Впереди ветра

Роза Крыма

Рой снежинок смелыхКружит, и поёт,Летим скорее с нами!Звёздный час зовёт!Я кивну согласно-Таять не спеши!За плечами – Муза,Ввысь и ввысь неси!К звездам, что сгорели,Освещая путь,Пели, не молчали,Зная Правды суть.Святы стали песни.Святы их слова.Стала вечной памятьюГероя голова!Не у всех от РаяНа ногах ключи…Пой, не спи сегодня!Воля, не молчи!!!

КЛОУНАДА

Стрелка часов перевалила за половину двенадцатого. Мотыльки мелькали у лампочки, всё прибывая.

Приятно стрекотали сверчки, унося в детство.

Блондинка перевела взгляд в иссиня — черный бархат неба.

Шепот и запах моря напомнили о близости родного края, притупляя сердечную боль. Звёзды тихо звенели.

Постепенно звон усилился, нарушая тишину.

Что это? Блондинка похлопала ладошкой по уху. Нет, звон не прекратился. Напротив, к нему прибавился звук то ли бубенцов, то ли колокольчиков…

Гуля прислушалась.

Да, это перезвон. Он приближался. Теперь перезвон заглушился топотом, или стуком копыт…

Что же это? Чудеса начинаются?

Блондинка повернула голову на доносящиеся с дороги звуки и…обмерла. Снизу, из-за поворота, в свете фонарей показались одна за другой… Рогатые головы!

Гуля сплюнула и встала — шло стадо коз. Но что за клоунада!? В двенадцать ночи!

Козы, мерно цокая, приближались. Их, опираясь на палку, кто-то подгонял. Стадо прошествовало ко двору бабушки, и встало там. Наконец, до блондинки дошел ужас происходящего: согнутая старуха с седыми космами, похожая на ведюху, бредущая за вонючим стадом

— никто иной, как тетка… Она оглядываясь, словно ожидая чего-то, медленно подошла к воротам. Свет лампы выдал все прелести старости и беспощадность болезни. Гуля ужаснулась: в бывшей начальнице продмага она с трудом узнавала крестную…

Вот ведь жизнь. У крестной было всё — из горла лезло.

Профессия денежной жилой оказалась. Было всё, кроме детей.

Но вот она. Где её миллионы? Разве, что — козы в золоте… И всё Гуля подошла к ней.

Она окликнула тётку. Клоунада продолжалась; уж слишком долго тетка копалась, делая вид, что не может открыть замок.

— Почто — мимо прошла, а крестная? Крикнула блондинка.

Тетка как-то виновато бросила взгляд, типа — не узнала.

Ну-ну. Зато блондинка знала, как работает радио родственничков — не кашляй! Соврала тётка уж второй раз, не-хо-ро-шо…

Гуля развернулась:

— Ну шо ж! Побачились — а теперича, до побачиння! Здоровеньки булы!

Вдруг тётка спросила:

— Так, може — зайдешь? Молочка — парного испьешь. Гуля молча проследовала в бабушкин двор.

Лучше бы она не заходила! Предупреждали…

В нос вдарила такая вонь, что вагонная из «Воркуты-

Симферополя» не шла в сравнение.

А когда лампочка Ильича зажглась — как она со сраму не сгорела… Бабушка наверно бы пристрелила, конечно, если умела того, кто

из её дворика сделал…нет, не скотный двор! Это — не сравнение.

Северянка поняла, что по-хорошему уже не выйдет, и включила блондинку. Скрепя сердце и нос, она, перешагивая кучи хлама, пробралась туда, где был дом. Всюду стояли крынки с перебродившим молоком, с палитрой от зеленого до коричневого цвета. Пена, лезшая из банок, добавляла ноту неповторимому теткиному «парному молочку».

Хорошо, что девушка ничего в поезде не ела, если чем было, точно бы стошнило. Она нашла силы спросить:

— А что случилось!?

— Да вот, я никому не нужна… — заныла тетка, — всем помогала, а теперь…

Ну, за всех — то я не знаю…

А мне, лично, крестнице твоей, не кому-нибудь, лишь раз выпало счастье из всех твоих миллионов принять серьгу.

Золотую, причем — одну. А то ж, если б две-то зачем дарить??

А так, — на. Одна потерялась, а вторая — вроде откупа для северяночки-крестницы; на, носи на здоровье! А хочешь — дывысь!…

Гуля вздохнула. Вот, наверно из-за таких щедрых подарков, от всей души и помощь та же!

— Ну, я пойду — сказала она.

— Куда? — вскинулась тётка, — вон, ночь на дворе.

— Ишь ты, и про то, что ночь на дворе вспомнила!

Отметила блондинка. Тетка не унималась:

— Не хочешь спать там, — она кивнула на то что осталось от бабушкиного дома, — на, возьми лестницу, лезь на чердак!

— Ага! Сразу и дурочку выключила, и ловушку предложила…

Ай, спасибо, тетка, даром что крестная! А я как залезу на чердак, ты лесенку — то и скинешь. Да на пару с тобой шизовать? Не-е!

— Не! Спасибо! — догадалась о добром намерении блондинка.

Она встала, сделала попытку выбраться к выходу, пока окончательно не сдурела от вони.

Вдруг до неё донеслось бормотание из чулана.

— А это — кто?

— Та…Вовка пьяный.

— И сколько уже пьяный?

— Та хто его знаить…

Блондинка ускорила пробивание к выходу через завалы какого-то тряпья, хлама…Добралась, закрыто. Она крикнула:

— Мне надо в магазин! —

Услышала, как тетка с грохотом пролазит через собственные баррикады. Девушка с ужасом посмотрела на то, что осталось позади. Бросив взгляд на нечесаные лохмы тетки, вздрогнула, но довольно бодро произнесла:

— Щас…в магазинчик! Винца хряпнем! Тетка сразу подхватила:

— Ага, и колбаски не забудь! Клацнул замок…

И не знала блондинка Гуля, как может быть вожделен звук открывающегося замка! Она осторожно переступила порог проклятого порога.