Сила Мира в точке невозврата

Ирина Данилова, 2021

В жизни каждого человека случатся «точки невозврата» – моменты, когда приходится делать важный выбор, принимать непростые, но судьбоносные для себя решения. Это всегда не просто. Для этого нужно быть сильным. И эту силу людям зачастую придают удивительные места, которых немало в нашем мире. Но никакое «место силы» не поможет, если человек сам не готов осознать истину своих намерений. Или – если рядом с ним не оказалось человека, готового ему в этом помочь. Кто это – друг, соратник, духовный пастырь – не так важно. Важно, чтобы в нужный момент он оказался рядом и произнёс важные слова. Слова, которые придадут правильный вектор этой силе и этой энергии. Героиня книги, психолог по имени Мира, пришла к своей силе через веру. Она ищет и находит слова, чтобы помочь другим.

Вступление

Место силы

— У вас, Мира Александровна, интересное имя. Редкое. Так звали жену режиссёра Тодоровского, и он шутил, что его любимая поговорка: «Хочешь Миры — готовься к войне». А она в ответ, вроде как строго, но тоже не без доли шутки: «Ему хорошо говорить: он лежит на диване и на гитаре играет, пока я деньги на его фильмы ищу». Вы простите, что я отвлёкся, просто человек был с судьбой интересной, непростой. А когда бывает трудно, всегда сравниваешь свою жизнь с чьей-то. Может, мы для этого в кино-то и ходим? Чтобы посмотреть и убедиться, что кому-то бывало и хуже: «А вот, на-ка посмотри-ка — выкрутился!..»

— Вы были знакомы?

— Нет, друг рассказывал. Вот он с ними познакомился случайно в Сочи. Говорит, что весь пансионат оббежал в поисках семиструнной гитары, чтоб живьём его послушать — Тодоровский же был ещё и гитаристом гениальным. Не нашёл: сейчас все играют на шестиструнках… Но вернёмся к моей истории. Я считал, что мужчина должен верить только в себя. Ну, разве что, ещё в логику, да и надеяться тоже должен только на свои силы. А Судьба? — Ну да, выкидывает иногда разные штучки, но на то ты и мужик! А Бог? — Да это всё «выдумки людей, которые не понимали законов природы». Так, кажется, раньше в школах объясняли? И только когда со мной вот это всё началось…

— К вере пришли через боль?

— Знаете, песня такая была: «Не бывает атеистов в окопах под огнём». И хоть я-то на войне настоящей, в отличие от того же Тодоровского, не был, но бизнес — это тоже своего рода война: никогда не знаешь, кто в тебя откуда «выстрелит» или какой «снаряд» откуда ни возьмись прилетит. Кто, например, мог даже в прошлом году эту пандемию представить. Мы ж не в фильме ужасов живём. Однако всё рассыпалось как карточный домик: и бизнес, и семья. Когда тонешь — и за соломинку хватаешься. Вы говорите: «Пришёл к вере». А я и сейчас не понимаю, верю ли я? Или больше хочу быть верующим? Подсказали мне люди добрые: «Сходи к Матроне, это ж не за тридевять земель, а здесь, в Москве». Хоть и сам над собой внутренне посмеялся, но ведь пошёл! Помолился, попросил, да и действительно стало легче! С бизнесом дела в гору пошли: подряд на строительство выиграл. И в личной жизни, кажется, какой-то просвет наметился. Что это? Кто это? Бог? Или просто маятник в другую сторону качнулся, чёрная полоса белой сменилась. Вот я у вас, Мира Александровна, как у психолога и хочу спросить. С иконой-то я уже регулярно беседую, теперь хочу с живым человеком, с профессионалом поговорить. Что это? Явь, сон, бред? Или же действительно работает место силы? Так это, кажется, называется. Боль, душевная боль ушла? Или просто передохнуть решила, чтоб потом посерьёзнее за меня взяться?

— Знаете, Иван, боль — она разной бывает: есть боль, на которой мы поднимаемся. Это, что называется, через тернии к звёздам. А есть боль, которая приносит нам только страдания, которые могут нас выматывать на протяжении всей жизни. Какие-то из них идут за нами с раннего детства, например, это может быть болезнь или травма души, которая не забывается, продолжает выматывать нас не один месяц и год. Время проходит, но боль от этого меньше не становится.

— А как же знаменитое: «Время — лучший доктор»?

— Да так же как в медицине: многое зависит от самого «пациента», сила духа у каждого человека своя. Иногда человек думает, надеется: «Вот завтра я проснусь и мне станет легче», но легче не становится, потому что боль живая. Она живёт в организме своим собственным «пауком», и паук этот съедает его изнутри. А если говорить про боль с психологической точки зрения, если перейти, скажем так, «на физику», то можно её объяснить просто: если болит — значит в организме появился какой-то дисбаланс. Если нет баланса в теле, нет «равновесия» в уме, то нет стабильности ни в клетках, ни в нейронных связях.

— И нет стабильности в душе. Мы ж теперь не «конченые» материалисты.

— Да, когда нет баланса и в душе, когда ничего этого нет, когда человек нестабилен, он не знает, куда идёт, не знает, где они, его «пятнадцать минут счастья». Хотя бы столько. Такая нестабильность может начать разрушать человека изнутри. Появляется боль. Она может появиться в каком-то органе: может начать болеть в шее, в желудке, в ноге, в сердце. Может отозваться и болью в голове. За болью же возникает целый калейдоскоп событий, который разрушает жизнь человека. Женщины и мужчины на эту нестабильность реагируют по-разному. Женщины начинают молиться. Они это делают гораздо чаще, чем мужчины. И «места силы» тоже чаще посещают, чем мужчины.

— Мужчины чаще не едут куда-то, а уезжают откуда-то, от чего-то. Во всяком случае, у меня так. Да и на какой «карте географической» такие места обозначены? В каком турагентстве туда путёвку можно попросить?

— А «места силы» для всех разные. Многое зависит от того, где человек живёт, какому Богу молится.

— Говорят, что Бог един, просто «провайдеры» в разных странах свои. Хотя в Индию или в Тибет стремятся многие, в том числе и христиане.

— Индия — удивительное место силы. Это страна, которая никогда не затевала войны ни с какими соседями. Женщина, которая живёт в Индии, понимает, что, когда она молится и отмаливает аскезами своё состояние, Господь — либо Вишну, либо Ганеша, исходя из того, кому она молится, — благословляет её на уход из этого состояния.

Ивану из того состояния, в котором он некоторое время назад неожиданно оказался, тоже не то что захотелось, но было просто необходимо куда-то уйти. Мужчине в расцвете лет, а Ивану было около сорока, умному и сильному, каковым он себя считал, имея на то вполне заслуженные основания, очень не нравится, когда перестаёт он вдруг ощущать себя хозяином положения. Мысль, пришедшая в голову ему, человеку, который всегда и всем мог объяснить, что, кому и когда надо делать, удивила самого Ивана: «А может, надо не только говорить, но и слушать? Не только учить жить, но и учиться?» Так он и в церкви оказался, так и с психологом познакомился.

Психолог Мира Александровна, пусть и на ходу, но довольно придирчиво оглядела своё отражение в витрине, мимо которой они проходили, поправила выбившуюся из причёски прядь волос и продолжила рассказ:

— Если женщина живёт в России, а это также «земля Сатурна», равно как и Индия, то тогда она и молится в соответствии со своей православной религией. В России, кстати, «мест силы» хватает для всех: и для женщин, и для мужчин. Можно поехать к иконе Казанской Божией Матери, можно в Сергиев Посад, а в Москве можно сходить сюда, к Матронушке, Блаженной Матроне. Такие места вкрапляют в каждую клетку человека истинную веру. Веру в то, что всё изменится: «Завтра я встану и это солнце будет отражаться в моих глазах!» Потому что без солнца нет даже тех «пятнадцати минут счастья», а без счастья боль заполняет каждую клеточку. Да и вообще, что такое «место силы» для каждого человека? У каждого оно своё. У кого-то икона в доме — это и есть «место силы». У кого-то это любимая картина, возможно, антикварная, подаренная родителями. У кого-то это кольцо от прабабушки, которое точно приносит удачу.

Они медленно шли от Таганки к Покровскому храму, Мира Александровна вертела в руках серебряную заколку для волос, изящную, с маленькой розочкой из сиреневого жемчуга. Непослушная прядь опять выбилась, и, медленно поправляя её, она внимательно посмотрела Ивану в глаза.

«Интересно, а эта заколка у неё — тоже “сильная”?» — подумал Иван, но, встретив взгляд Миры Александровны, понял, что глаза у неё гораздо сильнее.

Надо было всё-таки что-то говорить, а не только слушать.

— Нет, то, что рядом, что под рукой, обычно не считается, — сказал он. — Как нет пророка в своём отечестве, так нет чудес там, где мы. Надо обязательно куда-то поехать или очень далеко пойти. Москвичи и москвички, у кого, конечно, есть силы и средства, едут в какие-нибудь дальние монастыри. А здесь, у Матроны, думаю, что большинство людей — приезжие. Как вы считаете?

— Есть такое распространённое мнение, что человек куда больше отдыхает и наполняется силами не тогда, когда просто бездельничает, лёжа на диване, а когда меняет сферу деятельности и окружающую обстановку.

— Им овладело беспокойство, охота к перемене мест.

— Да-да. Когда мы говорим о «месте силы», мы в первую очередь подразумеваем место духовной силы, куда человек едет с целью внутреннего очищения, переосмысления, освобождения от неверных концепций и надуманных идей, с целью соединения со своей сутью. Для понимания себя, в поисках смысла своего существования и ответов на важные внутренние вопросы. Нам зачастую необходимо не просто восполнить силы, а обновиться полностью, пересмотреть своё отношение к происходящему, осознать то, что уже произошло; понять, как жить дальше. Вот здесь и стоит обратиться к «месту силы».

Но я хочу сказать, что для такого очищения или, как сейчас говорят, «перезагрузки» само «место силы» — это только пятьдесят процентов успеха. Ещё пятьдесят процентов — это ваша вера. И если её нет, вам не нужно использовать тот арсенал, который дал нам этот мир, эта Вселенная. По моему, Иван, ощущению, по тому, каким я вас сейчас вижу и представляю, на данном этапе вашей жизни работать вам нужно только психологически.

— А как же церковь? — Иван попытался пошутить. — Только я решил стать верующим. Вы меня отговариваете?

— Всему своё время. В современном мире психология, психотерапия используют все арсеналы, и многие женщины и мужчины, приходя к опытному психотерапевту, хотят «услышать» у себя внутри этот голос чувства веры, почувствовать «эмоцию веры». Веры в том числе и в то, что что-то в их жизни переменится, что боль уйдёт, выйдет из каждой клетки, что их страдание отступит.

— То есть в храм надо идти не за верой? Сначала надо поверить, а потом идти?

— Вера должна просто быть или созреть внутри. А вот как раз закреплять местом силы психологическую проработку, трансформацию своих программ для тех, кто верит, очень правильно.

— Посмотрите на эту очередь, вон их сколько стоит! — Иван показал на людей, выстроившихся для того, чтобы попасть к Матроне и попросить её о чём-то важном. — Очередь просто безумная! Вы считаете, что все они верят? Или просто их так «прижало»? Как меня тогда. Ну, я вам рассказывал. И некого было просить…

Очередь действительно была гораздо больше, чем зимой. Кто-то держал в руках тоненькую книжицу «Акафист преподобной» и осторожно перелистывал страницы, стараясь не помять и не выронить букет. Кто-то, как было видно, вообще не понял, куда приехал, наверное, его просто притащили сюда, сказав: «Надо!», и теперь он бегал вокруг святого места — то попить, то перекурить.

— А я, когда хожу к Матроне, и сама иногда не знаю: то ли просить, то ли благодарить. Просто душа требует и всё. Да, наверное, за этим я и прихожу. А ещё — выговориться. Вам, Иван, разве никогда этого не хотелось?

— Конечно, хотелось. Выговориться, не боясь раскаяться потом в своём откровении. Не опасаясь, что осудят, не простят слабости, что разболтают. Выговориться и быть услышанным. Это редкая возможность даже в наше время мобильных связей. Когда всех вокруг много. Иногда даже слишком много, катастрофически! И при этом так, чтобы по душам — практически не с кем…

— Говорят, Матушка Матрона перед смертью сказала: «Все, все приходите ко мне и рассказывайте, как живой, о своих скорбях, я буду вас видеть и слышать, и помогать вам».

Монахини раздавали всем желающим цветы, освящённые на мощах.

— Сколько раз я получала здесь в подарок то срезанные бутончики роз или гвоздик, то веточки каких-то растений, — добавила Мира Александровна. — Но в этот раз отчего-то очень хочется самой принести Матронушке цветы. Говорят, она любит цветы полевые, как вон у тех девушек, что у входа.

Иван их уже тоже заметил. Не цветы…