Деды в индиго

О'Шадри, 2009

Это нежный по сути и дерзкий по форме роман из жизни безработных-пенсионеров и их друзей, наполненной волнительными ароматами загадочных приключений. Крепкий настой из без того круто заваренных отношений главных героев отягощает появление нового таинственного персонажа… Что можно сказать о данном произведении? Бутилировано со вкусом! Книга создана в лучших традициях жанра детективного иронифа. Триллер-антистресс, антидепрессант. Обладает ярко выраженным эффектом сокращения гладкой мускулатуры живота и челюстей. Подавляет фермент хандроксиназу, купирует образование тоскикотрофных шлаков, препятствует появлению синдрома плаксофилии и нытьёреза. Надежный блокатор Х-похмеласутравиновых рецепторов. Спазмоскуло- и икоген. В случае локального применения способствует ремиссии симптомов стабильного опупеоза. Соблюдайте разумную дозировку при беременности, и схватки гарантированы. Мужчинам после сорока рекомендуется ограничить употребление в связи с возникновением опасности пупковой грыжи. Прием во время еды в общественных местах чреват непроизвольным выбросом недожеванной пищи (смехогортанный поперхоз). При курении сохраняется риск глотательного рефлекса и задымления желудка. Умеренное упоение допустимо и приветствуется Минздравом. Прием 3–4 раза в день натощак или после еды. Противопоказаний и побочных эффектов не наблюдается. Следуйте рекомендациям на упаковке, и всё будет в порядке! Спрашивайте в магазинах и книжных развалах. Гриф секретности снят!

Глава 4

8.45

Позвонила секретарь Их Величества Люси.

— Господин Бодуненц, срочно зайдите к Александру Леонхардовичу! Срочно!

— Вот те на! В чем же я пойду? Носки еще сырые. Будь что будет! Одену на босу ногу.

И Бодуненц снял с циркуля полусырые ботинки.

* * *

Малярчук тем временем вспоминал, за что ему такое наказанье. Было всё так. Как всегда…

Всева Малярчук не спеша вышел из подъезда.

— Пойдем, промокнем горлышко, — восторженно замурлыкал Музян, известный в определенных кругах забулдыга в первом поколении.

— Ну что, архаровцы, заждались, затомились? — распростер объятия Всева-Всевышний.

— Еще бы, — сверкнул глазами Арнольд.

Собралась вся братва: Шуран Кисельков, Саша Квартет, Арнольд Люлипупенко, Лева Смолянский, старый пензер Малярчук, «капельмейстер» Музян. В общем, полный флешмоб или мобфлеш, одним словом.

После третьего стакана Малярчук сунул руку в карман, чтобы достать носовой платок и по традиции звучно высморкаться. Но платок выскользнул из ладони и стал падать прямо в грязь. Всева норовил подхватить его на лету, но тщетно. Зато в спине что-то хрустнуло.

— Ой, поясница, — застонал Малярчук и закаменел прямо на глазах изумленных соратников: ни взад, ни вперед.

— Ты что удумал, симулянт? На тебе еще воду возить и возить.

— Ребяты, не бросайте меня. Ребяты! — заскулил Всева.

— Не кипишуйся, кореш! Пацаны, докинем его до хаты — пусть отлежится малость, — объявил Квартет.

И Малярчука понесли, как чучело медведя, на спине у Сашка.

— Тяжелый, гад! Вишь, как отъелся, — сопели мужики.

Лифт, как назло, не работал. Матерясь на чем свет стоит и задевая темно-синим малярчуковским драпом побеленные стены, ребята кое-как доставили Всеву на седьмой этаж.

Доползли, впрочем, не все. По дороге потеряли Люлипупенко между четвертым и шестым этажом. Да и на фиг он нужен — только мешался под ногами.

У дверей квартиры Малярчук прекратил стонать и стал лихорадочно озираться по сторонам.

— Мужики, это же не моя квартира, не мой дом!

— Окстись, сердешный, ты ж из него вышел.

— Это я от свояка иду.

— Ты, что, сом моржовый, чем раньше думал!

— Был в отключке.

— Бросай его и всё! — взревел Лева.

И тут Малярчук начал гнусно всех шантажировать. Вкрадчиво так:

— Шуран, ты, поди, не помнишь, как я тебя жинке на прошлой неделе не сдал. А тебя, Квартет, от мусорков спас. Левик, а ты мне пузырь должен. А ты, Арно — два. Музян, а я знаю, где ты заначки прячешь.

Что ж, придется тащить этого сома дальше в соседний дом.

Лифт там тоже, естественно, не фурычил.

Но по дороге подобрали Люлипупенко — вздремнул за мусоропроводом.

— На себе больше не потащу, — отрезал Квартет.

— А давайте его, как сайгака, на вертеле отфугуем, — хлопнул себя по лбу Кисельков.

— Точно! Вон, у Митяя-дворника и метла за дверью припрятана.

Продели древко сквозь пальто на груди и потащили дальше. Малярчук сверху. Как бы отдыхает. Ягуаром. Мордой, то бишь физией вниз. Сначала вроде ничего.

Всева даже всхрапнул на помеле, прижавшись к нему щекой. Но через пролет груз развернуло на сто восемьдесят градусов, и Батумыч брякнулся башкой о бетон.

Переладили метлу на спину. Руки засунули в карманы, чтобы не свешивались. Опять ноги по полу волочатся! Какие-нибудь тесемки бы. Достали из Левиных ботинок шнурки. Привязали ими Всеву за ступни и кисти. Вот теперь надежно!.. Но. Но всё одно, тяжело.

Несколько раз уронили ношу, и радости не было конца: получай по заслугам, хлопец!

После третьего марша Шура остановил ватагу:

— Так дело не пойдет, Всева головой о ступеньки запинается. Шляпа всё время слетает. Еще простудится, не к нам сказано. Нужны какие-то новации.

Парни наморщили лбы.

— Есть одна идейка, — поцокал языком Музян. — Помню, у нас в разведке пленных на черенке лопаты носили «чемоданчиком», продев шанцевый инструмент между коленных сгибов и шеей. Никакие завязки не нужны. И голова при теле.

— Это как?

— Покажу в динамике. А ну, садите Батумыча на ступеньку. Колени пошире.

— Приехали что ли? — приподнял веки Всева.

— Ага, почти. Посмотри-ка, что у тебя там между ног болтается, — скомандовал Молик.

— Где? — выкатил глазенки Малярчук.

— Где-где? В «Улан-Уде». Ниже голову. Цоп! Ну вот всё и готово, — с этими словами Музян споро продел черенок сквозь Малярчука. Нанизал, как курицу-гриль на шампур.

— Ловко замучено, ничего не скажешь, — пробасил Смолянский.

— Потерпи чуток, скоро дома будем, — успокоили Всеву пацаны и дружно покантовали дальше.

С шестого этажа между тем какая-то братва спускала вниз диван: то ли ворюги квартиру обнесли, то ли кто из местных переезжал.

Между пятым и шестым этажом обе процессии встретились.

— Кыш с дороги! — начал метать икру здоровенный детина, таранивший переднюю часть дивана.

— Фильтруй базар, баклан! — злобно зыркнул Саша Квартет. — С авторитетом имеешь дело.

Детина в замешательстве оглянулся на мелкого.

— Для нас главный авторитет — это тот, кто платит, — оскалил зубы мелкий. — А ну дорогу, олени!

— Сам ты козерог, — поперхнулся от обиды Лева. — Вперед, мужики!

Та и другая тусовка поперла навстречу друг другу.

Наши опомнились только у чердачного люка.

— Откуда диван? — задал закономерный вопрос Шуран, обращаясь к Квартету.

Сашок недоуменно пожал плечами:

— Сам ума не приложу.

— Вставай давай! Че отлыниваешь, сачок, — это он Левику, который, оказывается, прикорнул калачиком на мягком.

— А где старый хмырькуале Малярчук? Выяснилось — уже на улице. Те самые грузчики отбуксировали его вместо дивана из подъезда к машине.

Дама, которая переезжала, обалдело захлопала ресницами:

— Вы кого, алкаши, мне сватаете? Что за фуфло?

— Как что? Диван, как договаривались, — обиделся рослый детина.

— Где ты видел, чтобы у дивана была драповая обивка? Кроме того, с пролысиной, — больно ткнула она ногтем в Малярчуковское темя. — А я покупала неделю назад новый. На что намекаете, пошляки? Что на этой плешивой скрюченной развалине можно спать?!

Грузчики стали непонимающе переругиваться матерками: «Че вяжется не по делу?»

И тут объявляются наши бухоиды с мебелью.

Хошь не хошь пришлось делать ченч. Диван на Батумыча. Чего только не происходит на почве алкогольного угара!

Ну, наконец, всё. Край. Вот он заветный седьмой этаж.

Малярчука так укачало, что он видел третьи сны…

Дверь открыла какая-то дама (жена, вроде, другая была, хотя… не поймешь их в боевой размалевке).

— Женщина, примите супруга законного свово.

— Мой супруг на кухне.

— Галя, кто там? — раздался в глубине квартиры густой баритон.

— Шут их знает, алкаши какие-то.

— Малярчуки?

— Здесь такие не живут.

— Сотая квартира.

— Нет, сто восьмая. Перебор. Зря старались.

— Это ты, арифметик, считаешь только до шести, — цыкнул на Музяна Левик.

— Еще два этажа вниз? Да лучше бросить его тут!

— Женщина, мы его вам оставим, а уж вы разбирайтесь с ним как хотите.

— А я сейчас мужа позову.

— Не надо мужа. Вот мужа — не надо! — догадались други. И поволокли Малярчука вниз. Легче как-никак.

— Стоп! — крикнул Малярчук, чуть-чуть приоткрыв один глаз. — Моя дверь, приехали.

Прислонили задремавшего Всеву к дверному косяку.

— Ключ? — замычал Батумыч и ткнул пальцем на карман.

Вынули из кармана ключ.

— Тут уж я сам.

Он взял его и вставил в замочную скважину. По-барски махнул рукой. Мол, свободны, люмпены.

— С тебя поляна! — метнул глазами молнию Квартет.

— Само собой.

Чертыхаясь на чем свет стоит, пацаны побрели во двор. Сорвал, стервец, общественное мероприятие…

Замок, однако, не открывался…

На следующий день Малярчук объявился во дворе с многочисленными пластырями на лице — «кошка Моня». Потом сознался. Оказалось, пока он шебуршал ключом в замке, выбежала с визгом какая-то деваха. Сначала исцарапала всего, а затем до кучи облила ведром воды.

Всё-таки перепутал, сомец, с бодуна квартиру.

В первый-то раз правильно домахнули — родимую дверь не опознал. Потому как пешком он никогда домой не ходил. А с лифта и с лестницы — разные ракурсы.