Ювелирная лавка госпожи Таниты

Соня Марей (2024)

Вот так сюрприз! Я угодила в другой мир, где все считают меня сестрой погибшего ювелира. И что делать? Конечно, выживать! Тем более, украшениями ручной работы я занималась дома, а тут и мастерская есть. Только к ней прилагаются еще и дети, мои “племянники”. Ничего, справлюсь. Восстановлю мастерскую, раскручу личный бренд и подниму лавку с колен. Мелким тоже работа найдется, будет семейный подряд. Только ухажеры подозрительные вокруг крутятся, неужели хотят отнять едва налаженный бизнес? Пусть только попробуют, мастерица из нашего мира нигде не пропадет!

Глава 4. Натуральный обмен

— Я пришла за продуктами, — ответив такой же доброжелательной улыбкой, шагнула ближе. — Сегодня вернулась в этот город, только вот беда, где-то по пути потеряла кошелек.

Улыбка лавочницы скисла. Наверное, приняла меня за попрошайку. Спохватившись, я быстро открыла сумочку и достала подвеску.

— Могу заплатить своим украшением или оставить его в залог, а позже занести деньги.

Я протянула на ладони кулон, повернув так, чтобы голубой лабрадор засиял переливами. Девушка взяла украшение, покрутила так и эдак, оценивая. Затаив дыхание, я наблюдала, как выражение лица медленно меняется.

— Как красиво! Никогда такого не видела, — она перевернула кулон и заметила силуэт птицы. И тут же погрустнела. — Отец меня убьет, если я возьму его вместо денег.

О нет, мой план под угрозой срыва!

— Ох, какая жалость, — пробормотала я расстроенно и протянула руку. — Придется предложить кому-нибудь другому. А я так рассчитывала закупиться именно в вашей лавке, ее так хвалили! Надеялась даже стать вашей постоянной покупательницей.

Желание обладать интересной вещицей боролось в лавочнице со страхом быть наказанной отцом. Моя рука повисла в воздухе, я ждала, когда та вернет подвеску. Внезапно девушка сжала пальцы и сунула кулон в карман.

— Ладно-ладно, я возьму его, — протараторила и огляделась, словно боялась увидеть фигуру своего грозного отца. — Папа меня любит и не будет против. А камушек красивый, и птичка тоже.

С души как будто бетонная плита свалилась, а за спиной выросли крылья.

— Оставить в залог или?..

— Нет, не залог, я заберу. А где вы его купили?

Я улыбнулась, чувствуя, что пока все идет по плану.

— Это моя работа. Я сестра ювелира Малкольма, он жил неподалеку.

— Господина Зорвира? — глаза ее расширились.

— Да-да, его самого. Я давно собиралась приехать, но подцепила какую-то неизвестную хворь и несколько месяцев наблюдалась у столичных лекарей. Только недавно выздоровела, и мне разрешили вернуться в отчий дом. Буду обживаться здесь, восстановлю лавку с мастерской. Делать украшения для прекрасных девушек — это наше призвание.

Лавочница одобрительно покачала головой:

— Хорошо, что вы вернулись. Господин Зорвир был добрым человеком, он часто посещал нашу лавку. Славно, что его дело продолжится.

— Тогда подскажите, что можно купить в обмен на мою вещь?

Даже примерно не представляла, какие тут цены и сколько стоит моя работа. Но узнать будет полезно.

Через пять минут я уже шла обратно с двумя дюжинами яиц, тремя крупными луковицами, головкой сыра, булкой хлеба, пакетом гречки и маленьким мешочком сахара. В нашем мире, продав такое украшение, можно было купить куда больше, но не хотелось думать, что милая девушка меня обдурила. Я была благодарна, что она согласилась на обмен, а не послала куда подальше.

И это сказочная удача! Но расслабляться рано, если сегодня все получилось, это еще не значит, что так будет всегда.

Внезапно на улице вспыхнули вмонтированные в стены зданий светильники. Я понятия не имела, от чего они питаются. Наверное, опять от магии.

Итак, первый день подходит к концу. Я обрела временное пристанище, местный красавчик спас меня от бешеной лошади, удалось сбыть первую вещицу в обмен на еду. Голодная смерть не грозит, ура!

Но в доме столкнулась с очередной проблемой. Еду-то купила, а как приготовить? К жуткой магической печке даже приближаться боязно.

И тут меня осенило: рядом ведь живет кладезь полезной информации! Ворчливый, правда, но это не самая страшная беда. Сгрузив покупки на стол, я вышла во двор и приблизилась к соседскому забору. За ним кто-то ходил и, приглядевшись, я узнала силуэт соседки.

— Тетушка Свэнья! — позвала как можно ласковей.

— Чего тебе? — буркнула она.

— Вы, случайно, не знаете, как работает печка? Я таких ни разу не видела.

— Случайно знаю, — передразнила та. — Эх ты, недотепа. Подожди, сейчас приду, — и скрылась в недрах своего сада.

Когда явилась соседка, я успела разложить продукты и порезать четверть луковицы найденным в ящике ножом. Тетка Свэнья осмотрелась, придирчиво провела пальцем по столу, выискивая несуществующую пыль. Хмыкнула.

— Чего, белоручка, небось готовить тоже не умеешь?

— Умею. Просто раньше у меня все было по-другому.

И ведь не соврала ни разу!

— Смотри и учись.

Железным совком она выгребла из бочки горсть угольев, кинула в печь и задвинула заслонку.

— Магическая печка работает только на магических углях. Вот тут есть ключ, вставляешь сюда и поворачиваешь…

Я во все глаза смотрела, как творится магия, такая обыденная для этого мира. Где-то в печной утробе заворчало пламя, и желтые язычки замелькали в отверстиях металлической заслонки.

— Поворотом ключа регулируешь силу огня. Только много не прибавляй, а то сожжешь. Кстати, скоро заряжать пора, потом посоветую хорошего мага. У меня такая же печка, муж подарил.

— Спасибо за советы, тетя Свэнья.

Она плюхнула на печь сковородку, потом буркнула:

— Сейчас приду, — и удалилась.

Через пятнадцать минут я уже ела яичницу с луком, закусывая ее сыром и хлебом. Этот ужин казался самым изысканным яством! Тут послышались шаги: вернулась тетка Свэнья. Я чуть не подавилась, увидев у нее в руках заварочный чайник и поднос с куском пирога.

— Помогу тебе, болезной. Только из уважения к памяти твоих родителей и Малкольма, — она сгрузила ношу на стол и грузно опустилась напротив. — Ну, рассказывай, как докатилась до жизни такой.

— До какой «такой»? — спросила я, прожевав.

Она сделала неопределенный жест рукой.

— В столицу сбежала и даже ни разу за десять лет отчий дом не навестила. Работала непонятно кем и где. Жила непонятно на что, — она загадочно понизила голос.

Кажется, Свэнья решила устроить разбор полетов. Ух, попадись мне настоящая Танита! Теперь из-за нее краснеть придется. Кстати, где она? Жива ли? И самое главное — собирается ли возвращаться? Хотя столько времени прошло. Если бы хотела, давно бы приехала. Но нужно на всякий случай подумать и решить, что буду делать, если объявится настоящая сестра ювелира. У меня ведь ни документов, ничего.

А вот с соседкой лучше не ссориться. Сдается мне, она может оказаться не такой уж злой и ворчливой. И чувствуется в ней какое-то материнское желание накормить и поучить уму-разуму всяких оболтусов, типа Таниты. Отвечать стоит кратко, особо не болтать, иначе обязательно будут несостыковки.

Как же это сложно!

— В те времена я была молода и наивна. Казалось, в столице меня ждет совсем другая жизнь. Да и мир хотела посмотреть, денег заработать…

— Зарабатывать муж должен, — припечатала тетка Свэнья. — А женщина дом содержать, детишек растить, а не в глупых постановках играть. И в кого ты такая уродилась? — она вздохнула и покачала головой. — И как тебе племянников доверить? Ох, не справишься! Но Тимошу с Вардой дом нужен, родственник под боком, уют и сытость.

— Я справлюсь, можете не переживать. Я не такая растяпа, как вам кажется.

Она будто не услышала. Считая себя кем-то вроде моей наставницы или опекунши, Свэнья завела важный разговор:

— Без мужчины тебе тяжело придется. Такую старуху…

— Я не старуха! — пискнула я, но она прервала меня властным взмахом руки.

— Никто замуж не возьмет. Разве что старик-вдовец. Надо тебе хоть какого-нибудь любовника найти, чтобы деньгами помогал вам с детишками. Несмотря на возраст, ты все еще красивая и свежая. Вон, румянец на щеках, волосы густые, зубы целые.

Пока она говорила, мои глаза округлялись все больше и больше, грозя вывалиться прямо в тарелку. Кусок пирога попал не в то горло, и я закашлялась. Свэнья протянула кружку с чаем.

— На, запей. И чего ты удивляешься и краснеешь, словно девочка? Знаю я, как вы, актрисульки, хвостом умеете крутить. Вот и окрути какого-нибудь богатея. У нас город большой, народа разного хватает.

О времена, о нравы! Только сегодня попрекала Таниту тем, что она работала актрисой, а теперь советует завести отношения вне брака. Кто-то здесь сам себе противоречит.

— Актрисой я была совсем недолго. И я же сказала, что буду работать в мастерской, — отхлебнув чая, ответила с обидой.

— А ты умеешь?

— Кое-что умею, недаром брат ювелиром был, это наше семейное призвание. Прекрасного вы обо мне мнения, тетушка Свэнья.

Та хмыкнула.

— Ну да, ну да. Знаю я тебя, как облупленную.

— Вы же меня десять лет не видели, откуда знаете?

— Одно то, что ты племянников бросила, уже все о тебе говорит. В приют отправили при живой-то тетке. Позорище!

Да уж, одарила меня эта Танита «багажом». Придется долго и нудно восстанавливать изрядно подмоченную репутацию.

— Но я ведь приехала.

— Одумалась?

— В жизни всякое бывает. Люди меняются, — ответила я глубокомысленно.

— Не меняются. Просто учатся скрывать свои пороки. Признайся, тебе просто жить негде стало, вот и прикатила.

— Ладно, ваша правда.

Проще уж согласиться, чем спорить. Тетка Свэнья улыбнулась, довольная тем, что раскусила непутевую Таниту.

— Теперь все по-другому будет, как бы не сломал тебя такой груз. Да еще с таким характером!

— С каким «таким»?

— Своенравным, — едко пропела она. — Ты умную тетку побольше слушай, может, тогда все хорошо будет. Если намерена справляться со всем сама, придется засучить рукава и затянуть поясок. Привыкла, небось, жить на широкую ногу?

— Я никогда не шиковала, до вас дошли неверные сведения. Я упорная, восстановлю тут все, деньги буду зарабатывать. Племянников заберу из приюта.

Свэнья закивала.

— Правильно. Они такие хорошие двойнятки, умненькие, в школе учились, пока Малкольм был жив. Отца всегда слушались, вежливые, приветливые.

Она все говорила, а мне казалось, что детишки-то отнюдь не ангелочки. И зачем мне такая обуза? Что я буду с ними делать? Как содержать? Мне предстоит серьезная битва за место под солнцем, тут бы самой выкарабкаться.

Но то был голос хладнокровного разума и страха перед будущим. Сердце же сжималось от мыслей о сиротах. В нежном возрасте потерять обоих родителей — это уму непостижимо!

Неизвестно, как им живется в приюте. Да еще чужая тетка пришла и заняла их дом даже не по праву родственницы. Я здесь никто.

Но раз уж так случилось, убежать от ответственности не выйдет. Если оставаться в этом доме, в этом городе, то детей надо забирать обязательно. Не только потому, что в противном случае меня осудят все соседи.

Жалко их как-то. Они ведь маленькие.

Помочь им будет правильно. Папа часто говорил, что жить надо по совести, и я старалась следовать его заветам.

— О чем задумалась, Танита?

— Да так, тетушка Свэнья. Думаю, как бы поскорее в доме убрать и красоту навести.

— Если что, обращайся, — она поднялась со стула, крякнув. — Только сильно не наглей. Я добрая, конечно, но у всего есть предел.

Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и я стала готовиться ко сну. Разговор с соседкой выжал из меня все соки, но я все равно была ей благодарна. Она показала, как работает печка, угостила пирогом, советы давала. Правда, весьма своеобразные. Видно, была дружна и с ювелиром, и с его родителями.

Переночевать я решила на диване в гостиной, этаж со спальнями пока оставался не убран. Закрывая глаза, подумала: «Вдруг утром проснусь в своем мире?»

Так будет проще, проблемы исчезнут сами собой. А если нет… пусть все идет своим чередом. Пока выбора особо и нет.