Чемоданы судьбы

Сергей Юрьевич Чугаев, 2017

Недавний мальчик-мажор Игорь Плахин после трагедии, случившейся в его семье, вынужден работать мелким клерком в провинциальном банке. Мало того, еще и в сугубо женском коллективе. Для Игоря такое положение совершенно невыносимо и он ищет выход. Но реализовать появившийся было шанс не удалось. И тут на его голову сваливаются миллионы долларов. Удача? Отнюдь. Ведь теперь главная проблема Игоря – избавиться от этих миллионов. И при этом – выжить. Задача не из легких. За деньгами ведут охоту несколько жестоких, конкурирующих друг с другом преступных группировок. На помощь Игорю приходят те самые женщины, от которых он так мечтал сбежать.

Все события, изложенные в романе, равно как и персонажи, — плоды фантазии автора. Возможные совпадения с событиями реальными и реальными людьми — непреднамеренная случайность.

Пролог

Конец ХХ века, Россия

Теперь Серега точно знал, как выглядит ангел. Не карающий, с огненным мечом, а спасающий, приходящий в самый нужный час на выручку несчастным, бедным, ничего никому плохого не сделавшим людям. Таковых на момент появления ангела собралось пятеро.

Они сидели маленьким кружком в огромном сарае, где когда-то, совсем давно, стояли колхозные трактора и комбайны, а теперь не было ничего вовсе. Сквозь поредевшие доски стен упрямо лез сырой, холодный ветер. Железная же бочка, в которую они напихали что под руку попалось, дымила, потрескивала ржавым своим нутром, но ни огня, ни тем более тепла производить не собиралась. Пятеро угрюмых мужиков в ватниках, с небритыми и чуть синеватыми лицами на бочку даже и не смотрели. Они молча и дружно уставились на лежащий возле бочки кирпич. На кирпиче бледно серебрилась складчина — маленькая и от того выглядевшая особенно жалкой — россыпь рублей, выскребленных из самых глухих закоулков карманов. Сколько ни смотри, больше чем на две бутылки пива не тянет. А это очень мало после вчерашнего.

Вчера, конечно, было весело. В деревню приехали городские, скупать земельные паи. Водку метали ящиками. Да и кому они нужны, эти паи? И против лома не попрешь. Вон агроном Глушков стал возбухать. Теперь бродит по двору, головешки разгребает. Плохо только, что живых денег они так и не увидели. Приезжие оставили только бумажки с бледными печатями. Мол, потом.

Вот и сидели они теперь, как самые настоящие русские крестьяне. Без денег и без земли. А головы трещали не хуже, чем сырые доски в ржавой бочке. Видать, паленкой городские потчевали. Безнадега.

Вот тут-то и появился в воротах сарая ангел. Моложавый, высокий, красивый, золотистые волосы почти до плеч. Глаза голубые, добрые, улыбка ласковая. Если и были у него крылья, то они надежно прятались под длинным брезентовым дождевиком. И то верно, чего их без толку под дождем мочить? Самое важное — сумка в руках. А в сумке, Серега это душой почувствовал, что-то конкретно тихо позвякивает.

— Здорово, мужики! — обратился ангел к обществу. — Болеете?

Мужики в ответ ничего не сказали, но на сумку уставились внимательно.

— Чей зилок там, на улице? — продолжил, вовсе не смутившись холодным приемом, незнакомец.

— Да вот, Серегин, — чуть ли не хором отозвались четверо, почувствовав легкое дыхание надежды.

Серега молча кивнул.

— Выручай, Серега! — обратился теперь лично к нему златокудрый. — У меня там, за шоссе, буханка села капитально. Дернуть бы надо. Водку везу соседям. Там у них сход сегодня по паям. Опаздываю. — И уже всей компании: — Не думайте, мужики, в долгу не останусь. Вот — аванс!

Он поставил сумку на землю, и из нее уже совершенно отчетливо донесся короткий, сладостно-знакомый звяк.

Теперь мужики смотрели на Серегу. Что ж тому делать оставалось? Встал, побрел на выход. Уже в воротах обернулся к товарищам:

— Вы уж все-то не выжрите! Оставьте.

— Не боись, Серега! — развеял тревогу ангелоподобный. — Внакладе не останешься. У меня там, в машине, этой водяры — под самую крышу!

На улице, едва они оказались возле Серегиного самосвала, пришелец запустил руку под дождевик и вытащил бутылку. Сунул руку в карман, вынул стакан.

— На вот, поправься чуток.

А оставшиеся в сарае мужики, едва услышав, как Серега завел свой «ЗИЛ», голодными волками бросились к сумке. Пять бутылок! В сарае раздалось громкое бульканье.

Перед выездом с проселка на шоссе Серега притормозил. Приятное тепло, разлившееся внутри после первого стакана, стало проходить, сердце бешено колотилось, в глазах потемнело.

— Водка, у тебя, браток, какая-то забористая, — просипел он спутнику.

— Да брось! Водка как водка. Это тебя после вчерашнего крутит. На-ко, добавь чуток.

Перед Серегиным лицом очутился полный стакан, который он и прикончил единым махом. После чего захрипел, закатил глаза и навалился грудью на баранку.

— Эк тебя, любезный, проняло, — с сожалением произнес незнакомец.

Он притянул Серегу к себе, перелез через него и оказался на шоферском сиденье. Серега, скрючившись, затих рядом. Не обращая более на него внимания, пассажир, ставший водителем, врубил первую передачу, подвел самосвал к выезду на пустынное шоссе и стал ждать.

Через несколько минут из-за поворота на огромной скорости вылетела черная «Волга». Незнакомец нажал на газ. Проселок в этом месте шел немного в гору и лысые колеса «ЗИЛа» забуксовали в грязи. Сидевший за рулем побледнел, выругался так, как точно не положено ангелам, и вдавил педаль в пол.

Водитель «Волги», уверенный, что вставший у обочины самосвал его пропускает, не снижал скорости. Но тот вдруг задергался, затем — скакнул, словно козел, и, в секунду оказавшись на асфальте, перегородил «Волге» дорогу.

Страшный удар, как и рассчитывал сидевший в кабине самосвала, пришелся на заднее колесо. «ЗИЛ» качнулся, но устоял. И стало тихо.

Блондин не спеша вылез из кабины, но, прежде чем подойти к разбитой «Волге», аккуратно вернул не подававшего признаков жизни Серегу на его шоферское место, наклонил чуть вперед, положил его руки на баранку. Затем он подошел к слегка дымящейся груде металла, еще недавно бывшей легковым автомобилем, заглянул в то, что еще недавно было кабиной. Одного взгляда было достаточно понять, что щупать пульс водителю и тому, кто сидел рядом с ним, нет необходимости.

Блондин сунул руку в разбитое окно, достал лежавший на коленях у мертвого пассажира портфель, открыл его, пролистал бумаги, вытащил несколько страниц, спрятал их под свой дождевик, остальное вернул на место.

Вдали послышался звук мотора. Блондин накинул капюшон дождевика и скрылся в придорожных кустах. Через некоторое время из кустов на тропинку, ведущую к лесу, выехал на мопеде, к раме которого были привязаны удочки, — ничем не примечательный рыболов. Накрапывавший с утра дождик стал к этому времени сильнее, поэтому надвинутый почти на глаза рыболова капюшон длинного дождевика выглядел вполне уместно. Проезжавшие, начавшие останавливаться возле места страшной аварии, на него и внимания не обратили.