Лимит надежды не исчерпан

Сергей Зверев, 2010

Осень 2007 года. Руководство Грузии вынашивает планы по вторжению в Южную Осетию и Абхазию. Но президент понимает, что Россия не допустит этого, а вступать в прямое противостояние с ней – самоубийство. Поэтому он решает сначала дестабилизировать ситуацию на Северном Кавказе и отвлечь внимание России, а потом уже начать агрессию. Для осуществления этих планов диктатор призывает на помощь американцев, разработавших новейшее психотронное оружие под кодовым названием «Медуза». Это оружие позволяет подавлять волю больших масс людей и управлять ими по своему усмотрению. ФСБ становится известно о коварном замысле грузин. Российский спецназ получает крайне важное и ответственное задание…

Грузия, аэропорт Тбилиси,

29 октября 2007 года

«Ил-76» российского «Аэрофлота» мягко коснулся взлетно-посадочной полосы тбилисского аэропорта, плавно сбросил скорость и вырулил на место высадки пассажиров. Вместе с толпой прибывших пассажиров на землю по трапу спустился среднего роста смуглый черноволосый мужчина в хорошем темно-синем деловом костюме с «дипломатом» в руке. Неторопливым шагом он прошел к стойке таможенной регистрации и поставил свой «дипломат» на просвечивающий контроль.

Таможенник, полный, усатый грузин, рассматривал протянутые документы.

— Какова цель вашего прибытия в Грузию, господин Калания? — наконец спросил он.

— Деловые встречи с моими партнерами, — ответил тот. — Затем заеду повидать родственников.

— Все в порядке, можете проходить. Добро пожаловать в Грузию, — таможенник протянул документы.

Забрав свой «дипломат», капитан Руслан Мамедов вышел из здания аэропорта и окинул стоянку перед ним внимательным взглядом. По документам он был российский бизнесмен грузинского происхождения Лео Калания, владевший парой магазинов в Ростове. Последний раз он приезжал в Тбилиси три года назад, и сейчас неторопливо оглядывался, оценивая, что здесь с тех пор изменилось. По большому счету, с тех пор все осталось как прежде; сменились лишь рекламные плакаты. Осмотревшись, он двинулся к стоянке такси.

— Такси не желаете? — шагнул ему навстречу невысокий молодой парень в серой кепке.

— Гостиница «Бетси», — сказал Мамедов и двинулся за водителем к машине.

Прибыв в гостиницу и зарегистрировавшись, Мамедов получил ключи и поднялся в свой номер. Он оглядел комнату. Кровать, шкаф, стол, телевизор, небольшой холодильник в углу. Гостиница была очень хорошая и весьма комфортная. Это порадовало Мамедова. Иногда руководство в целях экономии выделяло деньги лишь на самые дешевые гостиницы на окраинах города, в которых было невозможно толком выспаться и отдохнуть после нелегкого дня.

А на этот раз у Мамедова было весьма непростое задание. Предстояло найти группу прибывших в страну два дня назад американцев и выяснить, для чего они сюда прибыли. При этом было очевидно, что грузинские власти не желают афишировать их прибытие, и у него не было почти никаких зацепок, чтобы начать поиски.

Мамедов посмотрел на часы. До встречи с советником посольства Самойловым, который был по совместительству офицером ФСБ и координировал работу российской агентуры в Грузии, было еще три часа. Агенты здесь уже должны были заниматься этой проблемой, и Мамедов надеялся, что у них есть хоть какие-то результаты. Для начала же он решил принять душ, а затем пройтись по улицам Тбилиси, оценить общую обстановку и послушать, о чем говорят люди.

Через три часа Мамедов спустился в полуподвальный зал кафе «Мегрел», где он должен был встретиться с советником. В это время в кафе почти не было народу, только пожилая пара сидела за столиком в центре зала да трое молодых людей возле стены. Он сел за столик у правой стены и заказал подошедшей официантке шашлык с бокалом вина.

Самойлов появился через несколько минут.

— Добрый день, — сказал он, протягивая руку. — Как долетели?

— Спасибо, нормально.

— Как дела в Ростове?

— Хорошо. А здесь у вас как обстановка? — спросил Мамедов.

— Ситуация напряженная, — ответил Самойлов. — Очень многие недовольны политикой Саакашвили и положением дел в стране. После ареста Окруашвили оппозиционные партии начали действовать сообща и сейчас представляют реальную угрозу власти. Я слышал, они собираются вывести людей на улицы в ближайшие дни, если Саакашвили не согласится на досрочные президентские выборы. А тот во всех своих проблемах обвиняет нас.

— Да, нелегко вам сейчас работать. Что известно по нашему делу?

— Я думаю, нам нужно дождаться нашего основного агента Якоба Сарадзе. Он сейчас ведет основную работу по поиску этих американцев, и без него разговор не имеет смысла.

— Кто он? — спросил Мамедов. В выданной ему в управлении ориентировке никакой Сарадзе не упоминался.

— До распада Союза пятнадцать лет служил в Советской армии. Выступал против распада СССР и отделения Грузии. Сейчас работает здесь на нас, через него идет значительная часть нашей не совсем дипломатической активности здесь, в Тбилиси, — пояснил Самойлов.

— Хорошо, подождем, — кивнул Мамедов и занялся принесенным шашлыком.

Через несколько минут в кафе вошел невысокий, начинающий седеть, но еще крепкий мужчина лет шестидесяти. Оглядев кафе, он направился к их столику.

— Здравствуй, Якоб, — поднялся со своего места Самойлов. — Это Руслан Мамедов из Ростова, — он кивнул на Мамедова.

— Как у вас дела? — спросил Мамедов, пожимая протянутую руку.

— Спасибо, хорошо.

— Как я слышал, вы сейчас занимаетесь поисками по делу, ради которого я приехал, — продолжил Мамедов. — Вам уже удалось что-нибудь выяснить?

— Пока мы узнали не слишком много. Нашим людям удалось выяснить, что ни на одной из четырех военных баз, где находятся американские военные советники, прибывшие позавчера американцы не замечены. Ни в одной из тбилисских гостиниц их также не видели. Так что пока мы не знаем, где они находятся.

— Как вы думаете, где они могут быть?

— Вариантов много, — пожал плечами Самойлов. — Они могли прибыть на какую-либо другую базу, сейчас мы проверяем этот вариант. Или остановиться в одном из многочисленных санаториев, принадлежащих государственным структурам. В таком случае их будет очень сложно найти.

— Есть еще какая-то информация?

— Нам известно, что вчера главный американский военный советник полковник Саймонс уезжал с базы на пять часов.

— Вы полагаете, он встречался с прибывшими? — поинтересовался Мамедов.

— Не исключено, — ответил Самойлов.

— В таком случае эти американцы должны быть где-то недалеко от Тбилиси. Как вы думаете, зачем они прибыли? — снова спросил Мамедов.

— Трудно сказать, — пожал плечами Самойлов. — На новых военных советников они не похожи, те обычно не скрываются. Возможно, собираются тайно готовить боевиков. Или же прибыли, чтобы помочь Саакашвили разобраться с внутренней ситуацией. Но тогда снова непонятно, почему они не остановились непосредственно в Тбилиси. Что вы собираетесь делать?

— Пока не знаю. Каковы вообще ваши возможности для поиска?

— Они весьма обширны, — усмехнулся Сарадзе.

— У Якоба очень удобная работа для нашей деятельности, — пояснил Самойлов. — Он возглавляет детективное бюро, так что может почти легально осуществлять поиск и наблюдение. Плюс у нас есть агенты на военных базах и во властных структурах Грузии. Но пока ни один из них не дал никакой информации по данному делу.

Мамедов задумался. Ниточек пока было не так много. Он взял свой бокал и сделал глоток.

— У вас есть доступ к данным миграционной службы? — наконец спросил капитан.

— Нет, — ответил Сарадзе. — Полагаете, они там зарегистрированы?

— Возможно. Если же нет, то тогда мы будем точно знать, что эти парни замышляют что-то не вполне законное. Я думаю, нам стоит начать именно с этого варианта.

— Хорошо, я подумаю, как мы можем получить к ним доступ, — кивнул головой Сарадзе. — Возможно, нам удастся кого-нибудь подкупить.

— Я тоже обдумаю эту проблему, — сказал Мамедов. — Полагаю, нам с вами нужно будет завтра утром встретиться и обсудить, как действовать.

— Хорошо, тогда до завтра, — улыбнулся Сарадзе, попрощался с ними и вышел из кафе.

После ухода агента Мамедов и Самойлов посидели еще немного, обсуждая ситуацию в Грузии и грузино-российские отношения.

— Ладно, — наконец сказал, поднимаясь, Самойлов. — Дайте мне знать, если обнаружите что-либо. Мы тоже будем искать по нашим каналам. А теперь я должен идти. Удачи!

— До свиданья, — сказал Мамедов. После ухода Самойлова он посидел еще минут десять, после чего также вышел на улицу.