Таронн: безумец

Михаил Хомченовский, 2023

Главный герой оказался на распутье. Что ему делать? Как жить дальше? Враг, ворвавшийся в его дом, не дал ему время для рассуждений. Отцовский меч и любовь прекрасной девушки, а также верные побратимы – это всё, что у него было. Превозмогая страх перед чёрными магами и постоянную боль от многочисленных ранений, он шёл вперёд, чтобы в конце пути узнать секрет…

Глава 5

ЮГО-ВОСТОЧНАЯ ЧАСТЬ ТЭГОМАНА.

УКРЕПЛЁННЫЙ ГОРОДОК ВАРРАН.

— Я счастлив, что мы рядом. Я бы хотел всегда, всю жизнь провести рядом с тобой, — Тэррин ничего не ответила, а лишь мило улыбнулась. — Дышать ароматом твоих волос, любоваться твоей красотой, — Марвил не мог больше говорить. Любовь переполняла его.

Поцеловав девушку в губы, он крепко обнял её.

— Ты слышал? — Тэррин высвободилась из объятий Марвила и сосредоточилась на непонятном шуме.

— Я ничего не слышу! — он и не мог слышать. В эту ночь его миром была любимая, и он не хотел возвращаться в реальность.

— Вот опять. За окном кто–то ходит. Ты разве не слышишь?

— Кому-то не спиться, вот и ходит возле домов, — он снова попытался её обнять.

— Может ты и прав.

Неожиданно на улице раздался рык и в окне замелькали тёмные силуэты. Марвил отстранился от невесты и всмотрелся в окно.

Подойдя к нему, он попытался рассмотреть что-либо во тьме. Со стороны улицы, к окну подошёл пёс. С широко раскрытой пастью, он смотрел Марвилу в глаза. Его зубы были огромны, со рта на землю падала слюна. Это было страшное чудовище. Полтора метра в холке и два с половиной метра длинной. На сильных лапах росли десятисантиметровые когти. Длинный хвост оканчивался костяным наконечником, при ударе которым, он мог срезать пол черепа. Пёс имел черный окрас с серыми пятнами, а тело покрывала жёсткая щетина.

От неожиданности Марвил отстранился от окна. Его тело покрыл озноб, он медленно начал пятиться назад. Добравшись до кровати, он взял свой меч. Холодная сталь металла остудила его. Мозг юноши начал сосредоточенно искать выход из создавшегося положения. Псы пока не нападали, и это дало время Марвилу приготовиться к защите. Чудовища ходили рядом и ждали приказа к атаке. Марвил понимал это, но ему ничего не оставалось — только ждать. В окне, он мог видеть пару силуэтов, но не мог видеть всех. Юноша мог только догадываться об их количестве. Сумерки начали уступать встающему солнцу, и это давало сыну Ринда хоть какой-то шанс, в темноте псы видели хорошо, но только не люди.

Марвил продолжал пятиться назад. Достигнув угла, занятого Тэррин, он остановился. От неожиданного соприкосновения друг о друга влюбленные вздрогнули. Марвил свободной рукой коснулся плеча любимой. Взглянув в её глаза, он заметил там страх. Ужас пронзил её насквозь, достигнув корней волос. Сжав плечо, он тихим голосом попытался хоть немного её успокоить:

— Тэррин! — она стояла окаменевшая, а её взгляд был сосредоточен на игре теней видимых за окном. — Тэррин! — зов любимого не достигал её разума. Она впервые столкнулась со слугами чёрных магов, и это её сильно потрясло. — Тэррин! — уже громче сказал Марвил, но ей было всё равно, она не слышала. Замкнувшись в своём маленьком мирке, девушка не хотела оттуда выходить, предполагая, что там она будет в полной безопасности. От заковавшего страха, она не понимала полной ошибочности своего положения. — Тэррин! — ещё громче сказал Марвил и стал трясти её. Лёгкая встряска возымела действие на разум, и она мгновенно пришла в себя. Глаза приняли осмысленное выражение, искривившийся рот принял обычную форму. Убрав прилипшие волосы со лба, она с дрожью в теле посмотрела на Марвила. — Тэррин! — как можно тише произнёс он. — Ты должна успокоиться и взять себя в руки. Не бойся, ты ведь со мной. Я тебя не покину, — его слова начали отогревать её замерзшую от страха душу.

Неожиданно раздавшийся рёв и последовавший затем удар, слепой ярости, в стену, заставил Тэррин ещё сильнее вжаться в угол комнаты. Она подняла руку и, указывая пальцем в сторону окна, попыталась дрожащим голосом произнести:

— Там, там, там, — девушка не могла больше ничего произнести, — там, там, там.

Тэррин готова была произносить это слово без конца, как автомат:

— Там, там, там, — повторив его ещё несколько раз, и из её глаз брызнули слёзы отчаяния.

Марвил поставил меч возле стены и прикоснулся до мокрого от слёз лица любимой. Улыбнувшись, он поцеловал её в глаза, сначала в один, а потом в другой. Юноша пытался своим горячим дыханием осушить слёзы на лице своей единственной подруги.

— Тэррин, не плачь, я ни кому не позволю тебя обидеть. Ты должна верить мне, — она не могла найти в себе силы, чтобы выйти из угла и оторвать свой взгляд от окна. Слова больше на неё не действовали, и тогда Марвил закрыл собой окно, чтобы перед глазами у неё был только он, но, став спиной к врагу, он почувствовал на спине предательский холодок. Не обращая внимания на страх, Марвил решил сделать ещё одну попытку успокоить любимую. — Посмотри на меня, я ведь с тобой. Здесь никого больше нет, и не может быть. Возьми мои руки, — она послушалась и коснулась его рук. Руки у Тэррин были обжигающе холодны. Он много раз слышал о людском страхе, но впервые увидел и почувствовал его во всей своей красе, — подними голову Тэррин, твой любимый здесь, — подняв голову с уже высыхающими слезами, она со страданием в глазах взглянула на Марвила. — Вот видишь — это не так уж и сложно, — в ответ на его слова Тэррин попыталась улыбнуться, но улыбка получилась настолько жалкая, насколько может быть жалок опустившийся человек. От некогда весёлой и задорной улыбки не осталось и следа. Не предав этому, ни какого значения, он продолжил. — Тэррин, любимая, мы всегда будем вместе, чтобы не произошло. Все встречающиеся овраги на нашем жизненном пути мы преодолеем, но только если будем вместе. Я не смогу с ними справиться один, ты должна помочь мне.

— Но их так много, я боюсь! — у Тэррин хватило сил победить свой страх. — Твой отец был великим воином, но даже он не смог с ними справиться.

— Да, он не смог, — от упоминания об отце у Марвила в глазах, зажёгся стальной блеск, — но у нас всё получиться. Он был один и на улице, мы же вдвоем и в доме. У нас есть преимущество.

— Марвил, послушай меня внимательно, я не хочу тебя обидеть, — Тэррин постепенно приходила в себя, — что если мы отступим. Здесь есть тайный лаз, он выходит за сараями, а там сразу лес. Если мы воспользуемся им, то очень скоро будем в безопасности и…

— Нет! — перебив ее, резко произнёс он. — Именно так поступил мой отец. Ты прекрасно знаешь, что произошло потом.

— Тогда мы погибли, — произнесла в отчаянии Тэррин и опустилась на колени.

— Никогда не надо отчаиваться, — быстро сказал Марвил и быстрым движением поднял её с колен и поставил на ноги. — Мы не погибнем в этой схватке. Ты слышишь меня? Мы не погибнем здесь.

— Как я хочу верить твоим словам, — Тэррин вздохнула и попыталась посмотреть в окно, но Марвил предупредил её попытку.

— Ты должна верить и не должна бояться. Вместе мы уничтожим этих псов.

Девушка внимательно смотрела в глаза своему наречённому. Она нашла в себе силы и превозмогла свою дрожь. Уверенность в победе заполняла её всё больше и больше. На мгновение, закрыв глаза, она представила себя и Марвила в тихом и спокойном месте с улыбками на лицах, но нужно было возвращаться к реальности. Издав тихий стон, она обняла усладу своего сердца и поцеловала его в губы.

— Мы вместе?

— Да!

— Мы всегда будем вместе?

— Да!

— Чтобы не произошло, ты меня не покинешь?

— Нет. Этого никогда не произойдёт.

— Я верю тебе. Поцелуй меня, — Марвил склонился и лёгким прикосновением губ поцеловал Тэррин. — А теперь объясни, что я должна делать?

— Ты будешь стоять за моей спиной и чтобы не произошло, как бы ни развевались события, ни в коем случае не покидай своей позиции.

— Ты говорил, что мы будем действовать вместе. Так как же, стоя за твоей спиной, я тебе помогу?

— Я буду защищать тебя, а в крайнем случае, ты придешь ко мне на помощь, — Марвил быстро подошел к камину и взял лежащий на нём кинжал. Его лезвие было прямым и обоюдоострым и достигало тридцати сантиметров в длину. Им можно было, как рубить, так и колоть. — Ты помнишь, как с ним обращаться? Я учил тебя!

— Да! Я помню все твои уроки.

— И запомни, не выходи из-за моей спины.

Отдав кинжал, он взял в руки меч и привычным движением сделал несколько взмахов. Марвил был рад от приятной тяжести меча и тем, что наконец-то опробует себя в настоящем деле. Юноша был уверен, что погибнет, но он не хотел отдавать свою жизнь и жизнь своей подруги даром.

Держа меч в руках, он закрыл своим телом Тэррин.

— Приготовься, псы засуетились.

Марвил, стараясь не моргать, смотрел в окно. Один из псов подошёл к самому проёму и остановился. Громко дыша, он рыл передней лапой землю. Внезапно пёс издал громкий рык и прыгнул в окно. Не обращая внимания на лёгкие порезы от битого стекла, чудовище протискивало свою тушу в комнату. Натренированное тело юноши выбросило руку вперёд, и отрубленная голова ночной твари откатилась в дальний угол, а тело упало ему под ноги, выдавая фонтан зловонной крови.

Сын генерала обернулся и посмотрел на возлюбленную. Она стояла в углу, держа кинжал двумя руками. Несколько капель крови упало Марвилу на лицо, и это было ей неприятно, но его улыбка по сравнению с кровью — у простого человека, работающего в поле, такой улыбки быть не может. Это была радость от свежей пролитой крови. Он убил только одного пса, но уже был рад, что хоть как-то начал мстить за убитого ими отца.

За первым псом в окно лез второй, а за ним пытался пробраться третий. Марвил не мог им позволить оказаться в комнате и поэтому сразу начал действовать.

Второй зверь наполовину пролез в окно, а потом заметил мёртвого собрата. Псы не были тупыми животными, идущими хладнокровно на убой, как скот. Их специально выращивали и обучали лишь одному — убивать и подчиняться своим воспитателям. Оценив ситуацию, пёс медленно лез в комнату и завораживал взглядом свою жертву.

Марвил не стал долго ждать, он послал меч в голову. Пёс пригнулся, а ударом своей лапы ранил сына Ринда в руку. Из свежей раны, сразу выступила кровь. Почуяв её, пёс громко зарычал и удвоил свои усилия. Марвил понимал, если быстро не расправиться со вторым псом, то присоединившийся к нему третий не оставит ему ни единого шанса. Сделав обманное движение, он резко развернулся, и вспорол зверю, мечём горло. Из вскрытой шеи ручьем потекла кровь. Пёс не хотел так быстро умирать и поэтому предпринял последнею попытку уничтожить своего обидчика. Из последних сил, он прыгнул на Марвила, но силы стали оставлять его, поэтому он так и не достиг желаемой цели. Марвил сделал шаг в сторону и перерубил псу позвоночник. Тварь недвижимой массой рухнула на пол.

Третий монстр, не желая напрасной гибели — отступил. За окном, запертые в доме, слышали глухие шаги и громкое рычание.

— Они ушли! Мы победили, — Тэррин радовалась как ребенок, получивший забавную игрушку или долгожданные сладости. — Марвил, они испугались тебя.

— Нет! Ты ошибаешься. Они всё ещё здесь, — медленно произнёс он и попытался вслушаться в шум создаваемый псами.

— Ты уверен?

— Да.

— Тогда объясни мне, почему они отступили?

— Они решили перегруппироваться. Сейчас псы немного подождут, а потом начнут новую атаку.

— Я не понимаю, как тупые животные могут обсуждать атаку?

— Они ни настолько тупы, как тебе кажется. Псы намного умнее некоторых людей, а впрочем, атакой руководят чёрные маги. Один, а может несколько, сейчас находятся где–то возле дома, — Марвил говорил медленно и не переставал следить за передвижениями псов.

Неожиданно он весь напрягся и сделал шаг вперёд, но так и застыл в этой позе, чем напугал Тэррин. Она ничего, не понимая начала кругом оглядываться, пытаясь определить то, что встревожило Марвила. Девушка крутила головой, но ничего не находила. Она слышали лишь тихий шорох, раздающийся вне дома, но он был таким успокаивающим, что казалось, не мог нести ни какой угрозы.

Вдруг Марвил подпрыгнул и стремглав побежал к входной двери. Быстро ее, достигнув, он заметил, что она не закрыта изнутри. Сделав всё необходимое, чтобы не прошеные гости не вошли, он отступил назад и повернулся к Тэррин. Приставив палец к губам, показывая тем самым, чтобы она не издавала лишнего шума, юноша подозвал её к себе, но не успела она подойти, как в дверь раздался сильный удар, сотрясающий её и стены. Марвил выставил вперёд меч, он хотел дождаться повторения.

Невеста же, проходя мимо окна, краем глаза заметила какое-то движение. Тогда она повернула голову и попыталась разобраться в этом сама. Девушка подошла ближе и заметила, как к окну очень медленно крадётся пёс. Заметив Тэррин, он застыл, только виляющий хвост выдавал его нетерпение. Глядя на застывшего зверя, застыла и подруга Марвила. Она стояла и боялась пошевелиться, лишь округлившиеся глаза выдавали нездоровый интерес к верным слугам чёрных магов. Девушка хотела подозвать Марвила, но голос застрял где–то внутри, и, никак не хотел откликаться на настойчивые приказы разума. Пёс сидел на земле и просчитывал возможные варианты нападения и отхода. Он прекрасно видел свою жертву и понимал, что она его боится. Поджав под себя задние ноги, он приготовился к прыжку.

Тэррин видела всё это и понимала, чем грозит ей малейшее промедление, но ничего не могла с собой поделать, подруга сына Ринда была зачарована красотой и не человеческой мощью кровожадного зверя.

Пёс сидя готовился к прыжку и неожиданно получил мысленный приказ приступить к немедленному уничтожению, что завершило уже затянувшуюся паузу между охотником и его жертвой. Как только приказ был осмыслен и обработан мозговыми рецепторами, его хвост закончил бессмысленную пляску и он прыгнул.

Марвил стоял спиной к Тэррин и не мог видеть немое единоборство двух разумов. Он ждал Тэррин, но она не подходила — это его стало беспокоить. Юноша обернулся и увидел её у окна. Сделав несколько шагов назад, он заметил приготовившегося к прыжку пса с раскрытой пастью. Его от Тэррин отделяло каких-то три метра.

Быстро оценив обстановку, он прыгнул к окну. Оказавшись напротив приближающегося пса, юноша оттолкнул Тэррин. От его толчка, она растянулась на полу. Марвилу некогда было соблюдать приличия, он действовал так, как подсказывало ему сердце. Убрав с дороги свою любимую, Марвил не теряя времени, приготовился к встрече с врагом. Всё это произошло так быстро, что пёс ничего не мог предпринять, чтобы спасти свою жизнь. Зверь был ещё в воздухе, но уже понял, что не он уничтожит этих людей, а они уничтожат его.

Сын Ринда стоял спокойно в ожидании развязки. Тело пса, всей массой напоролось на меч. Стальная игла Марвила вошла ему в грудь, а вышла между лопаток. Пёс дёрнулся несколько раз и затих. Юноша попытался освободить меч, но это ему не удалось. Тогда он удвоил усилия, но и они, ни к чему не привели. Отпустив меч, влюблённый обратил внимание на Тэррин. Она стояла на ногах и потирала рукой ушибленное место. На руке, после падения, появился огромный синяк, но Марвил не подошёл к ней, чтобы ласковыми словами отвлечь её внимание от боли. Девушка подняла голову, и они встретились глазами. Улыбнувшись, влюблённые остались на своих местах, не делая попыток приблизиться.

Неожиданно в дверь раздался сильный удар, он был так силён, что она затрещала.

— Тэррин, быстрее иди к двери, — быстро сказал Марвил и бросился к стене.

Там висел меч. Его покойный отец брал его, когда уезжал в походы. Это был меч с отделанной драгоценными камнями рукоятью, на клинке рукою мастера были выгравированы старинные письмена, давно забытые, их не знал и отец Марвила. Меч был очень редким и дорогим.

Сын генерала обнажил его и метнулся к окну и сделал это вовремя. В комнату почти ворвался пёс.

Тэррин стояла возле двери и наблюдала за всеми передвижениями любимого. Она стояла спиной к двери и не видела, как треснувшая дверь потихоньку открывается. В появившуюся щель пролезла лапа пса с вытянутыми острыми когтями, и через миг последовал удар по ноге Тэррин. От резкой боли она закричала. Быстро взглянув на ногу, она заметила страшную рану. Кость была не задета, но из разорванной кожи на полу натекла лужица крови. От этого у неё помутилось в глазах. Тьма в глазах не позволила ей увидеть, как лапа исчезла и в щель начала просовываться голова. Пёс крутил головой, помогая себе лапами, и это ему удавалось всё больше и больше, щель понемногу расширялась. Раздающийся скрип и скрежет наконец-то привлёк внимание Тэррин. Заметив пса, она попыталась встать, но тут же громко охнув, упала на колени. Слуга магов спешил, он хотел добраться до своей жертвы первым. Рана на щиколотке не позволила ей встать на ноги, поэтому девушка, стиснув зубы, на коленях поползла до зверя. В одной руке она держала кинжал, а на другую опиралась, чтобы соблюдать хоть какое-то равновесие. Пёс увидел приближение своей жертвы, и блеск стали в руке, и сразу взревел от бессильной ярости. Приблизившись на достаточное расстояние, Тэррин не раздумывая, воткнула кинжал по самую рукоять в глаз монстра и провернула его. Лезвие, пройдя через глаз, попало в мозг, что вызвало немедленную смерть пса.

Не успело тело слуги упасть на землю, как в дверь последовал удар. Он был настолько сильным, что дверь не только открылась, но была сразу же сорвана с петель. Тэррин не ожидала, что события так быстро изменяться. Не успела она отойти, как сорванная дверь ударила её по голове и накрыла собой полностью. Девушка потеряла сознание, а на лбу от удара дверью вскочила огромная шишка.

Марвил не мог придти ей на помощь, он сражался сразу с двумя монстрами. Сил на драку больше не хватало. Руки постепенно наливались свинцом, ведь он впервые орудовал мечём так долго, его мышцы ещё не привыкли и не окрепли. Сталь в мышцах появляется после нескольких десятков драк.

Марвил постепенно уступал поле боя. Проникшие через окно псы не давали ему не единого шанса. Отражая постоянные атаки, юноша заметил, что в окно пытается пролезть ещё один пёс. Взяв свою волю в кулак, Марвил начал наступать. Сделав шаг в сторону, сын генерала отрубил лапу. Монстр заревел и замешкался, это дало ему возможность покончить с ним. Слуга чёрных магов ревел стоя на месте, как будто решал, что ему делать: идти вперед, или отступать. Не испытывая ни капли жалости, Марвил одним резким движением перерубил зверя пополам. Меч, не встречая никаких препятствий, прошёл сквозь тело, как сквозь масло, перерубая кости также легко, как и мягкие ткани. Марвил не ожидал, что отцовский меч способен на такое.

Смерь пса, не принесла юноше временной передышки. Место погибшего занял пёс со свежими силами. Сын генерала понял, что как бы он мастерски не владел, мечём, всё равно на место погибших будут приходить другие. А когда его рука отяжелеет настолько, что не сможет держать меч, тогда один из своры чёрных магов сомкнёт свои челюсти на его шее, но Марвил хотел жить. Он должен был ещё узнать, почему убили его отца? Это была месть магов или они действовали по просьбе врагов отца? И пока он этого не узнал, отправляться к богам, он не собирался.

Вовремя убрав ногу от приближающихся клыков, Марвил сам нанёс колющий удар. Метил он в грудь в область сердца, но, слегка поскользнувшись на скользком от крови полу, его меч, направленный в грудь, попал в плечё. Не глубокая рана не убавила сил у монстра, только прибавила ему ярости, и оцарапанный пёс широко раскрыв пасть, бросился на Марвила. Отскочив к стене, он услышал грохот отлетевшей с петель двери, а потом крик Тэррин.

Марвил не видел, что произошло с любимой и это его сильно беспокоило. Постоянно нападающие псы не давали ему возможности взглянуть в другую комнату. Раненный в плечё пёс, решил окончательно испугать Марвила и встал на задние ноги. Молодой воин, глядя на него, немного опешил. Пёс же, громко ревя, шёл на задних лапах. Марвил решился на атаку, а там будь что будет. Он подошёл к псу и сразу же присел. Передние лапы поймали воздух над головой Марвила. Пёс разомкнул лапы и захотел схватить своего противника чуть ниже. Возлюбленный Тэррин воспользовался этой оплошностью и мигом встал. Выпрямившись во весь рост, он перерубил монстра чуть ниже груди. Пёс сначала не понял, что с ним случилось, так всё быстро произошло, но уже через секунду начал разваливаться на две половины. Стоявшему за ним зверю не повезло. Верхняя часть тела собрата упала ему на голову и немного оглушила. Воспользовавшись временным замешательством своего врага, Марвил прыгнул, и стал, рубить мечём кровожадного монстра.

Пёс уже давно был мёртв, а Марвил никак не унимался. Это могло продолжаться ещё очень долго, но раздавшийся рёв во входных дверях остудил его пыл. Вспомнив о Тэррин, он бросился к ней.

— Тэррин, — громко кричал он, но она молчала. Марвил смотрел на свою любимую и не мог разобраться, жива ли она. Тэррин лежала под дверью, а из раны на ноге образовалась не большая лужица. — Тэррин ответь мне. Я не верю. Не — е — т, — протяжно прокричал он и уже хотел броситься к ней на помощь, но совершенно неожиданно с улицы прыгнул пёс и приземлился на дверь.

Зарычав на Марвила, он согнул голову и начал нюхать жертву, беззащитно находящуюся под дверью. Два других пса медленно вошли в свободный дверной проём и остановились слева и справа от Тэррин. Они, не мигая, смотрели на Марвила. Юноша находился в растерянности. Его любимая погибла, и теперь ему было наплевать на свою жизнь. Подняв над головой меч, он хотел отступить в комнату, в которой принял первое сражение, но тихое урчание отрезало ему путь к отступлению. Прижавшись к стене, он нервно смотрел на своих врагов, не зная, что делать, Марвил сжимал и разжимал рукоять меча. Внезапно юноша вспомнил слова отца: “Доверься сердцу в минуту опасности. Оно всегда поможет тебе и никогда не обманет в отличие от людей“.

Нерешительность завладела им, но вдруг в нём произошла перемена. Это заметили и псы. Они внезапно остановились, раздумывая, что предпринять. Марвил оттолкнулся от стены и посмотрел в глаза замершим псам. Немая сцена длилась не долго. Достойный сын генерала взялся за меч двумя руками и поднял его над собой. Псы видели своего противника и тоже приготовились к атаке. Марвил в свою очередь весь сжался как пружина, и дальше произошло то, что никак не ожидали псы и их родители — чёрные маги.

— Рин–да–да–ал–ал–алй! — во всю мощь своих лёгких кричал Марвил.

Ещё не затихло эхо от крика воина, а он уже бросился на псов. Ему было наплевать на себя и на свою жизнь. Он не думал больше о мести за отца, лишь образ любимой девушки согревал ему сердце, и это придавало Марвилу сил.

Быстро разбросав троих псов, он обратил внимание на свою любимую. Она всё также лежала без движения и всё в той же позе. Застонав, он бросился вон из дома. На улице находилось полтора десятка псов. Марвил доверив свою жизнь судьбе, бросился на монстров с диким криком ненависти.

По дороге к Варрану приближался отряд всадников во главе с капитаном Сигуром. Он ездил в Драман, чтобы пополнить пограничные отряды за счёт молодых рекрутов. Молодежь была плохо обучена, но это совершенно не пугало капитана. Он знал, что сержанты на границе отлично знают своё дело и обучат, молодежь всему, что знают сами. Пройдёт совсем немного времени и из молодых солдат выйдут отличные стражи и: ни кайра, ни тайги и даже ни чёрные маги со своими псами ничего не смогут сделать.

Его поход был удачен. Капитан вёл за собой полторы сотни молодых воинов. Пятьдесят солдат отправились с ним — это были все проверенные воины во многих битвах. Сигур ехал на коне и улыбался, давно он не водил за собой столько воинов сразу.

Они ехали не спеша, чтобы не переутомлять лошадей. Капитан всю дорогу решал, как ему поступить с сыном Ринда. Он прикидывал всё за и против и, в конце концов, решил взять мальчишку с собой на границу. Пусть набирается опыта. Только была одна проблема — Тэррин. Марвил не захочет её оставить, в этом Сигур был уверен. Перебирая возможные варианты, он решил забрать и Тэррин и поместить её в Нороне. Там Марвил сможет часто навещать её. Капитан был рад, что всё наконец-то решил.

Уже начинало светать, и Сигур радовался, что всё так хорошо складывалось. Ветеран пограничных битв со своими солдатами проследовал через дальний мост, пересекающий красную реку. До дома Марвила оставалось совсем немного. Скоро он увидит влюблённую молодую пару и всё им расскажет. Даже если Тэррин откажется ехать, Марвила он ни за что не оставит. Хотя это решение не нравилось капитану, но делать было нечего. Ещё год назад он дал честное слово генералу, что если с ним что-либо случится, он без малейшего промедления присмотрит за мальчишкой, а своё слово он привык держать.

Вокруг стояла полная тишина, лишь несколько первых птиц разгоняли её своими трелями.

Сигуру было за пятьдесят, и он уже устал. Его глаза обрадовались первым домам Варрана. Капитан мечтал о трёхчасовом отдыхе как…

— Рин — да — да — ал — ал — алй!

Этот громкий крик испугал коня Сигура. Он крутился на месте и ржал. Немного успокоив лошадь, он обратил внимание на своих людей, солдаты нервно топтались на месте.

Из конца колонны к нему скакал сержант. Поравнявшись с ним, он сказал:

— Капитан, ты знаешь, что это такое?

Всем своим соратникам, побывавшим вместе с ним в длительных походах и тяжёлых битвах, он разрешал обращение на"ты", но если к нему так обратиться неоперившийся юнец — горе ему.

— Хм.

— Это сигнал к атаке страйдов.

— Страйдов?

— Да.

— Что здесь могут делать страйды?

— Не знаю капитан, но я бы проверил.

— Я тоже так думаю, — сказал Сигур и посмотрел на своих воинов. — Сержант, мы разделимся. Половину возглавишь ты, половину я. Молодёжь останется здесь.

— Может молодёжи всё-таки стоит поучаствовать в битве? — затягивая сильнее ремни на своей экипировки, спросил сержант.

— Нет. Страйды никогда не вмешивались в простые драки, если там действительно они, значит дело серьезное, — капитан обернулся и махнул рукой, требуя двигаться за ним.

Отряд из пятидесяти воинов разделился и, обходя молодое пополнение, как ручей обтекает препятствие на своём пути, двинулся на звук битвы с двух сторон.

Сигур приказал перейти на рысь. Он скакал и ветер обдувал ему лицо. За ним неслись его люди, на которых он мог положиться полностью. Никто не разговаривал, все слышали вызов и понимали серьезность положения.

На улице уже было видно, но жители ещё спали и не знали, что происходит возле их домов. С каждым шагом усиливался шум драки, но там не было, звона стали, а только пыхтение и рычание и это капитану совсем не нравилось.

Проскочив последний поворот, Сигур со своим отрядом вышел на улицу, проходящую возле дома Марвила. Открывшийся вид настолько поразил его, что он не хотел верить своим глазам. Один человек противостоял своре псов, и делал это, не отступая, а находясь в самом центре. Он вертелся как юла, постоянно избегая ударов лап, оставаясь на одном месте доли секунды. Капитан присмотрелся и сразу узнал этого смелого воина. Сигур не мог предположить, что Ринд так хорошо обучил своего сына. Хотя он был ещё молод, но так мастерски владел мечём, что даже превзошёл в этом искусстве своего отца, а отправившись на границу — станет там самым лучшим воином и не будет ему соперника во всём Тэгомане.

Но как бы, ни был Марвил силён, ему требовалась помощь. Капитан взглядом опытного воина видел, что реакция его приёмного сына стала замедляться. Хотя он этого и не показывал, а продолжал смеяться в лицо смерти.

Не уменьшая скорости бега лошади, Сигур приближался к врагу. На его глазах юноша был ранен в грудь, но, не обращая внимания на боль, он продолжал рубить и колоть.

Обнажив меч, капитан ускорил бег лошади, его люди проделов то же самое последовали за ним. Они были всё ближе и ближе. Вот их разделяет сто, пятьдесят, двадцать, десять метров и Сигур занес меч для удара. Как только лошадь столкнулась с первым псом и начала бить его копытами, капитан опустил меч в первую жертву с характерным хрустом перерубаемых костей. Его воины не отступая, и не испугавшись верных слуг чёрных магов, врубились в ряды противника. Немного отстав от Сигура, сержант с другой стороны, тоже врубился в ряды псов.

Псы защищались яростно, но их было мало, и люди победили, хотя их ряды оказались прорежены. Капитан снял шлем, чтобы найти смелого юношу. В самом начале схватки он потерял коня и поэтому сражался в пешем строю. Псы уничтожили почти всех лошадей. Улица была завалена трупами псов, лошадей и людей. Всё это месиво перегораживало её полностью, как баррикада. Проснувшиеся жители выходили из своих домов. На улице песок стал красным от крови, оторванные и отрубленные части тел лежали вперемежку. Такой вид с утра не способствовал хорошему настроению на целый день.

Сигур шёл через трупы в поисках Марвила. Проходя мимо пятерых мёртвых псов, он заметил под одним из них своего названого сына. Капитан нагнулся и попытался убрать труп с груди Марвила, но это ему было не по силам. Пёс для него оказался слишком тяжёлым. Подозвав двоих солдат на помощь, они вместе освободили Марвила от туши пса. Капитан припал к груди юноши, чтобы послушать сердцебиение. Сердце отчётливо стучало, но Марвил лежал с закрытыми глазами и не выказывал, никаких признаков жизни.

— Отнесите его на повозку и перевяжите раны, — отдал приказ Сигур и, повернувшись к сержанту, добавил. — Ты должен найти Тэррин, — на его немой вопрос он продолжил, — это возлюбленная моего мальчика. Живая или мёртвая, она должна быть здесь, — выслушав приказ, сержант сразу же побежал его исполнять.

Капитан проследил, как поднимали его мальчика и на руках отнесли к повозке. К нему подошёл знахарь. Сигур наблюдал за его быстрыми движениями. Лекарь перевязывал раны и что–то бормотал себе под нос.

Удостоверившись, что с Марвилом будет всё хорошо, он захотел осмотреть место, где бился юноша. Здесь не осталось зелёной травы. Всё было покрыто кровью и внутренностями псов. Сигур видел издали, как бился Марвил, но потом нет, он сам был занят делом. Теперь же посмотрев на дело его рук,… он много видел, но чтобы так, с такой ненавистью изрубить псов. Даже когда они были мертвы, он всё равно не останавливался. Капитан понял, Марвил мстил за отца. Глядя на гору трупов, он никак не мог сосчитать, сколько юноша убил псов.

Подойдя поближе, чтобы видеть лучше, он заметил меч. Он его поднял и начал внимательно рассматривать. На нём не было ни одной щербинки, он также как и раньше блестел на солнце, драгоценные камни на рукояти переливались всеми цветами радуги. Рассматривая меч, Сигур наморщил лоб. Он его уже раньше видел и видел его кровавую работу. Воспоминание пришло неожиданно, как летний ливень. Сделав шаг назад, он чуть не упал, зацепившись за лапу пса.

— Сержант! — грозно крикнул капитан и начал выбираться из месива бывших слуг магов, конских и людских тел.

— Я здесь капитан, — сержант стоял у границы этого месива и поджидал приближающегося к нему Сигура. Меч в его руке заставил сержанта вспомнить давно им забытые мысли.

— Ты нашёл девушку? — перешагивая через очередного мертвого коня, строго спросил капитан.

— Ещё нет, но её ищут.

Наконец-то капитан добрался до сержанта, посмотрев на него чистенького и на себя грязного от крови, он ухмыльнулся и, протянув руку в сторону побоища, низким голосом произнёс:

— Может, ты распорядишься убрать всё это с дороги. Я видел, что солдаты забирали наших погибших парней для последних почестей, а что ты прикажешь делать со всем этим? — строго спросил Сигур и развёл руками в стороны.

— Нам не хватает людей. Многие ранены, а остальные не отдохнули после драки, — пытался оправдаться сержант.

— Так ты ещё привлек к работе не отдохнувших солдат? У нас что, нет молодого пополнения? А вообще, где они? — спросил капитан, осматриваясь в поисках молодых рекрутов.

— Извините капитан, но они там, где мы их оставили ещё утром, — быстро ответил сержант и виновато опустил голову.

— Почему они ещё там? — уже кричал капитан. — Они давно должны быть здесь. Эта работа как раз для них, пусть привыкают к крови, — капитан немного успокоился. — Тащи их сюда, быстро.

Немедля сержант сел на коня и ускакал в облаках пыли.

Местное население, высыпавшее на улицу, перестало ротозейничать и некоторые из них принялись за уборку трупов.

Капитан подошёл к повозке, на которой лежал Марвил. Лекарь уже с ним закончил и занялся другими ранеными. Забинтованный юноша лежал спокойно, всё ещё с закрытыми глазами.

— Марвил, — тихо позвал его Сигур.

Он хотел поговорить с ним. Спросить, как всё началось, но нет — юноша, ни сказал, ни слова. Сигур вздохнул и медленно, чтобы ни задеть одну из его ран, положил возле него меч. Опустив руки, он смотрел на его лицо: такое молодое, даже без усов, а уже приходиться брать в руки оружие для защиты своего дома и своих близких.

Капитан поднял руку и дотронулся до его лба. Он был холодным и влажным от пота.

— Капитан! — позвал только что вернувшийся сержант. — Капитан!

— Я сейчас, — не оборачиваясь, сказал Сигур.

От крика Марвил очнулся и громко застонал, но не от боли многочисленных ран, а от боли потери любимой.

Услышав стон, Сигур немедля бросился к нему и приподнял голову, чтобы дать напиться. Сделав несколько глотков холодной воды, Марвил часто и громко задышал.

— Как ты, мой мальчик? — с участием спросил Сигур.

— Где? Где? — слова довались ему с трудом.

— Кто где? — не понимал капитан.

— Она, — Марвил облизнул губы и продолжил. — Тэррин, где она?

— Её ищут, не беспокойся, — капитан взял одеяло и накрыл им Марвила. Ему не понравилось, что его стало трясти. — Расслабься. Тебе нельзя напрягаться.

— Тэррин, — попыталось крикнуть влюбленное сердце, но раздался лишь хрип. — Тэррин, — повторил он снова и, превозмогая боль, попробовал встать.

Только что закрывшиеся раны, опять открылись и начали обильно кровоточить. Обессиленное тело Марвила от продолжительной драки и большой потери крови не могло больше терять “сок жизни“. Капитан понял это. Сильной рукой он удержал Марвила, не позволив ему встать, а надавив на плечё — уложил обратно.

— Нет, отпусти меня. Я должен найти её.

— Это мы сделаем сами.

— Нет, я должен…

— Тебе надо лежать. Ты должен восстановить свои силы, — капитан поправил на нём одеяло и задал вопрос. — Может, ты помнишь, где она была в последний раз?

— В доме, — от слабости юноша говорил медленно и очень тихо, — возле входной двери, — Марвил облизал губы и проглотил слюну. — Она лежала под дверью, когда я покидал дом, — найдя в себе силы, он схватил Сигура за руку и поднял голову. — Ты найдёшь её? Я должен попрощаться с ней.

— Я найду её, а теперь отдохни, — снова уложив Марвила, капитан обернулся к сержанту. — Быстро отправь людей в дом.

Не дослушав приказ, он сам бросился в дом. Его люди несколько раз проходили здесь, но так и не догадались заглянуть под дверь. Сержант вбежал и сразу же исправил их ошибку. Тэррин лежала с закрытыми глазами. Рана на ноге и кровь, вытекшая из неё, засохла. Дышала она так тихо, что если бы понадобилось услышать её дыхание, нужно было бы прислушаться. Сержант не стал медлить. Он не собирался проверять, жива ли она. Помощник Сигура нагнулся и, напрягая мышцы, поднял дверь и отбросил её.

— Лекарь! — громко позвал он из дверного проёма.

На его крик обернулся капитан, он понял, что поиски увенчались успехом. Быстро отдав распоряжение о поисках лекаря, он побежал к дому. Сигур проследовал в комнату и подошёл к Тэррин. Он хотел ей помочь, но не знал как.

— Она всё время была здесь?

— Да.

— Так, где же он? — капитан всегда был человеком действия и не любил вот так сидеть в ожидании самого худшего.

— Капитан! Знахарь идёт.

— Где? — Сигур резко подорвался и бросился на улицу. Приложив ладонь ко лбу для защиты глаз от солнца, он посмотрел на дорогу. — Ты можешь двигаться быстрее?

Лекарь шёл медленно не потому, что не хотел спешить, а потому что был пожилым человеком и быстро ходить он не мог. На реплику капитана старик ничего не ответил, а только пробормотал что–то себе под нос, как делал это всегда. Это был у него постоянный ответ на крики и угрозы.

Добравшись до дома, знахарь остановился, чтобы перевести дух. Капитану не терпелось, и он попытался его поторопить:

— Старик давай быстрее, может, она ещё жива и ей нужна твоя помощь.

Знахарь, кашлянув в кулак, опираясь на посох, прошёл к Тэррин. Сев возле неё, он снял с плеча свою сумку и убедился в том, что она ещё жива. Потом осмотрел рану на ноге. Ощупывая края, он цокал языком. Покачав головой и что–то, сказав самому себе, старик достал из сумки белую ткань, свёрнутую в небольшой продолговатый свёрток. Помазав рану пахучей мазью, имеющей неприятный запах, а потом, развернув ткань, начал перевязывать ей ногу. Как только старик закончил, он занялся осмотром всего тела. Быстро осмотрев её, лекарь не нашёл ни одной раны, за исключением шишки на голове.

— Ну что? Она жива? — Сигур переживал за судьбу Тэррин.

Продолжая молчать, лекарь достал из сумки чёрный мешочек, перевязанный такого же цвета нитью, развернул и достал оттуда чёрный корень. Бросив на него быстрый взгляд и оставшись удовлетворённым, он поднёс его под нос Тэррин. Снадобье подействовало быстро. Она глубоко вздохнула и, закашлявшись, замахала руками, чтобы убрать это нечто возле носа. Старик видел, что его усилия не пропали даром, и тут же убрал чёрный корень обратно в мешочек. Потом быстро собрал свои вещи и встал при помощи посоха.

Уже сделав несколько шагов к выходу, он обернулся и произнёс одну лишь фразу:

— Будет жить, — сказал, как отрезал и сразу удалился своей старческой шаркающей походкой.

Сигур от его слов чуть не подпрыгнул от радости. Капитан приподнял Тэррин и обратился к сержанту:

— Дай воды!

Взяв протянутый бурдюк, он поднёс его ко рту.

Девушка сделала несколько жадных глотков и открыла глаза. Ожидая увидеть возле себя Марвила, она улыбнулась, но это был Сигур, и улыбка сразу же исчезла.

— Где Марвил? — после пробуждения её мысли были только о возлюбленном. — Он жив? — слова довались ей с трудом, но прежде чем снова замолчать, она хотела узнать о судьбе юноши.

— Он жив, — улыбаясь, ответил Сигур, — но только немного помят.

— Я могу увидеть его?

— Да, разуметься, — капитан повернул голову и опять обратился к сержанту. — Пришли людей с носилками и распредели работу между рекрутами, я слышу, они подъезжают, чтобы я не видел праздношатающейся молодёжи.

— Сигур ты говоришь, что Марвил ранен — это серьезно? — Тэррин не обращала внимания на себя, её сердце болело за возлюбленного.

— У него всё хорошо. Ему была оказана помощь и сейчас он отдыхает. Ты его увидишь. Если бы я его не остановил, он бы, а не я искал тебя.

— Когда пришли псы, он сказал, чтобы я не беспокоилась, что он защитит меня, — Тэррин улыбалась от мысли, что Марвил не забыл о ней.

— Он так и сделал. Когда мы пришли, нам уже нечего было делать. Марвил уничтожил почти всех, — Сигур посмотрел на лицо Тэррин и увидел, что его слова произвели на неё большое значение, а голубые глаза светились от счастья.

В комнату вошли двое солдат, бряцая оружием, с носилками в руках. Остановившись возле девушки, они посмотрели на капитана в ожидании приказа.

— Положите её на носилки и отнесите к Марвилу.

— Мы не знаем его капитан, — солдаты были из свежего пополнения и не знали Марвила в лицо.

— Это тот юноша в повозке. Хотя…, — Сигур махнул рукой и добавил, — забирайте её. Я сам вам покажу, куда её отнести.

Солдаты осторожно положили Тэррин на носилки и, подняв их, пошли к выходу, за капитаном. Сигур вышел из дома и показал им повозку, на которой лежал Марвил. Дальнейший путь они проделали без него, а он решил проверить работу рекрутов.

Не дойдя до них пятидесяти шагов, капитан услышал недовольные голоса:

— Смотрите ребята, какое тут месиво!

— Сержант приказал убрать здесь всё?!

— Да ты что? Чтобы мы полезли туда и стали разбирать эти туши?

— Помолчал бы лучше. Боишься ручки свои испоганить!

— А я не нанимался убирать эту мерзость и никто не вправе меня заставить. Я шёл охранять границу, а не разбирать завалы из трупов.

— Парни, я ни разу не видел псов. Слышать слышал, а видеть — никогда не видел.

— Что там может быть интересного?

— Как что? Надо знать в лицо своего врага?

— Это псы, они не люди.

— Какая разница.

Капитану надоела это демагогия, и он подошел к рекрутам. Медленно осмотрел всех, ни на ком, специально не заостряя внимания.

— Сержант, — когда Сигуру нужен был сержант, он всегда оказывался под рукой, как будто чувствовал, что нужен именно теперь своему капитану и именно это качество нравилось Сигуру больше всего. — Построй людей.

Сержант быстро справился с задачей. Все сто молодых солдат находились напротив капитана. Молодёжь стояла и втихомолку рассуждала — для чего их построили.

— Вы молоды и не опытны, — начал Сигур, — и ещё не успели привыкнуть к виду крови, да к тому же к такой мясорубке. Ваше обучение началось, как только вы покинули свои дома. Вы дали присягу беспрекословно подчиняться старшим по званию. Если вы ожидаете драки, то она будет не скоро, но когда это время придёт, мне нужно будет, чтобы вы выложились полностью. Только жёсткая дисциплина превращает рекрутов в хороших солдат.

А теперь сержант отдаст вам необходимые приказы и проследит за их выполнением. Вы обязаны подчиняться ему, так же как и мне.

Закончив свою речь, Сигур пошёл проверить своих молодых друзей, а сержант остался с рекрутами. Часть солдат пошли убирать трупы, часть заступили в охранение городка, а оставшиеся расположились на отдых.

Повозка, на которой лежал Марвил, была широкой и Тэррин смогла свободно поместиться рядом.

Юноша открыл глаза и увидел свою возлюбленную в полном здравии. Его глаза засветились от счастья, он хотел заговорить первым, но Тэррин опередила его.

— Я знала, что у тебя всё получиться. Ты самый лучший.

— Это было просто.

— Нет. Я так не думаю. Любой другой при одном виде псов воспользовался бы чёрным ходом, но только не ты, — Тэррин перевела дух и продолжила. — Никто кроме тебя не выжил бы один против своры псов. Я горжусь, что мой любимый самый лучший воин всего Тэгомана.

— Ты мне льстишь.

— Нет — это правда. Я не слышала ни о ком другом, кто бы сделал то же самое.

— Хватит обо мне. Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, у меня не большая рана. Тебе досталось больше. Я вижу у тебя множество ранений, — Тэррин протянула руку и дотронулась до перевязанной груди. Её прикосновение было лёгким, почти невесомым. Повязка пропиталась кровью, а от мучений у её друга, у Тэррин заблестели глаза от намечающихся слезинок.

— Всё это ерунда. Всё страшное уже позади, — Марвил увидел слезящиеся глаза возлюбленной и поэтому сразу добавил. — Мне уже намного легче. Знахарь сказал, что очень скоро я встану.

Тэррин нежно провела рукой по лицу Марвила и тотчас склонила голову ему на плечё и тихо заплакала. По вздрагиванию её тела, юноша понял, в каком она состоянии. Причиняя себе боль, он обнял её и медленными движениями ладони по голове стал успокаивать.

Сигур широкой походкой шёл справиться о здоровье Марвила и Тэррин, но, не дойдя ста метров, ему преградил путь пожилой человек в одежде крестьянина, с лицом, выражающим гнев. Свои руки он упёр в бока, а ноги поставил на ширине плеч.

— Это ты капитан? — нагло обратился к нему крестьянин.

— Да, это я, — Сигур всеми силами пытался сдержать свой гнев. Крестьянин обратился к нему на “ты“, хотя не знал его совершенно и сделал это специально.

— Вот ты то, мне и нужен, — старик переступал с ноги на ногу, не убавляя наглости.

— Я слушаю тебя.

— Я видел, как твои солдаты несли на носилках мою дочь, — крестьянин говорил на повышенном тоне и не собирался его снижать.

— Она была ранена, и мы помогли ей, — Сигур старался держать себя в рамках приветливости.

— И куда вы отнесли её? Вы положили мою дочь рядом с Марвилом, этим щенком, которого я ненавижу, как и ненавидел его отца. Он не хотел выслушать меня и не трогать этих псов, а поступил по-своему. То же самое происходит и с его сыном. В конце концов, она заберут молодого щенка и мне не нравиться, что вместе с ним псы убьют мою дочь. Ты меня понимаешь? — после последнего вопроса крестьянин со всей своей старческой силой, ударил пальцем в грудь Сигура.

— Я слушал тебе, не перебивая, теперь выслушай и ты меня. Ринд герой и чтобы ты не говорил, он им и останется. Его сын превзошёл своего отца, его ждёт большое будущее. Ты спрашивал, зачем они убивают псов? Затем, чтобы тебе спалось спокойно и не приходилось в ужасе вставать по ночам.

Теперь о твоей дочери. Мы спасли её и только поэтому она ещё жива. Да, Тэррин положили рядом с Марвилом, потому-то они любят друг друга, и я до последнего вздоха буду защищать их.

— Ты не имеешь ни какого права держать её силой. Я прямо сейчас пойду и заберу её, — старик резко развернулся, и совершенно игнорируя Сигура, пошёл к повозке.

— Ты не сделаешь этого!

Капитан быстро догнал отца девушки, взял его за руку и развернул к себе лицом, выкрутив старику руку. От боли и неожиданности он ойкнул.

— Значит, так поступают наши защитники.

Он понял, что ему не удастся забрать дочь силой, и тогда он решил сначала унизить капитана, а вот уже потом заняться непокорной дочерью.

— Да что вы защищаете? Вы сами придумали себе врагов и держите всех в неизвестности. За что я плачу налоги, чтобы ты и такие как ты сидели в своих бастионах на границе и ничего не делали? Всем очень интересно, что там делают наши защитники, а я знаю. Вы в своих бастионах только пьёте вино и портите наших молодых дочерей, которых мы — седые отцы, отправляем для службы на границу. Я всем об этом говорю, но мне никто не верит, а теперь поверят, — он указал рукой в сторону повозки с Марвилом и Тэррин. — Вы сеете разврат. Очень скоро мы подымимся и сметём вас, а ваши бастионы разберём по камушку для своих домов.

Сигур больше не мог слушать этот яд. Все слова этого крестьянина были лживы, как и он сам. Капитан не смог сдержаться и ударом в грудь, свалил его наземь. Быстро обнажив меч, он замахнулся, чтобы обрубить ему руки. Убивать он его не хотел, но наказать за разведение сплетен, было не обходимо.

— Не стоит этого делать, — раздался спокойный голос у Сигура за спиной.

Капитан обернулся и увидел ещё более старого человека, чем этот лживый крестьянин. У него была длинная борода — белая как снег и такие же волосы. Разукрашенное лицо сеткой морщин было строгим. Некогда голубые глаза стали светлыми. Одежда состояла из белой тоги, а опирался он на белый посох.

— Оставьте его в живых, — старец вышел из-за спины и подошёл к крестьянину. Он лежал у ног капитана и просил о пощаде. — Посмотрите на него. Разве стоит марать свой меч, которым вы несёте мир и покой Тэгоману, об эту падаль, — он говорил тихо, но отчётливо, выделяя каждое слово. Подойдя к лжецу, он ударил его посохом. — Убирайся, пока я не передумал и запомни — это было в последний раз. Ещё один раз и больше никто не сможет тебя спасти.

Отец Тэррин отполз на пару метров, а потом встал и побежал к своему дому, затаив глубоко в сердце злобу и ненависть к капитану и Марвилу.

— Кто вы старик? — Сигур был удивлён, что лживый крестьянин испугался белого старика, а не занесённого меча.

— Я Глава этого городка, а если, по-вашему — староста, — старец говорил и не громко и не тихо, но от его слов веяло теплом и уютом.

— Тогда объясните мне, почему этот старик стал таким.

— Всё очень просто — зависть. Обыкновенная людская зависть. Его жена умерла очень рано, и он не успел познать женской ласки, а когда узнал об отношениях Тэррин и Марвила, в него словно бес вселился. Эти дети росли на моих глазах, и мы все только приветствовали возникшую между ними любовь, а её отец всячески пытался помешать этому, но у него, никогда, ни чего не получалось. Отец Марвила был генералом страйдов и это был ещё один повод для зависти. Если бы вы видели его, когда он узнал о смерти Ринда. Все горевали, а он радовался. Это была последняя капля, больше с ним никто не хочет знаться и разговаривать.

Сигур был поражен откровением старца. Он знал много людских судеб, но чтобы с человеком стало такое — это было ужасно слышать.

— А раньше, каким он был?

— Лучше человека, я не знал.

— Это очень печально.

— Помочь ему, увы, уже не возможно. Я пытался, но ничего не вышло, — старец на минуту задумался. Во время своей кратковременной задумчивости, он рисовал на песке странные знаки концом посоха. Один из них внезапно вспыхнул и тотчас погас. Староста поднял голову и внимательно посмотрел Сигуру в лицо. — Беда идёт. Страшная беда.

— Что за беда? — не понял капитан.

— Не знаю что, но что-то очень нехорошее приближается сюда и оно уже близко. Торопись капитан, пора принимать решение.

— Какое?

— Ты должен выбрать: остаться или уйти. Выбирай быстрей или будет поздно.

— Я остаюсь.

— Ну что ж, ты сам выбрал свою судьбу. У нас тоже есть солдаты. Вместе мы дадим отпор, — старец закончил и, не прощаясь, ушел.

Сигур от всего услышанного и увиденного был сильно удивлён. Ему никогда не нравились колдуны, и он старался с ними не связываться.

Капитан стоял и смотрел в спину удаляющемуся старосте. Вытерев мокрый лоб, он пошёл в другую сторону в поисках сержанта.

Его помощник стоял на дороге и следил за работой рекрутов. Они почти всё убрали, осталось лишь несколько трупов.

Капитан подошёл к нему и шёпотом, чтобы никто не смог слышать их разговора, сказал ему:

— Нужно усилить караулы.

— Зачем? — у сержанта было непонимающее выражение лица. — Вроде всё спокойно и ничего не предвидеться.

— Не задавай вопросов, просто действуй.

— Сигур, мы не один год вместе. За это время мы участвовали во стольких битвах, что и не счесть. Не говори загадками, я должен знать, на что иду. Если здесь в скором времени что–то произойдёт серьёзное, я должен быть готов к этому. У нас сто необученных солдат, если они все здесь лягут — это будет на нашей совести. Я не хочу вести их на убой.

— Ты прав. Если хочешь знать, тогда вот тебе вся, правда. Здесь живёт колдун…

— Где он?

— Не перебивай. Ты видел, как я разговаривал со старцем.

— Да.

— Это был глава селения. Он же является колдуном. Вот он и сказал о приближающейся угрозе.

— Ему можно верить?

— Вот этого я не знаю. Я вот что…, — капитана перебил звук колокола — это был набат.

— Что это? — спросил сержант.

— Колдун говорил, что соберёт нам солдат в помощь.

— Если они будут хорошо обучены, а не как молодые рекруты, то они будут нам в помощь, а если нет, то зачем они нужны. У нас своих хватает.

— Старец говорил об опытных солдатах.

— Тогда хорошо, а что ты хотел сказать, когда тебя перебил колокол?

— Я вот что думаю. Ринда убили псы. Потом следует нападение на Марвила. Спрашивается почему? Его отец был генералом и нёс прямую угрозу чёрным магам, а чем мог угрожать им сын? Он ещё молод и не состоял в страйдах.

— Может, он что-нибудь видел или знает? — предположил сержант.

— Нет. Он бы нам сказал.

— Тогда почему? — не унимался сержант.

— Этого я не знаю и это мне не нравиться, — Сигур посмотрел на повозку, где находились Марвил и Тэррин, — а теперь сделай вывод из всего происходящего, — продолжал капитан. — Ночное нападение псов не достигло успеха, а если взять на заметку слова колдуна…

— Это всего лишь колдун и ему не стоит верить. Вспомни, сколько раз они нас обманывали.

— Этому я верю, он отличается от других, в нём что–то есть…, — Сигур задумался, — и если отбросить все сомнения и его слова окажутся правдой, нападение нужно ждать именно от псов.

— Но они нападают только ночью. Ни разу не было дневных атак с их стороны.

— Да это так, но им нужен Марвил и они будут стараться убить его.

— Капитан, а как ты думаешь, сколько их будет на этот раз?

— Ночью их было два с половиной десятка, а это уже много для одного человека. Они хотят убить Марвила и чем скорее, тем лучше и они знают, что мы здесь. Возможно, придёт полусотня, а может ещё больше.

— Так много? Я никогда не видел столько псов в одном месте.

— Я тоже. Лучше и не видеть, — Сигур поднял голову и посмотрел на солнце стоящее в зените, определяя время. — Сержант, сколько у нас дееспособных ветеран?

— Тридцать солдат.

— Маловато.

— Что ты задумал?

— Возьмешь всех ветеран и отправишь их охранять Марвила и Тэррин, — и немного подумав, добавил, — и сам возглавишь их. Мне так будет спокойнее.

— А с кем останешься ты?

— Покажу настоящую драку молодёжи, — глубоко вздохнув, задумчиво произнёс капитан.

— Ты надеешься на них, а если они побегут?

— Вот поэтому ты и останешься защищать Марвила.

— Мы все здесь ляжем. Сложно будет защищать их на открытом месте.

— Возможно, тогда ты должен спасти Марвила. Если я погибну, а рекруты не сдержат псов, тогда забирай юношу и уходи отсюда.

— А как же девушка?

— Её придется оставить.

— Его это огорчит. Мне не хотелось бы этого делать.

— Им нужен он, а не она. Возможно, они её не тронут.

— Капитан, ты знаешь правду. Под действием своих хозяев они уничтожат всех, кто им сопротивляется.

Сигуру было жаль девушку, но он не мог ничего для неё сделать в критической ситуации. Он искал выход из создавшегося положения, но его не было. Всё было против них. У него было мало солдат, в основном необученный молодняк. Не было высоких толстых стен, за которые можно было спрятаться.

Капитан предположил немедленное отступление, но сразу отбросил эту мысль. На дороге их перебьют намного быстрее, чем в городке. Здесь можно устроить из каждого дома крепость. Тут был хоть какой-то шанс выжить.

Из задумчивости его вывел приближающийся мужской гомон. Капитан поднял голову и увидел солдат, их было около сотни, а впереди шёл колдун. Радость засияла на лице, и она сразу растопила печаль в его сердце. Родившаяся надежда понесла его ноги на встречу со старцем.

— Я обещал тебе солдат — вот они, — старик обвёл руками своё воинство. — Бери их и командуй.

Сигур внимательно осматривал неожиданное подкрепление. Это были мужи во всеоружии. Некоторых даже узнал в лицо. Он сражался вместе с ними на границе.

— Я вижу отчаяние на твоём лице, — старик видел любого человека насквозь. — Ты должен верить в победу.

— Я знаю, но если их будет слишком много, удержим ли мы Варран?

— Псов будет больше, чем всегда, но ты не должен отчаиваться. Помощь придёт.

— Кто нам сможет помочь? Люди бояться псов.

— После нашего разговора я отправил гонцов в Драман и Норон, — старик внимательно смотрел на Сигура, он хотел увидеть, как подействуют его слова на капитана, но не одна мышца не дрогнула на его лице. Оставшись довольным таким проявлением чувств, ведь он не зря доверился ему, многозначительно добавил, — они придут вовремя.

Потом старик посмотрел на повозку с раненым Марвилом, уделив ему лишь секунду, и развернувшись, медленно стал удаляться.

— Капитан! — крикнул один из пришедших воинов. — Я рад приветствовать тебя, — это был одноглазый воин со шрамом на щеке. Хотя голова его была седа, но держался он молодцом, даже не сгибаясь под тяжестью двуручного топора лежащего на плече. — Вспомним молодость, — закончил он свою речь и поставил топор на землю.

— Воины, — не громко сказал капитан, — пока можете отдыхать.

— Мы пришли сюда сражаться, а не сидеть на траве, немыми зрителями, — сказал один из воинов. — Отдыхать мы можем и дома. Я прав друзья.

— Да, мы хотим биться.

— Где наш противник?

— Капитан покажи, где нам встать или мы сами пойдём им навстречу.

— Битва будет и не все после неё вернуться домой.

В ответ раздался дружный смех.

— Он нас пугает смертью. Да за кого он нас принимает — за трусливых баб?

— Тише! Тише собратья! — вперёд вышел одноглазый солдат и обратился к своим землякам. — Я сражался с Сигуром несколько лет на границе. В те времена он был простым воином, а получить капитана на границе — это очень не просто, вы сами об этом знаете, — людской гам постепенно стал затихать. Всем захотелось узнать о человеке, который будет их возглавлять. — У него всегда холодная голова. Капитан никогда не действует наобум. Если он сказал нам пока отдыхать — это не значит, что он отказывается от наших услуг. Ему надо спланировать защиту нашего поселения, и поверьте мне, сделает он это отменно. Я готов идти за ним хоть на край света, — ветеран пограничных войн положил свою мозолистую ладонь Сигуру на плечё и добавил. — Я с тобой капитан. Командуй.

— И я!

— И я!

— И я!

Все вновь прибывшие солдаты подняли свои мечи над головой и стали славить капитана. Таким способом они клялись ему в верности, и исполнять любые его приказы. Выразив своё желание сражаться, они вложили мечи и пошли к небольшому холму. Достигнув его, солдаты сели на землю, чтобы приготовиться к предстоящей битве.

— Как они тебе? — спросил подошедший сержант.

— Посмотрим. Выглядят они многообещающе.

— Нда — а — а. Может мы, и выиграем эту битву.

— Мы обязаны это сделать, — Сигур смотрел на варранских ветеранов. — Колдун говорил о помощи со стороны.

— Я слышал, — сержант дотронулся до меча, он любил в своих руках ощущать холодную сталь оружия. — Драманцы может, и придут, а вот норонцы — в этом я сомневаюсь. Их люди все на границе, они не смогут выделить даже сотню, — внезапно в голову сержанта пришла мысль, которую он тут же высказал. — А что если послать гонца к лорду? У него ведь есть дружина и довольно таки опытная, я сам видел их в деле. Они могут многое.

— Лорд нам не поможет, — сразу отбросил идею сержанта капитан, не дав ему развить её дальше. — Норд занят только собой, а все наши проблемы он предоставил решать нам самим, — пояснил Сигур.

— А если обратиться к Дарку? — не унимался сержант. — Ты ведь его знаешь. Вдруг он поможет!

— Он тоже не поможет. Дарк без разрешения Норда и в отхожее место не сходит, — капитан разбил все мечты о помощи со стороны дружины Норда в пух и прах.

— Тогда пусть хранят нас боги, — сержант раньше ещё верил в справедливость лорда, но после слов Сигура это “чуть — чуть” исчезло полностью.

— Возможно, колдун ошибся и ничего не будет. Все-таки псы никогда не нападали днём.

— Может это и так, но я предпочитаю быть готовым к драке, — сержант стоял и смотрел на голубое небо. — Словами делу не поможешь, пойду, проверю молодое пополнение.

Оставив капитана одного, он медленно пошёл к рекрутам, но сержант сделал всего лишь десять шагов и остановился. Он посмотрел на Марвила, потом на капитана. Постояв немного и махнув рукой, пошёл дальше, но тут же остановился и снова посмотрел на Марвила. Не много постояв на месте, он медленно повертел головой и, развернувшись, быстро пошёл к Сигуру. Что–то не пускало его и это что–то не позволило ему уйти, не рассказав об этом своему другу.

— Что–то не так? — спросил Сигур у подошедшего сержанта.

— Да, и это беспокоит меня, — сержантом овладело волнение.

— Ты должен всё рассказать мне, — капитан принял полное участие в беспокойстве своего друга.

— Ты помнишь меч Марвила?

— Да, я держал его в руках. Меч как меч, — Сигур не мог понять, куда он клонит.

— Это не совсем так. У него не простой меч. Когда ты его брал в руки, может, заметил что–то необычное в нём?

— Да, рукоять украшена драгоценностями, а на клинке старинные письмена, но хватит говорить загадками. Что в нём такого, чего нет в других клинках?

— Драгоценные камни — это ерунда, а вот сам клинок, то есть письмена на нём, вот это и есть самое главное.

— И что же в них такого странного? Скорее всего, девиз мастера.

— Нет — это не девиз мастера. Это нечто другое. Я и сам всего не знаю.

— Тогда говори, что знаешь.

— Это очень древний меч. Есть легенда о нём.

— Так рассказывай, — Сигуру надоело слушать эту галиматью, ему хотелось заняться важными вещами. У его маленькой армии ещё не были готовы позиции.

— Давно, — начал сержант свой рассказ, — на троне Таронна сидел справедливый король. За время своего правления, он ниразу не напал на другую страну, он воевал лишь только с захватчиками. Налоги в стране были такие низкие, что тароннцы не напрягаясь, выплачивали их. За это они боготворили своего короля.

Однажды белый маг Драм принёс ему в дар два меча и сказал, что они древние, чем сама земля и выкованы на заре времён. Потом, положив их перед ним, добавил, что с их помощью он сможет уничтожить всё зло в Таронне, и обучил короля древнему искусству владения этими мечами, но, уходя, предупредил, чтобы он, никому не рассказывал об этом знании.

Имея два меча, и чтобы борьба со злом была намного плодотворнее, он хотел, отдать второй меч кому-нибудь из своего окружения, но не знал кому. Король долго выбирал достойную кандидатуру и в итоге, остановил свой выбор на генерале одной из своей армий.

Это был друг детства. Они росли вместе и с возрастом сохранили свою дружбу. Он полностью доверял ему, генерал отвечал ему тем же. Отдав меч, он открыл его силу. Казалось, что он выбрал достойного, но генерал уже давно мечтал сместить своего друга и занять его трон. Он лишь претворялся в верности своему господину.

Давно мечтая сделать переворот, он стремительно шёл по трупам друзей к своей цели. Доверие короля лишь ускорило развязку. Как только генерал узнал о силе меча, он начал действовать. Быстро собрав верные ему войска, он привёл их в боеготовность и отдал приказ об атаке.

Штурм Корхо начался утром, а ночью генерал пробрался в спальню короля и выкрал второй меч. Обладая двумя мечами, он стал силён вдвое. Его армия стала непобедимой. Ночью предатели открыли ворота города, и армия генерала свободно вошла в столицу. Лишь гвардия осталась верна королю, но что могли сделать пятьсот гвардейцев против двадцати тысяч изменников.

Резня началась с восходом солнца и закончилась с его заходом. Король не оставил своих гвардейцев. Он стоял во главе своих сторонников и сражался весь день. Атаки шли за атаками, но не сила нападающих и, ни какие уговоры не могли убедить короля сдаться на милость генерала. Гвардейцы стояли чёрным стальным валом, не отступая ни на шаг. Погибшие падали, раненые орошали кровью пыль, прибивая её к земле, но никто из них не просил пощады и не пытался покинуть своих друзей. Раненные сражались до тех пор, пока не падали замертво.

Вечером остался в живых лишь король и его верный оруженосец с королевским знаменем в руках. Это был шестнадцатилетний юноша, но сражался он как зрелый муж. Он с гордостью держал в руках, королевское знамя. Поднимая голову вверх, он всегда видел развивающееся полотно с изображением летящего золотого орла с чёрной змеёй в когтях на голубом фоне.

Генералу надоели бесполезные атаки. Он положил перед королём цвет своей армии. Три тысячи рыцарей легли в пыль и никогда не смогут больше подняться. Предатель отдал приказ лучникам. Туча стрел полетела в небо и накрыла короля и его верного оруженосца.

Юноша остался со своим королём до конца. Он даже мёртвый не выпустил королевского штандарта. Оно гордо возвышалось над его мёртвым телом и продолжало развеваться на ветру.

Окровавленный и обессиленный король с множеством стрел в могучем теле продолжал жить. От атаки лучников он упал на одно колено, но, посмотрев на развивающееся знамя и от гордости, что символ страны жив, властелин Таронна встал и ещё сильнее сжал меч.

Генерал не верил своим глазам. Как мог человек, получивший такие ранения ещё жить? И тогда он отдал приказ о последней атаке, но солдаты видели, что короля убить невозможно, чтобы они не делали, он продолжал жить. Решив, что он находиться под защитой богов, они отказались выполнять приказ.

Генералу ничего не оставалось, как пойти самому к королю, у которого ещё теплилась жизнь, с двумя магическими мечами.

Король не испугался и вступил в битву с предателем.

Генерал не сражался целый день, только отдавал приказы и следил за их исполнением. Его господин был ранен несколько раз и уставшим от длительной битвы, но он показал предателю, что ещё не готов умирать.

С каждым новым ударом, он терял силы, но всё же смог ранить в плечё предателя и выбить один меч. Он отлетел в сторону и упал в пыль. Это было последнее, что он смог сделать. У короля больше не было сил, поднять свой выщербленный меч.

На генерала смотрели его солдаты, они ждали развязки этого поединка. Быстрым взмахом меча, он отрубил властелину голову, но как только меч коснулся королевской шеи, он ярко вспыхнул и тут же погас. После этого магический меч превратился в обычный кусок металла. Он стал таким же, как и твой висящий в ножнах. Генерал потом пытался вернуть его к жизни, но, ничего не выходило. Казалось, что со смертью короля меч утратил свою силу навсегда.

После убийства своего властелина, изменник стал править Таронном жёсткой рукой, проливая реки крови и ведя завоевательные походы.

Через несколько лет по стране пошёл слух, что в Корхо придёт истинный король, и жизнь людей станет такой же, как при убитом короле от рук предателя.

Да, чуть не забыл, — неожиданно вспомнил сержант, — меч, выбитый из рук генерала, так и не нашли. Был перевёрнут весь город, но он бесследно исчез.

Всё это произошло пятьсот лет назад. Тот генерал является прямым потомкам Сагатора, нынешнего короля Таронна.

— Да — а — а, очень интересно. И ты веришь во всё это?

— Да, я верю.

— Так в чём же заключается сила меча?

— Я не знаю. Этого никто не знает, кроме того, кто посвящён в тайну меча. Пятьсот лет назад об этом знали трое. Король был убит. Изменивший ему генерал умер от старости лет. Он так никому и не открыл тайны, наверно боялся, что с ним произойдёт то же самое, что и с королём когда–то; а маг Драм бесследно исчез, больше его никто не видел, — сержант повернулся и посмотрел на рекрутов. Они давно справились и теперь отдыхали. — Недавно всё это мне рассказал один старик и в конце добавил, что эти мечи живые, и они сами выбирают, кому служить. Если человек не достоин, то меч засыпает, но если он подходит — он просыпается и начинает служить до самой смерти носителя.

— Что–то мне в это не верится. Хотя с твоих слов один меч находиться у Марвила, а где второй?

— У Сагатора 2. Он никогда не расстается с ним, тоже знает легенду и хочет разбудить меч, но у него ни чего не получиться. Нужно ещё знать, как это сделать.

— Значит, получается вот что — не знает Марвил, не знает Сагатор, а кто тогда знает?

— Кто-нибудь, знает!

— И ещё, ты говорил, что у гвардейцев короля и у него самого были чёрные доспехи, а флаг с изображением золотого орла с чёрной змеёй на голубом фоне — это тебе ничего не напоминает?

— Страйды! — удивлению сержанта от находчивости капитана не было предела.

— Да, страйды… Ринд многое знал об этом. Он не мог просто так взять цвет доспехов и королевское знамя.

— Он бы мог помочь нам, но он мёртв. Может его сын что-нибудь знает?

— Нет. Даже я ни чего не знаю, а я был его другом. Их у него было немного. Он всегда был скрытен.

— У кого тогда нам узнать правду?

— Сейчас мы её точно не узнаем, — немного подумав, капитан добавил. — Оставим эту тему на время, а сейчас нам нужно заняться делом.

Сержант кивнул в знак согласия и пошёл за Сигуром. Они быстро приближались к молодым солдатам. Праздно отдыхающая молодеешь, даже не предполагала, что им предстоит совершить сегодня.

— Сержант! Построить солдат!

— Всем построиться, — громко отдал сержант приказ.

Молодёжь быстро строилась. Вокруг были слышны шутки и смех. Им надоело здесь сидеть. Они думали, что их путь продолжится дальше.

— Капитан, все построены.

— Солдаты, нам предстоит сражение, — в рядах сразу раздался гомон и слова: “Ну, наконец-то”, “Хоть какое-то серьезное дело”. — Я не имею права вести вас на битву, но другого выхода нет, — Сигур смотрел на юношей и жалел, что ввязался во всё это. — Мне нужно пятьдесят лучников. Кто из вас хорошо умеет стрелять?

— Мы все владеем луком.

— Мы не просто так сидели дома.

— Мне нужны меткие лучники. Я должен быть уверен в своих солдатах, и знать, что они выполнят приказ.

Из рядов стали выходить лучники, сначала по одному, потом целыми десятками. Перед Сигуром стояли безусые с детскими лицами солдаты.

— Сколько солдат находиться в патруле? — спросил он сержанта.

— Пятьдесят. Мы контролируем Варран со всех сторон.

— Позови одноглазого ветерана. Скажи, что это срочно.

Сержант побежал за ветераном, а Сигур решил отобрать пятьдесят лучников. Он шёл вдоль ряда солдат и опытным взглядом ветерана пограничных войн отбирал воинов. Насчитав ровно пятьдесят, он приказал остальным, встать в строй. Те, кого не выбрали, были разочарованны. Сигур заметил это, но не подал вида.

— Ты звал меня капитан? — улыбающийся одноглазый ветеран стоял рядом. Ему было смешно. — Это твои солдаты?

— Да.

— Неужели ты так стар, что стал нянчить сопливых детей? — его слова не понравились рекрутам, и они начали грубо отвечать ветерану на его выпад. В ответ он лишь смеялся.

— Тебе придется возглавить этих смелых ребят, — у ветерана сразу пропал смех.

— Ты шутишь?

— Нет, я говорю серьезно. Перед сражением я не шучу.

— Почему я? Зачем мне эти сопляки? В первые часы боя, они все лягут.

— Вот поэтому ими должен командовать ты.

— Если я соглашусь, то я это буду делать по-своему.

— Я согласен.

— И чтобы не произошло, ты не будешь вмешиваться?

— Делай с ними что хочешь. Мне нужно, чтобы ты их превратил в действующую боевую единицу.

— Сколько у нас времени?

— Час, может два.

— Этого мало.

— Ты должен постараться. Здесь пятьдесят солдат, ещё столько же находится в патруле и того сотня. Ты будешь резервом.

— Целая сотня — это интересно, может что-нибудь и получиться.

— Сержант, построй лучников, время занимать позиции.

Сигур шёл во главе отобранных пятидесяти лучников. Приблизившись к варранским ветеранам, он обратился к ним:

— Воины, пришло время.

— А где одноглазый?

— Кто поведёт нас в бой?

— Я возглавлю вас.

Услышав эту новость, недовольство сразу прекратилось. Ветераны были рады, что их возглавит такой воин.

— Мы перегородим стальным валом эту широкую улицу. Если псы придут, мы заманим их сюда. Перед вами будут стоять вот эти лучники, — Сигур поворотом головы указал в группу молодёжи. — Когда они сделают пять выстрелов, вы должны пропустить их, они станут за вами, и будут вести обстрел, — закончив объяснение, он добавил, — а теперь займите свою позицию.

Ветераны встали и медленно пошли к своему месту в предстоящем сражении. За ними медленно двигались лучники.

— Сержант, как только вернется патруль, возьми двадцать всадников и поставь их впереди лучников, остальных отправь в резерв. — Капитан внимательно посмотрел на своего друга и протянул ему руку. — Удачи тебе, после битвы встретимся. — В недолеке стоял старец, капитан увидел его и подошёл к нему. — Может, ты ошибся, и мы зря затеяли всё это?

— Капитан, — в голосе колдуна появились стальные нотки, — я никогда, ни ошибаюсь.

— Тогда мы все здесь ляжем.

— Победа будет на твоей стороне. Помощь близка.

— Сколько у нас времени?

— Очень мало. Строй своих людей.

Одноглазый ветеран прохаживался вдоль строя юношей, возомнивших себя зрелыми мужами. Проходя мимо, он осматривал каждого. Его единственный глаз успевал заметить все несоответствия в одежде и оружии. У одних не было щитов, у других в место мечей — кинжалы. Человек тридцать стояли без кольчуг, их заменяли рубашки из бычьей кожи грубого покроя. Он понял — это все дети из городской бедноты.

Ветеран ухмыльнулся и вспомнил себя молодым. Он был таким же. В детстве он грезил границей. Достигнув пятнадцатилетнего возраста, сразу сбежал из отчего дома, имея только штаны, прикрывающие зад. Его несколько раз прогоняли, но он всегда возвращался. Благодаря своей настойчивости, его взяли и стали обучать искусству войны. Сжав зубы, он терпел постоянные насмешки и обиды со стороны опытных воинов. На все эти поддёвки он не обращал внимания. У него была цель стать опытным воином, и он достиг своего. После обучения он прошёл множество битв и никогда не опускал голову перед лицом опасности. Отслужив двадцать лет на границе, одноглазый стал тем, кем является сейчас.

— Слушайте меня внимательно. Я не буду повторять дважды. У меня нет времени объяснять и показывать вам всё то, что должен знать и уметь опытный солдат. Но я попытаюсь хоть что–то для вас сделать.

Для начала снимите с себя всё ненужное, оставьте лишь то, что действительно пригодиться в бою.

После его слов началось движение. Молодежь сваливала в кучу лишние вещи. У одних это были запасы еды, у других лечебные мази, одеяло, запасная одежда.

Ветеран подошёл к куче и заметил не большой мешочек, из которого высыпались несколько солдатиков вырезанных из дерева.

— Хороши солдаты, — про себя сказал командир резерва.

Усмехнувшись, он вспомнил первое знакомство со своим сержантом. Оно осталось, запечатлённым на всю жизнь. Теперь он, был для них первым сержантом.

— Что вы стоите, как бараны? Всем построиться, — они не ожидали такой перемены и остались стоять в нерешительности. — До вас что, не доходит? Стройся! — ветерана всё это стало забавлять. Они бегали, как он когда–то. — Вы, мешки с костями. Для чего вы попёрлись в армию? Сидели бы возле юбок и пахали бы на земле. Первая атака псов, вас уничтожит. Если хотите выжить, вы должны беспрекословно мне подчиняться и может быть тогда, вы увидите свою мамку.

А теперь запомните несколько вещей: главное это дисциплина, без неё вы покойники; никогда, ни паниковать, если дадите волю панике — вы покойники; не обращайте на мёртвых друзей внимания, любое промедление грозит смертью, мы потом почтим их память и самое главное — это вера в нашу победу. — Солдаты стояли с широко открытыми глазами и впитывали слова ветерана, как губка. — Мы будем находиться в резерве. После сигнала к атаке, я поведу вас в бой.

Закончив свою пламенную речь, одноглазый попросил старца найти недостающее оружие для его солдат. Он хотел хоть как — то помочь им выжить.

Капитан выстраивал на позиции своих солдат и отдавал последние приказы. Сержант помогал ему.

Из–за поворота выскочил запыленный всадник. На огромной скорости он приближался к капитану. Столкновение было неизбежным, но он из последних сил натянул вожжи и остановил лошадь. Один из солдат подхватил падающее тело. Это был патрульный, со страшной раной на животе.

Сигур подбежал и подхватил его голову.

— Капитан, они идут.

— Зачем вы вступили в бой? Я ведь запретил это делать!

— Мы.… Не собирались… Псы напали внезапно, — юноша терял силы и говорил всё тише и тише.

— Где остальные? — Сигур держал своё ухо надо ртом несчастного.

— Мы были впятером. Они погибли, — это последнее, что сказал юноша. По его телу прошла судорога, и он умер.

— Сержант, — закричал капитан. — Всех патрульных сюда.

Сигур встал и посмотрел на тело. Это были первые юноши, убитые в этой битве, а скольких ещё суждено потерять. Все заметили, что лицо капитана стало землистого цвета.

— Убрать тело. Занять свои позиции, — все беспрекословно подчинились. Сигур сел на коня и поскакал к лучникам, там к нему присоединились двадцать всадников. — Вы не забыли, что нужно делать? — спросил он у них.

— Нет, капитан, — ответил один за всех. — Мы вас не подведём.

Сигур ещё раз посмотрел на молодые лица своих солдат. На них было написано огромное желание вступить в бой.

“Как они молоды, — подумал он. — Что же я делаю? Как бы мне потом не пожалеть об этом”.

Всего мгновение эта мысль держала капитана. Не время сомневаться, время действовать.

Отбросив все сомнения, он пришпорил коня и тронулся навстречу мерзким тварям. Его конь с каждым шагом ускорял свой бег. За ним неслись во весь опор двадцать юных кавалеристов. Они верили своему командиру, что в трудную минуту он их выручит или подскажет, что нужно делать.

Капитан не позволял коню перейти на галоп, нужно было сохранять его силы. Этот конь, был его другом. Он не раз выручал его из беды. Мужественно терпел боль от получаемых ран и никогда не оставлял Сигура одного среди врагов.

Начальника восточных бастионов во время скачки не покидало чувство тревоги. Проскакав ещё немного, он понял, что худшие опасения оправдались. Замедляя бег, он смотрел на приближающегося противника. Так много собранных в одном месте псов, он ещё не видел. Без подсчёта было видно до трёх сотен псов, и они стремительно приближались.

Ночные монстры неслись и издавали завывающий вой, заполонивший всё вокруг.

Капитан не хотел попасть во главе двадцати всадников под эту лавину и поэтому не стал больше медлить. Он быстро развернул коня и помчался обратно. Его солдаты последовали его примеру.

Они не предполагали, что приближение врага может так их напугать, а что будет в самой битве? Им казалось, что война — это нечто чарующее, как в детских играх, а жизнь солдата полна приключений и какой — то не досказанной таинственности.

Всадники выжимали из своих лошадей всё что могли, но дикая свора постепенно настигала их, и Сигур ощущал это. Расстояние между ними постепенно сокращалось. Псы видели свои жертвы. Они бежали со скоростью полной своей звериной силы.

Лошадь одного из последних всадников споткнулась и упала. Всадник успел выскочить из седла и отскочить в сторону, но он не успел даже достать меч из ножен, как был, настигнут алчущими крови псами, и был тут же растерзан на месте вместе с лошадью.

Капитан видел всё это, но он не мог спасти его. У него оставалось ещё девятнадцать солдат, и их нужно было уберечь от смерти.

Марвил очнулся из забытья от топота ног и звона стали. С болью во всём теле, он повернул голову. Перед глазами выстраивались в боевой порядок солдаты. Лучники в спешном порядке занимали свои позиции. Он заметил проскакавшего мимо капитана, за ним следовали солдаты.

— Что здесь происходит? — Марвилу было трудно говорить, и поэтому он делал это медленно.

Сержант был рядом. Он отдавал последние наставления своим воинам. Голос юноши на мгновение отвлёк его от работы. Он прислушался, но ничего больше не услышал.

Наверное, послышалась, — подумал он и продолжил расставлять своих солдат на позиции.

— Что здесь происходит? — громче спросил Марвил. Хотя это потребовало от него огромных сил.

Тэррин проснулась от вопроса юноши и привстала, опёршись на руку. Заживающая рана, позволяла теперь ей самой помогать своему любимому. Девушка поправила на нём одеяло и начала его успокаивать.

Сержант закончил расстановку своих малых сил. Он подошёл к Марвилу, чтобы ответить на его вопросы.

— Я рад тебя видеть, — он часто встречал сержанта в окружении капитана и был с ним хорошо знаком. — Что здесь происходит? — в третий раз спросил Марвил.

— Я буду охранять тебя, — старому солдату, некогда было разводить дебаты.

— От кого? — на лице юноши было удивление.

Он сам превосходный рубака, хотя ещё до конца не понимал этого, но всё же не мог поверить, что кто–то такого молодого может охранять.

— От псов… Они наступают… Их больше, чем нас.

— Чем я заслужил такую честь?

— Я ничего не знаю. Я выполняю приказ капитана. Потом сам у него спросишь, — сержант не хотел говорить всю правду.

— Где мой меч?

Он победил псов один раз и хотел это сделать ещё раз. В поисках меча, не обращая внимания на свои раны, он резко сел. Его лицо перекосилось от боли.

Тэррин была рядом, но она не знала, что ей делать. Она обратила немой взор на сержанта. Он взял юношу за плечи и немедленно уложил обратно.

— Твой меч рядом, — взяв его руку, он положил её на оружие, — но у тебя нет сил, сражаться. Мы это сделаем за тебя. — Марвил вновь попытался встать. Сержант опять не позволил ему. — Не делай себе хуже. Тебе надо беречь себя, — помощник капитана убедился, что юноша больше не будет безумствовать, обратился к Тэррин. — Следи за ним, если он вновь попытается встать, зови меня.

Не ожидая от неё ответа, он сразу пошёл и встал во главе своего маленького отряда.

Сигуру удалась его уловка. Псы видели добычу и не хотели её отпускать. Капитану удалось спасти оставшихся солдат. Они доскакали до стального вала, щиты разомкнулись и пропустили их. За их спинами воины встали на свои места.

Псы не снижая скорости, приближались. Первыми их должны встретить пятьдесят молодых лучников. Натянув тетиву, они ждали приказа к действию.

— Лучники, — это был капитан, их капитан. Все думали, что он не вернется, но как он мог оставить своих солдат одних. Это были его дети, а отец никогда не оставляет своих детей в трудную минуту. — Лучники, залп.

Все действовали слаженно, как хорошо отлаженные механизмы. Одновременно пятьдесят стрел взмыли в воздух и накрыли передние ряды псов. Задние ряды споткнулись о передних и полетели кубарем. Ещё четыре залпа последовало за первым. Эти несколько сотен стрел выпущенных почти в упор, превратили передние ряды псов в огромную кучу. Монстры шевелились и стонали, но всё равно пытались бежать вперёд. Выжившие псы под обстрелом двигались вперёд по трупам своих сородичей.

Лучники сделали положенное число выстрелов и быстро отступили. Они просочились сквозь строй своих товарищей, как вода сквозь песок. Быстро завершив манёвр отхода, они заняли позиции позади сотни ветеранов. Юноши построились и без команды делали залп за залпом, прореживая ряды противника.

Пока всё шло так, как запланировал Сигур. Лучники отошли, и теперь псов ждала сотня воинов с поднятыми мечами и сомкнутыми щитами. Капитан стоял впереди и должен был первым принять на себя удар. Он совершенно не нервничал. Сражаясь с самого детства, он давно привык к мысли, что может умереть в битве.

Псы приближались с невероятной скоростью. Сигур не ожидал от них подобной прыти. В некоторых он мог видеть оперение стрел, которое им совершенно не мешало двигаться. Лучники продолжали обстрел. В основном, стрелы не приносили никакого вреда детям ночи, лишь единицы падали и не продолжали двигаться.

Приближающийся к капитану монстр, не добежав до него трёх метров, сразу прыгнул. Сигур присел и распорол ему брюхо от грудной клетки до задних ног. Его туша упала позади. Он не стал любоваться на деяние своих рук, а сразу же послал меч в следующего противника.

Псы использовали тактику доселе ещё незнакомую людям. Они, не останавливаясь, прыгали на головы людям и там делали опустошение. Солдаты были не готовы к этому. Они постепенно уступали им поле битвы. Капитан постоянно требовал сомкнуть ряды.

Их становилось всё меньше и меньше. Лучники, израсходовав весь запас стрел, тоже вступили в эту бойню, хотя понимали, что шансов здесь выжить, практически нет. С каждым ударом лапой падал человек с переломанным позвоночником. С каждым разом, когда смыкались челюсти на шее — отлетала в сторону голова. Псы побеждали. Отряд, который перед битвой насчитывал сто пятьдесят человек, находился под угрозой уничтожения. Сигур должен был что–то предпринять. Больше не было ровного строя, всё перемешалось. Солдатам ценой своей жизни удавалось не пускать псов в центр поселения.

— Солдат, — обратился капитан к ближайшему воину, — быстро скачи к сотнику и передай ему, чтобы его отряд был здесь немедленно.

Безусый солдат, а это был один из лучников, не задавая лишних вопросов, бросился выполнять приказ. Выбираясь из месива, ему удалось добить пса без передней лапы.

Одноглазый ветеран находился вдали от побоища. Он прохаживался вдоль отдыхающих солдат и постоянно озирался в сторону боя. Ветеран не мог ничего видеть, но превосходно слышал не утихающий рёв и звон тали. Напряжение с каждым ударом сердца нарастало. Он остановился, глубоко вздохнул и решил сам отдать приказ к выступлению, а не ждать гонца. Одноглазый повернулся к отряду, но раздавшийся за спиной лошадиный топот, остановил его.

— Это Дарум! — раздался радостный крик.

— Помогите ему, — потребовал ветеран.

Трое солдат бросились помочь Даруму. Они осторожно сняли его с лошади. Аккуратно положили на землю, и отошли.

— Какие вести ты принёс нам? — обратился к нему склонённый над ним одноглазый.

— Капитан… Он… — Дарум был ранен, Когда добивал пса без одной лапы, он успел нанести удар другой, прежде чем умереть.

— Успокойся и говори медленно.

— Он.…Просил…

— О чём он просил?

— Ему нужна… Помощь.

Командир резерва встал и быстро оценил свои силы. Солдаты слышали слова гонца и ждали только приказа.

— Сотня, по коням, — его голос раздался, как гром среди ясного неба. Пока он добрался до своей лошади и вскочил в седло, все новобранцы находились на лошадях и стояли в строю. — Сотня! Рысью! Марш, марш, марш! — он говорил быстро, его слова были понятны даже четырнадцатилетнему юнцу, а их в отряде было несколько.

Лавина из сотни всадников сорвалась с места и понеслась к своей погибели или к неувядаемой в летах славе. Об это ни одному из всадников было неизвестно. Они всего лишь выполняли приказ. Война из детей делала зрелых мужей и им, теперешним безусым юнцам, предстояло самим познать на себе все ужасы войны.

— Капитан! — пытался перекричать солдат грохот битвы. — Где наше подкрепление?

Сигуру нечего было на это ответить. Он призвал их на помощь. Они не были регулярной армией. Ветераны послушались и пошли за ним, а теперь на его глазах погибали один за другим.

От ста пятидесяти воинов вступивших в бой, остались жалкие крохи. Не более тридцати солдат пытались сдержать орду псов. Уставшие и истерзанные, они отступали. Удержать этот рубеж уже было не в их силах.

— Капитан, мы их не сдержим.

Отдавать приказ погибнуть, он не имел права. Они пришли на смерть добровольно, но показать спины псам, они тоже не могли, бойня продолжалась.

На каждого солдата было по трое, а то и по четверо псов. Люди погибали, и больше не было у оставшихся надежды на спасение. Они с укором поглядывала на капитана, но не позволяли себе, никаких слов. Оставшееся в живых ещё сплочённее держали свои ряды, а впереди стоял капитан, и они поняли своего командира, что не он виноват в их смерти. Он всё сделал для того, чтобы уберечь их, но он всего лишь простой человек и не в его силах менять звёзды на небесах. И больше не было постыдных взглядов выражающих укор. Солдаты ещё сильнее сплотили свои ряды, ещё сильнее сжали в руках мечи и ударили по псам с такой силой, которой псы не ожидали от такой горстки воинов. Люди действовали как кувалда, плющащая железо. Двадцать воинов, а теперь их осталось именно столько, радовались своему натиску, но псы не позволили им продолжить.

Одновременный натиск двух псов сбил капитана с ног, но всего лишь сбил. Он не был повержен. Сигур больше не походил на человека. Он был весь в крови и рычал, как зверь. Падая, ему удалось пронзить монстра. Его туша упала на него. Это видели его соратники. Два человека бросились на помощь. Один встал на защиту, а второй помогал ему выбраться. Падая, капитан коснулся ухом земли, он услышал грохот от множества конских копыт, поэтому он сразу принял помощь. Помогавшие ему воины быстро были убиты, но они успели помочь своему командиру.

— Всем в сторону, — как можно громче кричал капитан. — Всем к стене, — подолгу своей службы солдаты привыкли выполнять приказы, даже если они казались им глупыми.

Воины быстро прижались к стене и закрылись щитами. Эта тактика спасла им жизнь. Псы не поняли, почему люди так странно поступили. Передвижение солдат ввело их в замешательство, но они тоже почувствовали подушечками лап лёгкую вибрацию почвы. Повеявший ветер принёс псам запах множество людских тел и сразу же на гребне холма появились всадники. Сталь сверкала на солнце, конское ржание заглушило рёв псов.

Одноглазый ветеран повёл свою сотню вниз. Он видел, что сделали псы с его друзьями, а на солдат, оставшихся в живых, нельзя было смотреть без слёз. Его глаза горели ненавистью. С копьями наперевес они галопом ворвались в ряды слуг магов. Удар сотни был силён. Ряды противника потеснились. Действуя далее, всадники двигались вперед, не ощущая никаких преград. Псы, как и люди, долго сражались и поэтому тоже устали. Они не могли сдержать яростного напора конницы. Псы отступали. Монстры отдавали занятую землю пядь за пядью.

Пятнадцать воинов вместе с капитаном радовались временной передышке. Они видели, как одноглазый ветеран умело повёл свою сотню в атаку. Безусые кавалеристы, проносясь мимо ветеранов, видели окровавленные, изможденные лица. Невозможно было поверить, что всего лишь одна атака может довести человека до такого скотского состояния. В этом состоянии человек ни орудует, мечём, а рвёт плоть врага своими зубами, да ещё получает от этого огромное удовольствие.

Сержант стоял в охранении и наблюдал за битвой. Все остальные делали то же самое. Командир охраны видел, как псы настойчиво рвались к ним. Только несколько человек знали, почему именно в эту сторону, но их атака была отбита. В течение всей битвы сержант не покидало напряжение, и теперь он мог вздохнуть спокойно.

Тэррин было страшно. Она не смотрела на битву. Прижавшись к Марвилу, девушка лежала и не издавала ни единого звука, а юноша всё это время был в забытьи. Он мотал головой, громко стонал и постоянно сжимал меч.

Услышав, что битва отдалилась. Тэррин приподнялась и вытерла пот со лба возлюбленного. Сделав это неспешна, девушка повернула голову и вздрогнула. Она не ожидала увидеть возле себя человека — это был сержант.

— Как он? — вопрос был задан таким тихим голосом, как будто Марвил всего лишь подхватил простуду.

— Он без сознания. Я не знаю, что делать, — слёзы брызнули из её глаз. Сквозь слёзы она сказала. — Может, вы сможете ему помочь?

— С ним всё хорошо, — заверил сержант. Обратив внимание на меч, он спросил. — Он всё время его держит?

— Да, и очень сильно. Я пробовала забрать, но не смогла разжать пальцы.

— Сержант, — позвал его солдат, — вам стоит на это взглянуть.

Он быстро подошёл к нему и взглянул на то, что так его заинтересовало.

Улицу, защищаемую людьми, псы не смогли взять. Там ещё шёл бой, но победа была на стороне людей.

А с другой стороны, в обход большой группы зданий во фланг людям вышли псы. Пока их было немного, но постоянно выходили всё новые и новые твари. Скоро они готовы будут ударить.

— Это конец, — хмуро произнёс сержант.

— Командир, — подбежал к нему взволнованный ветеран. — Капитан ничего не видит.

Сигур медленно приближался к сержанту, спокойно беседуя с уцелевшими солдатами в этой битве. Он не видел псов, а их масса стала критической. Капитан думал, что всё кончено, и можно пожинать плоды победы, но мозг чёрных магов, управляющий своими созданиями, был намного жёстче и извращённее человеческого. Маги всегда добивались своей цели, сколько бы это ни стоило сил и энергии.

— Капитан, — чуть не сорвав голос, крикнул сержант. — Капитан, — повторил он, не достигнув результата в первый раз.

Сигур поднял голову и увидел сержанта, отчаянно махающего ему руками. Как только командир охранения увидел, что капитан обратил на него внимание, он указал рукой в сторону назревающей опасности.

Сигур сразу же осознал весь результат повторного нападения псов. После их атаки, от людей ничего не останется. Им нужно подкрепление, но его больше не было. Единственный резерв был уже введён в бой.

И тут Сигур понял весь план чёрных магов. Они знали о резерве и поэтому не предпринимали обходного манёвра сразу. Задействованный резерв увязал всё глубже и глубже. Псы специально отходили, чтобы оттянуть всадников подальше, а потом ударить и уничтожить их без всяких усилий.

Разобравшись во всём этом, капитан моментально начал действовать:

— Ты и ты, — указал он пальцем на двух солдат. — Садитесь на коней и верните одноглазого с остатками его сотни сюда. Остальные за мной.

Сержант видел, как от капитанской группы отделились двое, сели на коней, пойманных здесь же, теперь их бегало множество без седоков, и поскакали к главному очагу битвы. Остальные сорвались с места и бегом приближались к нему, но одновременно тронулись с места и псы, а скорость у них была больше.

Хотя псы находились намного дальше, чем капитан со своей группой, но благодаря своей скорости они могли приблизиться намного раньше и растерзать капитана и его потрёпанное окружение.

— Всем приготовиться, — резко сказал сержант. — Вы все знаете, что нужно делать. — Капитан медленно приближался к сержанту, слишком медленно. Псы бежали намного быстрее. — Марвила с Тэррин под повозку. Пятерым с луками занять позицию на повозке, — пятеро воинов занимали освободившееся место, покрытое соломой. — Будете вести прицельный обстрел. Имейте в виду — псы прыгают на голову.

— Пусть попробуют, — усмехнулся лучник.

— Остальным, рассредоточиться по периметру.

Ветераны занимали удобные позиции для отражения атаки. Уже все обнажили мечи. Солдаты стояли в ожидании развязки с улыбками на лицах. Они хотели встретиться с врагом, как можно быстрей, чтобы напоить мечи вражеской кровью.

Спотыкаясь, капитан почти достиг сержанта с его командой. Он никогда так ещё не бегал. Проклиная короля и лорда и их изменчивую политику, он бежал, а за ним его верные воины.

— Давай капитан! Ещё немного, — поддерживал сержант.

Сигур бежал из последних сил. В доспехах не очень легко бегать. Глаза застилал пот. Ещё одно усилие и они будут у цели. За спиной раздался конский топот — это возвращался одноглазый. Он увидел наступление псов и пошёл им наперерез. Не отставая от него, за ним двигалась заметно поредевшая сотня.

— Я рад, что ты успел, — сержант пожал руку своему командиру. — Вам надо отдышаться. Станьте к повозке.

— Я не буду прятаться за ваши спины.

— Пойми капитан, ты со своими людьми сейчас ни на что негоден.

Капитан послушал разумный совет друга. Он стоял, опираясь спиной на повозку и жадно пил воду. Справа и слева от него находились его соратники. Напившись, он опустил руку с кружкой и только теперь заметил манёвр командира кавалерии.

— Что он делает? — он был недоволен поступком командира всадников.

— Он спасает наши жизни, — ничуть не волнуясь за судьбу кавалерии, ответил сержант.

Одноглазый вошёл во вкус, он набирал скорость. Ещё мгновение и отряды соперников должны были встретиться. Во избежание этого удара кому-то надо было отвернуть, но никто не хотел отступать. На бешеном галопе и с криком “смерть псам” они врезались в передний край наступающих псов. Кавалерия не остановилась, а лишь немного замедлила своё движение. Солдаты кололи и рубили. Монстры не могли идти дальше, им преградили путь люди и пока всадники не прошли, они не двинулись с места.

Одноглазый ветеран добился, чего хотел. Он на время остановил наступление. Его друзья могли вздохнуть спокойно.

Всадники прошли, но псы остановились на месте. Они всегда нападали со спины, а участвовать в таком крупном сражении их заставляли чёрные маги. Промедление длилось не долго. Спокойно стоящие псы вдруг завыли и пошли в новую атаку.

Командир резерва вместе со своей сотней выходил из разворота и не мог видеть, что делают псы. Он предполагал добить их, но когда сделал разворот, то увидел бегущих от него монстров. Его друзья были под угрозой смерти. Не останавливаясь, всадники пошли на псов.

— Ему удалось, — ликовали солдаты.

Не отрывая глаз, все наблюдали атаку кавалерии. Это была их надежда на жизнь. Даже Тэррин заинтересовалась. Она выползла из укрытия, если можно повозку назвать укрытием, чтобы посмотреть на битву. Спящий Марвил остался там, он так и не вышел из своего странного состояния. Не отрываясь, она внимательно следила за сражением. Когда одноглазый стал удаляться, она потеряла к нему интерес. Девушка быстро развернулась и уже подняла ногу, чтобы сделать первый шаг, но что–то привлекло её внимание. Уголком глаза она заметила движение вдали от битвы. Тэррин посмотрела внимательно. Из оставленного утреннего рубежа в их сторону бежали псы. На них никто не смотрел.

— Псы, — её крик был таким звонким и громким, что его услышали все. Солдаты обернулись и удивленно смотрели на неё. Тэррин подняла трясущуюся руку и указала направление. — Они идут, — после этих слов девушка спряталась под повозкой.

Никто не ожидал удара с этого направления. Всем было понятно, что отразить удары с двух сторон им не удастся.

— Воины, — капитан стоял на повозке, он хотел придать своими словами мужества для верных солдат. — Не буду вас обманывать, нам грозит гибель. Подкрепления нам ждать неоткуда. Наступающий противник силён и многократно превышает нас числом. Псы жестоки. Они считают нас людей червями, недостойными жить. Их господа, чёрные маги, внушают им это, но мы не позволим им легко убить нас. Дадим же последний бой. Пусть они узнают остроту наших мечей. За дело воины.

Сигур быстро слез с повозки, а его воины издали безумные крики радости.

— Всё это время, я был рад служить с тобой, — сержант не обращал не малейшего внимания на приближающихся псов.

— Я тоже, друг мой, — они пожали друг другу руки и крепко обнялись. — Займёмся нашим делом.

— Всем держаться, — сержант ходил вдоль линии солдат и делал последнее напутствие. — Следите за прыгающими псами. Удачи воины.

Сержант встал лицом к псам и сделал это во время, через пять секунд они напали. Не было больше слов, говорить больше было не о чем. Люди поднимали и опускали мечи. Псы давили людей и своих сородичей. Если пёс падал, даже если он только спотыкался, он сразу же оказывался, задавлен своими собратьями. Прыгающих псов сбивали острые стрелы и сильные руки лучников. Их выстрелы были так сильны, что выпущенные стрелы входили в тела псов по самое оперение.

Они окружили весь периметр и пытались добраться до Марвила, но это им пока не удавалось. Капитан понимал, что это было всего лишь вопросом времени.

Одноглазый ещё сдерживал второй отряд псов. Если бы не это, они залезли бы по головам друг друга и обрушили живую стену на людей.

Тэррин лежала под повозкой, зажав уши руками. За последние сутки она увидела столько крови, что можно после этого было сойти с ума. Её стонов из-за шума битвы никто не мог слышать. Девушка хотела, чтобы Марвил унёс её отсюда, но он всё также лежал безмолвно.

Марвил не спал, но и не бодрствовал. Его сознание плыло во тьме. Он понимал это, но ничего не мог сделать. Юноша искал опору для рук и ног, разве она могла быть в этом “нечто”. Вдруг впереди зажёгся яркий свет — это было небольшое пятнышко. Оно звало к себе. Марвилу так захотелось попасть туда. Он начал махать руками и ногами, как пловец в воде. Вокруг была не вода, но он все же стал двигаться быстрее. Юноша больше не помогал себе — он летел. Пятнышко света с приближением увеличивалось. Марвил не мог больше вынести этот яркий свет и закрыл глаза.

Почувствовав под собой холодную твёрдую поверхность, он открыл глаза. Лёжа на полу комнаты Марвил начал осматриваться.

Напротив него на троне сидела молодая женщина с закрытыми глазами. Она была прекрасна, как богиня. Чёрные вьющиеся волосы лежали на плечах. Голову украшала диадема с полумесяцем в центре. Синие длинное платье скрывало руки и ноги. Оно было широким и струилось по телу, как вода в ручье. В руке она сжимала свёрнутый свиток. На ногах находились тонкой работы сандалии, украшенные полумесяцами.

Возле трона стоял жертвенник с курящимся дымом. Он медленно поднимался и выходил в открытое окно, но не имел, ни какого запаха. Жертвенник был сделан из серебристого металла и тоже был украшен полумесяцами.

За женщиной стояли белая и чёрная колонны. Они переливались, и каждая была по-своему прекрасна. Колонны манили к себе, предлагая ему пройти между ними. Он слышал тихий голос в своей голове: “ Пройди сквозь нас, пройди!” Марвил встал, он хотел последовать этому совету, но не смог ступить, ни шагу. Что–то держало его, не позволяя сделать ни одного движения. Юношу это совершенно не беспокоило. Он стоял и рассматривал дальше комнату, в которую попал.

Сразу за колоннами находилось полуоткрытое окно. Наполовину вид из окна скрывала голубая занавесь с белыми плывущими рыбами, но то, что можно было рассмотреть — было прекрасным.

Марвил видел огромный водопад. Его шум не доносился сюда. На верху водопада, справой стороны стоял зелёный лес. Сразу за лесом поднимались высокие горы. Их вершины были белыми от вечного снега. Юноша снова посмотрел на лес. Ему захотелось погулять в этом прохладном лесу с Тэррин. Воспоминание о ней защемило ему сердце. Марвил захотел вернуться к ней. Он повернулся и понял, что свободен. Сила, державшая его, ушла бесследно.

Он не знал, где он. Зачем попал сюда? Где выход отсюда? Марвил сделал несколько шагов на месте, сначала в одну сторону, потом в другую и невольно опять его взгляд упёрся в женщину.

“Как она прекрасна, — подумал он, — такой красоты я ещё никогда не видел”.

Не отрывая от неё взгляд, он заметил, как она улыбнулась. Её зубы были белее жемчуга, а сама улыбка — завораживала. Ему хотелось подойти и поцеловать её в губы.

Не переставая улыбаться, она открыла глаза. О боже, что это были за глаза. Они имели такой же синий цвет, как платье. Марвил тонул в них. У него не было сил оторвать от неё взгляд. Эта женщина захватила его в плен, всего без остатка.

— Кто ты? — нашёл он в себе силы спросить, но она продолжала улыбаться и внимательно рассматривать “попавшею муху в свои сети”. — Я умер? Ты богиня?

— Нет, ты не умер! — её голос был бесподобен. Она была идеалом любого мужчины. Марвил услышал её голос и убедился, что всё в ней прекрасно, хотя очертания её тела были скрыты под широким платьем, но он был уверен, что её фигура будет, словно выточена рукою скульптора. — Я не богиня!

— Тогда кто ты? Ты так прекрасна. Смертная женщина не может быть настолько чарующей, только богиня.

— Я смертна, — на лице юноши читалось удивление. — Вижу, ты удивлён. Я смертна, — повторила она, — но живу очень долго.

— Если ты не богиня и являешься смертной женщиной, тогда кто ты?

Женщина улыбнулась, ещё раз показав жемчужный ряд зубов.

— А ты не хочешь узнать, где оказался и почему? — улыбнувшись глазами, спросила она.

Марвил не мог сдвинуться с места. Он забыл обо всём: о Сигуре, о псах. Его мыслями владела эта божественная женщина. Она заполонила его сознание, и он покорился этому.

— Я верховная жрица Тэгомана!

Юноша удивился ещё больше. Он никак не ожидал такого поворота.

— Тэгомана? — медленно переспросил он.

— Да. Вижу, ты ожидал других признаний.

Она встала и медленно подошла к Марвилу.

Он убедился в своей правоте. При каждом шаге тонкое и воздушное платье облегало её фигуру. Он не мог поверить, что такое тело может быть у смертной женщины. Медленно приближаясь к юноше, она пересекла солнечный луч, струящийся из окна. На солнце платье стало полупрозрачным. Марвил откровенно любовался её телом. Женщина знала, что делает её красота с мужчинами, и ставила на это.

Любовь к Тэррин осталась на задворках подсознания. Он стал её рабом и готов был сделать всё, что она попросит.

С улыбкой, она положила левую руку ему на плечё. Она была такой лёгкой, что он совершенно не чувствовал её веса.

— Почему ты замолчал? — жрица убрала руку и стала ходить вокруг него кругами.

Марвил онемел. Язык не мог пошевелиться, так велико было влияние красоты верховной жрицы. Он стоял окаменевшим столбом.

— Ты не хочешь говорить? — она знала, почему он не говорит. Ей хотелось вначале поиграть с ним, а уж потом заняться делом.

Она обошла его ещё раз и остановилась. Жрица широко раскрытыми глазами смотрела на него. Лицо её было серьёзным и прекрасным одновременно. Она делала с ним всё, что хотела, но вот игра ей надоела, и жрица резко развернулась, и не спеша, пошла к своему трону.

Марвил с облегчением вздохнул.

— Зачем ты это делаешь? — наконец-то язык стал ему повиноваться.

Верховная жрица не спеша, дошла до трона и так же медленно села. Изящным жестом убрала волосы с лица, всё женское было ей ни чуждо.

— Я проверяла тебя.

— И что же ты узнала.

— Ты такой же похотливый кабель, как все остальные, — она не злилась, но сделала вид, что сильно обиженна на Марвила.

— Я оказался здесь не по своей воле, — красота красотой, но юноша не привык унижаться перед женщиной, хотя он и был молод.

— Стань на колени и познаешь любовь верховной жрицы, — лёгким движением рук, она оголила свои плечи, платье открыло верх груди.

Марвил познал кровь врагов, но не познал любовь женщин. Он смотрел на неё и его руки начали сами подниматься, но он взял свою волю в кулак и заставил себя спокойно смотреть на игры верховной жрицы.

— На колени, — её голос стал громче, но не утратил своей изюминки.

— Нет!

— Ты отказываешься?

— Да!

— Я знаю, у тебя не было женщин. Стань на колени, и ты её познаешь. Я буду твоя навсегда.

— Нет.

— Подумай лучше, если ты откажешься, ты умрёшь.

— Пусть будет так, но я не приму твоего предложения.

— Я уничтожу тебя, — от её крика заколыхалась занавесь прикрывающая окно.

Марвил уже принципиально не желал принимать её предложение.

Верховная жрица встала. Резким движением плеч надела платье и быстро подошла к юноше. Взглянула ему в глаза и.… Улыбнулась своей чарующей улыбкой. Сын генерала был растерян. Он не понимал её.

Жрица положила свои руки ему на плечи и поцеловала в губы. Поцелуй был долгим и сладким. Он не противился ему.

— Я была уверена в тебе. Ты прошёл испытание.

Марвил ещё не разобрался, прав ли он был в своём отказе.

Она опять вернулась на своё место и уже мягким и чарующим голосом, обратилась к нему:

— Ты наверно хочешь знать, почему ты оказался здесь?

— Я был ранен, а теперь я не чувствую боли от ран.

— Твоё тело находится в Варране. Здесь только твой разум.

— Как это возможно? — сомнение переполняло его.

— Это не важно. Важно почему, — ей нравился Марвил как мужчина. — Разве тебе не хочется знать?

Верховная жрица слегка наклонила голову и хитро посмотрела на него. Внутри неё боролись два человека: женщина, горящая желанием и верховная жрица, не дающая никому поблажек.

— Я вижу интерес на твоём лице, — женщина победила в ней окончательно и бесповоротно. — Что ты знаешь о мече?

— О каком мече ты спрашиваешь?

— Меч, который у тебя в руках.

Марвил повернул голову и увидел в правой руке тот самый меч, который нашёл у отца. Он появился здесь без него. Откуда он взялся, юноша не знал.

— Я нашёл его у отца. Это хороший меч. Я в них разбираюсь.

— У Ринда?

— Да.

— Значит Ринд твой отец?

— Неужели верховная жрица не знает, кто мой отец?

— Всё не знает даже верховная жрица.

— А вас много?

— В каждой стране своя, — она подняла руку, заставив замолчать его. — Хватит вопросов. Меч выбрал тебя. Ты будешь его носителем.

— Он сделан из металла. Он не может…

— Не перебивай меня или ты снова не сможешь говорить и двигаться, — жрица нагнулась и перемешала угли в жертвеннике. — Этот меч принадлежал истинному королю Таронна. После его смерти он был утерян. Теперь он у тебя. Благодаря ему я позвала тебя к себе. Ты должен остановить чёрных магов. Они везде протянули свои руки. Король Тэгомана на их стороне. Учти, у них много ушей.

— А почему ты думаешь, что я соглашусь?

— У тебя нет выбора. Ты погибнешь.

— Ты убьёшь меня?

— Чёрные маги. Они убили твоего отца, хотят убить и тебя. Только поэтому они напали на Варран.

— Значит там идёт битва, а я стою здесь. Я должен быть там и помочь им.

— Ты не сможешь. Сознание твоё без ран, но не тело. Возвратившись обратно, боль вернется. Я не могу переносить тело, только сознание. Если бы оно было здесь, я бы смогла вылечить его, но не на расстоянии. Сила моя тоже имеет приделы. Есть одна возможность, но об этом потом.

— Значит, я должен стать на твою сторону?

— На сторону Тэгомана. Твой отец тоже был здесь, после этого он создал страндайл.

— Если он был здесь, тогда, как ты позволила ему умереть? Он ведь служил тебе.

— Он служил Тэгоману. Я тоже, его время закончилось и ему пришлось уйти, — жрица встала и снова подошла к Марвилу. — Ты должен решить именно здесь, кому будешь служить: себе или Тэгоману.

Жрица стояла напротив Марвила и внимательно смотрела ему в глаза. Она видела, как он мучительно борется. Он был юн, и ещё никогда у него не возникало таких вопросов, чтобы их приходилось решать самому и в кратчайший срок. Ему не с кем было посоветоваться, только с собой.

— Я буду служить Тэгоману, — твёрдо сказал Марвил.

Она услышала его слова, но всё равно осталась стоять на месте.

— Ты уверен в своём выборе? Ещё есть время поменять решение, потом пути назад не будет.

— Я буду служить Тэгоману, — ещё твёрже сказал он и посмотрел на меч в своей руке.

— Дай мне руку.

Юноша с недоверием протянул руку. Она взяла её и подвела его к жертвеннику.

— Погрузи меч в курящийся дым.

Марвил сделал, так как она просила. Окутанный дымом меч ярко вспыхнул ярким, синим светом, но светился не он сам, а древние письмена на его клинке. Юноша вытянул меч из дыма и внимательно стал рассматривать надпись.

— Что обозначают эти слова? — меч не потухал, а казалось, разгорался всё сильнее и сильнее.

— Ты ещё не готов это знать. Главное меч принял твою клятву, и будет служить тебе до самой твоей смерти.

— А потом?

— Потом у него будет новый владелец и так без конца, — увидев огорчение в его глазах, она добавила, — но ты не должен отчаиваться. Ты будешь жить долго. Великое будущее ожидает тебя. Я видела его.

Марвил нахмурился и со сталью в голосе сказал:

— Ты знала, что я поступлю именно так. Тогда зачем всё это?

— Ты не понимаешь. Судьба не предрешена — это возможное будущее. Многие приходили сюда и выбирали мою любовь, они тут же погибали. Другие хотели служить только себе, они тоже погибали, но уже дома.

— А мой отец, он выбрал службу Тэгоману, почему он погиб? — Марвил не верил её словам.

— Я спасала его несколько раз, но даже я за всем не могу уследить.

Юноша замолчал. Он не верил ей. Не верил ни одному слову, ни верил чарующему голосу, её телу, которое чуть не соблазнило его. Марвил молча, рассматривал меч. Надпись на нём начала блекнуть.

— Я чувствую не доверие, — жрица была не довольна, — позже ты всё поймёшь.

Глубоко вздохнув, она пошла к окну, но сделала это так женственно, как делают обыкновенные женщины, с которыми Марвил прожил бок обок восемнадцать лет. Она стояла к нему спиной и смотрела в окно. Глядя на такую домашнюю картину, он оттаял.

— Что я должен сделать? — его вопрос был полон участия и заинтересованности.

— Тебе предстоит спасти страндайл, — не поворачиваясь, ответила жрица.

— Разве им угрожает опасность?

— Король предал их.

— Если он изменил своей стране, нужно убить его.

— Этого хотел и твой отец, но у него не хватило сил.

Верховная жрица обернулась и внимательно посмотрела на свой выбор. Она не до конца была уверенна в нём: слишком молод, горяч, неопытен, но делать было нечего. На кону стояла судьба Тэгомана.

— Подойди к окну.

Марвил подошёл и встал рядом, касаясь её плечом. Как только он коснулся её, волна наслаждения прокатилась через его тело, от неожиданности он сделал резкий шаг в сторону.

Она подняла руку и обняла его, прижав к своему телу. Улыбаясь, жрица поцеловала юношу в щёку.

— Смотри Марвил и запоминай. Возможно, в будущем тебе придется придти мне на помощь. Запомни путь, по которому ты будешь идти.

Любуясь пейзажем, Марвил положил свою руку ей на талию, жрица не сопротивлялась, она была счастлива. Женщина влюбилась в этого молодого юношу и была счастлива стоять, обнявшись с ним у окна.

Красивые молодые люди составляли грациозную идиллию на фоне пейзажа открывающегося из окна.

— Возьми этот перстень, — прервала она молчание, — когда вернешься, покажи его Драму. Он покажет тебе истинную силу меча и объяснит, что нужно делать. Сигур поможет найти его.

Марвил протянул руку, и жрица сама одела его на средний палец левой руки. Перстень был сделан из серебристого металла с полумесяцем в центре. Он пришелся юноше впору. Пальцы у жрицы были тоньше и изящнее, чем у Марвила, но размер оказался тот — же.

Ему было пора уходить, но она хотела продлить эту идиллию хоть на мгновение.

— Помни о предателях и изменниках, — неожиданно начала она. Верховная жрица не знала любви несколько сотен лет, а, теперь полюбив Марвила всем сердцем, хотела предостеречь своего возлюбленного от любой опасности, — среди страйдов есть предатель. Он предал твоего отца. Маги знали, что он один и напали именно в тот момент.

— Он погиб спасая меня.

— Он знал о тебе больше, чем знаешь ты сам. Постоянно защищая тебя, Ринд готовил тебя к встрече с твоей судьбой.

— А что ты, знаешь обо мне?

— Всё.

— Я хочу узнать.

— Ты не готов к этому. Придёт время, и ты всё узнаешь. Я сама тебе всё расскажу.

— Вот также говорил и мой отец.

— Тебе пора возвращаться, но перед тем как ты отправишься, у меня будет одна просьба.

— Какая? — он не верил своим ушам, у самой верховной жрицы может быть просьба.

— Один поцелуй. Поцелуй меня так, как ты целуешь свою Тэррин.

Марвил выполнил её просьбу, ему это было сделать приятно.

Верховная жрица зажгла в нём огонь к жизни. Юноше хотелось страстно сражаться и добиться большего, чем его отец, а главное он понял, что значит настоящая любовь. Он не отказывался от Тэррин. Нет, но она требовала постоянной защиты, а жрица могла защитить его самого и именно эта разница поразила его больше всего. Он всегда считал женщин слабыми созданиями, но после встречи с такой женщиной, Марвил понял, как глубоко он ошибался.

После поцелуя, они не хотели выпускать друг друга из объятий. Оба не хотели расставаться, они нужны были друг другу.

— Тебе пора идти, — несколько слезинок скатилось по её лицу. Расставание с ним было для неё жестокой пыткой. — Чтобы вернуться, ты должен пройти между двух колон.

Марвил опустил руки и встал на ступеньку. Следующий шаг отделял его от привычного мира.

— Иди же. Малейшее промедление и я не смогу тебя отпустить.

— Мы встретимся? — Марвилу не хотелось покидать эту прекрасную богиню.

— Позже мы встретимся. Иди.

Юноша, сжав меч, шагнул вперёд и сразу же провалился во тьму. Он опять летел, но в другую сторону.

Марвил лежал под повозкой и тихо стонал. Никто не мог понять, что он где–то был. В его руке был меч, а на другой подарок прекрасной жрицы.

Тэррин лежала рядом и продолжала кричать. Вокруг шла жестокая битва. Она открыла глаза и увидела лежащую возле себя человеческую оторванную голову. Удивленные глаза были открыты, а рот продолжал улыбаться. Это она не смогла перенести и потеряла сознание.

Одноглазый увяз, он не мог помочь капитану. Его солдаты гибли как мухи. Необученная молодёжь ничего не могла противопоставить стае псов. Ветеран много раз участвовал в конных атаках и в этот раз он делал всё правильно. Командир кавалерии уходил и снова возвращался для атаки. В последний раз он не смог оторваться, псы окружили их и стали рвать.

У капитана положение было не лучше. Его отряд состоял из двух десятков, остальные были мертвы или ранены. Тела пятерых лучников давно лежали возле повозки, а на ней находились двое мёртвых псов. Спасти Марвила не было никакой возможности. Они были окружены, но не собирались сдаваться.

Марвил мучительно долго приходил в себя. Налитая свинцом голова сильно болела. Окружающий шум битвы отдавался пульсирующей болью в голове.

— Очнись Марвил, — звучал шёпот в его голове, — очнись. Ты должен встать. Ты можешь это сделать.

Юноша открыл глаза и упёрся взглядом в нависающую над ним повозку. Он не мог вспомнить, где он? Зачем он тут? Что он тут делает? Воспоминание как яркая вспышка в ночном небе разорвалась в его мозгу. Он вспомнил и нашёл ответы на все свои вопросы.

— Спаси Тэгоман! — голос не давал ему покоя. — Возьми меч Марвил, — он узнал этот голос, через огромное расстояние с ним говорила верховная жрица. — Вставай. Магия меча поможет тебе.

Кто–то лежал рядом на его руке, он повернул голову — это была Тэррин. Марвил бегло осмотрел её, на ней не было видимых ран.

Немного подвигавшись, он понял, тело плохо слушается. Болела не только голова, но и не зажившие раны.

— Марвил, — жрица не оставляла своих попыток заставить его встать. — Вставай Марвил.

— Я слышу тебя.

— Ты должен встать. От одного тебя зависит судьба нашей страны. У тебя ещё не зажили раны, они ещё сильно болят, но ты должен попытаться.

— Я встану. У меня ничего не болит, — каждое движение ему приходилось делать с трудом.

— Ради нас Марвил. Я люблю тебя.

Услышав признание в любви, от такой женщины как верховная жрица, он собрал всю свою волю в кулак и, стиснув зубы, юноша начал переворачиваться на живот.

Над ним закачалась повозка, прыгнувший на неё пёс, свесив голову, нюхал воздух. Почувствовав запах своего врага, он потянулся к Марвилу. Юноша вовремя его увидел. Мозг ещё не придумал план атаки, а рука сама воткнула меч псу в глаз. Зверь заревел и так и остался висеть.

Кляня чёрных магов и их псов, он медленно выполз и встал на ноги.

К нему спиной стояли сражающиеся воины. Никто из них его не видел. Марвил повернулся лицом к повозке и медленно на неё взобрался. Встав на ней на ноги, он искал глазами капитана и его сержанта. Они стояли вместе в трёх шагах от него. Марвил осмотрел поле боя, их окружили до полусотни псов. Он сделал глубокий вздох, запах крови ударил ему в голову. Спиной он почувствовал опасность. Юноша резко развернулся…, пёс с отрубленной головой упал рядом. Убийство врага радовало его. Подняв меч вверх, и сжав его обеими руками, он почувствовал, как сила из меча переходит в его тело. Его руки служили руслом, через которые меч наполнял энергией своего носителя. Марвил не чувствовал больше боли от ран. Он был полон сил и энергии, и она требовала срочных действий.

Юноша закричал:

— Я вернулся псы. Ваша смерть пришла.

Сержант обернулся, на повозке стоял юноша, с обнаженным мечём, весь в крови, но его это была кровь или псов — было непонятно. Они защищали его ценой своей жизни, а он стоял на верху, сам, подставляясь под удар.

Держа меч двумя руками, Марвил прыгнул. На голове не было шлема, тело защищала тонкая кожаная рубашка, только отчаяние могло двигать человеком в этой ситуации, так думал сержант, но не Марвил. Им двигала любовь к Тэгоману и любовь самых красивых женщин в мире, а их он хотел подвести меньше всего.

Он ещё был в воздухе, но уже раздался крик:

— Рин — да — да — да — ал — ал — алй!!!

От его крика всем заложило уши. Так силён был его голос. Псы громко завыли. Некоторые из них уже слышали нечто подобное. Они понимали, что он им не предвещает ничего хорошего.

Марвил перепрыгнул солдат и приземлился на головы псам и, не расслабляясь, стал рубить их — рубить всех врагов, посягнувших на его жизнь. Он стоял один среди них, но они не могли справиться с ним. Монстры нападали со всех сторон, но казалось что он везде.

— Что он делает? — спросил капитан, срубая очередную голову.

Сержант ничего ему не ответил. Он понял, Марвилу не нужна защита. Защита нужна им. Его мысли прервал звук рога.

— Кто–то стучится в нашу дверь! Да сержант!

Вызов повторился, а за ним пришла конница. Они не стали медлить, а прямо с похода ударили по псам.

— Драман прислал нам помощь, — ликовал сержант.

Солдаты увидели подкрепление, и у них появилась надежда на жизнь. Ведь с надеждой на жизнь легче сражаться, чем с надеждой на смерть. Их руки больше не чувствовали усталости, а лица смеялись упорствующим врагам.

Драманцы успели во время, опоздай они хоть немного, и всё было бы кончено. Защитники больше не могли сражаться.

Свежие силы быстро сделали своё дело. Псы вначале со всей жестокостью бросились на нового противника, но потом по единому сигналу всё бросили и отступили.

— Победа капитан, — кричал от радости сержант. — С такой помощью мы бы их уничтожили.

— Получили приказ от своих хозяев на отступление, — заметил капитан. — Дальнейшая битва бесполезна.

Люди собрали кровавую жатву. Победа далась большой ценой. Ветераны отдыхали возле повозки. Капитан с сержантом сидели здесь же. Марвил приводил в себя Тэррин.

К ним подъехала небольшая группа всадников. Это всё, что осталось от молодого пополнения. Погибшие так и не достигли границы. Их начавшиеся обучение закончилось здесь же. Командиры понимали свою вину, они не смотрели друг другу в глаза и не хотели разговаривать.

На опушке леса в километре от Варрана стояли два чёрных мага, возле них собирались уцелевшие псы. Многие были ранены. У некоторых в телах торчали стрелы. Капюшоны на магах были опущены, в руках они держали посохи.

Они стояли лицом к городку и не видели, как к ним со спины подошёл старец.

Первым его заметили псы, издав громкий рёв. Им всегда хотелось убивать. Один пёс кинулся на старца, но он простёр руку, и пса отбросило в сторону. Он спиной ударился об ствол дерева и сразу затих.

Маги услышали хруст ломающихся костей и поэтому обернулись.

— Уберите своих псов маги, — старик остановился в двадцати шагах от них. — Если они вам нужны, — закончил он.

— Драм, я чувствовал, что ты где–то здесь рядом, — маг говорил громко и отчётливо.

— Мы ждали тебя, — продолжил второй. — Почему ты не подходишь ближе? Боишься? — маг смеялся над стариком.

Драм не боялся. Он знал все уловки чёрных магов и не хотел рисковать понапрасну.

— Ты подумал над нашим предложением?

— Я не приму его.

— Напрасно, — колдун засмеялся. — Прими его, и ты будешь жить вечно.

— Вечно без души!

— Что значит душа? Это всего лишь пустой звук. Красивая сказка, придуманная людьми и больше ничего.

— Вам этого не понять, бездушные твари.

— Мы были людьми и у нас были души. Потеряв её, мы больше приобрели, чем потеряли. Подумай над этим.

Чёрный маг сделал несколько шагов к белому магу Драму. Он поднял свой посох и угрожающе направил его в грудь бездушной твари. Чёрный маг лишь рассмеялся на его жест, но дальше не рискнул двигаться. Он знал силу белого мага. Старец был намного сильнее их обоих.

— Я уже подумал. Вас надо уничтожать как проказу. В конце концов, вы будете все уничтожены.

— Ринда больше нет, страйды тоже будут уничтожены. Ты умрёшь. Старость убьёт тебя, а до твоего ученика Дрома мы доберёмся. После битвы он скрылся в лесах кайра, но мы и там его достанем. Нам никто не сможет противостоять.

Они были правы и Драм понимал это, но они не учли одного — Дром хитёр и чёрным магам никогда не найти его, если он сам этого не захочет.

Оставался сын Ринда, они пришли убить его — это им не удалось, даже после двух попыток, а вот зачем им это понадобилось, Драм не знал. Он хотел раскрыть их намерения относительно Марвила.

— Остался ещё один человек, он заменит всех нас.

— Ты о сыне Ринда. Он умрёт — это решено. Ему никуда не деться о нас. Мы найдём его везде.

— Вам не удалось дважды, не удастся и потом.

На это чёрным магам возразить было нечего. Они молчали, взяв свои посохи двумя руками.

Битва вот — вот должна была начаться, но Драм мало узнал. Продолжая разговор, он сильно рисковал. Удар мог последовать незамедлительно.

— Вы убили Ринда? Зачем вам понадобилась жизнь его сына?

— Ты хочешь знать? Тогда присоединяйся к нам.

С чего разговор начался, тем и закончился. Чёрные маги были хитры и не так — то просто было вытянуть из них истину.

Белый маг внимательно смотрел на своих соперников. Он следил за их малейшим движением.

Они стояли с опущенными головами, не делая попыток уйти или напасть — это старцу не нравилось.

Драм ударил первым. Сила, вырвавшаяся из его посоха, поразила первого мага. Он выронил посох, согнулся и упал на колени. Второй сразу отреагировал на его удар, но Драм сделал шаг в сторону, и чёрная энергия прошла мимо. Белый маг не позволил сделать это дважды. Второй чёрный маг упал возле своего собрата. Всё было кончено. Псы исчезли, а их хозяева остались здесь.

Белый маг подошёл к своим врагам, концом посоха он отбросил одному из них капюшон. Лицо у него было ужасным. Сморщенная высохшая кожа, покрытая струпьями.

Неожиданно что–то оторвало его от земли и тут же бросило. От удара о землю перехватило у него дух. Он больно ударился, но всё же смог подняться. Озираясь вокруг, он увидел троих чёрных магов. Драм не мог сражаться сразу с троими, но у него не было выбора.

Подпрыгнув, он ударил, но сила двоих магов настигла его. Он лежал на земле. Воздух с шипением вырывался из его лёгких вместе с кровью.

Чёрные маги подошли и опустили свои посохи ему на грудь. Драм умер сразу.

— Оставь. Он мёртв.

— Остался только один белый маг — Дром.

— Нужно его уничтожить, пока он не взял себе учеников.

— А как же Марвил?

— Им мы займёмся позже.

— Ему помогли люди, помогут и потом.

— Следующий раз, будем действовать по-другому.

— Братья сообщили, ему помогла верховная жрица Тэгомана.

— Опять она полезла в наши дела.

— Она не поняла урока. Придется навестить её вновь.

Чёрные маги засмеялись. Они были жестоки и коварны и всегда добивались, чего хотели, и им было всё равно, сколько при этом погибнет псов и чёрных магов.

Пополнение у них шло быстро, его брали среди обыкновенных людей. Забирали душу и получали послушных солдат, в отличие от белых магов, которым нужно долго учиться, чтобы достигнуть такого совершенства.

К повозке подъехали всадники из Драмана. Все остались в седлах, кроме одного. Это был седой человек со шрамами на лице. На левой руке не хватало двух пальцев. Он быстро спешился и пружинящей походкой подошёл к капитану.

— Я хочу увидеть своих сыновей, — растягивая слова, произнёс глава Драмана. — Где они? Я их здесь не вижу.

Сигур сидел на земле, понурив голову. Он не знал, что ему ответить.

— Где солдаты, которых мы тебе дали для охраны границы? Где они? — с каждым словом его голос становился грубее.

— Они все здесь, — тихо сказал капитан.

Сигур так и не поднял головы, он не мог смотреть драманцу в глаза.

— Здесь едва ли наберется тридцать человек, а где остальные? — недоумевал глава.

Капитан, протянув руку в сторону побоища.

— Остальные там.

Глава сделал несколько шагов, но тут же остановился. Он резко обернулся и пристально взглянул на капитана. Его лицо перекосило от злобы.

— Ты–ы–ы.

Пальцы у драманца согнулись от ненависти. Он медленно шел на капитана с огромным желанием задушить его своими же руками.

— Уби–й–ца, — внезапно он остановился как вкопанный. — Взять его, — приказал глава своим солдатам.

Всадники спешились и обнажили мечи. В ответ, верные солдаты капитана закрыли его своими телами. Молодежь, примкнула к ним. У всех были острые мечи. Малейшее движение могло вызвать сеч. Маленькое столкновение в Варране привело бы к гражданской войне во всей стране.

Марвил находился рядом и всё прекрасно слышал. Он был молод, но даже в свои восемнадцать лет прекрасно понимал, чем грозит столкновение тэгоманцев. Выйдя вперёд, он остановился между двух вооружённых групп, быстро поворачивая голову, то в одну, то в другую сторону.

— Что вы делаете? Подумайте, чего вы добьётесь этим столкновением. Вы хотите, чтобы сын пошёл на отца, а брат на брата. Совсем недавно мы сражались вместе плечом к плечу. Разве нам мало врагов. Они заполонили весь Тэгоман. Король для нас ничего не делает. Только мы, мы вместе сможем хоть что–то сделать. Мы должны быть едины. Если Варран пойдёт на Драман, а Норон на Нарын — это приведет к хаосу. Вложите мечи, обнажайте их только против общего врага. Он скоро придёт и в большом количестве. Понадобиться общая сила всего нашего приграничья. Если мы уничтожим, друг друга, кто встретит врага? Старики и дети. Вы этого хотите? Да? Вложите мечи!

— Юноша прав, мы должны быть заодно, — вмешался сержант. Он первым вложил меч в ножны.

Все последовали его примеру, только глава Драмана остался с обнаженным мечём.

— Я не согласен. Капитан должен ответить за смерть наших сыновей. Они были необучены, а он послал их на смерть.

— Капитан не виноват, тому я свидетель, — сержанту надоело его упёртость. — У нас не было другого выхода. Псы напали первыми, мы только защищались. При отходе погибли бы все.

— Меня это не интересует. Мне нужна голова Сигура, — не унимался драманец.

— Ты её не получишь. Капитан не виноват, — сержант продолжал защищать своего друга. — Норон и Нарын вместе с Варраном высылают своих солдат для охраны дорог и близлежащих лесов. Только вы драманцы не делаете этого. Наши воины гибнут, а ваши сидят дома, почему? — сержант сделал паузу и продолжил. — Ты молчишь. Тебе нечего сказать. Тогда не требуй от нас"встать на голову". Мы и так сделали всё, что было в наших силах.

У драманца от ненависти налились кровью глаза. Сержант говорил чистую правду, а прямо в глаза её никто не любит слушать.

Стоящие за ним всадники Драмана тихо переговаривались между собой. Отдельные слова долетали до уха главы. Они совершенно ему не нравились. Если так пойдёт дальше. Драманцы могут перейти на сторону Варрана, а это он не мог допустить. Надо предупредить это именно здесь и сейчас.

Глава поднял меч, взглянув в глаза ненавистного сержанта, но больше он не сделал, ни шагу. Ему помешал приближающийся стук копыт.

К ним приближались две сотни всадников. Это были одни женщины, но не простые жены, да матери. Они все были не замужем и не имели детей. Их предводительница Валатара называла их аглассарки. Если страйды — это лучшие воины среди мужчин, то аглассарки — среди женщин, если так можно было сказать. Они были единственные женщины воины и в свои ряды они брали не всех.

Всадницы, подъехав, окружили две группы воинов. Валатара поняла, что здесь что–то назревает, но не подала вида. Они узнала главу Драмана, и полностью игнорируя жирный мешок, как считала она, подъехала к капитану.

— Мы опоздали Сигур. Тайги задержали нас, но мне кажется, на кое-что мы всё же успели. Что здесь происходит? — её бархатный голос снял напряжение с солдат.

Драманец увидел старых друзей капитана и не решился больше открыто выступать.

— Дети, — обратился он к молодым рекрутам, — вы возвращаетесь домой, — это было сказано в приказном тоне.

Никто из них не тронулся с места. Родившийся шёпот среди них тут же затих.

— Мы останемся с капитаном, — ответил один за всех безусый юнец.

— Это приказ, — требовал глава. — Вас ждут ваши отцы. Может, вы хотите погибнуть от очередного сумасбродства вашего капитана?

Ответом ему была гробовая тишина.

— Я жду, — орал драманец.

— Мы остаёмся, — сказал всё тот же юнец.

Глава Драмана был унижен и оскорблён.

— Наш разговор не окончен, — бросил он капитану.

Взглянув на капитана испепеляющим взглядом, драманец сел на своего коня.

Ещё не успел утихнуть топот ускакавших всадников, а Валатара уже смеялась. Она была весёлой женщиной, в любой ситуации находила шутку. Её задорный смех вызвал у суровых солдат улыбку.

Спешившись, она подошла к капитану. Только теперь он поднял голову и посмотрел на свидетельницу своего поражения.

Валатаре недавно исполнилось двадцать пять лет. Она была высокой брюнеткой. При движении было заметно, как под кожей играют мышцы. Высокая пышная грудь вызывало желание у мужчин. На загорелой коже не было ни одного шрама. Как и Марвил, она была ученицей Ринда. Он помогал ей в создании аглассара.

В свои двадцать пять лет, она ещё ни разу не позволила, ни одному мужчине прикоснуться к своему телу. Если бы это произошло, она, не напрягаясь, смогла бы сломать наглецу руку.

Валатара была серьёзной девушкой. Она ждала любимого человека и хотела лежать в постели только с ним. За долгие годы ожидания, её терпение скоро будет вознаграждено. Она ещё не знает, что именно здесь в Варране, именно сегодня — встретит свою единственную любовь, но об этом позже.

Одежду её составляла кожаные штаны и кожаная безрукавка, зашнурованная на груди. На ногах и руках находились поножи и поручи. На голове, не портя её красоту, сидел шлем. На талии висел обоюдоострый меч. С другой стороны — кинжал. За спиной висел колчан с луком. К седлу её коня были приторочены дротик и щит.

— Чего это жирный пузырь так разозлился? — улыбка не сходила с её лица.

— Он обвинил капитана в смерти драманцев, — объяснил сержант.

— Сигур, — уже серьёзно говорила Валатара, — мы поздно узнали. Мы были на границе, а когда приехали в Норон, нам сразу сказали, что тебе угрожает опасность. Я сразу выехала. Если бы не тайги.

— Не вини себя, — промолвил капитан, — многие не сделали и этого.

— Если ты о норонцах, то у них нет сейчас свободных солдат. Все на границе. Кайра зашевелились, — она осёклась и посмотрела на вокруг стоящих солдат и поняла, что сказала лишнее. Сведения для капитана были не для всех ушей.

— Всем спешиться, — отдала приказ Валатара своим воительницам, — помогите убрать эту падаль, — махнула она в сторону мёртвых псов. — Давай немного пройдёмся.

Валатара взяла Сигура под руку и повела в тихое место. Они, молча, прошли несколько сот шагов и сели в тени дерева.

— А теперь Сигур объясни, что здесь произошло?

— Псы, — начал капитан, — несколько дней назад убили Ринда, а вчера ночью пришли за его сыном. Мы вовремя успели, но я думаю, что он справился бы и сам. Видела бы ты, как он владеет, мечём.

— Кто его сын? Покажи.

— Видишь того юношу, рядом с лежащей на повозке девушкой?

— Да.

— Это он. Как раз в твоём вкусе. Молод, силён, красив и может постоять за себя, но у него есть невеста.

Валатара внимательно рассматривала юношу. Она давно искала, именно такого как он.

— Как зовут его?

— Марвил.

— Марвил, — медленно произнесла она, не отрывая от него глаз.

Наконец-то она совладала с собой. Валатара оторвала от него взгляд и посмотрела на Сигура. Он внимательно следил за ней. От его взгляда лицо у девушки зарделось.

— Мы собирались, — усмехнувшись, продолжил капитан, — отправиться в Норон, но напали псы.

— Псы не нападают днём.

— Я так тоже думал, но они напали. Посмотри, сколько их тут осталось, и ты поймешь, сколько их было.

— Я думаю сотни две. Да?

— Может и больше. Драманцы нам помогли. При их появлении псы отступили.

— Чёрные маги отозвали своих слуг, — предположила Валатара.

— Я в этом уверен.

— Сколько у тебя было людей?

— Триста человек. Половина из них была не обучена. Мне пришлось вступить в бой. Другого выбора не было и — все погибли, — тяжело вздохнул, Сигур склонив голову. — Их смерть на моей совести.

Валатаре уже приходилось терять своих солдат, она понимала как это тяжело.

— К смерти невозможно привыкнуть, она пыталась хоть немного облегчить груз на душе друга. — Подними голову капитан, что сделано, то сделано. Мы отомстим чёрным магам. Надо собраться всем вместе, собрать всех в один кулак и ударить по ним.

— Силу мы сможем собрать, но где искать их?

Валатара этого не учла. Она не любила сидеть на одном месте, если враг есть, его надо уничтожить.

Сжав кулаки, девушка резко встала.

— Сядь — это ещё не всё, — капитан аглассара села и приготовилась слушать дальше. — Псы напали днём в большом количестве. Почему они так поступили? — спросил Сигур.

В глазах Валатары стоял знак вопроса.

— Чёрные маги знали о нашем присутствии, поэтому послали псов так много.

— Но псы — это не регулярные войска. Они их используют только для подлых убийств.

— Псы стремились это сделать, но мы им не позволили.

Слова Сигура заинтересовали Валатару. Она внимательно его слушала.

— Триста солдат защищали всего лишь одного человека.

— Марвила, — догадалась она.

— Зачем чёрные маги хотят убить восемнадцатилетнего юношу? — задал вопрос Сигур больше для себя, чем для Валатары.

— Он имеет, какое-нибудь отношение к страйдам?

— Абсолютно никакого.

— Тогда я ничего не понимаю. Псы убирают для магов только тех, кто непосредственно им угрожает.

— Марвил не может им угрожать, он безвыездно жил в Варране восемнадцать лет.

— Он так молод?

Сигур проигнорировал её вопрос.

— Он может высоко взлететь.

— Если раньше его не убьют.

— Нападения будут продолжаться. Чёрные маги не оставляют не доделанных дел.

— Тебе придется всегда быть с ним или надо сделать так, чтобы он никогда не оставался один.

— Ты права, я так и сделаю, но есть одна проблема. Ты должна мне помочь.

— Я вся во внимании.

— Нужно отгородить его от Тэррин. Она будет только отвлекать. Если Марвил будет знать, что невеста находится в безопасности, возможно, всё и получиться, — у капитана были свои планы на юношу, их он не хотел раскрывать Валатаре.

— Я готова помочь. Что ты предлагаешь? — она поняла, что речь идёт о невесте, и с радостью предложила свою помощь. На Марвила у неё тоже были свои планы.

— Возьми её к себе.

— Ты предлагаешь нянчиться с ней?

— Нет. Прими Тэррин в аглассар.

Валатара была возмущена прямым вмешательством в свои дела. Она всегда сама решала, кого принять, а кому отказать. На её лице читалось нежелание подчиняться его просьбе.

— Обучи её. Ты это делаешь замечательно. Возможно в будущем мы не пожалеем о принятом решении.

Валатаре не хотелось принимать предложение капитана, но она уважала его. Он всегда приходил ей на помощь. Не отказывал в совете. Ей ничего не оставалось, как согласиться.

Пожав друг другу руки в знак согласия, они встали, чтобы заняться каждый своим делом: Валатара отдала приказ о приготовлении к отъезду, Сигур пошел к Марвилу, чтобы уговорить его на время расстаться с Тэррин.

Юноша сидел на повозке возле своей невесты. Подошедший капитан отозвал Марвила в сторону, ему не хотелось начинать этот разговор в присутствии Тэррин.

— Сынок выслушай меня внимательно, — начал он и сразу запнулся. Нужно было найти такие слова, чтобы не обидеть его. Немного подумав, он решил не ходить вокруг да около, а сразу сказать всю правду. — Тебе придется на время расстаться с Тэррин.

— Это исключено, — он принял его слова в штыки. — Я ей поклялся никогда её не оставлять. Она поедет со мной.

Марвил повернулся, чтобы уйти. Он не хотел больше разговаривать на эту тему, но капитан положил свою руку ему на плечё и удержал.

— Ты не понимаешь. С тобой ей будет опасно. Нападения псов повторяться, она может пострадать.

— Оставшись здесь, она тоже может пострадать. Вспомни её отца. После нашего отъезда он отыграется на ней.

Конец ознакомительного фрагмента.