Чемоданы судьбы

Сергей Юрьевич Чугаев, 2017

Недавний мальчик-мажор Игорь Плахин после трагедии, случившейся в его семье, вынужден работать мелким клерком в провинциальном банке. Мало того, еще и в сугубо женском коллективе. Для Игоря такое положение совершенно невыносимо и он ищет выход. Но реализовать появившийся было шанс не удалось. И тут на его голову сваливаются миллионы долларов. Удача? Отнюдь. Ведь теперь главная проблема Игоря – избавиться от этих миллионов. И при этом – выжить. Задача не из легких. За деньгами ведут охоту несколько жестоких, конкурирующих друг с другом преступных группировок. На помощь Игорю приходят те самые женщины, от которых он так мечтал сбежать.

Глава 13. Положенному — верить

Но не столь безмятежна была в этот час обстановка в Переречинске, на пути к которому так славно (а кое-кто и с пользой) отдохнули люди с катера «Соня». По пустынной улице мчалась, завывая, «Скорая помощь», швыряя в окна полузаснувших домов пучки синего света своего маячка. Внутри машины, крепко пристегнутый ремнями к носилкам, лежал, вытянувшись во весь свой рост, Игорь Плахин. А над его головой колдовал юный и бодрый фельдшер.

Лежал Игорь совершенно бесчувственно. Однако когда на очередном повороте машину особенно тряхнуло (благо ремни не дали телу вылететь из носилок), чувства вернулись. Игорь увидел яркую лампу на белом потолке. Свет бил прямо в глаза, и Игорь зажмурился. Но тут же на глаза легло что-то мягкое, и свет стал матовым. «Бинт», — не успел подумать Игорь, как стало почти совсем темно. Оставалось только слушать.

— Ну вот, готово, — раздался над головой Игоря молодой веселый голос. — Просто куколка!

— Точно! — прозвучал откуда-то за головой Игоря другой голос, хрипловатый, немолодой, скорее всего принадлежавший шоферу. — Как в кино про мумию.

Сравнение себя с мумией Игоря почему-то серьезно обидело, и он сделал резкое движение, чтобы вскочить со своего ложа. Но не тут-то было. Крепкие ремни мгновенно вернули его в исходное положение, а сильная рука, прижавшая его к носилкам, и вовсе заставила окончательно замереть.

— Спокойно, куколка! — раздался тот же молодой, но ставший строгим голос над головой. — У нас все ведут себя смирно.

Игорь почувствовал, что рукав его куртки стремительно задрался, ощутил на сгибе локтя легкий укол. И через мгновение по телу стало разливаться приятное тепло, а вскакивать с носилок расхотелось совсем.

— Ну вот, теперь дрыхнуть до утра будет. — Это были последние слова, которые в ту ночь услышал Игорь, перед тем как окунуться в мягкую темноту.

А машина продолжала мчаться во мраке. Оставшиеся бодрствовать в ней решали серьезную задачу.

— Куда мы его, студент? — задал шофер давно мучивший его вопрос фельдшеру.

— Гони на Маркса.

— А там возьмут? Они ж там, на Маркса, с гонором…

— Не боись, уговорим.

— До Маркса это рукой подать

— В том-то и интрига! Футбол успеем посмотреть!

— А кто играет?

— «Зенит» с «Барселоной», прямая трансляция с кубка! Из Аргентины! Эх, не самый мрачный вечерок выдался сегодня!

— Нормальный. А ну как развернут нас? Будет тебе футбол…

— Не развернут. Там сегодня Гарик Попов, мой однокурсник, дежурит.

— Что ж, однокурсник уже доктор, а ты еще студент?

— Да академку брал, — нехотя отозвался фельдшер. — Ну все, хорош трепаться, приехали.

Шофер и фельдшер вытащили носилки с лежащим на них бесчувственным бревном Игорем и покатили к приемному покою. Давалось им это нелегко. У шофера одна рука была занята курткой Игоря и Игоревым же чемоданом, у фельдшера — большим синим коробом, украшенным красным крестом. На вопрос шофера, на кой ляд ему этот короб, фельдшер сделал лишь загадочное лицо.

В приемном покое самые худшие опасения шофера вроде бы начали немедленно подтверждаться.

У пухлого молодого дежурного врача от возмущения на носу прыгали очки.

— Слушай, Эдька, это же свинство какое-то, — напирал он на фельдшера. — Ну объясни мне, какого черта ты его сюда приволок? — тыкал дежурный врач в сторону тела Игоря.

Напор, однако, фельдшера Эдьку ни капельки не смутил.

— Так до областной же, сам знаешь, час пилить, не меньше, — хладнокровно парировал он.

— Ну и что?

— А то, что через пятнадцать минут футбол начнется, а ты кота за хвост тянешь!

К удивлению шофера, уже смирившегося с перспективой долгой ночной поездки на край города, врач вдруг успокоился и стал сосредоточен.

— Футбол — это, конечно, аргумент, — заявил он, утверждая на носу очки. — А куда я его положу?

— Ну найди что-нибудь. И пошли, пошли, у меня все готово.

Тут фельдшер жестом фокусника распахнул свой загадочный короб с красным крестом. Вместо инструментов и лекарств он был набит пивными банками, многообещающе теснившимися на льду.

— Это серьезно, — оценил ситуацию врач.

Тут кстати заглянула медсестра.

— Наташа! Где у нас свободные койки? — строго обратился к ней Гарик.

— Есть только одна. В гинекологии.

Гарик на минуту задумался.

— Нет, в гинекологию сейчас нельзя, — с сожалением резюмировал он. — Туда сегодня старуху злую привезли. Уже жалобу на меня накатала. В прокуратуру, между прочим.

— А может, в коридоре оставим? Полежит до утра, не помрет, — вставил свое рацио шофер. — Вон в областной лежат по коридорам и не рыпаются.

От такого кощунственного предложения врач Гарик едва не взвился под потолок.

— Ты что несешь? Не знаешь, что ли, какой у нас контингент? Чуть что не так — сразу две телеги, не меньше. Одну в министерство, вторую в прокуратуру. Генеральную, между прочим. Ниже рангом они не признают!

— Ну и еще одна, — нерешительно напомнила перепуганная эмоциями доктора Наташа, — в той самой палате. Ну вы знаете.

— Не, туда точно нельзя.

— Что за койка, Гарик, что за палата, почему нельзя? — встрепенулся загрустивший было фельдшер. — У нас же футбол! Мы его теряем!

— Ну-у, это палата такая, специальная…

— Для психов?

— Не, сейчас там психов нет.

— Тогда что стоим? Поехали! Так сказал Гагарин! Мой больной — уважаемый человек. Посмотри, часы какие! Я тебе гарантирую, его завтра утром заберут. Тебе же, в свою очередь, твердо обещана благодарность высокой степени за приют и ласку.

Конец ознакомительного фрагмента.