Я убил Бессмертного. Том 3

Оро Призывающий, 2023

Меня зовут Артур Готфрид и я просто хотел жениться на дочери мэра.Теперь мои ноги лежат в двух метрах от меня.Но даже отойти на тот свет мне не дали. Бессмертный вырвал меня из лап смерти и сделал своим учеником.– Убей меня, – сказал он мне, – и тогда ты вернешься домой.Зачем ему это?Он так и не сказал.

Глава 5

–…мнения в Сети разделились на два лагеря, — с лица телеведущей не сходила выработанная годами практики универсальная улыбка. — Первые уверяют, что видео — подделка, и сложно их обвинять — произошедшее ночью невозможно объяснить логически. Другие считают, что человек, назвавшийся Артуром Готфридом — Плутающий, получивший в Тумане такую, эээ, экзотическую способность и решивший использовать её для получения известности.

Крейн отхлебнул кофе; напиток сегодня был на редкость безвкусным. Кофе не убирал ни мешков под глазами, ни боли в голове после бессонной ночи — просто наполнял рот горечью и вызывал лёгкую тошноту.

— Многие уже строят теории на этот счёт, увязывая появление в кафе знаменитого «рыцаря» Люка, звезды шоу Монахова, а также сына миллионера Флетчера. Как бы там ни было, вопросов к Артуру Готфриду действительно много.

О, да. Как же ты, бл*ть, права, подумал Крейн.

–…например, что он имел в виду, заявив, что Майкл Крейн заменил ему родного отца? Кто-то считает, что Готфрид когда-то работал на Крейна, кто-то — что это просто выпад против корпораций. А кое-кто уже вспомнил о полном тёзке нашего сегодняшнего героя — Артуре Готфриде, погибшем двадцать лет назад на своей свадьбе с угадайте, кем? Анной Крейн, женой Майкла Крейна, убитой пару недель назад…

Крейн подался вперёд и тихо застонал.

— И к другим новостям — это не единственное сообщение, в котором замешан Майкл Крейн. Так, этим ночью американские гости во главе с Эмбер Кросс сделали шокирующие заявление, обвинив миллиардера в попытке убить их, устроив «несчастный случай!» Да, именно так — этим вечером машина американских гостей была протаранена неизвестным, который скрылся с места преступления; Джебедайя Мерсильер, известный Плутающий и проповедник, находится в больнице, его состояние стабильное. Так почему же Плутающие из Штатов обвиняют в произошедшем Майкла Крейна?

Крейн сжал кофейную чашку так, что стекло захрустело.

— Что на самом деле произошло на презентации Интерфейча 2.0, кто убил жену и сына Крейна… Вопросов много, но ответов на них мы так и не получили. Увы, но Крейн отказался давать комментарии. И пусть выводы каждый делает сам для себя, — подытожила ведущая, улыбнувшись.

Швырок. Чашка, расплёскивая кофе, пролетела через весь кабинет и врезалась в стену, оставив на ней грязное пятно; Крейн остервенело нажал на кнопку выключения.

Да, он действительно послал репортёров нахер, когда те попытались сунуться к нему за комментариями. Они там совсем обнаглели — пытаются вытащить всё грязное бельё…

Крейн снова опустился в кресло, тяжело дыша.

Вот она — иллюзия.

Иллюзия власти. Иллюзия безопасности. Иллюзия того, что старый враг двадцать лет как мёртв. Теперь Готфрид непонятным образом жив, а Анна и Гюнтер — нет, теперь его бизнес трещит по швам из-за идиотских, абсурдных, но при этом всё-таки работающих действий мерзавца…

Тот словно издевается над ним. Нет, почему «словно» — именно это он и делает. Расхаживает по городу, как будто Крейн не разыскивает его, передаёт ему приветы в видео…

Он ведь обезопасил себя этим приветом. Теперь, если с ним что случится — обвинят его, Крейна, даже если он будет и не при чём. А если уж возникнет какое-нибудь подозрение поконкретнее… Он в жизни от этого не отмоется.

Что он скажет? Что поедатель бургеров — на самом деле террорист и убийца? Кто ему поверит? Нет, конечно, с властями вопрос он уладит, как всегда улаживал… Вот только кто заткнёт тех интернет-умников, что до сих пор припоминают ему кровавый приход к власти, смерть Готфридов и других конкурентов?

Чёртов век информации. Как же просто было, наверное, в какие-нибудь средние века — если ты лорд, то ты берёшь и казнишь неугодного, или просто убивает на месте. А каждому, кто смеет возражать или спрашивать, зачем ты это сделал — плетей.

— Господин Крейн, — голос секретарши из коммуникатора был, как всегда, вежлив и услужлив. — Генерал Козлоконь просит вас ответить на видеозвонок.

Крейн вздохнул, прилизывая ладонью топорщащиеся волосы.

— Включай, — ответил он.

Просит, как же. Приказывает, как обычно.

Огромный экран на стене включился вновь, только на этот раз вместо программы новостей в нём отобразилось лицо собеседника — круглощёкое, нахрапистое лицо цвета варёного буряка.

— Майкл, — выражение лица генерала не предвещало ничего хорошего. — Нужно поговорить.

— Доброе утро, Прохор Богданович, — тоном, максимально далёким от доброго, поприветствовал его Крейн. — Поговорим.

— Ты новости видел? — без прелюдий начал Козлоконь.

Крейн криво усмехнулся.

— А вы думаете, я мог такое пропустить?

— Ты… это? Ты из меня идиота делаешь, Майкл? — чем дальше, тем больше распалялся генерал. — Или ты считаешь, что армия — твоя личная цацка, что хочу, то и ворочу? Мои люди уже третий день колесят по Питеру — весь город в пробках, ищут твоего Готфрида… а он сидит в кафе и жрёт булки?

Крейн промолчал.

— Кстати… он что, правда сожрал запас двух кафе? — уже тише уточнил генерал. — Как он это вообще…

— С Готфридом возможно всё, — покачал головой Крейн. — Я почти ничему не удивляюсь… разве что его наглости.

— Мне теперь что — Макдональдс атаковать прикажешь? — генерал уставился на него. — Или думаешь, я вечно буду это терпеть? Так я тебе скажу: хрена с два, Майкл! У тебя своя репутация, у меня своя, и я не хочу ввязываться… в это всё!

— Прохор Богданович, — Крейн едва удержался от того, чтобы снова застонать, — позвольте напомнить вам, что до завершения проекта нового вооружения, разрабатываемого Крейн Корп, осталось всего четыре месяца. Вы, кажется, были заинтересованы в нём…

— Я много чего был, — оборвал его генерал; мясистые бульдожьи щёки играли всеми оттенками красного, коротко стриженный ёжик блестел ранней сединой. — Понимать надо. Что можно, а где нельзя, и вообще.

— И что я должен был сделать? — Крейн поглядел в ответ. Казалось бы, он уже давно привык к манере речи Козлоконя, но сегодня это особенно бесило его. Как и всё остальное. — Это ваши люди прозевали его настолько, что он расхаживал по городу, проник в «Люксор», похитил Старса из клуба и потом пошёл с друзьями в «Макдональдс»!

— Мои люди делают то, что я скажу, — отозвался генерал. — А я скажу, что ты охренел, Майкл. Думаешь, твои пушки — мармелад в шоколаде? Думаешь, незаменимый?

Два партнёра выдержали долгий взгляд друг друга. Оба понимали, что дело даже не в пушках, а в «выгодных условиях», сиречь — взаимных откатах… Но вслух этого говорить не стали.

— Ты не незаменимый, Майкл, — завершил генерал. — На этот раз я перед своими отмазался. Террористов ловим, операции, профилактика…

Он хмыкнул.

— Но больше так не выйдет. Цирк кончился, клоуны едут домой, Майкл. Ты просишь прислать тебе людей и техники, но вместо ловли террориста просто гоняешь их несколько дней без толку. Чтобы что? Чтобы потом — вот это вот? Ты мне тут это…

Генерал замахнулся рукой, снова скатываясь на привычный ему язык.

— Так что, Прохор Богданович? — Крейн мрачно глядел на него. — К чему вы сейчас это? К тому, что военных отзываете?

— Отзываю, — согласился Козлоконь. — С завтрашнего дня, Майкл. Ты хорошо меня услышал? С завтрашнего дня и без скандалов. Учения прошли, учения закончились…

— Без скандалов, — кивнул Крейн.

— А если будет шум и клоунада, — подытожил Козлоконь, — то виноватый — ты, Майкл. Не я. То есть, я тоже, но ты больше.

Сделать всё за один день и не привлекая внимания… ах, как соблазнительно звучит. Вот только сказать проще, чем сделать.

— Я вас услышал, — вздохнул Крейн в ответ. — Я вас услышал, Прохор Богданович.

— Вот и хорошо, — Козлоконь широко осклабился. — Не болей.

***

Сделать всё за один день и тихо. Сделать всё за один день и тихо… Крейн толком не успел обдумать свои дальнейшие действия, когда коммуникатор снова заговорил:

— Господин Крейн, к вас посетитель.

— Катенька, — стараясь говорить сдержаннее, заявил предприниматель. — Я же сказал, что никого сегодня…

— Он утверждает, что его вы точно примете, — отозвалась Катенька. — Сказал, вы его знаете и…

Да сколько можно издеваться?..

— Господин Жюль, — кисло улыбнулся Крейн, глядя, как демон усаживается в кожаном кресле напротив него. — Чем обязан на этот раз?

— О, — тот любезно глянул в ответ. — Пришёл уточнить, господин Крейн. В прошлый раз вы утверждали, что… контролируете ситуацию.

Крейн кивнул.

— Утверждал. Вас что-то смущает?

— Меня лично? — расцвёл в улыбке демон. — Мне лично всё равно. А вот тех, кого я представляю, смущает буквально всё.

Он развёл руками.

— Мы понимаем, что Артур Готфрид — не обычный бизнес-противник, и что с ним справиться сложнее, чем с конкурентом. Но что мешало вам вчера ночью банально послать автоматчиков в то самое кафе…

— Репутация, — отозвался Крейн. — Деловая репутация.

— Чушь, — совершенно нелюбезно парировал Жюль. — На автоматчиках не было бы написано, что они — ваши. Залп очередей, и проблемы уже нет, есть вопиющий случай терроризма, неизвестные убили группу лиц в ресторане быстрого питания… в жестокое время мы живём, не правда ли?

— И получаем громкое дело на весь город, — кивнул Крейн. — Ещё одно. Куча ниточек ведёт ко мне, и чем больше я открещиваюсь — тем сильнее подозрение. В обычное время мне было бы плевать, но после презентации и проблем с американцами…

— Что ж, я вас услышал, — Жюль вновь нацепил на себя маску идеальной вежливости. — И отвечу я вам…

Демон поднялся с места, заложил руки за спину и зашагал по кабинету, задумчиво оглядывая потолок.

— Ваши дела, — продолжил он неторопливым тоном, — волнуют нас постольку, поскольку это и наши дела. Мешая вашим планам, господин Крейн, Готфрид мешает нам, и мы реагируем. Но вот что мы считаем…

Он резко развернулся к бизнесмену.

— Будет куда проще сдать в утиль вас, Крейн, чем воевать с Готфридом и его прихвостнями.

— Вы… — у Крейна перехватило дыхание.

— Вы заботитесь о своей репутации, Крейн, но подумайте вот о чём — нам до неё дела нет, — улыбнулся демон. — Вам давали шанс поправить всё, вы… не справились.

— Ничего ещё не кончено…

— Смотря для кого, — Жюль наклонил голову. — Для вашего сынка Гюнтера, например — кончено, однозначно и просто. Или для всеми нами горячо любимой, — он выделил последнее слово, — Анны.

— Вы обещали мне власть и деньги, — Крейн привстал над столом, багровея не хуже Козлоконя.

— И у вас они были, господин Крейн! — воздел руки демон. — Два десятилетия вы были на коне, на гребне успеха. Кто виноват, что вы в одночасье рухнули с этого гребня, потому что оказались не в силах постоять за себя?

— Вы мне должны, — Крейн глядел на демона в упор. — Мы заключили контракт!

В кабинете в какой-то миг стало очень-очень тихо… демон остановился и стоял, глядя на Крейна, секунд десять — а затем заговорил снова, тихим голосом.

— Запомните, Крейн, — без тени улыбки отрезал он. — Мы никогда и никому ничего не должны. Это нам все должны. Особенно вы.

Новая пауза. Ещё двадцать секунд молчания. А затем Жюль снова улыбнулся.

— И вы всё-таки правы — ваша репутация уверенно катится вниз, а каждая новая выходка Артура Готфрида только подталкивает её. Сейчас вы, Крейн, на рубеже невозврата, когда ещё немного — и для вас будет всё кончено. Хотите знать, что тогда случится?

Подойдя к креслу, он плавно и изящно опустился в него, положил руки на подлокотники — и только потом продолжим.

— А случится вот что. Вы превращаетесь в посмешище. Партнёры не рассматривают вас всерьёз. Вам предъявляются обвинения, о вас снимаются скандальные расследования. Вас объявляют виновником трагедии, что случилась с вашей семьёй… и уж конечно же, ваша корпорация теряет все акции.

Жюль улыбнулся.

— Но когда один падает, другой всегда поднимается. Какой-нибудь другой бизнесмен, поумнее — Вульф Флетчер, например, один из ваших основных конкурентов в IT-сфере — скупает так критично упавшие акции, приобретает остатки великой корпорации Крейна.

Крейн заскрипел зубами.

— Его репутация чиста и безупречна! — просиял Жюль. — Он начинает заключать новые контракты. Да, его предшественник, Майкл Крейн, запятнал своё имя. Но ведь Интерфейс 2.0 — хороший продукт, который не виноват в произошедшем!..

Демон развёл руки в стороны.

–…и, как видите, в этом варианте нашим планам ничего не угрожает. Даже Артур Готфрид — ведь, вместо человека, убившего его семью, Интерфейсами теперь занимается отец его, по слухам, нового дружка.

Флетчер. Они готовят Флетчера ему на замену. Этого австрийского идиота, который…

— Так это и есть ваш шаг? — Крейн поглядел на Жюля. — Подсунуть Готфриду Флетчера-младшего, а потом передать Интерфейсы его папаше, чтобы тот не имел ничего против них?

— Нет, — хмыкнул Жюль, глядя на Крейна честными глазами. — Самое смешное — в том, что мы никак не связаны с их знакомством. Сами заинтригованы. Впрочем… это вовсе не обязательно будет именно Флетчер. Может быть, мы продадим Интерфейс азиатам. Или напрямую американцам, которые хотят заполучить его раньше русских. Мы рассматриваем разные варианты, Крейн. Без вас.

Крейн молчал, а затем выдохнул.

— Вы рано сбрасываете меня со счетов, — отозвался он. — Я… это ещё не конец.

— Пока нет, — кивнул Жюль. — Но должен стать концом. Если не для Готфрида — то для вас, господин Крейн. Выбор за вами, решайте. Время на исходе, но оно пока ещё есть. И… никогда не смейте говорить, будто мы вам что-то должны.

Он снова улыбнулся.

— Впрочем, не расстраивайтесь. Даже если всё пойдёт именно тем путём, что я описал, вы сохраните свободу и более-менее приличное благосостояние. О власти, конечно, речь уже идти не будет, но думать, где взять деньги на еду, вам не придётся.

Пауза.

— Вы знаете, почему мы это сделаем, — подытожил демон.

— Да, — согласился Крейн. — Знаю.

— И вы продолжите служить нашим интересам.

— Она в порядке, — сквозь зубы процедил Крейн. — И в полной безопасности от Готфрида. Я знаю, что делаю, и ошибок не повторю — на этот раз ни Герда не сможет сбежать, ни кто-то извне найти её.

— Это — то, почему я пришёл к вам, — с улыбкой кивнул Жюль. — То, почему я сообщил вам о наших планах заранее и дал последний — единственный — шанс. Смотрите, Крейн — не потеряйте ещё и его.

Поднявшись с места, он резко развернулся на каблуках — и спокойно зашагал в сторону двери, давая понять, что аудиенция окончена.