Полумрак

Райнер Мария Рильке, 2023

Существует мнение о “непереводимости” Рильке. Переводить, действительно, трудно, его образы многогранны, поэтому у каждого переводчика рождают свои ассоциации. В этом очарование его поэзии – каждая трактовка придаёт стихотворению свой колорит. Я старался сохранить в переводах неповторимую индивидуальность поэта, красоту и оригинальность его мыслей, образов, и стиля. Чтобы читатель убедился в этом, я, иногда, предлагаю подстрочник и несколько вариантов перевода, предоставляя читателю возможность выбрать тот, который придётся по душе. Стихи иногда на грани безумия, порой между строфами логическая связь отсутствует, но они завораживают красотой образов и загадочностью метафор. Не зря Цветаева восхищалась им. Сама была колдуньей слова. Она писала:« Райнер Мария Рильке! Смею ли я так назвать Вас? Ведь вы – воплощенная поэзия ». Надеюсь, в моих переводах вы увидите, что Рильке ярче и интереснее, чем в других переводах.

Осенний день

Господь, пора менять на осень лето.

Бледнее тень на солнечных часах,

Дай ветру, вволю, погулять по свету.

Плоды наполни соком пополней;

Два южных дня добавь им для блаженства,

Чтоб виноград, дойдя до совершенства,

Порадовал нас тяжестью кистей.

Без крова жившим, поздно строить дом.

Тем, кто один, для бодрости прохлада,

Пора туда — сюда ходить по саду,

Скучать, читать, трудиться над письмом,

Теряя сон под шорох листопада.

Вариант 2. В нём своё очарование.

Господь, пора менять на осень лето.

Чернеет тень на солнечных часах,

Дай право ветру погулять по свету.

Наполни фрукты соком пополней;

Дай пару летних дней им для блаженства,

Чтоб виноград, дойдя до совершенства,

Порадовал нас тяжестью кистей.

Без крова жившим, поздно строить дом.

У одиноких — в бодрости отрада,

Им нужно, не спеша бродить по саду,

Скучать, читать, трудиться над письмом,

Потом дремать под шёпот листопада.

Herbsttag

Herr: es ist Zeit. Der Sommer war sehr groß.

Leg deinen Schatten auf die Sonnenuhren,

und auf den Fluren laß die Winde los.

Befiehl den letzten Früchten voll zu sein;

gib ihnen noch zwei südlichere Tage,

dränge sie zur Vollendung hin und jage

die letzte Süße in den schweren Wein.

Wer jetzt kein Haus hat, baut sich keines mehr.

Wer jetzt allein ist, wird es lange bleiben,

wird wachen, lesen, lange Briefe schreiben

und wird in den Alleen hin und her

unruhig wandern, wenn die Blätter treiben.

21.9.1902, Paris