Забытые на Земле. «AirZon»

Роман Онищенко

Первая книга из цикла «Забытые на Земле». Холодная и чёрствая антиутопия о внезапно наступившем ледниковом периоде и совсем юной влюблённой паре, бросившей вызов системе и главенствующей корпорации, в которой таятся странные и дикие технологии будущего.

Глава 2. «Настало время»

— Есть новость! — Обратился Трэвис к своему лучшему другу, доставая блокнот из рюкзака.

— Говори же, что за новость, — ответил Эдвин, удобно усаживаясь в кресло в углу своей комнаты, что была раза в три больше, нежеле комната Марксонза младшего.

— И она плохая! Отец решил избавиться от трака, — нервно подчеркнул тот.

— Ого, ну и ничего, у многих нет трака…

— Ну, уж нет! Ты тупой? Я от своей цели не отойду. Значит, я уеду уже в этом месяце, пока трак есть, — гордо вознёс вверх свой блокнот мальчишка.

— Что? Как в этом месяце? Ты с ума сошёл? Ты решил просто так умереть? Я не верю, что это происходит сейчас со мной, — растеряно забегали глаза Эдвина.

— Смотри, — спешно затрепетал бумажные странички своими тонкими пальцами Трэвис, — вот расчёты по батареям, насколько максимум хватит энергии у трака, вот запасы продуктов расписаны — сколько мне минимум нужно в сутки пищи, вот всевозможные карты из библиотеки, срисованные древние схемы. Я готовлюсь к этому всю свою сознательную жизнь, и поклялся ещё в семь лет сам себе в том, что найду ЭирЗон, чего бы мне это не стоило.

— Тогда и я с тобой поеду, — предложил светловолосый мальчик.

— Ну, уж это точно нет! У меня на тебя нет ни расчетов, ни свободной еды, прости, но я не возьму на себя такую ответственность, — очень серьёзно возразил Марксонз.

— Что тобой движет? Зачем тебе всё это? Почему ты не хочешь жить как все вокруг? Вдруг в ЭирЗон одни скелеты остались? На полу валяются там, в паутине, а учёные сменили ту базу на иную, к примеру, — развёл руками Эд.

— Возможно и такое, — пожимал плечами Трэв, подумав в то мгновенье о матери, тело которой так и не обнаружено до сих пор, — в общем-то, мне всё же никак без твоей помощи! Отец сказал, что некто Росси из погодного центра, когда-то давно украл там спасательный трак, полностью оборудованный. Очевидно, в нём был мощный нави-компас, который хоть как-то работал в современном магнитном поле, плюс карты, локации «столбов», от их своевременного нахождения зависит вся экспедиция. Ведь в ЭирЗон всего одна дорога, по тропе столбов так сказать. Так что я лишь всего-навсего исчезну отсюда, и вуаля — уже в дальней дороге совсем один! За таким беглецом власти не станут гнаться это точно, да и не успеют.

— И ты тоже хочешь что-то украсть, верно? И предлагаешь мне отдуваться потом за это? — Предугадал Эдвин.

— Не будет нам ничего, пока нам по шестнадцать лет, — возразил Трэв, — и воровать не нужно, трак я возьму из своего гаража, он принадлежит и маме, и мне, и отцу поровну, так что это не воровство. А то, что я возьму из погодного центра, потом непременно же верну. Эта экспедиция определённо пойдёт на пользу всему нашему поселению и расширит границы сознания всех вокруг. Мне от тебя нужна следующая помощь — всего лишь открыть дверь ангара, отключив грамотно её питание на десять минут. Мне не осилить электрику настолько деликатно, как это сделают твои длинные и умелые пальцы.

— Не знаю, я подумаю. Покидать поселение запрещено же! Тебя казнят… — мотал в стороны головой Эд, а после закрыл глазницы ладонями.

— Думать уже времени особе и нет. Всё решено, и пока тепло, я буду выдвигаться на неделе, — корчил умное лицо Трэвис.

Вернувшись домой поздно вечером, Трэв застал отца на кухне:

— Пап! У меня есть гениальная идея!

— Какая еще идея, сынок? — Испугался тот сразу.

— Чтобы выручить побольше кредитов за трак, нам нужно его покрасить, обновить, так сказать его родную облезшую и местами ржавую внешность. И пока я завис дома на целый месяц, мы с Эдвином можем покрасить машину в их крутом гараже, мы уже обсудили всё с его отцом, и тот не против, чтобы дать нам компрессорную установку для покраски, и помочь в том, что мы не осилим, — врал Трэв.

— Ого, это просто замечательно! Ты уверен, что у вас получится? Ты же этого не делал никогда.

— Ну конечно, пап, только это же долго очень. Давай завтра прямо утром съезди за новой краской в тех-центр, — уговаривающе рассуждал мальчишка, — а вообще мы и сами можем купить её.

— Будет сделано. — Ответил отец, будто не услышав вторую половину речи сына.

Половину ночи юноша не спал и прорабатывал у себя в голове план «побега», параллельно делая пометки в блокноте, подсвечивая себе ночником. Он записал туда, что сегодня принято решение красить домашний трак в спасательный красный цвет, обменять его уже на реальный спасательный из погодного центра, как тот, что был у беглеца Росси. «Очевидно же, что на этом домашнем траке было не проехать и ста километров, но как же это всё провернуть?» — Суетились мысли в юном бурлящем мозге, перебивая одна другую, — «отец купит оранжевую краску, а красной же точно не будет в продаже для простых жителей», — шептал себе под нос мальчишка, — «дядя Гессон мог бы украсть, но это нереально». Юноша очень стыдился того, что потом подумает его отец, и жаль, что приходится того обманывать, но другого пути не было, он не понял бы стремлений сына и не поддержал бы такое. Почти не спав, Трэв оставил на кухонном столе лживую записку — «Пап, Эдвин с отцом пришли очень рано, мы забрали трак к ним, и сами купим краску, не волнуйся, лишних кредитов не стану снимать со счёта. Хорошего дня. Трэв. P.S. Возможно я буду у него ночевать пару дней, не волнуйся, я же совсем рядом от тебя». Проходя по дому, юноша потянул за ручку двери шкафчика с дроидом, чтоб взглянуть на неё разок, но оказалось заперто. На щеках юноши загорелся румянец. Да-да, с первых дней покупки её, все обо всём знают, папа! — Прозвучало эхом в голове у мальчишки, — интересно, а ею уже пользовались до нашей покупки? Фу, уэээ…

Бесшумно проникнув в гараж, Трэв в первую очередь запустил трак. Не прогревая салон машины, чтобы не создавать лишний шум, мальчик бегом направился к воротам и дёрнул за рычаг. Роллет затрещал, и рывками пополз вверх. Впервые за год юноша сел за руль, хоть в поселении было разрешено управлять техникой уже с ранних двенадцати лет, но отец ему редко разрешал подобное. Быстренько вспомнив значение клавиш, нога потихоньку надавила на педаль. Выехав на заснеженные коридоры улиц, водитель направился к дому своего одноклассника. Ехать следовало четыре-пять минут, но придётся сделать огромный крюк, чтобы заехать ещё и за краской в пункт тех-центра.

— Давай, пойдём же скорей! — Марксонз младший едва не вынес плечом дверь в комнату Эдвина.

— Да что с тобой не так? — Заорал тот в ответ.

— Открывай гараж, трак у меня! Я по пути купил краску, сейчас будем его перекрашивать! — Взбудоражено перечислял он ему свои достижения.

— А мне не разрешат родители, мне нельзя… — Промямлил Эдвин.

— Ты издеваешься? Просто дёрни ручку и открой мне. Трак у меня! Уже. И краска в нём. Красная! Ну, пока ещё не красная… Но сейчас будет. Я кое-что придумал, пойдём, ты чего? — Наверное, в десятый раз за эти два дня словно гипнотизировал его Трэвис.

Ребята загнали трак в длинный контейнер на три парковочных места в длину, хорошо оборудованный отцом Эдвина — прекрасный инструмент сверкал на пластиковой доске у стены. И вот с этой минуты уже началось и соучастие Эдвина в будущем «побеге года в поселении». Молодой человек при этом всём нервничал, чуть ли не до головокружения:

— А что если отец увидит?

— Конечно, увидит! Так и скажешь, — уверял Трэв, — освежить нужно трак семьи Марксонзов, пока летние каникулы у всех. Он у тебя скромный, не думаю, что осмелиться нас контролировать.

— Окей, ну смотри мне, — пригрозил Эд, — и ничего не трогай особо здесь в гараже, ясно там?

— Да-да-да…

Ребята приложили все свои технические знания, и фактически жили в гараже двое суток. За это время трак очень преобразился, карбон-кевларовый панцирь кузова стал пожарно-красного цвета. У них получилось чем-то густым с гаражных полок разбавить оранжевую краску и сделать её темнее, сделав заранее с десяток выкрасок на куске ненужного пластика. Вся ржавчина на металлических узлах была уничтожена специальными преобразователями, за которыми ещё ходили не раз в цех-центр пешком. А конкретнее Эдвин ходил. Чёрные гусеничные траки стали шикарного бархатного оттенка и словно только выкатились с конвейера.

— Ну вот, отлично! Теперь осталось лишь поменять его на нормальный спасательный трак в метео-центре, — подытожил Трэв, — думаю, подмену обнаружат лет через пять, олухи! Но как же нам вскрыть дверь то?

— Нам? Нет никаких нас, пойми же. Ну, вообще есть одна идея… — уныло отвечал Эдвин.

— Чтооо? — Широко улыбнулся Трэв, — ты начал наконец-то пользоваться умственными дарами?

— Не умничай, — возразил друг, — а слушай! При пожарной тревоге что происходит?

— Открытие центральной двери, умница! Только как избавиться от крика сирен, полива водой с потолка всего подряд, электрозвонка в центральный офис безопасности и возможно прочих проблем, о которых мы и не догадываемся вовсе?

— Для начала вырезать в щите все нужные провода! — Поднял указательный палец вверх Эдвин, — думаю смогу.

— Решено! Ночью идём, плюс внутри мне нужно будет ещё и карты «столбов» раздобыть! А сейчас крепко спать! — Приказал шестнадцатилетний мальчуган.

Голова словно очутилась в блендере с кувалдами вместо лезвий — так прогремел будильник в четыре утра того самого рокового дня недели сто семидесятого года от ППЧК. Ребята проснулись с ватными мозгами, то ли от едкой краски, то ли от недосыпа, их слегка подташнивало. Трэвис поцеловал фото мамы, вернул обратно в рюкзак и серьёзным голосом начал:

— Слушай установку: если что-либо пойдёт не по плану, завизжит вдруг сигнализация или набежит охрана или ещё какие люди, пожалуйста, сделай всё, чтобы меня не поймали, и я уехал прочь.

— Конечно, ты же мой лучший друг, я буду очень скучать за теми семестрами, когда мы сидели вместе за одной партой и подшучивали над девчонками что сидели впереди… — Изменился в лице Эдвин.

— Всё, сейчас не время лить слёзы. Надевай комбез. Выходим!

Дрожащими руками Эдвин щёлкал мизерными острыми кусачками провод за проводом, сразу же усаживая на них новенькие клеммы. Сердце Трэва просто закипало изнутри в этот момент, он понимал, что жизнь никогда уже не будет прежней, и с каждым щелчком лезвий по медному проводу, точка невозврата в его судьбе всё ближе и ближе. Он так волновался за отца, что тот подумает и как в итоге поступит? Будет просто нервничать, или сразу же погонится за ним на соседском траке? Как с ним попрощаться правильнее? Встретиться или как трус отправить ему письмо через Эда? Письмо возможно лучше, ведь иначе, старик уже не позволит ему уйти спокойно.

Идея изменить мир оставшихся в живых людей, никогда не оставит в покое Трэвиса, его цели и устремления не запереть ни в одной клетке мира. Парню казались все вокруг трусами и лентяями. «Почему же всех всё устраивает?» — Размышлял часто он. — «Это рабство у столбов. А вдруг в один момент придёт дикий ветер, и поломает их? Что дальше? А всех всё устраивало, так сладко сидеть им в этой зоне комфорта…» Нет, однозначно найти ЭирЗон — это цель всей жизни молодого лидера, будущего капитана и командира. Он считал, что жизнь не обязательно должна быть настолько примитивной — кухня, койка, провизия, собрания. Кухня, койка, провизия. Кухня, койка, туалет. Койка, туалет… Эти цикличные действия вызывали ненависть в юном горячем сердце парня. Ненависть к прошлому поколению, ненависть ко всем вокруг, ненависть к самому себе. Хотелось кричать. «Нет, если я сдамся — то стану социофобом или социопатом, как их там… меня же разорвёт изнутри на части… нет, на молекулы, даже»… — Шептал он сию секунду себе под нос.

Одна половинка ворот распахнулась, и по журчанию стало ясно, что вода слегка закапала из пожарных систем на плиточный пол. И это всё, ни звуков сирены, ни охраны не было слышно. Вокруг лишь кромешная тьма и пластиковые шоркающие звуки от попадавшего внутрь уличного морозного ветра на разные пластиковые детали.

— Быстро, погнали, у нас от силы пять минут, чтобы уйти красиво! — Шепнул Трэв.

Ребята, засуетившись, прошли далеко вглубь здания и спешно выбрали подходящий по комплектации спасательный трак, с локатором и ветро-генератором на крыше, лопасти которого должны были всасывать воздух, а те вращательные движения преобразовывать в ток. Красавец был подключён кабелем к зарядке, и оказался в полной «боеготовности». Преступники на тихом ходу подкатили их свежевыкрашенный трак на место взятого, накрыв его прозрачной силиконовой накидкой, которая казалось, и прилипла тот час к ещё сырой краске. На видном месте пришлось даже воду на полу подтирать, чтобы всё выглядело натурально не тронутым. Фонарь Эдвина лишь слегка залило водой из пожарных труб, но тот забарахлил тут же и засветил с перебоями. В полной неразберихе парочка растеряно решила уходить. Высунувшись на улицу в мокрой одежде, Эд начал обратно замыкать провода, чтобы двери теперь уже закрылись. Одежда мальчика за секунды начала покрываться ледяной коркой. Руки отказывались работать в перчатках, и он их снял. Глубокой ночью, чем по факту являлись эти пять утра, на циферблате метео-центра неоновыми цифрами загорелась надпись «—49с».

— Ты почему сразу не признался, что тебе спину залило и за шиворот?

— Да мне не холодно же! Нормально всё, — отрезал Эд.

Вернувшись к гаражу Эдвина, Трэв будучи в шоке от себя и происходящего вокруг, начал завывать:

— Я забыл поискать карты! Я забыл всё! Чёрт, я ничего не взял, проклятая вода, — со страхом он смотрел на обморожения на руках у дрожащего друга.

— Хочешь, мы вернёмся ещё раз?

— С ума сошёл?

— Уезжай, грузи всё в трак, и уезжай! Со мной всё в порядке будет, — казалось, начинал согреваться и приходить в норму Эд, — я под горячий душ пойду сейчас налодго.

Ребята обогрелись пару минут у гаражной тепловой турбины, и начали грузить всю провизию Трэвиса внутрь машины. Угнанный аппарат действительно сильно отличался от простого гражданского — здесь не две пластиковых, а четыре гель-титановых гусеницы с непонятными липучками, казалось, машина и по жидкой субстанции рванул бы легко. По размеру трак был слегка больше, внутрь бы вместилось человек восемь или около того. Такой себе мини бас-вездеход.

— Я поеду с тобой, — снова заныл Эдвин.

— Ну, что ты снова заладил? Это мои дела, а вот твоё дело — отнести это письмо моему отцу завтра вечером, но не раньше и не позже, — рука протянула смятый конверт.

— Я не нанимался почтальоном… — Было не разобрать где слёзы, а где талая вода на лице Эдвина, — хоть обнимешь?

Ребята крепко обнялись, как вдруг вспыхнул свет по коридору, ведущего из кухни Эдвина. Очевидно, кто-то из родителей проснулся. Трак стрелой вылетел из гаража, и лишь снежная пыль, словно мука, покрыла пол у порога.