Будет так, как я хочу!

Ольга Николаева, 2021

Глеб Ольховский пришел в мою жизнь и стал ее смыслом. Подарил мне любовь, надежду и веру в то, что счастье возможно даже для меня, Анастасии Астафьевой. Но злая ошибка судьбы заставила нас расстаться. Он сказал, что больше никогда не вернется. Мой отец запретил нам и близко друг к другу подходить. И теперь я должна выйти замуж за незнакомца, забыть о любви и счастье, потерять веру в лучшее. Мой ребенок никогда не увидит своего настоящего отца. А Глеб не узнает о том, что стал папой. Но я продолжаю верить, что однажды он сделает все, чтобы мы были вместе!

Глава 12

Весь вечер прошел в таком же настроении: мне все время казалось, что Игорь просто снисходит до меня, как до какой-то уличной попрошайки. До такой степени надоело унижаться, что прекратила задавать вопросы, достала телефон и бессмысленно бродила по сети. Спроси меня кто-нибудь, что видела или читала, я бы растерялась.

— Папа, неужели у тебя так все плохо с делами? — не выдержала, спросила, как только мы отъехали от этого злосчастного дома.

— С чего ты взяла, Настя? — отец был спокоен, как удав. Только бровью повел, показывая, что слегка недоволен моим вопросом.

— Судя по поведению «жениха», — протянула как можно язвительнее, — меня ему навязали. И он совершенно не счастлив был видеть меня. Получается, что этот брак выгоден только тебе…

— Всем. — Внушительно отрезал. — Этот брак выгоден всем нам, Настя. И эту тему мы больше не обсуждаем.

— Но он же вел себя, как последняя сволочь, пап! Как будто уборщицу какую-то собеседовал, а не будущую жену! Это же… ты понимаешь, как это унизительно? — последнюю фразу почти прошептала.

— Ну, а кто тебе не дает вести себя так же? — Холодный голос отца отрезвил. — Сделай вид, что это ты к нему снизошла, а не он к тебе. Пора взрослеть, Настя. Раз уж начала играть во взрослые игры раньше времени — принимай их правила и соответствуй.

— Ты знаешь, пап… По-моему, ты прямо с рождения моего требовал, чтобы я повзрослела. А теперь, так вообще, отличный повод от меня избавиться… — наверное, это звучало жестоко и несправедливо. Но я не смогла удержаться.

— На первый раз я сделаю вид, что ничего не слышал. Но больше такого не прощу. Поняла меня, Настя?

— Поняла. — Выдержала паузу и, все-таки, спросила о том, что меня терзало. — Неужели у меня вообще нет шансов отказаться, а? Ты по-другому не сможешь свои дела устаканить?

— А я, между прочим, твои дела решаю, а не свои. И думаю о твоем будущем и безопасности.

— Сажаешь на поводок, чтобы больше не сорвалась?

— Строю забор вокруг тебя покрепче. Ощущаешь разницу?

В чем разница между цепью и забором, я мало понимала. Но углубляться дальше в тяжелый разговор не стала. И без того было больно и гадко на душе. И веры не было в эти разговоры о защите.

Не о такой семейной жизни я мечтала. Ни о поводках, ни о заборах там речи не было.

********

— Я не могу больше так жить, понимаешь, Глеб? — я рыдала на его груди, после того, как разругалась с отцом и громко хлопнула дверью, уходя. Покидала в сумку только самое необходимое и ушла. Меня никто не останавливал. Но слова, которые отец кричал во время ссоры, не давали спокойно дышать и жить.

— Настя, все семьи переживают кризисы. У вас тоже, наверное, такой настал. — Он нежно гладил меня по волосам, успокаивая и убаюкивая. — Скорее всего, твой отец не готов к тому, что ты повзрослела.

— Нет! Он всю жизнь мечтал, когда же я стану взрослой!

— Это тебе так кажется, Насть… — Иногда казалось, что Глеб старше меня не на пять лет, а на все пятнадцать. Таким он выглядел мудрым и рассудительным. — А на самом деле, родители никогда не готовы отпускать своих детей в свободное плавание.

— Ты что, оправдываешь его? Защищаешь? — я вскинулась возмущенно. Даже слезы на время высохли. — Хочешь сказать, что я не права? Может, еще вернуться нужно, прощения попросить?

— Я не хотел бы, чтобы ты ссорилась с отцом. Это твоя семья, все-таки… — Для Глеба слово «семья» значило не меньше, чем для меня. И даже больше, наверное… Он потерял отца в шестилетнем возрасте, когда уже помнишь все и тоскуешь безумно. А потом и мама его ушла, когда он учился на последнем курсе универа.

Я, со своими претензиями к абсолютно живым и здоровым родителям, казалась полной дурой на его фоне. И каждый раз, начиная жалобы, осекалась… Мне есть, на кого жаловаться и с кем спорить. Глебу — уже не с кем.

— Я хочу, чтобы у нас с тобой была семья. Нормальная. Счастливая. И чтобы дети в ней не страдали от того, что их не любят! — не удержалась, выпалила. То, что было пределом моих мечтаний. Что представляла себе каждый раз, думая о будущем.

— Так и будет, конечно. Даже не сомневайся! — он снова притянул меня к себе, улыбаясь, словно малому ребенку. — Нарожаем с тобой целую кучу, будем всех любить. И все будем счастливы.

— Обещаешь?

— Да. Обещаю. Но наши с тобой планы никак не должны влиять на отношения с твоей настоящей семьей.

— Нет. — Я уже почти успокоилась и могла говорить внятно. Пересела с его коленей подальше. — Ты даже не представляешь, что он говорит о тебе, Глеб!

— И пытаться не буду… — он усмехнулся. — Но в этом сложного ничего нет: сирота без роду, без племени, нищий недавний студент. Пытается склеить юную, красивую, богатую невесту. Все на поверхности, и я все понимаю.

— Но он же не знает ничего о тебе! Как так можно, делать выводы, только на одних догадках?

— А что твой отец, да и не только твой, может еще обо мне знать? Он имеет полное право так рассуждать.

— Но ты же, блин, талантливый! Сегодня нищий, а завтра твои проекты будут продаваться за бешеные деньги! — Я узнавала у знакомых и друзей, сам Глеб ничего не рассказывал: у него, действительно, были гениальные задумки и решения в области программирования. Еще в универе ему завидовали однокурсники и даже преподы. Но для раскрутки нужны были деньги, связи и время.

— Вот завтра, когда эти деньги у меня появятся, и стоит ждать, что твой отец подумает иначе. А сейчас пока смешно и глупо об этом говорить. Знаешь, сколько по миру бродит непризнанных гениев? Я не хочу казаться одним из них.

— А пока ты мне предлагаешь вернуться домой и подождать? Так, что ли?

— Нет, конечно. Я очень рад, что ты пришла ко мне. Больше не нужно прятаться и тискаться в подъездах. Придется квартиру отдельную поискать, но это дело времени.

— Глеб, ты действительно, не против, что я буду жить с тобой? — прошептала недоверчиво. Одно дело — сгоряча хлопать дверью и уходить из дома в никуда, другое — успокоиться и понять, что твой любимый мужчина может быть и не готов к такому повороту.

— Настя, я счастлив. Правда. Просто мне не нравится, что я не успел к этому подготовиться. Нужны минимальные условия, чтобы тебе комфортно было.

— Я потерплю, не переживай. — Ощущение эйфории уже начинало накрывать с головой. Я буду рядом с Глебом, который любит меня просто так, не за мои успехи и послушание, не за какие-то невероятные заслуги, а за то, что я существую на свете. Такая вот, не очень правильная, Настя Астафьева. И не придется каждый день смотреть в глаза отцу и видеть в них вечное неудовлетворение. Наверное, тоже тем, что я существую.