Наумовна. Начало

Нина Князькова, 2022

Целеустремлённая пенсионерка Агриппина Наумовна часто подрабатывает местным дворовым купидоном. Но с чего началась такая её необычная деятельность? Откуда у Наумовны взялся блокнот? С кем она иногда разговаривает, глядя на небо? Как всё начиналось, и у кого эта активная старушка научилась купидонить? Как вообще появилась Наумовна и кто «пострадал» от ее действий? Все это можно будет найти в книге «Наумовна. Начало».

Глава 5. Первое «дело»

Мишка пил уже почти неделю. Работы уволился, к родителям ехать ни в какую не хотел. Просто приходил поздно вечером домой едва живой. Два раза его буквально приносил Филька, живущий сейчас в старенькой прадедовской сталинке. Мишка тоже там часто останавливался, но брат ему тоже пить не давал, что еще больше осложняло ситуацию, потому что Михаил пил в каких-то барах, откуда его приходилось забирать.

Наумовна махнула на это рукой, мысленно пообещав себе, что позвонит сыну буквально через пять дней, если Мишка не прекратит себя жалеть и заливать свое придуманное горе. Но этот незапланированный запой внука сильно отвлёк её и Макаровну от их главного дела, завещанного самим Филиппом Шмелёвым. Агриппина была недовольна таким положением дел, а потому к концу недели решила, что лучше она займется уборкой квартиры, чем будет нервно ждать внука с его очередного загула.

Она посмотрела на время, когда поясница совсем уж разболелась. Да, хлама накопилось в кухонных ящиках прилично. Да и часы показывали почти десять вечера. Она с тоской посмотрела на мусорные пакеты, в которые перекочевали сомнительные продукты. Даже морозилке сегодня досталось, а потому из одного из пакетов торчал хвост рыбы, на которую у Наумовны была аллергия. Это означало лишь то, что пакеты на мусорку предстояло выносить немедленно, иначе к утру в квартире будет стоять невообразимое амбре.

Кое-как поднявшись с колен и закрыв последний ящик, пенсионерка выглянула в окно и поморщилась. Дождь там лил, как из ведра. Наверняка холодный. Зима скоро. Эх, не зря у нее вчера суставы ломило весь день.

Собрав всю свою силу воли в кулак, она отправилась одеваться. Помимо пальто пришлось надеть и дождевик, потому что пакета было два и с зонтом ей пришлось бы идти два раза, а не один.

Подхватив пакеты, она бочком вышла из квартиры и неспеша спустилась вниз. Толкнула дверь подъезда и вздрогнула, увидев на своей любимой скамейке сгорбленную фигуру. Причем, при свете от подъезда человек выглядел очень уж жутко.

Решив, что это не её дело, Наумовна прошла мимо странного мужчины, склонившего голову, и направилась к мусорке. Сгрузила пакеты, стараясь не подставляться под капли дождя лишний раз, и поспешила домой.

Вот только до подъезда она не дошла. Ее взгляд снова зацепился за фигуру и… она вдруг вспомнила, как с точно таким же видом несколько дней назад на её кухне сидел Михаил. Значит и у этого парня какая-то беда.

Она остановилась и пригляделась, пытаясь узнать этого мужчину. Напрягла память и поняла, что перед ней Даниил. Тот самый, которого по рассказам Ильиничны Анька Жилина выгнала из дома пару месяцев назад.

— Добрый вечер, — подала голос Наумовна. Мужчина медленно поднял своё лицо и нахмурился при виде пожилой женщины в желтом дождевике. Она смотрела на него с искренним интересом. — Не мокро тут сидеть? — Агриппина вдруг поняла, что куртка на мужчине расстегнута, а значит, он вымок до костей.

— Нет, — едва слышно ответил Даниил.

— Ага. И, наверное, тепло и уютно. И уютнее этой лавочки места нет в округе, — покачала она головой. Парень только скривился. — Ты чего домой не идёшь, Даниил?

Он нахмурился еще сильнее.

— Вы меня знаете? — Удивился он отчего-то.

— Да как не знать-то? Почитай, три года в одном подъезде почти соседями прожили. Наумовна я. Забыл что ли? — Вопросила она.

— Я и не знал, — сиплым голосом ответил он. — Простите.

— Так ты чего к Аньке-то не идёшь? — Наумовна решила не отступать. Ну а чего? Если ест проблема, то ее надо решать, а не сидеть на лавочке под дождём, как плюшевый заяц.

Глаза Даниила странно заблестели, и он опустил голову.

— Не любит она меня, — медленно покачал он головой.

— Это она сама сказала? — Усомнилась Агриппина.

— Нет. Но… Понимаете, — парень отчего-то решил разговориться. — Я ведь неблагополучный. Она меня чуть ли не с улицы подобрала, на мне условка висела, я пил… А она, она меня еще в школе заметила и запомнила. И вот помогла. Я же столько лет ни капли… Да и вообще. Люблю её больше жизни. Бизнес вот открыл, начал работать. У меня своя компания по разработке софта, — эти слова Наумовне ни о чём не сказали, но слушала она внимательно. — И я же для неё это сделал. Вот только, работа пошла, контракты, договоры, сделки. И время. Работа стала отнимать у меня всё больше времени, и для Ани почти ничего не осталось. А она пыталась со мной разговаривать, пыталась объяснить, что не жизнь это. А я думал, что еще немного, вот эту сделку закрою, вот тут доразработаем…

— Этак можно и до бесконечности откладывать, — отозвалась Наумовна, поддерживая разговор, когда он замолчал, чтобы прокашляться.

— Да, именно так и произошло. В один прекрасный день она просто выставила мои вещи и закрыла перед носом дверь, предварительно поменяв замки. А ведь без неё у меня бы ничего не было. Меня бы не было уже. Я это знаю. Я снял квартиру, думал купить дом… Вот только без нее мне это всё оказалось не надо. Ничего без неё нет у меня. И даже жить не хочется. А я… я ведь даже за три года ни разу замуж её не позвал. Да что там, она пару раз начинала говорить о ребёнке, так я специально тему в сторону уводил. Нет, ребенка я от неё хочу, вот только… Генетика-то у меня не ахти…, — он снова закашлялся.

— Это ты зря, — покачала головой Наумовна. — А чего ты ей все это сейчас не объяснил? Почему не рассказал?

— Дверь она мне не открывает, на звонки не отвечает. Вот жду здесь, вдруг выйдет из дома… Может быть, удастся поговорить, — он захлебнулся словами и снова покашлял. Нехорошо так. Как Филька, когда пневмонией болел однажды.

— Так, а давно ли ты здесь сидишь? — Прищурилась Наумовна.

— Не знаю…, — он с удивлением посмотрел на старушку. Потом неуклюже отогнул манжет куртки и глянул на часы. — Часа четыре, наверное.

У Агриппины чуть шевелюра не поседела полностью, хотя до этого вечера ее прическа еще отличалась излишней пестротою.

— Ты…, ты же заболеть можешь, — она шагнула к парню и положила ему на лоб сухую ладонь. Лоб был неестественно горячим, не смотря на холодные капли дождя, капающие с его волос. — Так, а ну вставай. Пойдем скорее.

Даниил нахмурился, но со скамейки встал. Его тут же повело в сторону и если бы не удержавшая его на месте Наумовна, то он точно бы свалился на асфальт.

— Вот ведь, незадача, — Шмелёва усадила его обратно, понимая, что этого здорового бугая она просто на себе никуда не утащит. Нужна помощь, желательно скорая. А телефон у неё только дома. Ой-ёй. Что же делать-то?

— Ба, ты чего тут делаешь? — Она совершенно искренне обрадовалась вырулившему из-за лысого куста сирени Мишке, что даже ругать его не стала за излишние излияния. Тем более, что внук в этот раз твердо стоял на своих двоих и выглядел куда лучше, нежели во все дни до этого. — Дождь же идёт…

— Ты-то мне и нужен, — Наумовна улыбнулась. — Так, хватай этого больного и помоги дотащить до квартиры.

— До какой квартиры? — Прищурился Михаил, глядя, как его бабуля пытается уговорить сидящего на скамейке мужика попытаться встать на ноги.

— До его квартиры. Жена у него там. А ну, подымай! — Скомандовала она грозным голосом.

Мишка пожал плечами и, присев, взвалил неизвестного ему мужика на плечо. Тот не сопротивлялся, а потому занести его в подъезд не составило никакого труда.

— Сюда давай, — командовала Наумовна, пристально следя за тем, чтобы внук не приложил больного головой о стену.

На нужном этаже она принялась звонить в звонок, мысленно желая, чтобы Анька оказалась дома. Вскоре послышался звук отпираемой двери и в дверном проёме возникла худая и длинная фигура Жилиной. Та была в халате и с пучком влажных волос на голове.

— Здравствуйте, — нахмурилась она при виде Наумовны.

— И тебе недоброй ночи, — проворчала старушка. — Ты чего это мужиками разбрасываешься?

— Какими мужиками? — Опешила хозяйка квартиры.

— Вот этими, — она шагнула в сторону. — Мишка, заноси.

Внук Наумовны молча протиснулся в квартиру и растерянно замер посреди прихожей, не зная, что делать дальше. За эту минуту с Даниила успела натечь целая лужа.

— Это… Это… Вы зачем мне его принесли? — Возмутилась-таки Анна, отойдя от первого шока.

— Что значит зачем? Мужик твой? Твой! По что он у тебя в таком виде? Весь мокрый, больной…, — пенсионерка тоже отважно вошла в квартиру и кивнула Мише, указывая, куда надо нести больного.

— Да он пьяный, наверное, — неуверенно ответила Аня.

— Он-то? Алкоголем от него не пахнет. Голова горячая, как самовар, кашляет…, — к этим словам Миша сложил на диван закашлявшегося Даниила. — Почто он у тебя под дождем столько часов просидел? Заболел вот. Ух, страшная ты женщина. Вызывай скорее скорую, да раздевать его надо. Сырой он весь.

Михаил тут же сдернул с болезного куртку и принялся снимать полные воды ботинки. Кажется, до Анны только сейчас дошло, что же произошло на самом деле. Это не розыгрыш. Даня действительно довел себя до такого состояния, что и руки поднять не может. А, судя по его кашлю, он на самом деле сильно заболел.

Она быстро сбегала за телефоном и набрала нужный номер. Потом долго и путано объясняла диспетчеру, что случилось и зачем вообще ей понадобились врачи.

— Муж у меня дома умер почти, — разозлившись, рыкнула она в трубку. Заявку тут же приняли.

К этому времени Наумовна с Михаилом полностью раздели парня, уложили его на диван по-хорошему и накрыли пледом.

— Так, Мишка, иди домой. Там еда в холодильнике. А дальше мы и сами управимся, — распорядилась Наумовна, пристально глядя на нервничающую Анну.

Михаил пожал плечами и ретировался, оставив бабулю решать возникшие по её же вине проблемы. Агриппина же посмотрела на отключившегося Даниила и потянула Анну за рукав на кухню.

— Ставь чайник, — велела. — И аптечку достань. Градусник-то хоть есть?

— Есть, — Анна уже гремела чайником. Поставив тот на плиту, вытащила из верхнего ящика потрепанную коробку с лекарствами. Тех там было не густо. — Даня ничем раньше не болел, даже насморка никогда не было, — смущенно сказала она на причитания соседки.

— Ладно, врачей тряхнём. А завтра утром в аптеку сбегаешь. Поняла? — Наумовна взяла обычный ртутный градусник и вернулась в комнату.

— Я сама поставлю, — Анна поспешила следом.

Они честно подождали десять минут, придерживая руку больного мужчины в нужном положении.

— И сколько там? — Наумовна была без очков, а потому не видела едва заметную шкалу.

— Сорок и три, — Ане стало совсем страшно. Хорошо, что Агриппина Наумовна с ней осталась.

— Так, иди чайник выключи, а я пока подумаю, — велела старушка. Девушка тут же убежала на кухню. — Водка у тебя есть? — Придумала она через минуту.

— Нет. У меня только парацетамол в сумочке. На всякий случай, — ответила она.

— Что ж ты молчала-то? Давай скорее. Ох, уж эта молодёжь! — Проворчала Шмелёва. — А дети появятся, как их лечить будешь? Нет, аптечка всегда должна быть собрана.

— Не появятся дети, — покачала головой Аня, вернувшаяся с сумочкой из прихожей. — Даниил не хочет, а от нелюбимого я сама рожать не буду.

Наумовна поджала губы.

— И с чего ты взяла, что не хочет? Может быть, он о детях мечтает, — не сдалась старушка.

— Он ни разу об этом не говорил, — Аня покачала головой, налила воды в стакан и понесла в комнату, чтобы напоить мужчину лекарством.

— Много ты знаешь о мужиках…, — проворчала Наумовна ей в след. — Они вообще разговаривать не приучены.

Скорая приехала через двадцать минут. Взъерошенные недовольные врачи вошли в квартиру и сразу же поинтересовались, где труп.

— Какой труп? — Удивилась встречавшая их Агриппина.

— Диспетчер сказала, что тут кто-то умер, так что показывайте, — строго сказал врач в синем костюме.

Пожав плечами, Наумовна проводила их в комнату и указала на лежащего под пледом Даниила.

— Вот ваш труп, — провозгласила она, немало удивив этим стоящую у окна Аню.

Доктор не разделил энтузиазма пенсионерки, шагнул к больному, положил холодные пальцы на шею, потом на лоб…

— Живой. Температура повышенная, в сознание не приходит, — быстро проговорил он и кивнул девушке фельдшеру, которая уже принялась распаковывать оранжевый чемодан с лекарствами.

Весь следующий час заболевшего мужчину кололи уколами, измеряли параметры организма и даже поставили капельницу пришедшему в себя Даниилу. Он как-то странно смотрел на людей, возящихся рядом с ним. Лишь заметив Анну, он успокоился, но едва она оказывалась за спинами других, его взгляд начинал метаться.

— Обычное ОРЗ на фоне переохлаждения, — вынес доктор итоговый диагноз. — Если хотите, то можем забрать его в больницу. Но если честно, никаких предпосылок я для этого не вижу. Давайте я напишу вам список лекарств, завтра купите. А до утра вот вам, — он положил два блистера на комод, стоящий рядом с диваном.

Когда работники скорой помощи вышли за дверь, то Наумовна с облегчением выдохнула и на всякий случай глянула в сторону потолка. Все пока идёт по плану, а это значит, что скоро её выход.