Скверные Земли

Стейси Мэри Браун, 2021

Долгий путь выживания в Диких Землях привел Брексли к самому желанному творению на свете – Нектару жизни. Прикоснувшись к его магии, девушка понимает, что мощь древней энергии огромна и ею непросто управлять. Однако мир держится на балансе: магия требует расплаты. Спасая души близких благодаря нектару, Брексли разрушает собственную силу и этим разрывает демоническую связь с Уориком. Их неземная любовь подвергается очередным испытаниям. Желая забыть о своем горе, Брексли бросается в новые авантюры и делает все, чтобы остановить Иштвана, который жаждет заполучить власть над миром. Рано или поздно Брексли найдут и отправят в преисподнюю, из которой она едва вырвалась. Неужели круг замкнулся?

Глава 5

— Давай с самого начала.

Стук ботинок равномерно разносился по помещению, я внимательно разглядывала потертость и засохшую кровь на ботинке Эша, пока он ходил от стены к стене. Комната была достаточно большой для двух кроватей, но больше здесь ничего не стояло.

Я крепко держалась за угол, чтобы устоять на ногах — усталость впилась в меня, как свора гончих.

Облизнув губу, я выдохнула.

— Нектар… это я.

Уорик опустил голову и схватился за переносицу, прислонившись к стене напротив меня. Лукас и Кек сидели на кровати, совершенно сбитые с толку. Я решила вовлечь их в разговор. Теперь они стали частью всего, и я хотела, чтобы они понимали реальные ставки. Опасность, которой подвергались, будучи связанными со мной.

Я коротко объяснила им все — рассказала о связи между мной, Уориком и Скорпионом. Судя по выражению их лиц, они пытались переварить даже ту минимальную информацию, которую я им предоставила.

— Что ты имеешь в виду? — Эш провел руками по своим грязным волосам, продолжая расхаживать взад-вперед.

— Нектар — это мой послед. — Я прикусила губу. — Моя мать родила меня именно в тот момент, когда пала стена. И вся эта магия…

— Впиталась в него, как в губку. — Эш остановился, широко открыв глаза от недоверия. — Ты поглотила магию. — Он откинул голову назад. — Черт возьми.

— Я запуталась. — Кек рассеянно погладила косу. — Почему некроманты на моих глазах ожили и стали ведьмами?

— Из-за меня. — Я опустила голову, втянув шею. — В руках я держала нектар, а он показал мне, что произошло на том поле. Я даже видела, как была убита Светлая королева. Именно после ее смерти стена рухнула, магия затопила Землю. Но потом я резко оказалась со Скорпионом и увидела, как взорвали базу моего дяди. Видела опустошение и смерть… — Я проглотила ком в горле, образы вспыхнули в моей голове, как в кино.

— Я не могла потерять его, — прохрипела я.

— Итак, ты воскресила его. — Эш ненадолго прикрыл глаза. — И, используя всю свою силу, вернула всех к жизни.

— Погоди, погоди. — Кек подняла руку. — Ты оживила семерых некромантов, одновременно находясь на базе через странную связь со Скорпионом, и возвращала к жизни своего дядю?

Я вздрогнула, поняв, как абсурдно и безумно это звучало.

— Да.

Кек шокированно открыла рот, ее темно-синие глаза расширились.

— Кто ты, черт возьми, такая?

Воздух покинул мои легкие, ком в горле стал больше.

— Не знаю, — сказала я так тихо, что они едва расслышали меня.

«Нет ни названия, ни расы, и до тебя похожих не было. Поэтому тебе решать, кто ты такая».

В комнате воцарилась тишина, все смотрели на меня, а я на пятно крови на своих штанах. Грязь и слезы доказывали, что эта ночь мне не приснилась. Все было реально. Буквально прошлой весной я жила в счастливом неведении того, что ждет меня впереди, эффект домино перевернул весь мой мир и мои убеждения. Тогда я сидела на крыше штаба вооруженных сил людей с Кейденом и пила палинку, в воздухе витал аромат Дуная, ветер ворошил мои волосы. И единственным желанием был поцелуй Кейдена. Тогда я совсем не обращала внимания на паутину, опутывающую меня. Ложь, обман и правда сплетали историю задолго до моего рождения.

— Эй. — Эш подошел ближе и коснулся моей руки. — Я же уже говорил: ты не одна. Мы со всем разберемся, хорошо? — Он опустил голову, пытаясь встретиться со мной взглядом. — Ты буквально не одна. — Он указал на Уорика, который так и не сдвинулся со своего места. — Хотя я не уверен, что этот козел поддержит тебя.

Я приподняла подбородок, Уорик бесстрастно смотрел на меня. Он отвернулся.

Отчужденный.

Холодный.

— Что? — Взгляд Эша метался между нами, он нахмурился, его поведение изменилось, словно он мог ощущать ледяное напряжение, пульсирующее между нами. — Что я пропустил?

— Она исчезла, — прошептала я, наконец озвучив свои мысли вслух.

— Что? — Эш резко повернулся ко мне.

— Связь. — Я сглотнула. — Она пропала.

Эш несколько раз моргнул в замешательстве, нерв на его скуле дернулся.

— Что ты имеешь в виду?

Я вновь взглянула на Уорика. Он смотрел в пол, скрестив руки и выпрямив плечи. Стоял в оборонительной позе.

Раньше подобное тоже случалось, но тогда я просто использовала всю его энергию, когда сражалась на вокзале. Сейчас все ощущалось иначе.

Абсолютно.

— Думаю, что-то произошло, когда я всех вернула обратно. — Я сильнее вжалась плечами в цементную стену. — Магия, проходящая через меня… — голос затих. Почему меня это так беспокоило? — Когда я спасала своего дядю. Не знаю. Казалось, что я сожгла себя изнутри. Какое-то время я этого не понимала. Так много всего происходило. Но связи нет.

Уорик пошевелился, все еще не встречаясь со мной взглядом.

— Так же и с нектаром, — ответил Эш, поджав губы, — вот почему он будто умер. — Эш покачал головой, складывая кусочки мозаики воедино. — Ты выжгла его, оживив всех.

Эмоции грозили выплеснуться наружу.

— Да. — Я заправила за ухо прядь волос. — Думаешь, связь пропала навсегда?

Эш фыркнул, проведя рукой по волосам, он выглядел очень уставшим.

— Возможно. Магия как природа. Она требует равновесия. Компромисс. Как у любого природного ресурса, и у нее есть конец. Если ты израсходуешь все, она может пропасть навсегда.

Я заскрипела зубами и понимающе кивнула. Уничтожила ли я то, на поиск чего многие потратили свою жизнь? Убила ли я маленькую частичку себя и связь с Уориком и Скорпионом?

Я не знала, как ко всему этому относиться. Особенно если учесть, что сокровищем, за которым все охотились и были готовы убить, была я.

— Извините, но я все еще застрял на воскрешении генерала Такача. — Лукас наклонился вперед. — Может, я и полукровка, воспитанный человеком, но даже я в курсе, что это невозможно. Я слышал только о связях между близкими — это обычно пары или один и тот же вид, как правило, чистокровные фейри. И ничто из того, о чем вы говорите, и близко к этому не подходит. Так как, черт возьми, она могла находиться с нами в замке и в то же время спасать своего дядю в Диких Землях?

— Как она, родившись, смогла спасти и его задницу? — фыркнула Кек, указывая на Уорика.

— Pokol^[6], — пробормотал Эш, — точно.

— Что? — Я отвела взгляд от стены.

— Подумай. Прошло двадцать лет с той ночи, когда ты вернула Уорика, но в реальности тебя там не было.

Я вспомнила другие разы, когда пыталась воскресить мертвых, но в те моменты я находилась рядом с объектом. Исключением были Уорик, Скорпион и Андрис.

— Да.

— Твои руки были покрыты последом или же, как сегодня, ты его держала в руках.

— Книга фейри меня привела к Уорику, — сказала я.

— В теории. — Эш стукнул себя по подбородку. — Но теперь мы знаем, что ты и правда находилась там. Младенец обладал магией. А ты стала просто проводником. Магия, которую ты впитала в ночь Войны Фейри, — та же самая, которую ты использовала, чтобы вернуть Андриса.

Я оказалась сбита с толку, но слова Эша имели смысл, и это осознание давило на меня. Я могла воскрешать мертвых.

— А некроманты? — спросил Люк. — Или кто они там уже.

— С ними то же, что случилось и со Скорпионом. — Эш улыбнулся мне. — Оказались рядом в нужное время в нужном месте.

Они не являлись моей целью, но встали на пути магии и получили то, чего желали или же нет.

— Черт возьми, ягненок. Я знала, что есть причина, по которой ты мне нравишься. Есть что-то занимательное, спрятанное под человеческим обликом. Ты похожа на неправильного некроманта. — Кек подмигнула мне.

Ее слова задели меня сильнее, чем она думала.

Моя мать была ведьмой. Человек, да, но проклятый. Я так до конца и не поняла, почему они все стали некромантами. Почему первыми попали под удар, превратившись из ведьм в некромантов. Это казалось безумием. За день до моего прихода моя мать питалась трупами и оживляла скелеты. Теперь она жива.

Словно ледяной порыв ветра, меня охватило осознание того, что я нашла свою мать. Я ощутила шок. Ужас. Тело оцепенело. У меня была семья, о которой я не знала и даже не могла вообразить. Мне необходимо разобраться со своими чувствами, особенно когда так много всего навалилось.

Я вспомнила пронзительный взгляд и красивое лицо Киллиана, доброту Зандера в тот момент, когда он склонил голову и посмотрел на меня.

Их больше нет. Они мертвы.

Воздух покинул мои легкие, я согнулась, пытаясь заставить себя дышать.

— Брекс? — Эш подошел и прикоснулся к моему плечу, его голос раздавался будто издалека. — Ты в порядке? — с беспокойством спросил он. Я слышала сострадание и участие в его голосе.

Эмоции душили меня. Они надвигались, разрывая мое сердце, желая вырваться наружу. Я, не оглядываясь, хотела сбежать.

— Брекс? — Эш погладил меня по руке.

— Убирайтесь, — сказала я, стараясь вдохнуть.

— Что?

— Все вон, — прошипела я, выгибаясь сильнее, — прошу… уйдите.

Эш засомневался, сочувствие на его лице убивало меня еще сильнее.

— Уходите! — Мне был нужен воздух. Нужно было побыть наедине с собой. Я хотела, чтобы меня оставили в покое.

Эш кивнул.

— Мы будем рядом, если понадобимся.

Он махнул всем рукой, приказывая покинуть комнату.

Судорожно втягивая воздух, я краем глаза увидела, как Кек и Люк следуют за Эшем.

— Уорик? — окликнул его Эш.

Уорик оттолкнулся от стены и направился к двери, но вместо того, чтобы выйти и оставить меня одну, он захлопнул ее перед собой.

Грудь, казалось, сжали в тиски, пот выступил на лбу. Его массивная фигура нависла надо мной, душа меня своей тенью, выбивая оставшийся в легких воздух.

— Ковач…

— Убирайся к черту, — злилась я.

Я больше не могла сдерживаться. И не могла находиться рядом с ним. Потому что в глубине души желала услышать, как его голос скользит через нашу связь, ослабляя мою панику. Жаждала почувствовать, как он собирает воедино кусочки моей разорванной души. И тот факт, что мне было необходимо это, задевал меня за живое, вызывая внутри негодование и гнев.

Уорик не сдвинулся с места. Он смотрел на меня с каменным выражением лица, так же, как некогда в Халалхазе.

Отчужденно. Жестоко. Как на пустое место.

Словно я была никем.

И это вывело меня из себя, ярость вырвалась наружу.

— Я сказала убирайся к черту! — закричала я, уперев ладони ему в грудь, и, когда не смогла сдвинуть его ни на сантиметр, разозлилась еще сильнее. Сила, способная использовать энергию Уорика против него самого же, исчезла. Вся магия, о которой я и не подозревала, струящаяся некогда по моим венам, сгорела, оставив пепел внутри меня.

Мы больше не были с ним на равных. Я перестала быть той девушкой, которой являлась. Меня раздели и сожгли, оставив лишь тлеющий гнев.

— Чего ты ждешь? — злилась я, толкая его. — Наконец-то ты свободен. Ты получил то, что желал с самого начала. Связь оборвана. Так что уходи!

Из мужчины вырвалось рычание, и он придвинулся ближе ко мне. Словно пытался посадить меня в клетку. Заманить в ловушку.

И самое отвратительное то, что я этого хотела. Желала, чтобы Уорик причинил мне боль, заставил почувствовать что-то еще, кроме горя. Чтобы он прижал меня к стене и трахал, пока я не забуду, как дышать. Думать. И двигаться.

Заставил меня забыть.

Но забвение отняло бы у меня самое ценное.

Гнев.

Я оскалилась и приподнялась на цыпочки, приблизившись к лицу мужчины.

— Только не говори мне, что ты этого не желал, — прорычала я.

Его ноздри раздувались, но Уорик молчал.

— Правда? — выплюнула я.

— Да, — низко прорычал он так, что этот ответ едва походил на слово, но все равно это «да» пронзило меня стрелой.

— Хорошо. — Я кивнула и зло усмехнулась. — Теперь мы свободны.

— Принцесса…

— Не смей, черт возьми, называть меня так, — усмехнулась я, — я не избалованная, хрупкая девочка. Я монстр, такой же, как и ты.

— Ты не такая, как я. — Уорик приблизился, наши тела прижимались к друг другу.

— Ты прав. Я хуже. Ты хотя бы просто наслаждаешься смертью. А я несу ее. Все, к чему я прикасаюсь, превращается в руины. Все, кто близок мне, умирают. Я как гребаная чума.

— Не говори так, — прорычал он, схватив меня за руки и прижав к стене. От удара об стену я ощутила боль, распространившуюся по всему телу, как лесной пожар. Это оказалось приятно. Гнев заставлял меня чувствовать себя живой.

— Почему? Это правда. Признай, что я принесла в твою жизнь хаос, как только вошла в Халалхаз.

— Думаешь, моя жизнь не была такой до тебя?

— Ты строил ее сам. Все из-за меня. Оглянись вокруг. Взгляни на жизни, которые я погубила. Где сейчас Элиза и Саймон?

Уорик вздрогнул, мышцы на его шее напряглись.

— Убирайся к черту и не оглядывайся назад.

— Думаешь, это так просто, принцесса?

— Да, — прорычала я, — потому что мы получили то, что хотели. Мы можем наконец разойтись по разные стороны. Без обид. Просто освободимся друг от друга.

— Ты хочешь освободиться от меня? — Он сжал мои руки, прижавшись ко мне бедрами. Почувствовав его возбуждение, я ощутила желание, и меня еще сильнее охватило негодование.

— Давай начистоту, Фаркас. Не будь связи, ты ничего бы ко мне не чувствовал. Думаешь, посмотрел бы на меня дважды в Халалхазе? Спас бы мою жизнь в Играх? — Я насмешливо фыркнула. — Ты не из тех, кто будет жить долго и счастливо. Так что не притворяйся, что хотел бы именно такую жизнь.

Уорик сжал челюсти и, опустив глаза, впился в меня взглядом. Его молчание прекрасно говорило обо всем.

Дело никогда не было во мне. Это связь так повлияла на него, а теперь она исчезла. Я сжала челюсти, мой гнев усиливался с невероятной скоростью. Я желала причинить ему такую же боль.

— Так я и думала, — вновь усмехнулась я, — убирайся к черту. Возвращайся к Китти и трахай своих нимф и сирен. Мне плевать.

— Ты правда этого хочешь, Ковач? — прорычал он, схватив меня за подбородок, заставив смотреть прямо ему в глаза. — Хватит игр. Поэтому подумай прежде, чем ответить.

— Да.

«Нет». Но я утопила это слово в своей ярости.

Уорик наблюдал за мной некоторое время, я крепко держала барьеры.

А затем гнев вспыхнул в его глазах, и он оттолкнул меня.

— Прекрасно.

Мужчина расправил плечи, слегка покачал головой и, не говоря ни слова, вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Истерика готовилась вырваться наружу, и я изо всех сил старалась ее сдержать. Но не смогла. На меня обрушилось цунами, я сползла по стене и свернулась калачиком. Мое сердце разлетелось на тысячу осколков из-за матери, отца, Киллиана и Зандера. Из-за Элизы и Саймона и всех, кого мы потеряли.

Из-за того, что позволила ему уйти.

Лишь на одно мгновение я ощутила вкус своей силы. Почти поняла, кем я была.

Осознала силу промежуточного звена. Ранее я всегда считала «серый» смесью черного и белого, но это оказалось не так. То, что почувствовала я сегодня, оказалось смесью всех оттенков жизни и смерти.

А теперь у меня не осталось никакого оттенка.

Я стала никем.

* * *

— Очень липкое и хрустящее. — Чей-то голос вырвал меня из сна, в носу защекотало. — Как пирог.

Писк!

— О-о-о, яблочный пирог очень вкусный. Здесь даже попадаются фруктовые кусочки.

Писк! Писк!

— Не обвиняй меня. Я не заставлял тебя это пробовать, — раздался голос Опи, я открыла глаза, на ресницах засохла соленая корочка от пролитых мною слез. — Значит, на вкус не как пирог, да?

Писк! Писк! Писк!

— И не ореховый пекан?

Пискпискпискпискписк!

— Уф…

Откинув голову назад, я со стоном ударила себя по лицу. Я не была готова возвращаться в реальность и мечтала снова ускользнуть в небытие, где хотя бы на одну секунду могла дышать полной грудью.

— Рыбка! — Опи хлопнул меня ладонью по щеке, отчего мне пришлось открыть глаза. — Ты проснулась.

Я этого не хотела. Из-за ночных кошмаров, наполненных криками и воплями, я не смогла расслабиться. В середине ночи я заползла в кровать, свернулась комочком и заснула.

Я скользнула усталым взглядом по Опи, крошечному пятнышку счастья в моем беспросветном горе. Домовой разрезал пополам ярко-оранжевый спасательный жилет и сделал из него платье. Черный ремешок был затянут вокруг талии и шеи. А подушка, которая лежала на сиденьях в лодке, превратилась в шляпу, как у матросов. Пенопласт с носа лодки стал ботинками. Битзи нарядилась в комбинезон, сшитый из той же подушки. Пояс и матросскую шляпу тоже вырезали из пенопласта. Казалось, ребята собирались отправиться на тропический остров.

— Все хорошо, рыбка? — Опи наклонил голову, на его лице читалось беспокойство. — Битзи сказала, что у тебя сегодня много соли в носу. И от тебя исходит не такой сильный рыбный запах.

— Отвратительно, — безэмоционально произнесла я и вздохнула. Тело отяжелело, я была измучена и ощущала слабость, словно из меня высосали всю энергию. Я чувствовала себя неправильно. Кожа зудела, но пошевелиться я не могла. — Не такой рыбный запах?

— Да. — Опи стукнул себя по носу. — Я не почувствовал твоего запаха сегодня, и это обеспокоило нас. — Он указал на Битзи, которая отвернулась. — Верно, Битзи?

Писк! Она послала нас куда подальше, и этим действием меня чуть утешила.

— Вот! Битз говорит, что очень сильно беспокоилась о тебе.

Я фыркнула.

— Конечно, именно это. — Я потерла лицо, ощутив грязь на коже. — Рада, что вы в порядке, ребята.

— Мы низшие фейри и намного умнее, чем некоторые считают. Знаем, когда следует показываться, а когда сваливать к чертям. Некроманты… — Опи вздрогнул. — Нет, спасибо. Они пугающие. Такие костлявые и жуткие.

Я подложила руку под щеку и облизнула разбитую губу.

— И одна из тех некромантов — моя мать.

— У рыбки есть мама-рыбка, являющаяся костлявой рыбкой, контролирующей мертвых рыбок?

Я закрыла один глаз, пытаясь вникнуть в его заявление, что сейчас было высшим пилотажем, учитывая, что думать я не могла.

— Эм… да?

— Ух ты.

Опи широко открыл глаза.

Писк! Битзи прыгнула на подушку, посасывая кончики пальцев.

— Битзи говорит, что ты даже на вкус стала менее рыбная.

Я закрыла глаза и издала тихий стон, а потом приподнялась — мышцы задрожали от усилия. Никогда раньше я не чувствовала себя такой слабой. Даже после того, как мне надрали задницу на тренировке и я пробыла некоторое время в больнице, чтобы по итогу вновь вернуться на тренировку.

Сейчас же мое тело не просто болело, казалось, оно онемело.

«Вот что означает быть человеком?» — пронеслась мысль в моей голове. Люди всегда шокированно на меня смотрели, когда я выскакивала из больничного крыла и возвращалась к тренировке. Кейден постоянно говорил: «Ты словно огонь, Брекс. Люди пытаются тебя вывести из себя, но ты возвращаешься с ревом. Я в восхищении».

Я никогда не задумывалась о том, почему так быстро восстанавливалась и двигалась. Просто так было всегда. И я считала это нормальным. А теперь, чувствуя, как трещат кости, ощущая каждую рану и боль, распространяющуюся по моему телу, я понимала, насколько сильно отличалась от людей.

Теперь я чувствовала себя… человеком.

Ботинки упали на пол, когда я, грязная и все еще одетая, повернулась, чтобы сесть. Агония пронзила каждый мой нерв, и я резко втянула в себя воздух. Одно простое движение вызвало желание снова лечь в постель. Заманчиво, но мне нужно было поговорить с Андрисом. Нам так много необходимо обсудить.

— Ты в порядке? — Маленькая ручка Опи погладила мою.

Вздрогнув, я кивнула, стараясь дышать сквозь боль. Во сне мне не было покоя. Крики и смерть преследовали меня, разрывая душу на куски. Я ни на мгновение не могла забыть о том, что произошло прошлой ночью. Слишком много погибших. Смерть Киллиана душила меня. Слезы подступили к глазам. Это казалось невозможным. Только не он…

Но смерть забрала не только души, одна из моих потерь не давала мне дышать. Ранило слишком глубоко. Он. Его уход казался хуже смерти. Я запрятала эти мысли в коробку, которую заперла.

Изолировала.

— Есть запах или его нет, ты все равно наша семья, рыбка. У тебя всегда есть мы.

В горле встал ком, я смотрела в искренние глаза Опи.

— Да, Битз? — Опи взглянул на беса, кивнув головой на меня.

Битзи закатила свои огромные глаза, сжав губы.

— Да-а-а? — с напряжением повторил вопрос Опи.

Писк. Видимо, соскучившись, она показала мне средние пальцы, я улыбнулась в ответ.

— Спасибо, — прохрипела я.

— Предупреждаю, еда здесь плохая и скудная. Здесь даже нет печенья к чаю или пакетиков с сахаром. Что это за заведение, где нет печенья к чаю? — Опи вскинул руки. — Будто мы снова в тюрьме.

— Я посмотрю, что можно с этим сделать.

Фыркнув, я поднялась. Голова закружилась, и я покачнулась. Мне пришлось облокотиться на стену.

— Думаю, тебе тоже не помешает печенье, рыбка, — добавил Опи.

Я была обезвожена и голодна, хотя мысль о том, чтобы поесть, вызывала тошноту. Даже принять душ казалось чересчур. Тело болело, сердце обливалось кровью, душа кричала.

Глубоко вдохнув, я сосредоточилась и, прихрамывая, поплелась к двери. Остановившись на секунду, я оглянулась на своих друзей, с моих губ сорвался вопрос еще до того, как я успела подумать.

— Он исчез? Мой запах?

Опи наклонил голову, в глазах его стояла печаль, он прекрасно понял, о чем я спрашивала. Опи тяжело вздохнул.

Я скрипнула зубами, жгучие слезы выступили на глазах. Я не ценила свой дар, пока он не пропал, и теперь я ощущала пустоту в душе.

— Навсегда?

— Не знаю, рыбка.

Я знала ответ, но все равно чувствовала отчаяние. Я страстно желала, чтобы кто-нибудь сказал мне, что все будет хорошо. Что я вновь стану целой. Не в состоянии произнести и слова, я кивнула и вышла за дверь, желая сбежать. Мне необходимо было что-то — кто-то, — поэтому все возвращалось на круги своя.

«Долг превыше всего, Брекс».

Это единственное спасение от боли. Сосредоточиться на задании, делать что-нибудь, сражаться. Потому что то, что находилось снаружи, было важнее меня.

Баланс между жизнью и смертью.

Жители привели в порядок большую часть базы и относительно упокоились. Бойцы относили лекарства в лазарет, там лежало много раненых. Целители работали почти в темноте, кроватей было мало, так же как и припасов. Небольшие группы сидели в столовой, где стояли несколько столов, стулья и один раскладной столик с едой и напитками.

База еще не была готова к заселению. Не успели подключить воду, электричество работало не везде. Все, кто был дееспособен, старались привести это место в рабочее состояние.

Компьютерный зал — важный пункт по соображениям безопасности. Именно там я нашла своего дядю и Лин, пытающихся наладить работу станции.

Они так и не переоделись — не было возможности привести себя в порядок, — сомневаюсь, что они даже ложились спать. Я понятия не имела, который час.

— Брексли. — Взгляд Андриса смягчился при виде меня, в его глазах мелькнула тревога. — Ты ранена.

Я взглянула на раны, украшающие мое тело, из которых все еще сочилась кровь, казалось, они насмехались над всем тем, что я потеряла. И тем, что уничтожила себя.

— Все хорошо.

У меня перехватило дыхание. Какой же слепой я была раньше. Слишком уверенная в своих навыках и возможностях регенерации тела. Считала себя неприкасаемой.

Падать с пьедестала оказалось больно и тяжело.

Андрис шагнул ко мне и коснулся рукой моей щеки, его густые брови сошлись на переносице.

— Что?

— Не знаю. Что-то поменялось.

Моя грудь вздымалась, я открыла рот. Я не могла произнести это вслух, страх лишил меня голоса.

— Не смог уснуть, а когда задремал… — В замешательстве Андрис прервал свою речь. — Видел тебя. Твои глаза… и я резко проснулся.

Его подсознание все знало и пыталось ему все рассказать о том, что он, вероятно, считал невозможным даже для меня.

Я спасла ему жизнь.

— Нам нужно поговорить.

Я сглотнула.

Андрис кивнул и, убрав от меня руку, повернулся к Лин.

— Милая, все хорошо? Я хочу поговорить с Брексли.

Лин перевела на нас настороженный и проницательный взгляд. Казалось, она видит меня насквозь с того дня, как мы встретились с ней в Халалхазе. То, что она тогда сказала мне, было правдой.

«Опасность и насилие преследуют тебя. Все это витает вокруг тебя. И ты приветствуешь это».

Ее взгляд смягчился, и она коротко кивнула, прежде чем вернуться к своему рабочему месту.

Андрис отвел меня в свой небольшой офис. Здесь стояли лишь два стула и письменный стол.

— Садись.

Он указал на один из стульев, устраиваясь за столом. Андрис откинулся на спинку и потер лицо. Он выглядел измученным. Его глаза налились кровью, под ними появились темные круги, но на коже не было ни царапины.

Ни одной.

На мужчину упала бетонная плита.

Я смотрела на него с благоговением и думала, что вчера совершила правильный поступок. Если бы я этого не сделала, то не смотрела бы сейчас на него. Оплакивала бы его смерть. Человек, которого я всю жизнь считала своим дядей, последний из моей семьи, сидел напротив меня. Живой.

Я изо всех сил уцепилась за эту мысль, позволив себе почувствовать радость. Слеза скатилась по моей щеке.

— Drágám^[7]. — Он взял мою ладонь в свою руку. — Все хорошо?

— Ты все еще у меня есть. — Еще одна слеза покатилась по щеке. — Не знаю, что делала бы, если бы потеряла тебя.

— Я жив. И здесь. — Он сжал мои пальцы, пытаясь успокоить. Из меня вырвался тихий крик. — Я в порядке, drágám. На удивление, чувствую себя великолепно, правда, немного устал. Мэддокс и Уэсли продолжают убеждать меня в том, что видели меня мертвым, но я считаю, что мое время просто еще не пришло. У меня есть незаконченные дела.

— Из-за меня твое время еще не пришло. — Я высвободила руку, вытерев щеки и нос. — Я не хотела тебя отпускать.

— Что ты имеешь в виду? — Андрис склонил голову набок, поерзав на стуле, словно мог чувствовать незаконченность в моем тоне. ТО, что он знал в глубине души.

— Прошлой ночью я нашла нектар.

Глаза Андриса расширились, он резко откинул голову назад.

— Что?

— Он находился в цитадели очень долгое время.

— Ты нашла нектар? — Он вскочил со стула, не в силах усидеть на месте. Андрис в шоке открыл рот. — Уверена? — Я кивнула. — Как? Почему его до сих пор никто не нашел?

— Нектар охраняли, — остановилась я и встретилась с дядей взглядом, — группа некромантов.

— Некроманты? — Андрис уставился на меня.

— Да, но это еще не все. — Я облизнула губу. — Некроманты, охраняющие нектар, — я собиралась раскрыть свой секрет, — это моя мать и ее клан.

Андрис замер. Он не мог ни вдохнуть, ни пошевелиться. Он просто смотрел на меня, никак не реагируя. Отчужденно. Хотя я понимала, какой хаос разгорается у него внутри после моего заявления, усиливаясь по мере того, как он все это осознавал.

Прошло целых тридцать секунд, прежде чем он выдохнул.

— Твоя мать? — Он так и не двигался, шок приковал его к месту. — Ты, должно быть, ошиблась. Я встречался с ней однажды. Она была… человеком. Нет, это невозможно.

— Она скрыла от отца правду. Он не знал, что она ведьма. И то, что вся ее — моя — семья такая же.

— Но…

— Она сказала, что некроманты это не раса, а проклятие. В ночь Войны Фейри она находилась на поле боя.

Андрис дернул головой от моих слов. Он и мой отец сражались на поле в ту ночь. И не знали, что недалеко от места, где они боролись против Светлой королевы, моя мать защищала ее и родила меня.

— Той ночью весь клан погиб и стал некромантами.

Взгляд Андриса метался, он начал расхаживать взад-вперед.

— Все еще не понимаю. Ты не некромант. — Он указал на меня.

— Верно. — Я все еще не знала, кем я была. — Но некоторые из их способностей у меня есть.

— Некроманты неживые. Они не говорят и думают не так, как остальные. Грабят могилы и оживляют кости. Питаются душами, они безжалостные создания.

— Нет, это не так! — Я встала, гнев охватил меня. — У этих существ раньше была своя жизнь, они любили и заботились. Общаются они также через связь, какая была и у меня.

— Брексли, — с беспокойством и тревогой сказал Андрис, — они больше не живые.

— Теперь уже живые.

Андрис нахмурился.

— Помнишь, как я воскресила Эгги?

Андрис задержал дыхание, он слегка кивнул, показывая, что помнит о коте Риты.

— Я вернула некромантов к жизни. — Я сглотнула, поднимая подбородок. — Точно так же, как и тебя.

Примечания

6

Ад (венг.).

7

Милая (венг.).