Пигалица

Ольга Сергеевна Рузанова, 2023

Ден Тюменцев друг моего брата и мой будущий муж. Я так решила, потому что люблю его уже много лет. Ему придется с этим смириться, даже если он пока меня не замечает.– Ден.– М?– Спасибо, что не сдал меня брату.Он останавливается, чешет мочку уха и поворачивается в мою сторону.– Не успел.– Ясно, – вздыхаю разочарованно, – значит, расскажешь?– Не расскажу.– Правда?– Я молчу про клуб, а ты забываешь про то, что было в моей комнате.– Почему?Если он сейчас скажет, что его чуть не вырвало и что ему противно было меня целовать, я клянусь, ударю его.– Потому что ничего не было, – отвечает ровно, – тебе все приснилось.

Глава 10.

Сев в машину, молча достает сигарету. Если бы я собственными глазами только что не видела, как он расхреначил морды троим ублюдкам, ни за что бы не поверила.

Потому что с виду Ден абсолютно спокоен. О произошедшем напоминают только сбитые в кровь костяшки.

— Не рассказывай брату, пожалуйста, — прошу жалобно.

Выпустив струю дыма в открытое окно, заводит машину. Дожидается, когда появившийся на стоянке парень, сунет мне мою сумочку и трогается.

— Ден… — зову его.

— Просто заткнись сейчас, — шипит угрожающе, и я замолкаю.

Пусть остынет немного, а потом его упрошу не сдавать меня Матвею. Я ведь ни в чем не виновата, нужно только все объяснить и поблагодарить за спасение…

Стоп.

— Ден, а что ты там делал?

— Задницу твою спасал…

— Спасибо, конечно… — кошу на него глаза, не поворачивая головы, — как ты узнал, где я?

Он стискивает руль до скрипа кожаной оплетки. Молчит, сжимая фильтр губами.

Ладно, предположим, узнал у брата. Тогда вот и ответ — Мотя попросил его забрать меня с клуба.

— Спасибо, что вмешался, — бурчу обиженно.

Объясняться буду перед братом, Дену мои оправдания нафиг не нужны.

Остаток пути проходит в тишине. Я переписываюсь с Ксюхой в мессенжджере, а Тюменцев курит уже третью сигарету.

Ксюша получила люлей от старшего брата и тоже уже едет домой. На меня больше не обижается. Ненависть к Васе воссоединила нас.

Машина въезжает на территорию сервиса и паркуется справа от гаража.

— Про гулянки можешь забыть до конца лета, — произносит Ден, гася фары и вытаскивая ключ из зажигания.

— Это не тебе решать.

— Выходить за территорию только с Мотом или со мной.

Я ошарашенно усмехаюсь. Он в своем уме?! Думает, я у его Величества разрешения спрашивать буду?!

— На свидания меня сопровождать будешь?..

— Какие, бл@ть, свидания?.. Ты дура, что ли? — недобро скалясь, поворачивается ко мне корпусом, — тебя сегодня чуть не отъ@бали!

Насупленно жую губу. Возразить нечего. Я не знаю, вступился бы Демид за меня или нет, если бы Ден не приехал. Если нет, то он прав.

— Ты думаешь, я этого Васю не знаю? Тебя бы завтра штопать пришлось!

— Я не виновата…

— Жопой крутить меньше надо было! — взрывается он, — вырядилась, как шлюшка!

— Я нормально одета! — ору в ответ, — как все! И я не крутила жопой ни перед кем!

— А то я, бл@ть, тебя не знаю! Увидела смазливую рожу и потекла!

Ударяет кулаком по подголовнику моего сидения и морщится от боли.

— За@бала… — выходит из машины, хлопая дверью и идет в гараж.

Я за ним. Поскальзываясь и подворачивая ноги на каблуках.

— Денис! Подожди! Давай я тебе руки обработаю!

Он даже не оборачивается. Поднимается наверх и уходит в свою комнату.

Дурак. Хамло неотесанное.

Беру в аптечке ватные тампоны, антисептик и заживляющую мазь и иду за ним.

Если ранки воспалятся, он работать завтра не сможет.

Прохожу наверх, снимаю туфли и закидываю их в свою комнату, после чего босиком встаю у его двери. Стучу два раза, жду ответа.

— Ден, — стучу снова и, не дождавшись отклика, толкаю дверь от себя.

— Чего тебе? — он лежит в одежде поверх одеяла, закинув руки за голову.

Рубашка задралась, оголив полоску живота. Вот бы разрешил потрогать…

Сглотнув, захожу внутрь.

— Давай раны обработаю.

— Иди спать, — произносит глухо.

— Их надо промыть и обеззаразить…

— Без тебя разберусь, — голос звучит нейтрально, и я немного смелею.

Подхожу ближе и сажусь на кровать у его ног.

— Давай руки!

Давит на меня взглядом из-под опущенных век, тяжело вздыхает и садится, протягивая ладони костяшками вверх.

Пряча довольную улыбку, я деловито смачиваю тампон антисептиком и принимаюсь обрабатывать стесанную кожу. Опыт есть, парни в сервисе часто ранятся и все, кроме Дена, за помощью идут ко мне.

— Больно? — спрашиваю, когда жидкость, попав на ранку, начинает шипеть.

— Нет.

— Хорошо… — отвечаю тихо, но все равно легонько дую на воспаленную кожу.

Ден ощутимо дергается, делает большой вдох, наклоняется ко мне ближе.

Я не тороплюсь. Умышленно медленно обрабатываю ранки на несколько раз, даю подсохнуть, а затем, выдавив мазь на подушечку своего пальца, обхватываю его ладонь.

Теперь мы вздрагиваем одновременно. Меня словно током прошивает. Кожу в месте соприкосновения начинает колоть, по телу проходит волна дрожи.

Что ты делаешь со мной, Ден?..

Он дергает руку на себя, словно хочет забрать ее, но я не даю. Обхватываю сильнее, тяну на себя. Когда еще мне выпадет возможность касаться его?

— Больно быть не должно… — проговариваю, не поднимая глаз, и начинаю размазывать мазь по костяшкам.

Он молча наблюдает, затем поднимает голову и смотрит уже на меня. Я не знаю, зачем, встретиться с ним взглядами у меня не хватает духу.

— Все? — спрашивает Денис, когда я выпускаю из рук его ладони.

— Все.

Дает мне несколько секунд, а затем повторяет:

— Чего ждешь тогда?

Я судорожно вздыхаю и поднимаю к нему взгляд. Он, не мигая, опустив подбородок, смотрит в мои глаза. Требовательно, будто чего-то ждет. Словно чувствует, что именно я хочу сказать и уже готов грубо послать меня.

— Ден… — решившись, шепчу тихо, — Ден, разреши мне поцеловать тебя.

Пару раз моргнув, отводит взгляд.

— Нахрена?..

Господи, вот глупый!

— Я хочу, чтобы ты был первым, с кем я это сделаю.

Он неверяще дергает бровями и смотрит на мой рот.

— Хочешь сказать, ни разу не целовалась, Пигалица? — вибрирующий, с хрипотцой голос заставляет меня вспыхнуть.

Я могу ошибаться, но, кажется, я его заинтересовала. Впервые на моей памяти он отнесся к моим словам серьезно. Не заржал и не отмахнулся, как от туалетной мухи.

Затаив дыхание, пристально наблюдаю, как меняются эмоции на его лице.

Удивление… неверие… радость?..

— Ни разу, — говорю честно.

Тот раз, когда я разрешила Витьку клюнуть меня в губы на прощание, не в счет. В рот я его не пустила.

Тяжело вздохнув и почесав верхние зубы языком, Ден задирает голову к потолку. Как будто принимает самое ответственное решение в жизни.

— Тебе жалко, что ли?

— Ладно… целуй, только быстро.

О, мать моя женщина!.. Разрешил!

Вместе с оглушающей радостью приходит растерянность. Как это сделать?

Быстро забравшись с ногами на кровать, встаю на колени лицом к нему. Он не шевелится, и никак помогать мне не собирается.

— Кхм… ты не мог бы закрыть глаза?

— Нет.

— О’кей…

Нет, так нет. Я от своего все равно не отступлюсь.

Чуть придвинувшись, кладу ладони на его плечи. Кожа горячая, даже через ткань рубашки чувствую.

Ден безотрывно смотрит в мое лицо, не отводит глаз, даже когда я медленно тянусь к его губам.

Неловко. Хорошо, что в темноте не видно, как пылают щеки. Уверена, они сейчас как у Марфушеньки — душеньки из сказки Морозко.

Вдох — выдох… расстояние все меньше, а сердце тарабанит все сильнее.

Прикрываю веки и касаюсь его губ своими.