Мой криминальный босс

Ольга Висмут, 2023

Восемь лет назад он бросил меня за день до свадьбы. Я не успела даже сказать, что беременна. Просто исчез. А теперь вернулся, чтобы сломать мой маленький мир.Какие бы тайны не скрывал Павел Островский, им не сравниться с моей.Я никогда не признаюсь, что у меня есть дочь… от него.

Глава 1

— Танюш, давай подвезу тебя домой, — предлагает Валера, придерживая мне дверь.

За спиной гремит музыка. Эту ночь я провела в баре с друзьями, заливала коктейлями горе.

— Не откажусь, — улыбаюсь ему.

С Валеркой мы еще со школы знакомы, он и тогда пытался за мной ухаживать. Симпатичный парень, но… Не мое. Я знаю про его тайную влюбленность, вот только помочь ничем не могу. У меня к нему не дрожит. Жаль, но так тоже бывает.

Мы выходим из бара.

Давно я столько не пила, как этой ночью. А все потому, что вчера меня уволили с работы. Наш начальник решил взять на работу своего племянника, а меня попросили уйти.

Тоска навалилась — сил нет, и страх перед будущим. Чужой город, чужая квартира — что делать? Возвращаться в провинцию к родителям, как побитая собачонка? Вот и решила “на радостях” пригласить всю компанию в бар. Место выбрала поприличнее, в центре города. Ребята поддержали, но уже светает, ночь подходит к концу, а значит — пора разъезжаться.

Голова немного кружится. Вот не умею пить и не надо начинать. Валера ведет меня к своей иномарке и открывает дверь.

Падаю на сиденье рядом с водительским. Щелкаю ремнем безопасности.

Валера заводит мотор. Продолжает болтать о чем-то, но я не слушаю. Отвлеченно смотрю в окно на проносящиеся мимо высотки.

Машина останавливается у меня во дворе.

Валера замолкает. Смотрит на меня так, что я начинаю невольно поправлять блузку — вдруг расстегнулась?

— Слушай, Таня, — говорит он хриплым голосом. — Тебе совсем не обязательно уезжать, ты же знаешь.

— М-м-м? — недоуменно смотрю на него. — О чем ты?

— Я могу по своим каналам пробить. Может, где-то требуется менеджер по продажам.

— О, буду премного благодарна, — хватаюсь за призрачную надежду.

Вдруг он действительно сможет помочь?

— Да, в конце концов, ты хороший специалист, — говорит он, продолжая смотреть на меня.

Его взгляд настойчиво скользит по моему лицу, опускаясь к губам. От этого я немного трезвею.

Нервно сглатываю.

— Спасибо, Валер, — говорю ему. — Тогда напишешь, если найдется что?

— Конечно. Мы могли бы еще раз встретиться, — продолжает он, не спеша снять блокировку с двери. — Посидим в кафе, обсудим. Вдвоем. Ты мне очень нравишься, Тань.

Меня немного пугает такая настойчивость друга. Раньше он был более сдержан. Может, это мой будущий отъезд так действует на него? Или лишний бокал пива?

— Ты хороший друг, Валер, — тянусь к ремню безопасности.

Парень перехватывает мою руку. Его ладонь мокрая и потная. Мне совсем не нравится его касание. Хочется вырвать руку, но я заставляю себя сохранять спокойствие. Это же Валерчик. Он хороший парень, но совершенно не привлекает меня как мужчина!

— Отпусти, — пытаюсь освободить руку.

— Таня, дай мне шанс, — смотрит как кот из Шрека.

От этого становится только хуже.

— Нет! — рявкаю я.

— Ладно, прости меня. Я не хотел ничего плохого, — его большой палец гладит мое запястье.

— Валера, не стоит, — качаю головой. — Мне правда жаль, но…

— Всегда есть это “но”, — усмехается он. — Позволь хоть обнять тебя.

Я выдыхаю. В конце концов, на прощание мы всегда с друзьями обнимаемся. В этом нет ничего такого…

— Ладно, — разрешаю.

Он тянется ко мне. Я, как обычно, слегка обнимаю его за плечи. А вот он со всей силы сжимает меня. Вдавливает в сиденье. Его губы опускаются на мои. Они слегка влажные. Язык скользит вдоль зубов.

Пытаюсь оттолкнуть мужчину, но сил не хватает.

— Пусти! — удается отвернуть голову.

Бью его по плечу.

Хватка слабеет. Валера отодвигается, щелкает блокировкой.

Я открываю дверь и пулей вылетаю на улицу. Жадно хватаю ртом прохладный воздух, а затем тру губы тыльной стороной ладони. Ощущение липкого поцелуя продолжает преследовать меня.

Валера выходит за мной.

— Таня, прости, — пытается взять меня за руку.

— Даже не разговаривай со мной больше, — отшатываюсь от него и почти бегом направляюсь к парадной.

Руки и ноги дрожат от пережитого стресса. А еще друг называется!

Забегаю в подъезд громко хлопаю дверь и несусь к своей квартире. Хорошо, что живу на первом этаже. Не придется ждать, пока лифт приедет. Он у нас медленный, как старый дед.

Сердце колотится, пока дрожащими пальцами пытаюсь нащупать ключ в сумочке.

Надеюсь, Валера не станет идти за мной. У нас на подъезде нет домофона, еще неделю назад пьяный сосед сломал. Мы с жильцами, конечно, ругались, даже деньги собрали на новый. Но его до сих пор не сделали. Управдом разводит руками, мол, очередь, наберитесь терпения. Хорошо, что в наш двор не заглядывают чужие.

Наконец, открываю замок. Вваливаюсь в квартиру и, закрыв дверь, выдыхаю.

Почти без сил опускаюсь на банкетку и сижу так долгие пять минут.

В голове полный сумбур. Валера меня напугал. Даже не знаю, как теперь с ним общаться?

Потихоньку прихожу в себя. Сначала успокаивается сердце, а потом и аппетит просыпается — первый признак, что со мной все в порядке. Я когда нервничаю — кусок в горло не лезет.

А ведь еще нужно решить, что делать дальше. Собирать вещи или дать Валере шанс и подождать пару дней. Вдруг он найдет мне работу?

Взгляд падает на рекламку пиццерии, забытую на столике возле входной двери. Что ж, пицца — так пицца. В любой непонятной ситуации сначала нужно поесть.

Оплачиваю заказ с телефона. Иду на кухню, машинально готовлю кофе. В голове бродят унылые мысли.

И домой возвращаться не хочется, и с Валерой вступать в отношения — тоже.

Вот как поступить?

Снимаю кофейник с плиты и топаю в ванную. Но стоит залезть под душ, как слышу звонок. Он дребезжит и дребезжит, словно кто-то зажал его пальцем.

Впрочем, понятно кто. Наверняка это курьер. Быстро управился, за десять минут. Но это не повод выламывать двери!

Раздраженно накидываю халатик прямо на мокрое тело.

Сейчас я этому типу выскажу все, что думаю!

Рыком распахиваю дверь, заготовив на языке “пару ласковых”. Меня обдает ароматом мужского парфюма, алкоголя и крови. Черная тень появляется из коридора. Загораживает проход.

Испуганно отступаю. Крик замирает в горле, когда огромный мужик с бледным лицом падает на меня…

***

Ступор.

Это первое, что я ощущаю.

Настолько ошарашена, что даже не сопротивляюсь, когда этот тип валится на пол и увлекает меня за собой.

Так и лежим какое-то время. Я внизу, он — на мне и без всяких признаков жизни. Кажется, даже не дышит.

Может, закричать? Например, что меня насилуют. Вдруг прибегут соседи?

Ой нет, потом сплетен не оберешься. Нужно выбраться из-под него и закрыть двери, пока баба Нина с третьего этажа меня не увидела. Эта такая, сразу хозяевам квартиры настучит, что я тут притон устроила.

А мужик-то огромный. Точно два метра. Еще и придавил как бетонной плитой, даже дышать тяжело. Не могу двинуться с места.

Страх скользит по телу, сковывая движения и отключая голос. Никогда не замечала за собой такого. И главное, что мужчина очень тяжелый, даже столкнуть его не могу.

Только чувствую что-то влажное между нами.

Он что, обмочился?!

Ну все, Таня, приплыли…

Нет, это не то. Мокрое пятно расплывается на уровне живота, а не ниже. И пахнет… пахнет кровью.

Страх захлестывает меня с новой силой.

Боже, у меня в квартире труп! Как я это объясню хозяйке? Хотя, о чем это я? Нужно срочно звонить в полицию!

— Эй, мужчина, — трясу его за плечо.

Но он не откликается. Даже не двигается.

Неужто и правда помер?

Дергаюсь сильнее. Ужом выбираюсь из-под него, едва не лишившись халата.

Смотрю на себя. Так и есть! Спереди на кремовом шелке расползлось отвратительное красное пятно размером с суповую тарелку.

Так, Таня, дышим ровнее. Все хорошо, все хорошо…

Первым делом закрываю дверь в квартиру. Еще не хватает, чтоб соседи увидели. Хотя может было бы лучше, если б увидели. Ну нет. Потом еще им объясняй, что делает на твоем пороге окровавленный мужик.

Успокаивая себя, осторожно подхожу к незнакомцу. Он лежит на животе, но лицо повернуто вбок, и мой взгляд натыкается на его профиль.

Все внутри замирает.

Нет, такого не может быть!

Но глаза не обманывают. Эта милая родинка на виске и маленький шрам на брови — знакомы до ужаса. Когда-то я безумно любила их целовать.

В памяти всплывает прошлое, которое я пыталась забыть все эти годы. Это же он, Павел Островский — моя первая любовь, мой первый мужчина, моя первая боль! Тот, кто бросил меня накануне свадьбы. Просто испарился: без звонка, без записки, без СМС.

А теперь вдруг возник из небытия…

Не могу поверить, что он лежит у меня в коридоре.

Прислушиваюсь.

Павел дышит. Тихо, почти незаметно, но дышит.

Значит, не умер.

От нахлынувших чувств подкашиваются ноги. В груди разворачивается ураган.

Может, все-таки это ошибка? Может, это не он? Что ему делать здесь, в спальном районе на выселках?

Но я не могу отвести глаз от шрама. Потому что знаю, как он его получил. Помню, как промокала салфеткой кровь, обрабатывала зеленкой и дула на ранку. Помню, как Пашка морщился и пытался меня оттолкнуть. А тренер тогда прикрикнул, чтобы он сидел смирно. Потому что залепить себе мячом в лоб — это самое глупое, что может случиться на поле!

А он изменился. Восемь лет назад еще не был таким мускулистым. И этих серебряных нитей на коротко стриженных висках тоже не было. И морщинок на лбу…

Чем же он занимался все эти годы?

Словно услышав вопрос, мужчина чуть слышно стонет. Хочет перевернуться.

Я падаю на колени, хватаю его за плечи и помогаю осторожно лечь на спину.

Да, это он. Я не ошиблась.

Рассматриваю его, вспоминая прошлого Пашку и сравнивая.

Новый Островский огромный как шкаф, возмужавший. Темноволосый с тонким носом с горбинкой. Его черты стали резче, появились суровые складки возле уголков губ. И еще одна — между бровей. Теперь он не просто симпатичный форвард студенческой футбольной команды, а взрослый харизматичный мужчина. Даже сейчас, когда лежит совершенно беспомощный, от него веет опасностью и чем-то запретным.

Перевожу взгляд ниже.

На Павле надета легкая весенняя куртка. Она распахнута, а под ней белая рубашка и огромное бурое пятно, которое он зажимает ладонью.

Сколько ж он крови потерял? Ему срочно нужно в больницу!

Снова стон. Тихая ругань.

Я едва не подпрыгиваю на месте. Сердце начинает бешено колотиться.

— Ты… вы это, лежите, — бормочу, оглядываясь в поисках телефона. — Я сейчас вызову скорую.

— Не надо, — слышится хриплый низкий голос. — Не надо никого вызывать. Там царапина.

Он начинает подниматься. Сталкивается со мной взглядом.

— Таня? — морщится так, словно не рад меня видеть.

Его глаза наполнены болью, но взгляд пристальный. Бьет в меня как стрела. И я замираю, пригвожденная этим взглядом. Внутри расплывается предательское тепло.

Сколько раз я представляла эту встречу. Думала, как буду одета, что скажу. Но ни разу в своих фантазиях я не планировала предстать перед ним в шелковом пеньюаре на голое тело и с мочалкой на голове вместо укладки!

— Ты ранен, — говорю, лишь бы скрыть собственную нервозность. — Тебе нельзя вставать…

— Ерунда, — он окидывает меня темным взглядом. — Где ванная?

Я невольно стягиваю халатик у горла и показываю в сторону кухни. Островский поднимается одним слитным движением. Слишком плавным и уверенным для того, кто только что лежал без сознания.

Стою как вкопанная. Все очень странно.

Надо найти телефон и срочно вызвать полицию. Павел мой бывший, но он ранен и ему нужна помощь. С остальным разберемся потом.

Слышу шум воды и тут же несусь к себе в комнату.

Телефон. Да где же он? Неужели выпал, пока я была в машине Валеры? Блин. Вот же трындец. И домашнего телефона тоже нет.

Хотя… я же пиццу как-то заказала? Значит, телефон на кухне!

Устремляюсь туда. Вот только Островский внезапно выходит из ванны и преграждает мне путь.