Аанэа. Том 2. Сила Обители

Павел Сибирин-Томский (2024)

Продолжение истории Странника, Орвина и Тари на планете Аанэа. Эпичное фэнтези в сочетании с космической оперой о героическом приключении человека, пережившего смерть и попавшего в отдаленные просторы Вселенной. В этом мире, полном таинственных знаний, бесплотных сил и жестокой красоты, герою предстоит защитить свою любовь, попасть в капкан предательства и преодолеть его, разыскать во Вселенной таинственную Обитель и освободить свой новообретенный мир от злодейской силы.

Глава 4. Таинственный рок Аанэа.

Круглый зал, в котором правители Аанэа собрали государственный Совет, был меньше Тронного и не такой роскошный — здесь почти не было атрибутов власти, таких, например, как бдящие охранники или золотые гербы. Зато под куполом зала, прямо над черным круглым столом невесомо парил бело-голубой шар, окутанный прозрачной дымкой. Модель планеты, точная копия Аанэа медленно вращалась, и зрителю были видны все детали ее ландшафта, выполненные с величайшей точностью. Кроме того, по периметру стен зал опоясывало кольцо из семи скульптур голубого камня, изображавших неизвестных Орвину героев легенд.

Когда Алайя и Орвин вошли в зал, аанцы, сидящие за столом, поднялись со своих мест. Кроме Тэлар-Мела лорд Орвин знал из присутствующих только пепельнолицего вождя андаров, Владыку Недр. Остальные же были, по-видимому, владетелями крупных замков и поселений планеты. Всего в зале собралось около двадцати аанцев, а также трое андаров. Орвин был представлен всем, но ему было трудно удержать в памяти все имена и похожие друг на друга властные лица.

Императрица Алайя заняла особое место за круглым столом, сев в высокое кресло, повторяющее по форме ее трон. Тэлар-Мел и еще один аанец — видимо, наместник столицы — заняли места по обе руки Алайи. Орвину приготовили место на противоположном краю стола, так что он видел напротив прекрасное лицо и блистающие глаза императрицы.

— Дети империи, я благодарю всех вас за своевременный отклик на мой зов, — сказала Алайя, когда все оказались на своих местах. — Наша жизнь за эти годы претерпела много изменений, и на пути от зла и тщеславия мы проделали большую дорогу вперед и вверх. До сих пор все шло хорошо: восстановление нашей древней культуры и мудрости направлялись наукой и творчеством, мы возрождали храмы и святилища, возводили центры исследований и засевали плодородные земли нашей планеты.

Зная, что цивилизация Аанэа сильна, а ее жители полны мудрости и эволюционного совершенства, мы стали верить в то, что царим в природе. Возможность ослабления этой власти немыслима для сознания аанца. Даже лучшие ученые умы нашего мира, — не говоря уже об остальном народе — не задаются вопросом: может ли настать день, когда придет что-то извне, что-то, что окажется способно попрать величие империи.

Однако сейчас, — Алайя перевела дух и обвела внимательным взглядом всех внимающих ей. — Сейчас нам следует задать себе этот вопрос. Ибо всю планету постигло бедствие, которое не только не было предотвращено — никто даже не догадывался о его возможности. Тем не менее, это случилось — небесная кара, вторгшаяся из неизвестности, которая, без оглядки на наше мнимое величие, уничтожила многое из того, что так дорого и любимо всеми нами.

Князь Адишан, — она повернула голову к столичному градоначальнику. — Опишите нам размах урона.

Хрупкий на вид аанец, сидящий по правую руку императрицы, медленно поднялся. Повинуясь движению его руки, модель Аанэа, висящая над столом, опустилась ниже и принялась вращаться несколько быстрее. Прочеркнув атмосферу планеты огненными следами, семнадцать маленьких болидов засветились на ее теле.

— Атака произошла точно в одно и то же время, — зазвучал суховатый голос Адишана. — Почти равномерно распределяясь по поверхности Аанэа, болиды упали на каждом из четырех ее континентов; ни один не упал в море. Шесть камней угодили прямо в замки или поселения, два пробили крыши андарских подземелий. Остальные обрушились на нежилые территории, но взрывные волны, сотрясение земли и пылевые тучи, вызванные падением, заставили страдать почти все население планеты.

Адишан описал внешний вид упавших небесных тел и характер разрушений, вызванных ими. Во время его рассказа у Орвина усиленно билось сердце. Согласно услышанному, остальные шестнадцать болидов были в точность похожи на тот черно-багровый шар, что упал рядом с его замком.

Аанский князь продолжал свое трагичное повествование; голос его звучал жестко от сдерживаемых эмоций.

— Погибло около пятнадцати тысяч аанцев и семьсот андаров. Количество раненых в десяток раз больше. Уничтожено множество результатов научных работ, проводимых в разрушенных замках, множество произведений исскуства, хранимых в них, множество природных угодий. Даже в разгар смертоносной войны, что велась между аанцами и андарами во времена владычества магистра Кроана, мы не знали таких разрушений и потерь…

— Семьсот жертв — огромная потеря для нас, — сказал андарский Владыка Недр. — Теперь, когда наша раса стала возрождаться, когда мы стали выходить на свет солнца, эти вестники зла сломили дух моего народа.

Магистр Тэлар-Мел пораженно качал головой.

— Меня больше всего поражает одновременность и целенаправленность этой катастрофы. Семнадцать болидов в один день! Причем ни одно из астрономических исследований не могли это предсказать!..

— Возможно, мы просто плохо изучали космос, — сказала Алайя.

— Нет, госпожа, — возразил сидящий слева от Орвина старый аанец в черной сутане. — Мы регулярно обследуем небо и имеем подробные его карты. Но ранее в истории аанской астрономии не случалось падения небесных тел на планету. Мы знаем о такой возможности — ведь и сами сейчас находимся в центре кратера — но космос вокруг нашей планеты чист уже много тысячелетий, и в нем нет того хаоса материи, что бушевал, когда все еще было предначально.

— Можно ли допустить, что все это просто слепые силы природы? Какой-то чрезвычайно редкий космический катаклизм? — спросил Тэлар-Мел. — Возможно, наша планета проходит сквозь космическое облако, скопление косной материи или комету…

— Возможно, — ответил старец, пожимая плечами — В любом случае, если в этом повинна не природа, то я не знаю что еще может быть причиной.

— Я считаю это следствием чьей-то злой воли, — молвил Орвин.

Аанцы сразу замолчали, услышав слова Защитника Света. Ему, однако, было довольно неловко — он чувствовал, что заметно выделялся среди остальных своей бледной кожей и прочими анатомическими отличиями. Преодолев скованность, он продолжил:

— Все то время, которое я провел на Аанской земле, я любил заниматься астрономией. Я знаю, молодой лорд Орвин, что жил в Лесистых Предгорьях до меня, и который теперь живет душой во мне самом, — тоже любил и всесторонне изучал эту науку. Однако моя память хранит и те знания, что пришли из прошлой моей жизни, скованной тьмой.

И я заявляю, что одновременное падение семнадцати совершенно одинаковых камней, причем из разных частей неба — результат чьей-то осознанной атаки. В природе такого просто не могло произойти, — он замолчал и перевел взгляд на макет планеты.

–Я согласна с Орвином, — помолчав, сказала Алайя. — Природа редко допускает повторения и совпадения. Кроме того, не забывайте, что именно от этих камней исходит сильнейшая отрицательная энергия, которую я, наследница силы Светоча Спирали, чувствую даже здесь, в столице. Все, кто посетил места падения этих сфер, поведали нам о глубинном, почти животном ощущении страха, предчувствия бед и смерти, что посетило их при виде черных шаров. Вряд ли косная глыба космического камня способна вызывать в сознании такие изменения.

— Эти изменения носят более глубокий характер, чем мы думаем, — сказал магистр Тэлар-Мел, поднимаясь. — Я чувствую упадок в аурах аанцев, прибывших в столицу после катастрофы. Во всех или почти всех аурах. Пыльный воздух, потрясения земли, разрушения — и еще таинственное действие силы камней. Наш народ глубоко подавлен, ментальное могущество слабнет, и теперь Аанэа совсем не так сильна, как мы привыкли считать…

Воцарилось минутное молчание. Орвин чувствовал, как от императрицы исходят волны энергии; видимо, она пыталась сплотить разумы советников и помочь им выработать мудрое решение.

— Я думаю, нам нужно ожидать дальнейших неприятностей. — твердо сказал Орвин. — Нужно остановить падение морального духа народа и готовиться защищать отечество от враждебного вмешательства. Мне кажется, что эти небесные камни были только предвестниками, настоящее же лихо — еще впереди.

— Но если ты прав, если действительно чья-то воля движет этими бедствиями, то чья? — задала вопрос молодая княгиня Иакена, правительница Тысячи Островов — южного архипелага в аанском океане.

— Откуда я могу это знать?… — Бледный Лорд невесело усмехнулся. — Единственное, в чем я уверен, — зло так же вечно, как и благо. Его нельзя искоренить полностью и навсегда, в этом мы могли убедиться два года назад, когда Кроан скрылся от возмездия.

— Может быть, за всем этим стоит именно он? — вздрогнув, предположил Владыка Недр.

Князь Адишан презрительно хмыкнул.

— Не думаю, чтоб это могло быть правдой. Вряд ли старый искалеченный злодей — даже если он и жив — способен потрясать целой планетой и швыряться через космос гигантскими снарядами, словно из пращи.

Императрица Алайя подняла руку, и все смолкли.

— Итак, — молвила она. — Нам следует выработать план восстановления наших земель и строений. Кроме того, нужно подвергнуть изучению упавшие камни. Всем аанцам, как и сказал Бледный Лорд, нужно быть готовыми к дальнейшим бедам — что бы это ни значило.

— Я полагаю, нам нужно значительно увеличить ряды войск, создать силы, способные защитить народ в случае вторжения, — сказал Тэлар-Мел.

— И ряды целителей для помощи раненым и укрепления силы выживших, — добавил Орвин.

Совет продолжался еще более часа: был составлен перечень заданий для каждого из правителей. Аанским властям надлежало укрепить силы народа и во что бы то ни стало выяснить, что же произошло и чего следует ждать в будущем.

Все было задумано верно, но Орвин почему-то испытывал странное предчувствие. Оно говорило ему, что судьба неотвратима, и надвигающиеся напасти предотвратить не удастся.

Затем Совет завершился. Аанцы и андары вставали, по очереди кланяясь императрице и прощаясь с ней. Магистр Тэлар-Мел, пообещав разделись с лордом вечернюю трапезу, отбыл по какому-то важному делу. Вскоре, в зале снова остались только Орвин и Алайя.

— Так я и думала! — рассмеялась она, когда за последним дворянином закрылась дверь. — Когда-то наставник сказал мне: «Советы вождей почти всегда так же бесплодны, как и их намерения». Теперь я вижу, что он не ошибался. Мы так ничего и не выяснили.

Ее смех звучал непринужденно, словно не она была властной и сосредоточенной правительницей всего несколько минут назад.

— Происходящее действительно странно, леди Алайя, — ответил Орвин. — Я своими глазами видел тот камень, и я уверен, что его вид не сулит Аанэа ничего хорошего.

— У нас есть ты, — она послала в его сторону легкий ментальный поток, который ласково прикоснулся к его телу. — Ты Защитник Света, ты поможешь сохранить его.

— Спасибо тебе за доверие. Если бы ты знала, как мне хочется его оправдать…

— Ты не веришь в себя?

— Я не сильнее прочих, — улыбнулся Орвин. — Кому, как не всевидящей императрице знать это.

Алайя покачала головой.

— Нет. Ты сильнее прочих. Силен твой дух, а это многого стоит.

Они уже направлялись к выходу из зала, когда внимание Орвина привлекли скульптуры, стоящие по его периметру.

— Кто они? — спросил он Алайю.

— Ты не знаешь? — удивилась она.

Прости, Владычица, — шутливо ответил он. — Я аанец только наполовину. Большинство знаний о моей новой родине мне приходится приобретать заново.

Алайя подошла к ближайшей статуе.

— Они считаются основателями аанского величия. Знал ли ты, что само возникновение Империи связано с легендой?

— Я слышал об этом.

— Они — семеро путешественников, нашедших исходники сущего. Семеро мудрецов, могуществу которых не было преград. Много тысячелетий назад, когда другие аанцы были всего лишь на ступень выше животных, семеро нашли путь, ведущий к Обители. И это уничтожило для них призрак смерти, слабости и незнания. Именно они стали первыми учителями и наставниками аанской расы.

— Обитель? Что это такое? — спросил Орвин.

— В легендах это понятие передано очень смутно, — ответила императрица. — Что-то вечное, содержащее в себе неизмеримую мощь и связанное со всей жизнью, что существует во Вселенной.

— Что стало с ними?

— Отправившись в другие миры, они не вернулись назад. Это все, что я знаю.

— Да… Наверное, нам сейчас пригодилась бы помощь таких аанцев-полубогов… — он без особого интереса обвел взглядом все статуи, не задерживаясь ни на одной из них. Две женщины, пятеро мужчин. Разные телосложения, разные лица.

Только вот одно из них показалось ему до крайности знакомым. Худой старец с острыми чертами лица, закутанный в длинную хламиду.

Бледное лицо Орвина вдруг побледнело еще сильнее.

— Известны ли их имена? — спросил он дрожащим шепотом.

Алайя с удивлением посмотрела на него.

— Да. Они есть во всех древних летописях.

— Назови. Прошу тебя.

Она нахмурила лоб, вспоминая.

— Алотег, Марун, Шаралья, Демлос, Олон…

— Олон!! — вскричал Орвин, показывая пальцем на фигуру старика.

Императрица изумленно воззрилась на него.

— Что с тобой?!

Он повернулся к ней, от волнения едва способный говорить.

— Я видел его. Два дня назад. Я видел его во плоти.

— Кого? Олона?

— Да… Он явился ко мне, когда я ждал жену возле озера. Он предрек Аанэа великие беды, а затем исчез.

Алайя посмотрела на изваяние старца, словно на призрак.

— Ты уверен, что это был именно он?

— Абсолютно.

Она в растерянности прошлась по залу.

— Что же это может означать?..

— Не знаю, — упавшим голосом прошептал Орвин.

Внезапно, он почувствовал, что силы оставляют его. Бессонная ночь, проведенная в обсерватории, падение болида, многочасовое путешествие к месту падения, затем путь в столицу… В глазах у него потемнело, сам он бессильно опустился на пол возле одной из статуй. Только сейчас Орвин понял, насколько сильно он устал.

— Пожалуй, мне нужно немного отдохнуть, — попытался сказать он, но услышал только невнятный шепот.

Конец ознакомительного фрагмента.