Маленький горбун

София де Сегюр

Родители маленькой Христины ведут светский образ жизни и почти не обращают на дочь внимания. Девочка привязывается к соседскому мальчику Франсуа – сыну самого богатого человека в округе. Добрый и отзывчивый мальчик обладает единственным недостатком – он горбун. Но Христина не замечает физического увечья своего друга и ценит его за душевные качества. Автор повести – французская писательница XIX века Софья де Сегюр (урожденная Ростопчина), чьи книги для детей до сих пор очень популярны в Европе.

Глава I. Начало дружбы

Христина на целый день приехала к своей двоюродной сестре Габриели, и обе усиленно трудились, чтобы хорошенько одеть куклу, которую Христине только что подарила графиня Семиан, мать Габриели. Дети уже скроили рубашечку и нижнюю юбку, но им помешал вошедший лакей.

— Барышни, — сказал он, — графиня Семиан просит вас прийти в сад в крытую аллею.

— Нужно сейчас идти? — спросила Габриель. — Кто-нибудь приехал?

— Да, барышня, у графини какой-то господин, — ответил слуга.

— Пойдем, Христина.

— Как досадно, — заметила Христина, — я не могу одеть мою куколку, а между тем ей холодно, ведь она совсем раздета.

— Что делать? — вздохнула Габриель. — Раз мамочка зовет, нужно идти к ней.

— Дома одной мне не удастся ее одеть, я не умею шить. Боже мой, как ужасно, что я ничего, ничего не умею делать!

— Почему же ты не попросишь твою бонну сшить ей платьице? — спросила Габриель.

— Да она не захочет, она никогда не соглашается позабавить меня.

— Что же делать тогда? Что если бы я сшила платье? — предложила Габриель.

— А ты могла бы? — Христина подняла головку и улыбнулась.

— Мне кажется, могла бы, во всяком случае постараюсь.

— Теперь же? — быстро спросила Христина.

— Ну, нет, конечно, не теперь, — ответила Габриель, — потому что мама ждет нас. Вероятно, мы пойдем гулять с ней, но, когда вернемся, я постараюсь сшить это платье.

— А до тех пор моей бедной дочке будет очень холодно.

— Я заверну ее вот в эту старенькую мантилью^[1], погоди немного. Ну, дай же мне ее.

Габриель взяла куклу Христины, заботливо укутала ее и придирчиво осмотрела.

— Ну вот теперь хорошо. Пойдем же, — прибавила она, — мама ждет нас, скорее, скорее же, торопись!

Христина поцеловала Габриель, которая взяла ее за руку и вывела из комнаты. Вскоре они прибежали в крытую аллею, там графиня де Семиан разговаривала с каким-то незнакомым детям господином, маленький мальчик держался позади них.

Габриель и Христина с удивлением смотрели на него. Он был немного повыше их ростом, чуть полноват, и в его фигуре замечалось что-то странное. На хорошеньком лице блестели нежные, мягкие, умные глаза, все черты его были красивы, но он казался озабоченным и сконфуженным.

Христина подошла к нему и взяла за руку.

— Пойдем, голубчик, поиграем. Хочешь?

Мальчик ничего не ответил, только застенчиво и робко посмотрел на Габриель и Христину.

— Ты не слышишь? Ты, может быть, глухой? — ласково спросила Габриель.

— Нет, — тихим голосом отозвался он.

— Так почему же ты не говоришь? Почему ты не идешь играть с нами? — продолжала расспрашивать Габриель.

— Я боюсь, что вы будете смяться надо мной, как все другие дети, — тихо проговорил их новый знакомый.

— Смеяться над тобой? Почему? Из-за чего остальные над тобой смеются? — спросила Габриель.

— Разве вы не видите? — сказал маленький мальчик, поднимая голову и с удивлением глядя на них.

— Я тебя отлично вижу, но не понимаю, почему над тобой смеются, — заметила Габриель. — А ты, Христина, ты видишь, что-нибудь?

— Я? Я ровно ничего не вижу.

— Так значит, вы согласитесь меня поцеловать и поиграть со мной? — мальчик уже улыбался, но еще нерешительно.

— Так, значит, вы согласитесь меня поцеловать и поиграть со мной?

— Конечно, конечно! — воскликнули обе двоюродные сестры и охотно сердечно поцеловали его.

Он был так счастлив, так весело и радостно улыбался, что Габриель и Христина тоже почувствовали себя счастливыми. В то время как они целовались, графиня де Семиан и ее гость обернулись. Взглянув на детей, мужчина невольно весело воскликнул:

— Ах, какие добрые маленькие девочки! Это ваши дочки? Смотрите, смотрите, они согласились поцеловать моего бедного Франсуа. Бедняжка! А как видно, он очень доволен и счастлив.

— Почему же вас удивляет, что моя дочь и племянница охотно целуют Франсуа? Я бы удивилась, если бы было иначе.

— Как я был бы счастлив, графиня, если бы все думали, как вы, — сказал де Нансе, так звали гостя, — но недуг моего бедного сыночка делает его таким застенчивым и неловким! Бедный мальчик слишком привык к тому, что над ним постоянно насмехаются, что все знакомые ему дети относятся к нему с отвращением. Неудивительно, что он счастлив, видя, как ласково приняли его ваши добрые и прелестные малютки.

— Бедный ребенок, — сказала Луиза де Семиан и с нежным участием посмотрела на Франсуа.

Габриель и Христина держали Франсуа за руки, заставляя его бежать вместе с ними, он же смеялся от души: быстрое движение, по-видимому, нравилось ему.

— Мамочка, этот маленький мальчик сказал нам, что над ним часто смеются и что никто не хочет его целовать! Скажи, почему это? Он такой славный, такой миленький.

Графиня Семиан ничего не ответила, и Франсуа со страхом поглядывал на нее, де Нансе вздыхал и тоже не произносил ни слова.

— Скажите же мне, — спросила Христина, обращаясь к де Нансе, — почему над ним смеются?

— Потому, дети, что он упал и сделался горбатым. Такова была воля Божья, находятся достаточно злые люди, которые смеются над горбатыми, а это очень, очень дурно.

— Ну, конечно, очень дурно, — заметила Габриель, — разве он виноват, что сделался горбатым? И потом — он все-таки очень мил.

— Где же у него горбик, я не вижу, — сказала Христина, обходя кругом Франсуа.

Бедный мальчик страшно покраснел и, пока Христина осматривала его, тревожно оглядывался на нее.

«Боже мой, Боже мой, — думал он, — конечно, если только она заметит мой горб, то, как все другие, станет смяться надо мной».

Графиня де Семиан не знала, как бы остановить Христину незаметным для де Нансе образом. Габриель тоже принялась рассматривать спину Франсуа, вдруг Христина воскликнула.

— Ах, вот, вижу, вижу! Горбик на спине. Ты видишь, Габриель?

— Да, вижу, но это ровно ничего не значит. Бедный мальчик, ты думал, что мы станем над тобой смеяться? — прибавила дочка графини. — Это было бы так нехорошо и зло. Ты больше не боишься, правда? Как тебя зовут? Где твоя мама?

— Меня зовут Франсуа. Мамочка моя умерла, я ее никогда не видел. А мой папа стоит рядом с вашей мамой.

— Как, господин, который разговаривает с тетей, твой папа? — спросила Христина.

— Почему это удивляет тебя, моя малютка? — спросил де Нансе.

— Потому что вы такого большого роста, а он совсем маленький, вы стройный, а он нет, — проговорила Христина.

— Ты говоришь глупости, Христина, — нахмурилась графиня. — Когда же маленький ребенок бывает ростом со своего отца? Подите-ка, поиграйте с Франсуа, это будет лучше, чем, оставаясь здесь, говорить всякие глупости.

— Дайте я поцелую вас, мои добрые малютки, — сказал де Нансе. — Я от всего сердца благодарен вам за то, что вы так ласково приняли моего бедного маленького Франсуа.

Де Нансе горячо расцеловал Габриель и Христину и ушел с графиней де Семиан. Дети же побежали в рощу собирать лесную землянику.

— Эй, Франсуа, поди сюда! — закричала Христина. — Посмотри, какое славное место. Видишь, сколько здесь земляники? Бери, бери все ягоды.

— Благодарю тебя, — сказал Франсуа. — Скажите, как зовут вас обеих?

— Меня зовут Габриель, — откликнулась дочь графини де Семиан.

— А меня Христиной.

— Сколько вам лет? — спросил Франсуа.

— Мне семь, — ответила Габриель, — моей двоюродной сестре Христине шесть. А тебе сколько?

— Мне… мне… уже десять, — краснея и с запинкой выговорил Франсуа.

— Десять лет! Это много, — заметила Габриель. — Ты, значит, старше Бернара.

— А кто это, Бернар? — удивился Франсуа.

— Мой брат. Он очень добр, и я люблю его. Его нет дома, он ушел брать урок к нашему кюре^[2].

— Ах, я тоже должен брать уроки у кюре в Дрюни, это деревня близко отсюда.

— Вот и Бернар тоже учится там, — заметила Габриель. — Ты, значит, живешь подле Дрюни?

— Совсем близко, — ответил Франсуа. — За десять минут я дохожу от нашей усадьбы до дома священника.

— Почему же ты прежде никогда не приходил к нам? — с удивлением спросила Габриель.

— Потому что меня не было здесь, — вздохнул маленький горбун. — Из-за моего здоровья папа жил в Италии, доктора уверяли, что там моя спина совсем выпрямится и я вырасту, а между тем за границей мой горб стал еще больше прежнего, и это очень печалит меня.

— Послушай, Франсуа, не думай об этом больше, — твердо проговорила Габриель — уверяю тебя, ты очень, очень миленький. Правда, Христина?

— Я очень люблю его, он, кажется, такой добрый, — отозвалась ее двоюродная сестра.

И обе снова поцеловали горбунчика, который смеялся и казался счастливым. После этого разговора все трое опять принялись усердно собирать землянику, Габриель и Христина наперерыв старались находить лучшие места и указывали их Франсуа, чтобы мальчик не устал, отыскивая ягоды. Через четверть часа они наполнили целую корзиночку, которая висела на руке Габриели.

— Теперь пойдем, — предложила она, отирая свой маленький лобик. — Очень жарко, и ягоды освежат нас. Франсуа, сядь подле меня под ветки этой елки, а ты, Христина, тут, с другой стороны, Франсуа разделит ягоды на три части.

— Куда же мы их положим? — спросил Франсуа. — У нас нет тарелочек.

— Сейчас будут, — ответила Габриель. — Возьмем по большому каштановому листу. Видите? Теперь у нас три отличные тарелки.

Каждый взял свой лист, Франсуа стал делить ягоды, а девочки смотрели на него. Когда он закончил, Габриель сказала:

— Ты разделил очень плохо, Франсуа, ты нам отдал почти все, у тебя осталось слишком мало!

— Возьми моих ягод, голубчик, — ласково проговорила Христина, насыпая на лист Франсуа часть своей земляники.

— А вот это от меня, — и Габриель сделала то же самое.

— Зачем так много, мои хорошие? — смутился Франсуа. — Право же, этого слишком много.

— Нет-нет, так правильно. Ну, давайте есть! — скомандовала Габриель.

— Ах, какие вы добрые! — растрогался горбун. — Когда я бываю с другими детьми, они почти все отнимают у меня и мне ничего не остается…

Примечания

1

Манти́лья — легкая дамская накидка.

2

Кюре́ — католический приходской священник.