Пигалица

Ольга Сергеевна Рузанова, 2023

Ден Тюменцев друг моего брата и мой будущий муж. Я так решила, потому что люблю его уже много лет. Ему придется с этим смириться, даже если он пока меня не замечает.– Ден.– М?– Спасибо, что не сдал меня брату.Он останавливается, чешет мочку уха и поворачивается в мою сторону.– Не успел.– Ясно, – вздыхаю разочарованно, – значит, расскажешь?– Не расскажу.– Правда?– Я молчу про клуб, а ты забываешь про то, что было в моей комнате.– Почему?Если он сейчас скажет, что его чуть не вырвало и что ему противно было меня целовать, я клянусь, ударю его.– Потому что ничего не было, – отвечает ровно, – тебе все приснилось.

Глава 19.

— Мот, самое главное — Удача, — начинает говорить Денис негромко, — башка у тебя на месте, руки тоже откуда надо растут, характер стальной. Все это вместе с удачей принесет тебе кучу бабла. Так что, желаю тебе удачи, — поднимает бокал, — за тебя, брат.

Я хмыкаю. А здоровья и счастья не надо было пожелать? Одно бабло на уме.

Ден опускается на стул и ловит мой взгляд, делая рукой с бокалом виртуальный дзинь, и при этом даже не утруждается чокнуться с девушкой, сидящей по его правую руку.

А ведь она та, о которой говорил Матвей. Девушка Дениса.

Проигнорировав жест, пригубляю шампанское и подставляю ушко Саше, когда он начинает мне что-то говорить. Спрашивает об учебе. Я отвечаю, не вдаваясь в подробности, вяло интересуюсь тем же.

Вечер идет своим чередом, друзья один за другим говорят тосты, а Саша продолжает бессовестно насиловать мои уши.

Складывается ощущение, что три года назад, убитый горем после моего внезапного отъезда, он дал обет молчания и вот сейчас, на радостях, щедро купает меня в словесном потоке.

Послать его не позволяют мои ангельское терпение, светское воспитание и навязчивое молчаливое внимание со стороны лучшего друга брата.

Какого черта он так пялится?! Даже его подружка это заметила. Обиженно надув губки, ноет ему в ухо.

— Я же продал свою Хонду, — просачивается в сознание голос Сашки, — новый байк себе купил.

Навострив уши, двигаюсь к нему ближе.

— Какой?

— Ямаху.

— Да ладно!.. — роняю челюсть.

— Ага… Семерку…

— Шутишь?! Ямаха R7?! Ты обе почки продал?

Саня, довольный произведенным эффектом, скалясь, чешет затылок.

— Накопил…

— Фигасе! Гонял?

— В августе в гонках участвовал…

— И?..

— Я вам не мешаю? — влезает в наш диалог писклявый голос его девушки.

— Не мешаешь, — отмахиваюсь от нее и обращаюсь к Сане, — ну, так что?

— Пойдем где-нибудь в другом месте поговорим, — шепчет он на ухо, — я тебе фотки моей красотки покажу.

— Пойдем.

Он поворачивается к своей девчонке, говорит пару слов, а затем, встав, галантно отодвигает мой стул.

— Ты куда? — спрашивает Матвей.

— Покурить.

— Эля…

— Сейчас приду, — проговариваю одними губами, делая вид, что не замечаю прищуренного взгляда Дена.

Саша выводит меня из банкетного зала и ведет в холл с панорамными окнами, многочисленными растениями в кадках и небольшим, подсвеченным неоном, фонтаном в самом центре.

— Сколько кобыл?

— 72.

— Маловато…

— Зато крутящий момент 66!

Мы встаем у окна с видом на ночной город и склоняемся над смартфоном Саши, в котором целая папка фотографий, где он с Ямахой.

Саша у Ямахи. Саша на Ямахе. Саша за Ямахой. Саша под Ямахой.

— Круто, че… Любишь ее?

— Да, пи@дец, как люблю!

— Я о твоей девушке, вообще-то, — пряча улыбку, рассматриваю байк.

— О ком?

— Вот ты дурень!

Парень заметно тушуется и теряется с ответом.

— Сань, — как гром среди ясного неба, разносится надо мной голос Дена, — тебя там твоя Ирина ищет.

Кожу облепляют мурашки, а сердце в панике начинает метаться по грудной клетке.

— Так я же сказал ей, что скоро приду.

— У нее там ребенок шевелиться, что ли…

Вот Саня жук! Два часа лил в уши, а о том, что скоро отцом станет, сказать забыл.

— В восемь недель?.. — хмурится он недоуменно.

— Это газы, — заявляю авторитетно.

Он понятливо трясет головой и напряженно смотрит за мою спину.

— Иди, — следует оттуда приказ.

И Саша, выхватив из моих рук, свой телефон, быстро теряется среди кадок с пальмами.

Я собираюсь последовать его примеру, но путь мне преграждают.

— Привет, — говорит тихо в макушку.

Разворачиваюсь и упираюсь взглядом в крепкую шею с крупным кадыком и колючий подбородок. Неосознанно делаю полный вдох.

Вкусно так, что во рту слюна собирается.

— Привет… пропустишь?..

— Как живешь, Малая?

— Лучше всех.

По венам носятся электрические разряды, нервы гудят как высоковольтные провода. Три года, это не три дня. Оказывается, я здорово по нему соскучилась.

— Как учеба?

— Отлично.

— Когда сессия?

— В декабре, — чеканю и вскидываю подбородок, — одеваюсь тепло, кушаю хорошо, спать ложусь вовремя. Еще вопросы будут?

— На Новый год приедешь?

Я на миг зависаю на глазах цвета черного кофе в обрамлении загнутых вверх ресниц.

— Новый год, — прочищаю горло, — я буду встречать со своим парнем.

Делаю шаг вправо и ныряю между ним и гибискусом.

Пошел он к черту. Снова режим брата включил. Учеба… сессия… Новый год…

Врываюсь в зал и принимаюсь искать глазами Матвея. Предупрежу, что домой сваливаю и такси вызову.

Иду мимо площадки, на которой в медленном танце кружат пары, и чувствую захват на локте.

— Вот ты где! — восклицает Саша, словно это я убежала, а не он, — потанцуем?

Я еще раз сканирую помещение и, не найдя Мотю, соглашаюсь.

— Где твоя Ирина? Поехала в роддом?

— Да нет, — смеется он, — с девчонками поболтать вышла.

— Странная она у тебя, — улавливаю знакомый запах и, как ищейка, веду носом в сторону его источника.

Он находится сразу же. Обняв свою красавицу за талию, Ден танцует медленный танец, время от времени задевая мою спину.

Чудны и неисповедимы пути Господни. Первый раз вижу Тюменцева танцующим. И у него неплохо получается. Ноги своей телочке точно не оттопчет.

— С чего ты взяла?

— Что?..

— Ну, что она странная.

— Я бы на ее месте кишки тебе выпустила.

У парня вырывается нервный смешок, отреагировать на который я не успеваю. Сашу наглым образом от меня отодвигают.

— Смена партнеров, — невозмутимо сообщает Ден.

— Мы что, кадриль танцуем?

Мое мнение никого не волнует. Саша снова трусливо сбегает, а меня впечатывают в твердое тело. Слишком сильно.

Я тяжело сглатываю и опускаю ладони на его плечи.

Ладно, это всего лишь танец, вытерпеть пару минут смогу. Если не смотреть, ни дышать и не думать.

— Я скучал по твоему острому язычку, — шепчет, слегка задевая губами ушную раковину.

По телу проходит дрожь, но голос разума воинственно пищит: ты же не поведешься на это, как последняя овца?!

Действительно.

— Куда подевалась твоя девушка?

— Она устала, у нее каблуки неудобные.

— Каким был мудаком, таким и остался, — усмехаюсь я.

— А ты, напротив, сильно изменилась.

Ладони на моей пояснице сползают чуть ниже. Недостаточно, чтобы это заметили окружающие, но достаточно для того, чтобы я в полной мере почувствовала его радость от встречи со мной.

Дядя хочет поиграть? Боюсь его расстроить, но в этом виде спорта у меня звание чемпионки Мира.

Расслабляю спину и немного прогибаюсь в пояснице. Тоже незаметно для постороннего взгляда.

Одновременно с этим веду ладонями к его шее и, обхватив ее, принимаюсь выводить на затылке узоры подушечкой большого пальца.

Дыхание его учащается, а бугор, упирающийся в мой живот, значительно увеличивается в размере.

Нихрена себе! Так на мои невинные ласки еще никто не реагировал.

— Играешь с огнем, — хрипит в ухо.

— Я? — вполне искренне удивляюсь и резко останавливаюсь, потому что заканчивается медленная музыка.

Снимаю с него свои руки и выбираюсь из захвата.

— Счастливо оставаться.