Дебютантка

Марго Вуд, 2021

Смешная и чувственная история взросления – о новом опыте, переживаниях и ошибках юности. Многие поступают в колледж, точно зная, чего хотят от взрослой жизни. Эллиот Макхью совсем не из таких. Выбор специальности – последнее, о чем она думает. Эллиот слишком увлечена новым опытом и возможностями, которые открывает колледж: тусовки ночь напролет, знакомства, флирт, познание своего тела. Спустя время пьянящее чувство свободы рассеивается и реальность уже не кажется привлекательной: новые друзья разочаровывают, экзамены застают врасплох, а парень ее соседки оказывается настоящим подонком. Эллиот продолжает совершать фатальные ошибки. Но если она останется честна с собой, возможно, ей удастся стать тем человеком, которым она всегда хотела быть. И, возможно, Эллиот наконец-то встретит настоящую любовь. «Я читала без остановки! Умирала от желания узнать, будет ли у истории Эллиот хеппи-энд». – Эбигейл Хин Вэнь, автор бестселлера «""Корабль любви"", Тайбэй» «Забавная, душевная и реалистичная история взросления». – Buzzfeed «Весело и трогательно». – Popsugar

Глава 3

— Ну что, готово? — спрашиваю я, пока Люси делает последние штрихи на маленькой маркерной доске: мы собираемся повесить ее снаружи на дверь. — Надеюсь, ты написала что-то в духе «Привет с того света» или «В эфире: бесплатные объятия и чай».

— Я выбрала «Заходи в нашу тихую гавань».

Она переворачивает доску и демонстрирует свою работу. Что ж, если с маркетингом и пиаром не выгорит, у Люси будет отличный запасной вариант — карьера каллиграфа/иллюстратора. Тщательно выписанные слова дополнены чудесным рисунком: остров с пальмами, песчаным пляжем и сверкающим голубым океаном. Почти совершенство.

— Нарисуй еще плавник акулы в воде и крови чуток вокруг, — говорю я, возвращая доску. Она смеется над моим предложением и через тридцать секунд претворяет его в жизнь.

— Вот. — Люси вешает свое произведение искусства на дверь для всеобщего обозрения. — Теперь можем идти.

Она пинает цветастый дверной стопор — который, конечно же, догадалась взять с собой, — и присоединяется ко мне. Не успеваем мы сделать и двух шагов до соседней комнаты, как на другом конце коридора раздается усиленный мегафоном женский голос:

— ПРЯМО СЕЙЧАС В ОБЩЕЙ КОМНАТЕ СОСТОИТСЯ ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ СОБРАНИЕ ТРЕТЬЕГО ЭТАЖА!

Люси и я замираем, окружающие тоже застыли. Впервые на этаже воцаряется мертвая тишина… Затем мегафон вновь подает голос:

— ВСЕМ ПОНЯТНО «ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ», ИЛИ КАК?

Мы с Люси пожимаем плечами, меняем планы и направляемся к источнику звука, то есть в общую комнату^[19].

Мы устраиваемся на одном из кожаных диванов, и, по мере того как собираются жильцы третьего этажа, я изучаю лица новых соседей. Я уже насчитала минимум четверых, нет, пятерых, с кем хотела бы переспать. Как раз собираюсь сообщить о них Люси, когда входит староста нашего этажа и… чтоб тебя.

Черт.

Зараза.

Черт.

Черт.

Я съеживаюсь на диване и прячусь за Люси в безуспешной попытке остаться незамеченной. Наша староста — та самая девушка, которая украла у меня порошок. В ее власти превратить мою жизнь в сущий ад, а я только что — не далее как полчаса назад — обозвала ее в глаза овцой!

Ну, отлично.

Просто великолепно.

С ума сойти, как круто.

Учитывая опыт предыдущей встречи, я жду, что она будет кричать или говорить с нами, ничтожными первокурсниками, свысока. Но, встав перед собравшимися, первым делом она подбрасывает в воздух кучу леденцов. Сначала никто не двигается. Потом какой-то парень на галерке ныряет за конфетой, и внезапно возникает давка, будто охота идет за стодолларовыми купюрами.

Пользуясь суматохой, я шепчу Люси:

— Это она. Та девушка из прачечной.

Люси косится на нашу старосту, затем смотрит на меня, и в ее расширившихся глазах я читаю: «Ну ты и влипла». «Вспоминай обо мне, когда я умру», — посылаю ответный взгляд.

— Так-то лучше. Может, вы хоть теперь помолчите, — говорит девушка после того, как все снова усаживаются. — Меня зовут Роуз Найтли, и я староста третьего этажа. Послушайте минутку, я должна зачитать кое-какую информацию.

Она держит в руке несколько листков и читает с них скучающим, раздраженным тоном:

— Приветствую новых студентов. Неделя профессиональной ориентации предназначена для того, чтобы вы могли окунуться в жизнь Эмерсона. Она знаменует начало большого и незабываемого путешествия. Вы познакомитесь с преподавателями, которые станут для вас примером, заведете верных друзей и получите бесценные воспоминания на всю жизнь. Накопленный опыт даст бла-бла-бла, туфта, туфта, туфта, и — снято!

Роуз комкает бумагу и бросает через плечо. Она прислоняется спиной к стене и засовывает руки в глубокие карманы белого комбинезона.

— В общем, ура, вы здесь, победа. Йу-ху!

— Йу-ху! — отзывается парень с задних рядов, и все нервно хихикают.

Роуз добавляет:

— Эта неделя очень важна и дается вам для того, чтобы осмотреться, познакомиться со своим куратором, вступить в клубы, выбрать курсы и все такое. Не буду вдаваться в подробности, они есть в ваших профориентационных буклетах. Уверена, вы все уже их прочитали.

Я наклоняюсь и шепчу Люси на ухо:

— Что еще за профориентационный буклет?

Люси шикает на меня, не сводя глаз с Роуз.

— Лучше расскажу о насущном и поделюсь нюансами, которые сама хотела бы знать в прошлом году, — продолжает Роуз.

Я оглядываю комнату и замечаю, что все примолкли и внимают старосте. Совсем не так, как в старших классах, когда ученики постоянно перебивали учителей. Либо мы эволюционировали и повзрослели за лето, либо (что более вероятно) просто очень боимся привлечь к себе внимание.

Роуз вытаскивает руки из карманов и принимается ходить по комнате, словно выступает на TED.

— Вот единственная по-настоящему важная информация, которую нужно знать: здравпункт находится через дорогу, в корпусе возле ирландского бара, на третьем этаже. У них есть бесплатные презервативы, противозачаточные средства и почти все безрецептурные лекарства, какие могут понадобиться. Не забывайте об этом. Если здравпункт закрыт, а вам нужна неотложная помощь, пожалуйста, приходите ко мне или пишите. Также обращайтесь в чрезвычайных ситуациях, не связанных со здоровьем. Хоть я вам и не нянька, моя дверь открыта по любому поводу в любое время. Я живу в конце коридора.

Она указывает в направлении своей комнаты, и мы дружно поворачиваем головы, как сурикаты.

Роуз продолжает:

— Если увижу вас на этаже с выпивкой или наркотиками, то обязана буду сообщить куда следует. И сообщу. Но, пожалуйста, пусть страх наказания не мешает вам обращаться ко мне за помощью в случае чего. Хорошо, теперь перейдем к менее важным вопросам.

Она замолкает, поднимает с пола невостребованный леденец, разворачивает и кладет в рот, затем продолжает:

— Не забывайте надевать шлепанцы в душевую, потому что… в общем, скоро сами увидите. Обзаведитесь наушниками с шумоподавлением. Не утруждайте себя покупкой учебников — в библиотеке есть все необходимое. Пускай я говорю, как ваша мама, но прошу не забывать о здоровой пище. Наличие буфета с сухими завтраками не означает, что вы должны питаться ими трижды в день.

А вот это уже интересно.

— Здесь есть буфет с сухими завтраками?! — шепчу я Люси^[20]. Та снова шикает на меня, на этот раз чуть более агрессивно. Роуз улавливает мой шепот, пускает лучи смерти из глаз, и я умолкаю.

— И последнее объявление, — продолжает она. — Если до меня дойдет хотя бы слух о том, что кого-то изводят, я вмешаюсь, и виновник сильно пожалеет. Поэтому давайте будем вести себя, как положено взрослым людям, и относиться друг к другу уважительно, договорились?

Роуз оглядывает присутствующих, никого не упуская из виду. От нее будто искры летят. Ее способность контролировать аудиторию впечатляет и пугает: я впервые в жизни ни на что не отвлекаюсь.

— Хорошо. На этом все, можете расходиться, — произносит Роуз в гробовой тишине.

Напряжение спадает, комнату наполняет оживленная болтовня. Все начинают знакомиться и обнюхиваться. Люси просит прощения и выскакивает в туалет. Я уже собираюсь заговорить с красоткой, у которой на голове ирокез, когда худая темная рука берет под локоть мою белую.

— Разве она не шикарна? — спрашивает невысокий симпатичный парень так, словно мы не секунду назад встретились, а знакомы сто лет. На нем темно-серый шерстяной свитер и облегающие вельветовые брюки. Щетина на лице и волосы тщательно ухожены. Во всем чувствуется безупречный стиль.

— Кто? — спрашиваю я, оглядывая комнату. Его непринужденная манера общения подкупает, поэтому я решаю подыграть.

— Роуз, наша староста. — Он говорит так, будто объясняет очевидное. — Я слышал, она учится на художника по костюмам. Второкурсница, а за ней уже гоняются серьезные голливудские продюсеры!

— Ты-то откуда знаешь? Мы здесь всего несколько часов.

Он останавливается и бросает на меня лукавый взгляд.

— Знать такие вещи — моя работа.

Мы идем по коридору дальше, лавируя в людском потоке, но замедляем шаг у одной из комнат с открытой дверью.

— Видишь вон ту лапочку? — Он показывает на первокурсниц внутри.

— Которую? Они обе лапочки.

Я наблюдаю, как в комнате две девушки перебирают и расставляют целую гору книг. От моего внимания не ускользает и большой чудесный эркер, из которого открывается вид на Бостон-Коммон, а не на кирпичную стену и переулок^[21].

— Брюнетка слева — Обри, учится на режиссера-постановщика. Но я говорил о рыжеволосой справа. Это Саша, своего рода знаменитость в соцсетях: больше полумиллиона подписчиков. Советую немедленно с ней подружиться. — Он круто разворачивает меня и кивает высоченному белому парню, сидящему за столом в комнате напротив. — Вон тот долговязый, по которому стилист плачет, — Марсель. У него отец — крутой голливудский продюсер, и поэтому Марсель считает себя лучше других. Держу пари, он попросит каждую симпатичную девчонку на этаже сняться в каком-нибудь своем «студенческом кинопроекте». Считай, что я тебя предупредил.

Мысленно делаю пометку избегать этой комнаты, а мой загадочный спутник тем временем указывает уже в другую сторону.

— Здесь живут Мэгги и Меган. Обе изучают музыкально-театральное искусство, так что если услышишь пение в два часа ночи — наверняка это одна из них. За травкой обращайся к Фокси из вон той комнаты. А через коридор от нее — Элисса, Элли и Ребекка, у них найдешь логин для любой стриминговой платформы. И еще: по слухам, завтра прибывает группа второкурсников из футбольной команды. Информация неподтвержденная, но держим кулачки.

Понятия не имею, кто этот парень, однако сплетни он собирает виртуозно.

— Ты как раздел с интересными фактами на IMDB, — говорю я.

— Мика Далглиш, будущий журналист. — Он отпускает мой локоть и протягивает мне руку.

Я крепко жму ее.

— Эллиот Макхью, неопределившаяся.

Чуть отклонившись назад, он придирчиво оглядывает меня с головы до ног.

— Серьезно? Я был абсолютно уверен, что ты на актерском.

— Вот еще! Я намерена зарабатывать, — парирую я, и Мика смеется.

— Ну, с дипломом неопределившейся мигом разбогатеешь.

Я тоже окидываю его оценивающим взглядом.

— А ты мне нравишься.

— Взаимно, — отвечает он и снова берет меня под руку. Мы шагаем дальше и наконец подходим к двери моей комнаты.

— Здесь живу я. А ты случайно не знаешь, кто напротив, в триста десятой?

— Как ни странно, нет. Давай выясним? — говорит Мика.

На его стук дверь моих соседей распахивается, и мы оказываемся лицом к лицу с двумя ходячими баллончиками дезодоранта Axe.

— Да-арова, — выдают они хором.

Парни будто вышли из рекламы загородных клубов и стильных мокасин. Дверной проем рядом с ними выглядит карликовым. Конечно, я пересекалась с такими типами в старшей школе, а моя сестра Иззи даже встречалась с одним. Но я и представить не могла, что увижу их здесь, да еще и буду жить по соседству.

Видите ли, Эмерсон из тех учебных заведений, где группки пижонистых, претенциозных студентов собираются перед общежитиями, чтобы беспрерывно курить Lucky Strike и сравнивать ленты — именно ленты, а не фильмы — Дэвида Линча. Эмерсон привлекает творческих отщепенцев, а не этих мускулистых существ. Я всегда считала, что они живут исключительно стаями или табунами в общежитиях студенческих братств и появляются лишь на вечеринках или спортивных сборищах. И вот — подумать только! — у меня в соседях настоящие белые бро: живые, говорящие, фанатеющие от футбола, в рубашках с поднятым воротничком и шортах карго.

Мы с Микой уставились на них, проглотив языки от изумления. Мика толкает меня локтем, и я первой подаю голос.

— Привет!

— Да-арова, — опять раздается в унисон.

Мика протягивает руку, но вместо рукопожатия получает хлопок по ладони.

— Я Мика. Мои местоимения — «он» или «они», как вам удобнее. А это Эллиот, ваша соседка из комнаты напротив. — Затем, обращаясь ко мне: — Извини, не спросил о твоих местоимениях.

— Не переживай, все верно: «она»/«ее».

— Будем знакомы, Элли, — говорит один из здоровяков, коверкая мое имя. — Я Брэд.

— Я тоже Брэд, — представляется другой. — Только моя фамилия Мартин, а его — Уинтроп.

— Погодите-ка, вас обоих зовут Брэд?

Они кивают, улыбаются и отбивают пятерню, как будто одинаковое имя — предел мечтаний. Я с энтузиазмом поднимаю два больших пальца.

— Вот везуха, ребят. Супер.

Едва сдерживая смех, Мика подталкивает меня в бок, и мы потихоньку сдаем назад.

— Что ж, приятно было познакомиться, джентльмены, — говорит Мика.

— Увидимся, — отвечает один из них — не помню который. Они закрывают дверь и возвращаются к своим делам: удалению волос или поеданию брогурта, или чем еще они там занимались.

— Непременно добавлю их в свой отчет, — усмехается Мика, вытаскивает телефон и начинает строчить заметки.

— Какой отчет?

— Планирую еженедельно выпускать краткий обзор происходящего на этаже. Будь добра, держи меня в курсе событий на случай, если я что-нибудь упущу.

— Получается, твой трехэтажный отчет — аналог TMZ?^[22]

— Не смей сравнивать меня с TMZ! Хотя название мне нравится — «Трехэтажный отчет»… Украду его. — Он набирает заголовок в телефоне. — Чем-то похожим я занимался в старших классах, поэтому и выбрал такую специальность. Надеюсь добиться в ней большего успеха, чем в вещательной журналистике.

Кто-то похлопывает меня по плечу, и я отпрыгиваю в сторону, чтобы не загораживать проход. Обернувшись, вижу Роуз. В ее взгляде читается «можно тебя на пару слов?». Я бросаюсь за спасением к Мике, но тот быстрым шагом удаляется прочь, закинув руку на плечо какой-то другой девушки. Приходится вновь переключиться на нашу старосту.

— Лампочки придется снять, — резко говорит Роуз.

— Какие лампочки? — невинно спрашиваю я.

— Десять тысяч гирлянд, которые вы развесили по всей комнате.

— Откуда ты вообще узнала?

Она заглядывает в комнату мне через плечо. Ну, конечно! Все это время я торчала перед собственной открытой дверью! Проклятье… Может, если я буду поласковее и слегка похлопаю ресницами, она станет сговорчивее? Пожалуй, стоит попробовать.

— Это обязательно? Моя соседка Люси от них просто без ума. Она крайне нуждается в уютной обстановке.

— Увы, — невозмутимо отвечает Роуз. — Это пожароопасно.

— А если мы снимем те, что на потолке?

— Снимайте все.

— А как насчет потолочных и тех над окном?

— Нет.

Зараза. С этой женщиной невозможно вести переговоры.

— Хорошо. Можно оставить хотя бы одну гирлянду над кроватью Люси? Ну, пожалуйста! Она так обрадуется.

Роуз пристально смотрит на меня, открывает рот, снова закрывает.

— Нет, — говорит она наконец. Ее терпение явно на исходе. — Как тебя зовут?

— Макхью. Эллиот Макхью.

Еще один убийственный взгляд.

— Строишь из себя Бонда, Джеймса Бонда?

Я выдерживаю паузу.

— Ага.

— Раз уж ты здесь, Макхью, Эллиот Макхью… Ты единственная на этаже до сих пор не определилась со специальностью, и я хочу обсудить выбранные тобой курсы.

— Это обязательно? — Я пытаюсь умаслить ее своим тоном, однако уловка не прокатывает.

— Да, — твердо отвечает Роуз. — Конечно, ты могла бы поговорить с научным руководителем, но по опыту прошлого года скажу, что он тот еще балабол. Я тебя надолго не задержу, дай только взглянуть на твой список.

Прошу прощения, здесь требуются кое-какие пояснения

Я знала, что статус неопределившейся сделает меня белой вороной, но не видела в этом большой беды. И вот, не успела я пробыть в колледже и трех часов, как уже третий заговаривает со мной на эту тему. Дело в том, что большинство первокурсников, приезжающих в Эмерсон, четко знают, какую специальность хотят получить, какие курсы выбрать, какую карьеру построить в Большом Мире после колледжа. У них есть мечты, цели и другие синонимы амбиций. Короче говоря, они знают, кем хотят быть, когда вырастут. Я не из их числа. Меня можно записать в категорию типичных середнячков. В старшей школе я училась нормально, но не более того. Звезд с неба не хватала, получала в основном четверки, порой пятерки, а иногда и тройки. Хотя не была всеобщей любимицей, к маргиналам тоже не относилась. Занималась в драмкружке и хоре и тусовалась с людьми из драмкружка и хора.

Возможно, вы спросите: «Если ты не решила, чем хочешь заниматься, почему тогда поступила в дорогой частный вуз, а не в крупный государственный?» Если так, поздравляю! У вас с моей мамой есть что-то общее! Поэтому приведу вам те же аргументы:

Я люблю поп-культуру. Точка.

Да шучу я! Вот мой ответ: я люблю поп-культуру, книги, фильмы, телевидение и так далее. И хочу заниматься чем-то подобным. Увы, этим все ограничивается. У меня был выбор: громадина вроде Университета штата Огайо, где я бы в конечном счете затерялась, или же небольшой частный вуз, где полно творческих чудиков с такими связями в Голливуде, что сообщество выпускников в прямом смысле называют мафией. Когда я получила письмо о приеме в Эмерсон, то обрадовалась возможности стать одной из этих чудиков.

Теперь что касается занятий… Не волнуйся, дорогой читатель. Возможно, я и не в состоянии спланировать свою жизнь на четыре года вперед, как Люси и Мика, зато на четыре месяца — легко. И вот что я решила. Для получения диплома в Эмерсоне необходимо набрать определенную сумму баллов по своей специальности плюс баллы по общей программе. И раз уж на данный момент моя специальность сводится к ¯\_(ツ)_/¯, «План Эллиот Макхью по достижению академической успеваемости на первом курсе» состоит в следующем: отказаться от занятий по конкретной специальности и заменить их ударной дозой общеобразовательных курсов.

В теории — просто. Однако мне все равно предстояло выбрать несколько курсов, а их перечень в Эмерсоне такой длинный, что больше напоминает меню в Cheesecake Factory. Ты точно хочешь именно эту пиццу? Уверена? Кто-нибудь вообще читал описания всех девяти глэмбургеров на двенадцатой странице? Но знаете что? Я смогла. Я внимательнейшим образом изучила все варианты и заявляю без ложной скромности: в этом семестре у меня крышесносные занятия. Итак, любезный читатель, пожалуйста, удели минутку внимания самым странным курсам, какие только можно выбрать для «получения образования».

ИДЕАЛЬНОЕ РАСПИСАНИЕ

ЭЛЛИОТ МАКХЬЮ

НА ОСЕННИЙ СЕМЕСТР

Философия (205): «Квир-сны»

Междисциплинарный курс (146): «Создание монстров»

Естественные науки (114): «Растения и люди»

История (115): «Культура бурлеска»

Шикарная подборка, правда? Я очень горжусь своим выбором — к слову, довольно консервативным, ведь я могла (и хотела) записаться на «Литературу экстремальных ситуаций» или «Деконструкцию «Легенды о Корре». Меня можно только похвалить за то, что я проявила здравомыслие и не записалась на совсем уж бредовые курсы.

Увы, моя нынешняя собеседница, похоже, не разделяет этого мнения. Она взяла у меня телефон и теперь просматривает мой список.

— Во-первых, каждый первокурсник должен пройти в осеннем семестре «Основы речевой коммуникации», поэтому один из этих сразу отпадает, — говорит она, уставившись в экран.

— Гадство.

Роуз снова смахивает пальцем.

— «Культура бурлеска»?

— Соответствует обязательному минимуму по истории.

— А тот, что с растениями?

— Наука, само собой. Насчет «Создания монстров» я не совсем уверена. Надеюсь, туда входит лепка из пластилина.

Роуз вздыхает и переступает с ноги на ногу. Она возвращает телефон, и между нами повисает долгое молчание, означающее одно из двух: либо Роуз согласна с моим планом, либо я сейчас получу непрошеный совет от едва знакомого человека.

— Эллиот… — говорит Роуз.

— Что, Роуз? — спрашиваю я медоточивым, невинным голосом, только чтобы позлить ее.

— Тебе лучше пересмотреть список курсов. — Она одаривает меня снисходительным взглядом.

— Почему? Я много думала над этой учебной программой. Выбирала предметы очень тщательно и взвешенно.

— Ты взяла простейшие курсы, за которые легко получить высший балл, вот и все.

— Не-а, неправда^[23]. Описание «Растений и людей» впечатляет своей научностью^[24].

Роуз качает головой.

— Эллиот…

— Роуз…

— Можно дать тебе совет? — Ну-у, понеслось… Не понимаю, почему люди спрашивают разрешения дать совет, если все равно его дадут. — Относись к этим вещам серьезно.

Я выпрямляюсь и задействую интонацию и жесты, которые обычно помогают мне выкрутиться во время неприятных разговоров с мамой.

— А может, я выбрала чуть более легкие курсы, потому что еще эмоционально не готова справиться с серьезной учебной нагрузкой? Может, мне тяжело дался переход к студенческой жизни, и чтобы мой средний балл не пострадал, я планирую в течение семестра привыкнуть к новой обстановке и настроиться на реальную учебу, которая ждет впереди?

— По-моему, это полная чушь, — тут же заявляет Роуз. Я откидываю голову назад и стону. Она тем временем продолжает: — Слушай, Эллиот, тебе все равно придется сменить один из этих курсов на занятия по развитию речи для первокурсников. И настоятельно рекомендую заодно отказаться еще от какого-нибудь, — повторяет Роуз.

— Ладно. Уговорила. Я подумаю.

* * *

— Ну и? Ты согласна поменять один из своих общих курсов на обязательный? — спрашивает Люси во время нашего первого совместного ужина.

В Эмерсоне действует кампусная карта. Ее нужно отметить при входе в столовую, но как только зашел, все — ешь сколько влезет, пока тебя не выгонят в девять часов вечера^[25]. Столовая работает по принципу шведского стола с несколькими раздачами, которые меняются в течение дня. Неизменны только буфет с сухими завтраками и раздача с вафлями.

Мы сидим в кабинке в дальнем углу, откуда открывается вид на Тремонт и Бойлстон-стрит. Люси взяла салат «Цезарь» с обжаренным тофу и маленькую порцию томатного супа. Передо мной большая миска хлопьев Cinnamon Toast Crunch^[26].

— Знаешь, — говорю я, уминая хлопья, — если подумать… При теперешнем подходе у меня будет шанс попробовать все, что предлагает это прекрасное заведение. В первый год я испытаю себя на разных факультетах, познакомлюсь с преподавателями и лучше пойму учебную программу. Прощупаю почву, так сказать. Изучу свои возможности и уже осознанно решу, какую специальность выбрать.

— То есть — «нет»?

— Именно. Хотя вместо «Культуры бурлеска» я взяла «Любовь и эротику в культуре Запада». Слышала, там будут показывать много фильмов.

Люси поднимает взгляд от салата, и я одариваю ее широкой глупой улыбкой. Однако она не ведется на уловку. Взгляд ее серьезен: так люди, у которых все под контролем, смотрят на тех, у кого в жизни полный бардак. Я должна что-то сказать, как-нибудь успокоить ее, причем быстро, иначе мы окажемся по разные стороны баррикад.

— Ладно, хорошо, — говорю я и отставляю хлопья. Пусть она знает: мне не до шуток. Люси кладет руки на стол и слушает. — Я хочу найти занятие в сфере развлечений, хотя еще не знаю, какое именно. На первый взгляд эти курсы достаточно интересные, чтобы надолго удержать мое внимание, что не так-то просто. Глядишь, еще и научусь чему-нибудь… Мне бы твою уверенность в выборе профессии! Как я могу решить, чем хочу заниматься в будущем, если я из дома-то уехала в первый раз? Такое вообще возможно?

Люси все так же пристально смотрит на меня, но затем в уголках ее глаз появляются морщинки, а губы складываются в самую теплую улыбку из тех, что мне доводилось видеть.

— Тогда все в порядке! Похоже, ты действительно много размышляла об этом и знаешь, что делать.

Стоп. Неужели сработало? Я даже не особо задумывалась над своими словами, просто пыталась сочинить нечто похожее на правду. Чего я там наговорила? Погодите-ка, перечитаю последний абзац…

…

Ага, ладно. Согласна со всем вышесказанным. Уф!

— А сама-то? Не думала о том, как совместить учебу и личную жизнь? — спрашиваю я.

— Личная жизнь для меня теперь — непозволительная роскошь. Я первая из нашей семьи могу получить степень бакалавра. Чтобы приехать сюда, пришлось набрать кредитов больше, чем на тридцать шесть тысяч долларов.

— Ну, все не так уж плохо, — говорю я.

— Это только на первый год.

— Очуметь! — Я хлопаю ладонью по столу. — Так много! Вот уж не думала…

— Знаю. Эмерсон дал мне небольшую стипендию, плюс я получила пару грантов, и родня собрала все, что можно… Но этого хватило только на проживание и питание. Я уже подала заявление на неполный рабочий день в Фонд Эмерсона.

— Зачем брать на себя такую кучу долгов? Думаешь, Эмерсон того стоит?

— Вероятно, нет. И мне придется выплачивать студенческие кредиты до конца жизни.

Слава Богу, Люси смеется, а то я чувствую себя ужасно неловко, даже подмышки вспотели. По правде говоря, мне крупно повезло, что не пришлось влезать в долги ради колледжа. И разговоры о деньгах рождают у меня чувство вины за свое богатство. Однако Люси не унывает, так что и я не буду. Она тянется за своим стаканом с водой, но он пуст, поэтому я пододвигаю к ней свой.

— Ладно, черт с ними, с кредитами, — продолжает она. — Я всегда мечтала приехать сюда. Программа по маркетингу здесь высший класс, и у них отличное соотношение числа преподавателей и студентов.

— Плюс зарубежная программа где-то под Амстердамом, в настоящем замке, — добавляю я.

— Скажи, круто?

— И Эмерсон реально прогрессивный и толерантный.

— Да! И здесь нет математики, — говорит она.

— И студентам не запрещают спать с преподавателями. — Последнее заставляет Люси поперхнуться водой. Я тянусь к ней через стол. — Все нормально? Что-нибудь принести? Может, вафлю? Да, определенно, тебе нужна вафля.

Спустя ровно три минуты и пятьдесят семь секунд я возвращаюсь в нашу кабинку со свежеиспеченной вафлей. Моя соседка уже перестала кашлять, и мы принимаемся щипать вафлю.

Люси бросает на меня любопытный взгляд.

— Так, что насчет…

— Чего?

— Эмерсон действительно позволяет студентам и преподавателям… встречаться?

— Ах, это… Я пошутила. Наверняка такое не поощряется. Но ничего, я все равно придумаю, как заполучить препода в свой постельный список. — Люси опять едва не захлебывается. Я накрываю ее руку своей. — Прости. Для тебя это слишком? Может, мне попридержать язык, пока ты в опасной близости от еды и напитков? — Я отодвигаю воду и вафлю подальше от нее — на всякий случай.

— Я в норме, — смеется Люси и прочищает горло. — Боюсь спрашивать, кто еще у тебя в списке?

— Да обычный набор: пожарный, третьесортная знаменитость, писатель… Соседка по комнате. — Я подмигиваю Люси, и она бросает в меня последний кусочек вафли, который я ловлю ртом. — Шутка! Вообще-то, это даже и не список. Так, клочок бумаги с одной фразой: «НАЙДИ С КЕМ». Видишь ли, весь последний год я официально представляю семейство брендов «Шашни напоказ» и веду разгульный образ жизни.

— Почему? Что случилось в прошлом году? — спрашивает она.

— Да, знаешь, обычный занос после неудачного расставания. — Я нарочно тяну время, так как впервые говорю о своем романе с кем-то посторонним. Нужно ли углубиться в предысторию? Или начать сразу с главного? Я выбираю последнее. — Если коротко, то прямо перед зимними каникулами в прошлом году я узнала, что мой парень изменял мне с девчонкой из другой школы, потому что я — цитирую — «не удовлетворяла его потребности». Все мои друзья, как выяснилось, знали, но мне никто не сказал. Я решила составить свой список сразу после того.

— Ох, Эллиот… — Люси тянется через стол. Я уклоняюсь от ее прикосновения и только отмахиваюсь.

— Нет-нет, наоборот, благодаря этому я усвоила три важных урока: 1) надо тщательнее выбирать друзей, 2) серьезные отношения не для меня, 3) спать можно и без обязательств. — Я умолкаю и вспоминаю, как через четыре месяца после разрыва мой бывший привел на выпускной бал девушку, с которой мне изменил, и я наконец с ней встретилась. Мы столкнулись в туалете, я представилась, и мы сразу нашли общий язык. А на следующее утро она проснулась в моей постели, а не с ним. Хорошие были времена…

— Знаешь что? Мне не терпится по-настоящему пуститься во все тяжкие, особенно сейчас, когда я вдали от тех событий и связанных с ними людей. Как видишь, найти свое место в жизни — не единственная моя цель в колледже. В основном я жду не дождусь возможности заняться сексом. — Люси смеется, будто я пошутила, хотя я серьезно. — Люси, здесь нет родителей и правил, зато есть куча экзотических мест для тайных свиданий. А сколько наших ровесников живет в Литтл-билдинг? — Я широко раскидываю руки и обвожу ими вокруг, так что сидящие рядом первокурсники начинают таращиться на меня. — Это же бездонная бочка доступной плоти, и грех ею не воспользоваться. Как же мне думать об учебе, когда тут столько классных задниц — только руку протяни? Вот ты бы смогла?

Я рассчитывала рассмешить ее, но, похоже, только смутила. Она откидывается на спинку диванчика и нервически поджимает губы. Я протягиваю руку, чтобы успокоить ее.

— Конечно, если тебе это интересно. А если нет, так я легко придумаю приличествующий список платонических занятий, только дай мне минутку…

— Ничего не имею против секса, — говорит Люси и замолкает, пытаясь сформулировать следующую фразу. — Просто… ну… кажется, у меня в списке всего один человек. Извини, знаю, звучит не слишком круто.

— Шутишь? Теперь я по уши заинтригована. Кто? Кто? Кто? — не отстаю я.

Она тянется за салфеткой и начинает рвать ее на мелкие кусочки.

— Ну, в общем… просто «парень».

— Подожди-ка, отмотаем назад. У тебя никогда не было парня?.. Извини за прямоту. Вначале следовало сказать, что «все абсолютно нормально, это твой выбор, хештег #Феминизм, хештег #Не_ведись». Но ты меня просто ошарашила! За такой умной, доброй и классной девчонкой парни должны выстраиваться в очередь длиной в квартал.

— У меня были поклонники. — Это самые откровенные слова, какие я от нее слышала, однако в них нет и намека на хвастовство. — Правда, меня пытались свести только с армянскими мальчиками, поэтому выбор был невелик, да и вкус у моей родни не самый лучший.

— А как насчет школы? С тобой учились симпатичные парни?

Люси смеется.

— Я ходила в католическую школу для девочек! И много работала: по будням после занятий — в ресторане дяди Льва, по выходным — в маминой гостинице.

— Да уж. Неудивительно, что ты хочешь завести парня. Видать, тебе здорово припекло. — Я шучу, но щеки Люси вспыхивают, а на лице появляется безумно виноватое выражение. Выходит, я угадала. — Значит, тебе реально припекло! Ну, раз так… Давай найдем тебе перепихон!

Люси краснеет еще сильнее и закрывает лицо руками.

— Нет! Я говорила не про секс! Я только сказала, что хочу отношений!

— А парень должен быть армянином или можем расширить круг поисков? — спрашиваю я.

— Господи, нет, — отвечает она. — То есть, конечно, бабушка одобрила бы, выйди я замуж за армянина… Хотя многие из моих родственников нашли супругов вне общины, и никто не поднимал из-за этого шума.

— Давай не будем забегать вперед, — говорю я. — Нам не обязательно искать тебе мистера Навсегда. Достаточно будет мистера На-семестр. — Я достаю телефон и открываю календарь Эмерсона — вдруг на горизонте есть подходящие мероприятия для поисков достойного кавалера.

Люси откидывает голову на стенку кабинки.

— Боже, что я наделала… В этом семестре у меня двойная нагрузка. Может, не стоит отвлекаться…

— Не переживай! Все пройдет как по маслу. Тебя даже не придется прихорашивать, — говорю я, и тут перед нашей кабинкой появляется Мика с полным подносом еды.

— Что пройдет как по маслу? — спрашивает он.

— Мы собираемся найти Люси парня! — сообщаю я.

— О, прикольно! — Мика проскальзывает в кабинку и усаживается рядом с Люси. Я продолжаю листать календарь Эмерсона в поисках интересных событий.

— Слушай, Мика, в Эмерсоне санкционированы какие-нибудь брачные ритуалы типа официальных танцев? Нам нужна хорошая тусовка с кучей народа, чтобы Люси было из кого выбрать.

— Почему бы вам, дамы, не пойти завтра со мной на вечеринку в Олстон?

— Олстон? Где это? — спрашиваю я.

— За пределами кампуса, конечно. Все лучшие вечеринки проходят в Олстоне, — говорит он, принимаясь за ужин.

— Но как ты достал приглашение на вечеринку вне кампуса? — спрашиваю я ошеломленно. — Мы пробыли в колледже всего один день!

Мика тычет вилкой в мою сторону.

— Хороший журналист никогда не раскрывает свои источники. — Теперь на него косится и Люси. Он вздыхает: — Ну, ладно. Утром в фитнес-центре я познакомился с парнем из той квартиры, где будет вечеринка, и мы вроде как немного пофлиртовали.

— Красавчик, — говорю я, и Мика ухмыляется. Он из тех людей, кто может подружиться с кем угодно и где угодно^[27]. — Значит, решено. Ну как, Люси? Что скажешь? Ты в деле?

Я смотрю на Люси, перед которой стоит дилемма: продолжать идти на поводу у обязательств или рискнуть, отбросить осторожность и пуститься во все тяжкие?

Люси закрывает лицо руками, и сначала я принимаю это за «нет», но потом она произносит:

— А, к черту. Давай. Найди мне парня.

Мика обнимает Люси, и я поднимаю стакан за них обоих.

— Да здравствует охота!

— За охоту на парня! — Мика чокается со мной и еще крепче обнимает Люси.

Зажмурившись, она говорит:

— Кажется, я уже начинаю об этом жалеть.

Примечания

19

На случай, если вам нужны подробности интерьера: на третьем этаже имеется кухня и две общие комнаты по типу гостиных, с письменными столами и диванами. В кухню можно также спуститься с четвертого этажа по небольшой лестнице. Выглядит довольно круто.

20

Скоро я выясню, что кроме буфета с сухими завтраками здесь есть — только представьте! — раздача с вафлями. Обожаю колледж!

21

Ах, Эллиот Макхью, имя тебе — зависть.

22

TMZ — популярный онлайн-таблоид, созданный в 2005 году и специализирующийся на новостях о знаменитостях. (Прим. перев.)

23

Разумеется, это абсолютная, стопроцентная правда.

24

На самом деле — нет. Если серьезно, там говорится: «Мы научим вас, как не угробить комнатные растения». Господи, обожаю колледж!

25

#Аллилуйя.

26

Раз уж речь зашла о сухих завтраках, вот мои фавориты: 1) Cinnamon Toast Crunch, 2) Frosted Flakes, 3) Froot Loops, 4) Cocoa Puffs, 5) Honey Nut Cheerios. Возражения не принимаются.

27

А я из тех, кто не гнушается извлекать выгоду из талантов своих друзей. Особенно если они помогут нам попасть на первую студенческую вечеринку.