Приключения северянина. Сборник рассказов

Павел Александрович Сафонов (2016)

Автор «Записок северянина» считает себя человеком вполне ординарным. Хотя жизненную школу прошел неплохую. Три года службы в Забайкальском военном округе, учеба в Иркутском сельхозинституте на факультете охотоведения, практика на Байкале, год поработал охотником на Енисее в Туруханском районе. И вот волею судьбы оказался в национальном поселке Ачайваям, там он пришел к выводу, что в СССР самая выгодная должность — рабочий. Устроившись слесарем в оленесовхоз, стал жить по принципу «как надо», но не «как все». Что из этого получилось, узнаете из его рассказов.

Разговор с отцом

Папочка опять укушался. В таком состоянии он выговаривает все, что у него накипело, и даже немножко больше. Мы сидим на кухне, мама спит. Она никогда не встревает в наши разговоры и делает вид, что ничего не слышала, хотя все видит и слышит на любом расстоянии шестым чувством.

— Тебе не приходило в голову, что твое положение не соответствует твоим возможностям? Кто ты? Слесарь с высшим образованием? Это ли не парадокс? Ты собираешься всю жизнь крутить гайки? Тебе тридцать лет, но у тебя до сих пор нет семьи, хотя ты женат официально! Этот брак — не настоящий брак. Ученье не создал, учеников растерял, как говорил Остап Бендер. О чем ты думаешь и думаешь ли ты вообще? С твоими способностями ты должен быть лидером. Чего ты добился в жизни и чего ты добиваешься? Или просто плывешь по течению? По-моему, тебе надо крепко подумать.

Так много вопросов. Они заданы, и надо ответить по существу — с отцом нельзя паясничать.

— Давай по пунктам. Первое — мое положение. Дорога вверх мне закрыта. Я не могу и не хочу кривить душой. Для того чтобы занять кресло руководящего работника, надо вступить в партию — без партбилета дорога вверх закрыта. Это ты оспаривать не будешь. Но в партию я вступать не буду, хотя бы потому, что я в нее не верю, и на все вопросы, задаваемые при вступлении в партию, я отвечу то, что я думаю. А выслушав меня, партийцы не только не примут в партию, но и постараются вообще избавиться от меня. Партия сгнила, она ведет страну в тупик. Она даже не балласт, а страшный тормоз, который задерживает развитие общества.

— Ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Ты хочешь очернить партию, которой я отдал чуть ли не всю жизнь? Ты хочешь перечеркнуть все ее заслуги?

— То, что партия сделала для страны, я не отрицаю. Заслуги ее огромны. Она сыграла роль стартера в запуске двигателя. Но, если не отсоединить стартер от двигателя, он начинает играть роль тормоза. Так и с партией. Почитай Ленина. Его определение партии: это аппарат принуждения, который со временем должен отмереть. Он никогда не говорил «всю власть — партии», он говорил «всю власть — советам».

— У нас власть советов.

— Над которыми стоит партия.

— Партия руководит.

— Так это и есть власть партии.

— И что ты предлагаешь?

— Лишить партию власти, передав всю власть советам депутатов трудящихся.

— Мы в дебри полезли. Я говорю о тебе, а ты — о партии.

— Человек в обществе неотделим от государства. Отсюда ограничения в моем движении по социальной лестнице вверх, мне остается только находиться в самом низу, в чем есть свои преимущества.

— В чем же твои преимущества состоят?

— Я могу говорить все, что я думаю, без опасения, что меня понизят. Наша конституция гарантирует в случае конфликта отдавать предпочтение человеку труда, и суды обязаны рассматривать его заявления и быть на его стороне, чего не скажешь о должностных лицах. Существует отдельный список должностей, которые суды не имеют права принимать к рассмотрению, что дает возможность вышестоящему руководству творить беззакония. А рабочий всегда под защитой закона, если он законов не нарушает. Ему достаточно вовремя приходить на работу, не пьянствовать на рабочем месте, не прогуливать, и он — лицо неприкосновенное. Ни один вышестоящий начальник, будь то администратор или партийный деятель, вплоть до генерального секретаря, ничего с ним не сможет сделать, что бы он ни сказал. Можно говорить все, что в голову взбредет, не думая о последствиях. А это дорогого стоит.

Кроме того, должность — это кабинет и ответственность перед другими. А отвечать за выходки дебилов, которые сами не знают, что могут натворить, у меня нет ни малейшего желания. А механизатор — это простор, поездки, приключения, тундра, природа, охота, а не четыре стены в табачном дыму, от которых только стрессы. Это — романтика Севера, она наливает жизнью, дает силы и желание жить. Даже в ремонтах машин есть своя прелесть, удовлетворение от того, что ты сделал что-то полезное для себя и окружающих, освоил технику, узнал что-то новое. Конечно, крутить гайки — это тяжелая работа, но лучше грыжа и радикулит, чем инфаркт или инсульт. Да и эти вещи можно свести до минимума, если подходить к здоровью творчески, в смысле не рваться выше своих возможностей.

Что касается лидерства, тут я думаю так: лидер — это человек, который считает себя выше окружающих, а окружающие с этим согласны. Я считаю, что нет людей выше или ниже, все люди равны. Кто считает иначе, те либо унижают себя, либо себя возвеличивают, что в равной мере противно. Быть лидером необязательно, обязательно уметь бить лидеров в случае необходимости, чтобы поставить их на место.

Что касается брака, то ты прекрасно знаешь, что это только штамп в паспорте для нее, чтобы не ныла, что деревня ей в лицо постоянно тычет, что она сожительница. Лучше жить с ней, чем в общаге, а квартиру мне никто не даст. Да и видимся мы с ней не так уж часто, я в основном в разъездах. Рядом с ней не так уж плохо: сыт, в чистоте, в тепле и уюте. Когда найду ту, что будет моей, тогда уйду от нее. Я это право себе обговорил с самого первого дня.

— Тебя послушать, не так уж все плохо.

— Совершенно с тобой согласен.

— Умеешь ты убеждать.

— Я же твой сын.