Мальчики бывают разные

Ирина Каюкова

В книжке две повести про мальчиков: придуманного мной и реального. С ними приключаются разные истории. Гоша, герой повести «Как он провёл лето», любит читать, общаться со своими друзьями и родителями. А вот Йонику, герою повести «Сущее наказание», повезло меньше. Он предоставлен сам себе, развлекается, как может. Его не приучили к чтению, не обратили вовремя внимания на его таланты. И он тоже попадает в истории. А хорошие это истории или нет, судить вам. Но то, что они нескучные, я вам обещаю!

© Ирина Каюкова, 2021

ISBN 978-5-0053-2814-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Как он провёл лето

(Сказочная повесть о мальчике Гоше и волшебном фонаре)

Глава 1

«Он не будет плакать! Он парень. Он третьеклассник» — Гоша старался сдерживать слёзы, хотя сильная боль пронзала спину и тянулась в ноги. Мама сделает ещё укол на ночь, и станет легче.

После укола боль действительно притухла, но заснуть Гоша всё равно не мог. Мысли о том, что придётся валяться в койке бревном, как минимум полгода, досаждала ему не меньше боли. Доктор в поликлинике сказал, что за это время что-то должно срастись, наладиться у него в спине.

Стемнело, и на улице зажглись фонари. Один из них светил прямо в его окно. Слёзы упрямо наворачивались на глаза и свет фонаря размазывался жёлтой кляксой.

«И надо же было так неудачно упасть с велосипеда на повороте?! Откуда взялся тот малахольный пёс? Отскочил от какой-то машины? А может, если бы не пёс, он бы не свернул и было бы ещё хуже? И это накануне каникул! Теперь не только велик и ролики ему заказаны, и моря не видать всё лето, как собственных ушей. Да что там море! На улицу не выйти».

— Ну, не плачь, — раздался тихий старческий голос.

— Кто это говорит? — мальчик вытер слёзы краешком пододеяльника.

— Я — уличный фонарь. Ты меня в окно видишь.

Гоша снова глянул в окно. Огонёк в фонаре мигнул, и мальчику показалось, что он увидел какую-то физиономию. Фонарь действительно напоминал голову старика в необычной шляпе.

— Здрасьте, — неуверенно произнёс мальчик.

— Здравствуй, полуношник. Давай знакомиться.

— Меня Гошей зовут, по-взрослому — Георгий Сергеевич, — представился Гоша.

— О как! Тогда и я, с твоего позволения, полным именем назовусь: Фонарь Светович Чугунов.

— Чугунов? — улыбнулся Гоша. — Что за «Чугунов»?

— Чугун — сплав металлов, из которого меня сделали. Уже больше ста лет на этой улице я живу… и работаю. — пояснил фонарь.

— Чудеса! Я сказку Андерсена читал «Старый уличный фонарь». Вы не оттуда? — засмеялся мальчик.

— А ты не смейся, я сам горазд сказки рассказывать. Не веришь?

— У моей бабушки сковородка есть тяжёлая, из чугуна, наверное. Она тоже с ней разговаривает, когда блины печёт. Но та только шипит, ничего не говорит.

— Это тоже моя родня, — мигнул Фонарь.

— Фонарь Светович…

— Давай просто — «дед Фоня», — перебил мальчика Фонарь.

— Давайте дедушка.

— Так о чём плачешь, внучек? — участливо спросил Фонарь.

— Травма у меня. Мне долго придётся валяться в кровати. Все каникулы проведу в этой комнате. Больно и скучно, — всхлипнул страдалец.

— Ай-яй — яй! — Гоше показалось, что фонарь покачнулся, то ли от ветра, то ли от сочувствия. А знаешь, скучать плохо. Скучать неправильно. Раны быстрее заживают, если у человека хорошее настроение, если ему радостно. Ты не скучай, а книжки читай, играй во что-нибудь.

— Да я читаю днём, в планшет играю. Но долго играть и читать мама не разрешает, говорит, лёжа глаза порчу. — вздохнул Гоша.

— Ладно, придумаем что-нибудь. Я — ста-а-арый чугун. Много чего видел и слышал на своём веку. Вот что, Гоша, если читать нельзя, давай фантазировать. Вот, к примеру, что у тебя на столе стоит?

— Кофейник с чашкой. Я какао пил. Мама забыла на кухню унести.

— Забыла, ишь ты, подишь ты! Хорошо, что забыла. А теперь посмотри на стену за кофейником, — фонарь посветил на кофейник, и за ним на стене появилась большая тень.

— Ух ты! Это… это похоже на птицу с огромным клювом! — воскликнул Гоша. — Я таких в энциклопедии видел. Только забыл, как она называются.

— Тукан, — подсказал Фонарь.

— Точно, тукан!

— Стишок смешной знаю про тукана, — подмигнул дед Фоня.

— Расскажите, пожалуйста.

— Сейчас, сейчас вспомню, забывать начал — ржавею.

Прилетел ко мне тукан.

— Угощайся, съешь банан.

Но застыл, как истукан

Гость из дальних южных стран.

Чёрный бархатный кафтан,

Жёлтая манишка,

Клюв огромный, словно кран,

Красные штанишки!

«Полюбуйтесь на меня:

Кинозвёздам я, родня!

Про меня есть мультик «Рио».

Видно очень я красивый».

Ну, сиди, как истукан.

Взял и съел я свой банан.

— Смешно, — сказал Гоша. — И правда удивительная птица. Такой огромный клюв. Иногда больше самой птицы! Как он с ветки не падает?

— Так клюв у него лёгкий, будто воздушный шарик. Он внутри воздухом наполнен.

— Зачем ему такой большой клюв?

— Им удобно срывать плоды и ягоды с тонких веточек, сама птица сидит на толстой ветке, а клювом ловко достаёт плоды. Годится клюв и для ловли пауков, ящериц, летающих термитов. И воюют они своим клювом, даже могут запугать им небольших хищных птиц. Так-то!

— Представляю, какое дупло можно таким клювом протюкать! — сказал Гоша.

— А вот и никакое! Этот огромный клюв для долбёжки не пригоден, — ответил дед Фоня. — Туканы занимают опустевшие дупла, или естественные отверстия в деревьях. Э-э-э, дружок, да у тебя уже глаза слипаются. Давай-ка спать!

— До завтра, — зевнул Гоша и уснул.

Глава 2

Сегодня Гоша изо всех сил старался выглядеть радостным при каждом появлении родителей в его комнате. День то особенный — День рождения папы. Гоша очень любил этот день, был просто счастлив, что папа родился летом. Каждый год в свой праздник папа брал выходной не зависимо от того, что было написано в календаре, и они отравлялись за город. Обязательно в программе значились рыбалка, катание на лодках, жаренные на костре колбаски и печёная картошка, поиск земляники, черники, душистый чай в котелке.

А теперь по его вине всё накрылось медным тазом, как бабуля выражается: папа пошёл на работу. Не до веселья, когда сын к постели прикован. Вечером они тихо попили чай с тортиком в Гошиной комнате. Правда мама предлагала пожарить колбаски в электроплите, но её предложение ни у кого не вызвало энтузиазма. Ограничились чаепитием.

— Не кисни, сын, — сказал именинник. — На следующий год обязательно поедем на озеро. Оно от нас никуда не денется!

Гоша согласно кивнул и уставился в окно. Он ждал ночи. Он надеялся, что это был не сон, и с ним опять заговорит дед Фоня. Мальчик терпеливо ждал, когда загорится стеклянный глаз фонаря.

— Ишь ты, подишь ты! Опять не спишь, — Гоша услышал старческий голос, как только вспыхнул фонарь.

— Здравствуйте, — тихо сказал мальчик.

— Ты опять расстроен? — удивился Фонарь. — Мы же договорились, что ты не будешь грустить-печалиться. Будешь помогать своему организму выздороветь. А ты?

— Да как же мне не грустить!? Я испортил папе праздник. Мы этот день знаете, как классно отмечали всегда? — в глазах мальчика блеснули слёзы обиды.

— Понимаю-понимаю, но ты сырость — то прекрати разводить, — стал утешать его Фонарь. — Дождей без тебя хватает! Видишь, как я уже поржавел?

Гоша взял со стола нарядную салфетку и вытер глаза.

— А что это у тебя сегодня на столе? — Фонарь протянул лучик света к столу.

— Это кусок торта со свечкой. Я его не доел, — сказал мальчик.

— Смотри, во что я его превращу!

— Замок! Замок с башней! — ахнул Гоша.

— Вот, а ты плачешь. Придумывай сказку про замок.

— Как это?

— Кто там живёт, к примеру, — подсказал Фонарь.

— Да как всегда, принцесса какая-нибудь, которую дракон похитил, а принц её должен спасти. Скучно, — отмахнулся Гоша.

— Вот те на! Принцессу спасать скучно? — удивился Фонарь. — А ты как хотел? Чтобы принцесса принца спасала?

— А что, прикольно, и на жизнь похоже. У нас в классе иногда девчонки из-за мальчишек дерутся! — оживился Гоша.

— Неужели? Вот я дожил! Вот времена настали! Ты, наверное, шутишь, дружище? — фонарь не переставал удивляться.

— Да честно! На день Святого Валентина одна воображала у другой сердечки отнимала, кричала, что это ей мальчики подарили.

— Ишь ты, подишь ты! «Ну коли так, пусть принц будет заколдован», — сказал Фонарь.

— Он стал каменный, лежит встать не может. Его колдунья заморозила, — размечтался Гоша.

— Прямо как ты, — поддакнул фонарь.

— Ага, лежит, значит, и ждёт, когда его расколдуют.

— Кто? — фонарь подмигнул.

— Аня Синицына, — сказал мальчик.

— Кто-кто?

— Ой! — покраснел Гоша, — принцесса конечно, я перепутал.

— А кто такая Аня Синицына? — продолжал допытываться Фонарь. — Ты не робей. Я старый чугун. Кое-что понимаю.

— Одноклассница моя.

— Красивая?

— Красивая… — вздохнул Гоша. — И добрая.

— Редкое сочетание, — тоже вздохнул Фонарь. — А раз добрая, позвони ей и попроси уроки принести.

— Какие уроки, дед Фоня!? Лето, каникулы! — засмеялся Гоша.

— Ах, да! Я забыл… Ржавею, однако. Ну тогда пригласи тебя проведать. Расскажи, что с тобой приключилось: мол, дракон напал, теперь лежишь раненый. Дамы любят раненых рыцарей жалеть.

Они замолчали. Ветер за окном шевелил ветви липы, и казалось над замком плывут облака. Гоша представил заколдованного рыцаря. Принцессу. Улыбнулся своим мыслям и заснул.

Глава 3

Днём он чувствовал себя сносно. Днём Гоша был не один. Вокруг него суетились взрослые: родители, массажист, бабушка часто приезжала. Днём и солнце заглядывала в окно и как бы говорило: «Не унывай! Прорвёмся»! А вот ночью мрачные мысли одолевали мальчика. Такое впечатление, что они ждали темноты, мрака и вползали в его головушку вместе с сумерками. Приходил страх, а вдруг не срастётся, вдруг, как пишет компьютер «что-то пойдёт не так». Вдруг он НИКОГДА не встанет! Страх сосал под ложечкой и катился горючими слезами на подушку. Поэтому Гоша был готов разговаривать хоть с кем, хоть с розеткой или старыми тапочками, лишь бы забыть о своей болячке. Поэтому он был несказанно рад, когда слышал: «Привет, полуношник!»

— Ну что, позвонил Ане Синицыной? — раздался голос Чугункина, как только наступила ночь.

— Позвонил… — вздохнул Гоша.

— Неужели отказалась прийти? «Ты же говорил, что она добрая», — сказал Фонарь Светович.

— Не отказалась, она к бабушке уехала в Белоруссию. Вернётся только через месяц, — сказал Гоша.

— Ну ничего-ничего. Каникулы у вас длинные, ещё навестит тебя. Чем ты сегодня занимался? — фонарь решил поменять тему разговора.

— Ещё спросите, где был? — сердито буркнул Гоша.

— А ты не сердись на старика. Что я такого спросил?

— Да какие могут быть у меня занятия, дед Фоня? Ну журнальчик полистал, в телефоне час поиграл. Больше мама не разрешает. Массажист приходил, ноги гладил, какие-то иголки втыкал.

— Иголки! — ужаснулся Фонарь. — Было больно, наверное.

— Нет! Я тоже боялся, что больно будет. Но этот дядя какие-то волшебные точки находил и то-о-оненькую иголочку ставил.

— Ишь ты, подишь ты! Не больно, — удивился Фонарь. — В вашем роду часом йогов не было? Из Индии. Они там сидят на иголках и им тоже не больно.

— В нашей семье только чай индийский на кухне, а йогов нет. Я про них фильм видел. Они и по горячим углям ходить могут. А я даже не мог на море по горячему песку идти. Меня папа на спине нёс.

— Здорово на море? — спросил Фонарь.

— Ещё как здорово, — ответил Гоша. — И с сочувствием посмотрел на фонарь, ведь тот весь свой век стоит на одном месте. — А вы знаете, деда Фоня, мы с вами сейчас похожи. Я тоже теперь на одном месте, только я лежачий фонарь.

— Да уж… у тебя на столе банан что ли? — Фонарь старался переключить внимание мальчика с грустных мыслей.

— Груша и банан. Я съел уже два, а это не осилил.

— Если я посвечу, то что получится? — подмигнул Фонарь.

— Лодочка, — отозвался Гоша.

— Лучше не лодочка, а корабль с парусом. Если бы была буря, парус бы свернули.

— А вы откуда знаете?

— Да я может в родстве с пиратами! Моя родня с ними все моря-океаны избороздила! — Фонарь вспыхнул ярче.

— Ой не могу! Какие на кораблях уличные фонари? Я что-то не видел.

— На корме всегда чугунный фонарь висел. А пушки? А ядра? На кораблях у пиратов по сорок пушек бывало! — продолжал горячиться Фонарь.

— Точно! Как я про пушки забыл! Это же морские разбойники под чёрным флагом!

— А ты знаешь, у них были не только чёрные флаги. Но и красные.

— Ну да! Как это?

— Если над пиратским судном развивался чёрный флаг, это означало, что пираты проявят милосердие к тем, кто добровольно отдаст свои товары и суда. Если же над судном подняли красный флаг — пощады не жди!

— Вот это да! Первый раз слышу! А ещё что-нибудь про пиратов расскажите, деда Фона, — попросил Гоша.

— Хорошо, ещё пару слов и спать. — мигнул Фонарь. — Эти разбойники и хулиганы всё же старались придерживаться дисциплины на корабле. Драки на корабле, например, были запрещены.

— Не может быть! Выходит, наши парни хуже пиратов — в классе дерутся?

— Ну не знаю, тебе видней. Кстати, игры в кости и карты на деньги тоже были запрещены. И каждый пират был обязан содержать в чистоте своё оружие. Вот так-то. А теперь спи, набирайся сил. Завтра продолжим.

Глава 4

На другой день Гоша проснулся в хорошем настроении. Он всю ночь носился по волнам, слышал крики чаек и бодрый пиратский клич: «Ахой!» Он лихо лазил по канатам, и ноги его прекрасно слушались!

Где-то около полудня к нему в гости приехала бабушка. Она привезла с дачи много свежих ягод. Клубника, малина, смородина наполнили Гошину комнату вкусными запахами лета.

— Ешь, родненький, поправляйся! — бабушка поставила на стол большую тарелку ягод, поправила внуку подушки и ушла на кухню. Однако, буквально через минуту она вернулась с ярким букетом пионов.

— Это тебе, чтобы глазки радовались! Видишь, какая красота у меня на даче? Жаль, не могла я с собой бабочек привезти, они целыми днями порхают над моими цветами. Бабушка поставила вазу на стол. Пока Гоша лакомился ягодами, она рассказывала дачные новости. А о чём она ещё может говорить, коль все дни проводит в своём саду?

Гоша не осилил все ягоды. И с оставшейся клубникой бабушка налепила сладких вареников.

— Это вам на ужин будет. Придут родители с работы, и покушаете, Гошенька. А мне пора на вечернюю поливку. Огурцы капризные больно, водичку любят, и кабачки. Расцеловав внука, она уехала. Гоша не успел прочитать и двух глав в книге, как пришли родители.

Вечер прошёл хорошо. За ужином, хвалили бабушкины вареники и делились новостями.

А Гоша ждал ночи. Что-то сегодня ему расскажет старый фонарь?

— Ну как самочувствие? Как-ноги-то? — спросил Фонарь, как только зажглась его лампа.

— Хорошо! Я уже пальцами могу шевелить, — радостно сообщил мальчик.

— Ишь ты, подишь ты, пальцы шевелятся! Это замечательно! А день как прошёл? — спросил Фонарь.

— Весь день гостей принимал. Утром медсестра приходила, потом бабушка приезжала, соседка заходила.

— Это же хорошо, что с тобой всё время кто-то есть, — одобрительно сказал Фонарь.

— Конечно. Но мне с вами всё же интереснее. Они хоть и старенькие, но девочки. И интересы у них девчачьи: цветочки, пирожочки, тёплые носочки.

— Понятно — понятно. Но без этого тоже ведь не обойтись. Это забота. — Крякнул Фонарь. — А что это у тебя на столе? Букет. Да большой какой. Ну-ка посмотрим на него как следует. Фонарь посветил на букет. На стене возникли густые заросли.

— Ха! Лес получился. Дремучий лес! — сказал Гоша.

— Да. А где лес, там и чудеса, — согласился Фонарь.

— Мы учили: «Там чудеса. Там леший бродит».

— Вот давай про него и сочиним сказку.

— Только современную, — попросил Гоша.

— Хорошо, а ты мне помогай, — мигнул Фонарь. — Итак, жил-был в густом лесу Леший. Добрый он был, свой лес берёг от пожара, спасал мелкоту всякую от дыма-огня, выпавших птенцов в гнёзда возвращал, добрым людям грибные места показывал, да дорогу к дому, если те заблудятся. Итак, шёл он шёл по лесу, проверял, всё ли в порядке и…

— И нашёл мобильник, — неожиданно сказал Гоша.

— А что, и нашёл мобильник — какой-то грибник потерял, — не растерялся Фонарь. Вертел его и так, и сяк, понять не мог, что за штуковина-диковина такая. Ещё и светится. Пошёл он…

— К Бабе-Яге? — спросил Гоша.

— К ней конечно. Она везде летает. Много чего знает.

«Привет, Ягуся, подскажи, что за штукенцию в моём лесу люди посеяли? Нет ли от неё вреда? — спросил Леший.

— Нет, лохматый. Это что-то вроде сороки, новости приносит, — отвечает Ягуся. — К примеру, я хочу новость Кикиморе отправить, сороке к хвосту её привязываю, и она несёт её, куда следует. А Кикимора может мне ответ прислать таким же макаром. Так и тут люди с помощью этой штуки новости передают. Вот нажми сюда.

Леший нажал на кнопку, появился ряд букв.

— Чё это? — удивился он.

— А ты разве читать не умеешь? — спросила Баба Яга.

— Умею, — насупился Леший. — Мне уже сколько годков!

— Вот и читай!

— Та-а-к, Лопаткин, Соколов — мебель, Светин… Всё равно ничего не понимаю, — Леший поскрёб затылок.

— Да что тута непонятного! Это прозвища людские! Вот у медведя нашего какое прозвище? — Баба Яга начала терять терпение.

— Потапыч или Косолапый, — с готовностью сказал Леший.

— А у зайца?

— Косой.

— Вот это и есть прозвища или фамилии. Понял, деревянная твоя башка? — сказала Баба Яга.

— Понял, Ягуся, понял, — обрадовался Леший.

— Вот можешь новость им какую сообщить. И от них что услышать, — продолжала Ягуся объяснение.

— Понял, дальше я сам. Значить выбираю прозвище, нажимаю сюда и сообщаю новость.

— Именно!

— Спасибо тебе большое! С меня корзинка земляники. — Леший поспешил к себе в землянку.

— И мёду мне к чаю, медку прибавь! — уже вдогонку крикнула Яга.

Пришёл леший в свою землянку и стал мобильником забавляться.

— Так, Малинина. Эта, наверное, ягодами занимается. Сообщу ей хорошую новость. — Леший нажал на кнопку.

— Алло. — Раздался женский голос.

— Это Малинина? — спросил Леший.

— Да, — ответил голос.

— У меня, сударыня, для вас новость хорошая. «В лесу земляника поспела, а ещё черники много. Приходите», — сказал Леший.

— Это кто говорит? — спросила Малинина.

— Леший, — ответил Леший.

— Не хорошо, дедушка. Пожилой человек, а хулиганите, — раздались короткие гудки.

— Почему хулиганю? — изумился Леший. — Вот непонятка! Так, дальше попробуем. Вот Ёжиков. Для него тоже хорошая новость есть.

— Да… слушаю, — ответил мобильник.

— Ёжиков?

— Ёжиков.

— Слышь, мил человек, ты бы к родственникам зашёл. У них прибавление в семействе.

— К каким родственникам? — переспросил Ёжиков, ничего не понимая.

— Ну ты же Ёжиков. А у наших ежей в лесу ежата народились. Ещё слепенькие, — пояснил Леший.

— Вы что издеваетесь! — закричали в мобильнике, — то банки достают, то салоны красоты. Мне ещё ёжики не звонили!»

Гоша расхохотался.

— Ну вы даёте, деда Фоня!

— Ты же хотел современную сказку, — сказал Фонарь.

— А дальше?

— Дальше: «Леший нашёл фамилию Рыбальченко. Думает, попытаюсь ещё разок. Ткнул пальцем.

— Рыбальченко слушает, — сказали в телефоне.

— Слышь, мил Рыбальченко, ты только не кричи, я не хулиганю, я правду говорю. У нас в лесном озере караси выросли и лещи, на сковороде не помещаются! Приехал бы. Только аккуратно надо рыбалить. Сети не ставить. Я такого не потерплю.

— Ясно. Я сам не люблю: это не по-человечески», — сказал Рыбальченко, а где-озеро-то?

— Это от деревни Прохоровки недалеко, два километра на север топать, — охотно пояснил Леший.

— Спасибо, дедуля, найду по карте, приеду на озеро. Будь здоров!

— И тебе не хворать, — ответил Леший.

Телефон замолк.

— Хоть один понятливый попался, — и только Леший собрался позвонить ещё, как экран погас, поскольку телефон разрядился.

Тут и сказочке конец». Закончил Фонарь.

— Спасибо, дедушка, так мне было весело, — сказал Гоша и уютно закутался в одеяло.

— Спи, мой друг, спи.

Глава 5

Утром свежий, умытый Гоша с аппетитом ел мамины блины со сгущённым молоком и земляникой.

— Вижу, у тебя настроение стало лучше, — Сказала мама и подала сыну чай. — Сегодня доктор придёт, тебя посмотрит и назначит новые процедуры.

— Иголки кончились? — спросил Гоша.

— Да. Ты молодец, выдержал это испытание.

— Как йог индийский, — улыбнулся мальчик и подумал, что с

самого утра начинает ждать беседы с Фонарём Световичем. — А может доктор разрешит поставить телевизор в мою комнату? Я бы мультики смотрел весь день.

— Весь день нельзя. Твоя нервная система должна силы на выздоровление тратить.

Мама стала убирать на поднос посуду. Гоша вздохнул: мама права, если бы не взрослые, смотрел бы он мультики про роботов-транформеров без остановок и перерыва на обед, пока «глаза не выпали». Поэтому папа и не стал переносить телевизор в его комнату.

— Знаешь, я ночью проходила мимо твоей комнаты и мне послышались голоса, — сказала мама. — Ты во сне говорил, и это меня беспокоит. Надо доктору сказать.

Мама уже всё собрала после завтрака и отправилась на кухню.

— Да всё нормально, тебе показалось, — вдогонку ей сказал Гоша. А сам подумал, что надо с дедом Фоней говорить шёпотом.

Но этой ночью ни громко, ни шёпотом не удалось ему пообщаться с Фонарём. Тот не светился. Стоял тёмный и немой. Долго Гоша ждал, когда вспыхнет его жёлтый глаз и послышится: «К-хе. Привет, полуношник!» Дальше по улице фонари светились. Но они не в счёт. Его Фонарь был глух и нем.

Гоша несколько раз негромко обращался в темноту.

— Эй! Дед Фоня, Фонарь Светович, что молчишь?

Но ответа не было. Гоша грустно лежал в темноте и гадал, что случилось.

Когда из-за облаков показался краешек луны, комната наполнилась зыбким слабым светом. Гоша видел очертания мебели, размытые тени, но ничего интересного на ум не приходило. Так в грустных раздумьях он и уснул.

На следующий день он выглядел осунувшимся и бледным.

— Ты плохо спал? — мама с тревогой вглядывалась в лицо сына. — У тебя появились круги под глазами. Только вчера у нас всё было хорошо. Доктор тебя похвалил: «Рефлексы быстро восстанавливаются».

— Да всё нормально, не волнуйся. — Гоше было жаль расстраивать маму.

— Хочешь, я попрошу папу принести телевизор? — спросила мама.

— Нет. Не надо. — Гоша покачал головой и посмотрел в окно.

— Всё же я хочу знать, почему ты опять загрустил. Что-то болело ночью и мешало спать? Но я ведь сделала укол на ночь.

— Если я тебе скажу, ты не поверишь и будешь смеяться. — После паузы ответил мальчик.

— Да какой смех, Гоша, когда ты такой бледный? Я постараюсь поверить. — Сказала мама.

— У меня друг появился необычный. Прямо как в сказке! Мы с тобой в детстве читали про Карлсона, про Мери Поппинс и других. Я сам думал, что это выдумки. А тут вдруг со мной стал фонарь разговаривать.

— Какой фонарь? — Опешила мама.

— Чугунов. Вот этот за моим окном. — Гоша слабо махнул рукой в сторону окна. — Это наши с ним разговоры ты слышала ночью.

Мама с удивлением и тревогой посмотрела на сына. Сердце её сжалось. Надо взять отпуск и быть с ним постоянно рядом. То, что они все: отец, она, бабушка постоянно толкутся возле него, сменяя друг друга, наверное, мало. Но для лечения нужны деньги. Большие деньги. Она не может не работать!

Гоша по-своему понял выражение маминого лица.

Конец ознакомительного фрагмента.