Лимит надежды не исчерпан

Сергей Зверев, 2010

Осень 2007 года. Руководство Грузии вынашивает планы по вторжению в Южную Осетию и Абхазию. Но президент понимает, что Россия не допустит этого, а вступать в прямое противостояние с ней – самоубийство. Поэтому он решает сначала дестабилизировать ситуацию на Северном Кавказе и отвлечь внимание России, а потом уже начать агрессию. Для осуществления этих планов диктатор призывает на помощь американцев, разработавших новейшее психотронное оружие под кодовым названием «Медуза». Это оружие позволяет подавлять волю больших масс людей и управлять ими по своему усмотрению. ФСБ становится известно о коварном замысле грузин. Российский спецназ получает крайне важное и ответственное задание…

Грузия, Тбилиси,

31 октября 2007 года

Был хороший осенний вечер, из тех, что нередко выпадают в Тбилиси в это время года. Несмотря на позднюю осень, погода стояла теплая. Заходящее солнце бросало последние лучи на склоны гор, улицы Тбилиси и сновавших по ним людей.

Несмотря на вечернее время, в кафе «Камашидзе» было очень мало народу — пара бизнесменов за столиком у сцены, на которой в выходные играли музыканты, и группа из трех мужчин и двух женщин чуть поодаль, о чем-то оживленно беседующих.

— Значит, Леван, ты считаешь, нет никаких шансов договориться с ними? — высокий, крупный мужчина посмотрел на своего собеседника.

— Никаких, Давид, — утвердительно кивнул столь же высокий, но худощавый грузин, сидевший напротив. — Георгий и Созар встречались сегодня с Бурджанадзе и Бокерия, но те даже не хотят их слушать. Они как будто забыли, ради чего мы все вышли на улицы в 2003-м…

— Шеварднадзе ушел, а что изменилось? — сказала немолодая женщина, сидевшая слева от Левана. — Экономическая ситуация в стране ухудшается, безработица растет. При Саакашвили коррупция расцвела еще сильнее, чем при Шеварднадзе. Не говоря уже о политике. Жвания, Окруашвили… кто следующий? Сейчас никто не может чувствовать себя в безопасности.

— А он только и твердит о русской угрозе, — добавил третий, невысокий мужчина лет сорока. — Я, конечно, тоже не люблю русских и их внешнюю политику, но нельзя же на них зацикливаться! Надо заниматься и внутренними делами.

— Возможно, нам опять придется выйти на улицы, чтобы они нас услышали и помимо русских занялись другими проблемами Грузии, — решительно сказала симпатичная молодая женщина лет тридцати. — А то они слишком внимательно слушают американцев и полагаются на их помощь. Но тем плевать на нас, мы для них лишь инструмент в борьбе с Россией.

— Я не думаю, что сейчас это лучший вариант, Саная, — возразил ей Леван. — Думаю, для начала нам следует испробовать менее радикальные пути.

— Например? Что еще мы не пробовали сделать, чтобы нас услышали?

— Нужно встретиться с американским послом. Они же поддерживают демократию во все мире и должны понимать, что Саакашвили не тот человек, который может построить в Грузии демократическое общество.

— Ты шутишь, Леван! — громко воскликнула Саная. — Неужели ты всерьез веришь, что их интересует наша страна сама по себе? Мы для них лишь пешка в партии с Россией. И пока Саакашвили послушно выполняет их волю, они будут поддерживать его. Им плевать на простых грузин!

— Ты ошибаешься, Саная. Они же помогли нам в борьбе против Шеварднадзе.

— Ага, и взамен мы получили Саакашвили!

— Это беспредметный разговор, — прервал их спор Давид. — На завтра назначено собрание всех лидеров оппозиции, там все и решится. Я полагаю, мы не будем сразу использовать радикальные меры, но если они по-прежнему не захотят выслушать нас, мы заставим их сделать это.

— Если они не оставят нам выбора, мы так и сделаем, — добавил Мераб. — Люди нас поддержат, всем уже надоела пустая болтовня Саакашвили. Многие готовы перейти к более решительным действиям.

— Вы полагаете, Саакашвили может уйти в отставку? — спросила Мариам.

— Вряд ли, — ответил Давид. — Но мы намерены добиваться досрочных президентских выборов. Саакашвили боится их, поскольку понимает, что не сможет выиграть. И мы должны заставить его пойти на них. Только так мы можем спасти Грузию.

— Я слышал, что завтра-послезавтра прилетает Бадри, — сказал Мераб.

— Патаркацишвили? Да, он собирается прибыть и активно вступить в борьбу на нашей стороне, — кивнул Давид.

— Не знаю, как вам, а мне не слишком нравится его прибытие, — нахмурилась Саная. — Он хоть и грузин, но с российским гражданством. Люди могут не понять это.

— Тебе никто не нравится, Саная, — засмеялся Мераб. — Возможно, Патаркацишвили и не самый лучший союзник. Но его телеканал «Имеди» — сейчас наш основной рупор. К государственным телеканалам и радиостанциям нас даже близко не подпустят, что бы там ни говорил президент о свободе слова.

— Интересно, почему наши американские союзники никак не реагируют на такое нарушение демократии? — возмущенно пробурчала Мариам.

— Я же говорю, им плевать на нас. Пока Михаил пляшет под их дудку, они будут закрывать глаза на все его сомнительные дела, — убежденно сказала Саная.

— Ты слишком агрессивно настроена по отношению к ним, Саная, — произнес Леван. — Грузии в любом случае понадобится их поддержка, независимо от того, кто будет президентом — Саакашвили или кто-то другой. Без них русские нас съедят.

— Русские, американцы… Почему бы им всем не оставить нас в покое? — раздраженно бросила Саная.

— Я согласен с тобой, Саная, но сейчас это нереально, — сказал Давид. — Ты будешь завтра на встрече?

— Только после обеда, с утра мне нужно быть в университете.

— Леван?

— Я приду.

— Я тоже буду, — добавила Мариам.

— А мне нужно завтра быть в Батуми, — сказал Мераб.

— Ладно, идемте, у всех нас много дел, — поднялся Давид.

Остальные также поднялись, расплатились за ужин и вышли на уже погрузившуюся в темноту улицу.