Наумовна. Начало

Нина Князькова, 2022

Целеустремлённая пенсионерка Агриппина Наумовна часто подрабатывает местным дворовым купидоном. Но с чего началась такая её необычная деятельность? Откуда у Наумовны взялся блокнот? С кем она иногда разговаривает, глядя на небо? Как всё начиналось, и у кого эта активная старушка научилась купидонить? Как вообще появилась Наумовна и кто «пострадал» от ее действий? Все это можно будет найти в книге «Наумовна. Начало».

Нина Князькова

* * *

Пролог

В белом холодном коридоре было тихо. Слишком тихо. Лишь одинокие гулкие шаги мерили холодный намытый кафель нервными шагами. Агриппина Наумовна просто не могла усидеть на месте. Скоро примчатся внуки, а там и дети доедут из другого региона. Это все понятно. А ей что сейчас делать? Куда бежать? Как только позвонили из НИИ, у нее сердце оборвалось.

— Бабушка! — В коридор больницы вбежал Филька. Долговязый, нескладный, весь, как на шарнирах. — Как дед?

Позади, куда степеннее, шагал Мишка. Совсем взрослый уже. Институт закончил и считает себя уже мудрым и повидавшим жизнь, в отличие от Фильки.

— Что случилось? — Пробасил он.

— Сама не знаю, — голос женщины сорвался, и мальчики переглянулись. Их бабуля всегда прекрасно держала себя в руках, а тут такое. Значит, случилось что-то серьезное. — Мне позвонили из НИИ и сказали, что…, — она замолчала, так как белая дверь резко открылась и из нее вышел немного замученный врач.

— К Шмелёву кто? — Устало спросил он.

— Мы, — хором воскликнули собравшиеся.

Доктор нахмурил густые черные брови.

— Всех не пущу, — проворчал он.

— Я — жена, — Агриппина сделала шаг вперед.

— Идемте, — светило медицины скрылось за дверью, и женщина поспешила за ним, вскоре оказавшись в таком же белом коридоре.

— Что с ним?

— Сердце, — безэмоционально ответил врач. — По прогнозам, протянет еще день. Сердце совсем слабое и давно требовало пересадки. К сожалению, донора за эти сутки мы не найдём. Да и не переживет он операцию. Идёмте, он в сознании. Скрасите ему последние часы.

Агриппина едва сдержала рваный выдох. Нельзя сейчас в слезы ударяться. Она сильная. Ради своего Фильки всё выдержит.

— Филипп Михайлович, — когда они вошли в палату, то доктор подошел к ближайшей кровати и позвал. Седовласый мужчина в кислородной маске с трудом разлепил глаза. — К вам жена. Ненадолго только.

— Филечка, — выдохнула Агриппина, присев на край кровати.

— Всё хорошо, — слабо выдохнул мужчина в кислородную маску. Она поняла его только по губам.

— Да где же хорошо? Ты посмотри на себя… Хотя нет, лучше не смотри. Я же просила тебя сердце беречь, а ты все отнекивался, — она с трудом сдерживала слезы.

— Моё сердце у тебя, — она по губам прочитала, что он сказал. — С самого начала.

— А мне после тебя что прикажешь делать? — Она все же всхлипнула.

— Там… письмо в тумбе… в верхнем ящике…, — она едва различила его голос. — Я люблю тебя, — сказал он совсем не к месту.

— Да что ты знаешь о любви? — Привычно ответила она. — Я же без тебя не смогу.

— Сможешь…