Серебряный. Поиск дорог

Оксана Букия, 2019

Что делать, когда ты все потерял? Когда предали друзья и отвернулись все те, кто был дорог? Советники злорадствуют и списали тебя со счетов. Для императора ты теперь личный враг. Правительница враждующего государства жаждет заполучить тебя в союзники и стать твоей избранницей. Для одних твой дар – угроза. Для других – инструмент для достижения целей. Множество дорог расстилается пред тобой. Прямо пойдешь – найдешь затерянное государство. Направо свернешь – станешь правителем целого княжества. Поворот налево, и тебя ждет плаха. Или бросить все, открыть дверь в другой мир и попытаться прожить жизнь заново. Что бы ты не выбрал, к победе ведет только одна верная дорога.

Глава 6

Морской бриз теребил волосы и обвевал приятной прохладой. На лицо падали соленые брызги. Приятно расслаблял шум волн, разбивающихся о скалы. Димостэнис остановился у самой кромки воды, лаская взглядом бесконечную синюю даль. Эта идиллия продолжалась уже два семидневья, и ему почти удалось убедить себя, что это именно то, что ему сейчас нужно.

После холодов севера и Мерзлых Земель ненавязчивое тепло Жемчужного океана и восточных ветров казались настоящей манной Богов. Жаль конечно, что лучи Таллы не могли добраться до онемевшей души, растопить лед предательств и измен, горечи и потерь, заглушить сомнения и помочь ответить на вопросы беспрестанно мучавшие его. Прав ли он был, отпустив сестру разбираться один на один со своей судьбой? Или надо было остановить ее? Было ли хоть что-нибудь правильным из того, что он делал в последнее время? Стоило ли уезжать из Рогдара и отступать от своих поисков? Верное решение он принял, когда бросил все, чего он достиг за последние ары и даже не попытался бороться?

За каких-то несколько миноров он потерял все. Все что составляло его жизнь, что наполняло его, делало самим собой. Он даже внешне изменился. Не заковывался в щиты, укоротил волосы, которые теперь едва доходили до шеи, оставил в небытие черные одежды с росчерками серебра. Он уже не знал, как еще изловчиться, вывернуться, чтобы больше не вспоминать о том, что было. Чтобы прошлое оставило его в покое.

Самым болезненным было то, что даже находясь под гнетом этого неумолимого желания, он не мог не признавать, что ему не хватало всего того, что он еще совсем недавно имел. Своей службы, штаба, комнаты с простой обстановкой, заставленной стеллажами, разговоров с помощниками, загадок, головоломок. Ему нравилось быть в курсе событий, управлять ими, опережать, чувствовать, как много ему подвластно и знать, что эта ноша ему по плечам.

Тяжелее всего было по ночам. Когда он закрывал глаза и погружался в царство голубых цветов и зеркальных озер. Наполненные негой, сладкие, вынимающие душу сны, после которых он чувствовал себя еще более опустошенным и разобранным на куски.

Дим постоянно вспоминал последнюю встречу с Олайей в коридорах дворца. Ее глаза, ласкающие его, пальцы, до боли вцепившиеся в плечи, соленые щеки, дрожащие губы. Ей было не просто терять его. Может, стоило найти компромисс? Забываться в коротких встречах, теряться в сладком безумии, делать жадные глотки и изредка считать себя счастливым. Или, по крайней мере, живым.

Интересно, она бы согласилась? В конце концов, это не отменяет ее желание стать императрицей. Он бы мог сесть на ярха и вновь оказаться среди голубых скал. Спросить ее об этом. Почему-то он был уверен, что всегда сможет найти ее там.

Вот только летуна у него тоже больше не было. И это останавливало от губительных шагов, после которых он превратился бы в жалкую марионетку тех, кто считал, что может управлять его судьбой.

Димостэнис сжал кулаки и вонзил зубы в нижнюю губу. В лицо ударил порыв ветра, обдав брызгами. Он не сможет вернуться к тем, кто его предал. Никогда не сможет быть с теми, кто предавал его всю жизнь.

Он нарисует другую жизнь и впишет себя в эти черно-белые грубые штрихи. Несколько дней назад он уже сделал впервые шаги к новой судьбе — купил судоходную компанию и дом, решив обосноваться в Приморской квоте. Вынужденное безделье и отсутствие целей сводило с ума.

Дим поднялся по ступеням и сел за один из столиков, которые были расставлены по всей набережной. У появившегося в то же мгновение прислужника заказал чашку кафы. Горький черный напиток не снискал любви у жителей империи, зато в княжестве пользовался огромной популярностью. Именно там Дим сумел распробовать его и признать оригинальный бодрящий вкус.

— Позволите, сэй? — раздался над ухом вкрадчивый голос.

Дим с недоумением повернул голову в сторону наглеца, позволившего тревожить его покой. Перед ним стоял разодетый кавалер в довольно дорогом сюртуке, белой рубахе, поверх которой был пышно повязан шелковый платок, с тростью в руке. Последние веяния моды дошли из столицы даже сюда. Впрочем, если в эту на первый взгляд бестолковую палку вставить лезвия и скрытый механизм, наподобие моргенов, вышло бы неплохое оружие.

— Кого я вижу! — хмыкнул Дим. — Жизнь, как я гляжу, налаживается.

Он кивнул на соседний стул, приглашая щеголя присесть.

— Больше не бегаешь от карточных вышибал?

Мошенник, карточный шулер и один из лучших его агентов в этой части Астрэйелля. Однажды Дим спас парня от вышибал, которые чуть не вытрясли из того душу, пытаясь выбить долги, и взял под свое покровительство.

Лас с достоинством опустился на указанный ему стул, расправил полы сюртука, поставил трость.

— Я теперь человек порядочный, — сообщил он, — у меня дело свое есть. К тому же я собираюсь в храм Зелоса с дочерью одного очень уважаемого человека.

— Собираешься? — уловил Дим едва заметное ударение на нужном слове. — Очень уважаемый человек еще не знает, что скоро обзаведется новым родственником?

Собеседник озадаченно кивнул.

— Ищу весомый довод, чтобы получить его согласие.

Вновь словно из воздуха материализовался прислужник, взглядом интересуясь желаниями нового гостя.

— Бокал вина, красного, — произнес тот, не глядя на парня.

Дим еще раз усмехнулся про себя. Когда только успел этот прощелыга и мошенник превратиться в зажиточного и достопочтенного кира.

— Я искал вас. Несколько раз обращался к людям, обеспечивающими наши прошлые встречи, оставлял весточки в условных местах.

В последнее время было совсем не до этого.

— Какая-то срочность?

— Вы дали мне задание — выяснить, какие тайны скрывает княжество. — Вам это все еще интересно?

Нет. Дела империи больше не его проблемы и не его заботы. Мюрджен же пусть себе остается со своими тайнами.

— Успешно?

Конечно, его это уже не касалось. Но какой был соблазн окунуться в привычную атмосферу, тем более, когда не надо поступаться своими принципами и новыми убеждениями.

— Мюрджен имеет две хорошо вооруженных военно-морских базы. Одна на восточной границе с Астрэйеллем, другая на севере.

— Это не новость, — конечно Дим не видел всего того, что имела долина, но даже отрывков знаний хватило, чтобы понимать, что с вооружением у них там полный порядок.

— Северный флот меньше по своей численности, но помимо тяжелых боевых кораблей включает в себя эскадру совсем иных судов — не большого размера, легких, изворотливых, маневренных.

— Зачем они им?

— Чтобы преодолеть Скалистое море, обойти Восточный хребет, не сесть тяжелым брюхом на подводные скалы и выйти к Фельсеверу.

— Что это? — Дим сделал обжигающий глоток ароматного напитка. Терпкий, с легким послевкусием корицы.

— Государство, которое начинается сразу после цепочки Каменных островов. Да и сам Фельсевер — большой скалистый остров, с небольшими участками относительно ровной земли, где селятся люди. Суровый край, со своими обычаями и традициями. У них есть несколько городов, но в основном там живут небольшими поселениями, которые разделяются по роду деятельности.

Имперцы не раз устраивали экспедиции на загадочный далекий остров, расположенный за Скалистым морем и морем Айсбергов, оберегаемый со всех сторон скалами и неприступными Каменными островами. Подводные рифы, приливы, отливы, сильные шторма делали эту землю практически недоступными для подданных империи, несмотря на то, что Астрэйелль имел очень неплохой флот и опытных моряков. Всего лишь несколько раз возвращались жалкие остатки тех, что миноры назад выходили из портов грозными завоевателями и рассказывали, что на островах живут люди, говорящие на своем языке, по своим правилам и не желающие пускать чужеземцев в свои владения.

После того как Мюрджен объявил о своей независимости и очертил новые границы, в том числе и на воде, проход по более спокойному Скалистому морю стал и вовсе закрыт, поставив имперцев перед выбором. Либо отказаться и отступить, либо пробираться сквозь лед и айсберги.

Однако правителей редко, когда останавливала такая мелочь, как смерть людей, сотнями гибнувших в каждой экспедиции, а уже тем более потеря судов или сплетни о странных соседях. Остановилось это сумасшествие только при деде нынешнего императора. Проблемы сыпались на Астрэйелль одна за другой и временно стало не до загадочных островов.

— Ты там был? — потрясенно спросил Димостэнис.

— У меня внезапно открылась тяга к мореходству, и я устроился на одно из этих суденышек матросом.

— Кто живет на этих островах? Что за люди? Чем занимаются?

— В основном это сельское и лесное хозяйство. Знаете, климат там не очень. В период варны³ у них обычно тепло и сухо, так как дождевые тучи с запада сдерживаются горным хребтом. Когда у нас миноры дождей у них очень холодно и вода часто превращается в лед. Основная растительность — леса, в долинах почти пусто, одна трава, они называют эти места степью. В горах добывают минералы, в основном уголь, еще несколько видов металлов.

— Какие отношения у Фельсевера с Мюрдженом?

— Торговые, какие еще у них могут быть отношения? Я уже говорил горцы — народ суровый, с ними не так просто найти общий язык. Из долины к ним везут те овощи, которые у них нельзя вырастить из-за их природных условий, фрукты, ягоды, некоторые виды крупы. Оттуда везут меха, редкую ткань, которую получают из шерсти высокогорных овец, и очень ценящихся в долине, некоторые виды минералов.

— Зачем Мюрджену меха и шерсть? С их-то климатом?

— Из них делают покрывала на полы и украшения для стен. Вяжут легкие накидки для прохладных вечеров поводня.

— Как можно попасть туда?

Лас развел руками.

— Никак, если у вас нет разрешения от правящего Дома. Все эти экспедиции возглавляют приближенные к князю доверенные лица. Матросы тоже проверенные и ходят на этих кораблях с самого начала, как только их спустили на воду. Мне потребовалась масса усилий, изворотливости и золотых, чтобы меня приняли за своего. Простите, сэй, но вы за матроса вряд ли сойдете.

Дим не стал оспаривать последнее замечание. В последнее время на кого ему только не приходилось походить. Он достал из кармана сюртука небольшой блокнот, вырвал лист, написал несколько цифр и скрепил своей подписью и печатью.

— Обменяешь в Сберегательном Доме на золотые, — протянул чек щеголю. — Устраивает?

Тот удовлетворенно кивнул.

— Вы всегда были щедры.

Иланди едва заметно усмехнулся. Когда-то его величество высоко ценил его службу. Теперь у него есть возможность не думать о хлебе насущном еще достаточно долгое время. Опять не думать. Так можно и вовсе разучиться это делать.

Погрязнув в своей меланхолии, Дим лукавил даже перед самим собой. Он не собирался отступать и прощать своих врагов. К тому же перед ним стояли две нераскрытые тайны: приюты и запрещенные союзы. Почему Великие Дома так неистово оберегают одно и неустанно навязывают другое?

Однако сейчас ему лучше сделать вид, что он сдался. Пусть его недруги потешат себя иллюзиями и уверуют в свою победу. Дим в задумчивости покусывая губы, смотрел в синюю даль.

— Если бы ты вдруг получил должность, так скажем, управляющего какого-нибудь предприятия, это было бы весомым доводом при разговоре с будущим родственником.

У Ласа блеснули глаза. Он даже подался вперед, почуяв нежданную, но верную наживу.

— Я тут совсем недавно приобрел судоходную компанию, — краешком губ улыбнулся Дим, — но, как назло, мне срочно надо отлучиться.

Собеседник отвесил учтивый поклон.

— Всегда готов сослужить вам службу.

Фельсевер. Новая земля, новые открытия, новые люди. Как заманчиво.

Надо же, как нельзя кстати у него образовалось некоторое количество свободного времени.

Примечания

3

Варна — третий период ара, самый жаркий и состоящий из трех миноров, после которого начинается Поводень (сезон дождей).