Двадцать два дня. Из цикла «Кто я?»

Маргарита Мартынова

Казалось бы, незначительное происшествие – падение с лестницы, но Жанна Обедьен столкнулась с тем, что не может вспомнить ни кто она, ни что произошло. Вокруг неё любящий муж и преданные слуги, но на самом ли деле все является тем, чем ей кажется?

* * * *

Не дожидаясь помощи кучера, Жанна открыла дверцу экипажа и довольно проворно выпрыгнула на тротуар. Набрав воздуха в легкие, она оглядела большое и серое здание госпиталя.

— Мадам… — осторожно пискнула Мари за её спиной. — Вы ещё не передумали? Может, вернемся домой?

— Нет, — та упрямо мотнула головой. — Об этом не может быть и речи, я должна справиться с этим испытанием! Идем, Мари!

И она первая быстрым шагом направилась к бетонным ступенькам.

Полутемный и прохладный коридор госпиталя встретил ее запахом камфары и крови. Из большого зала доносились чьи-то стоны и плач, у стены прямо на полу сидел ребенок и размазывал грязными руками слезы по лицу. Жанна мелко задрожала, но, выпрямившись, расправила плечи и быстро пошла вперед, чуть подняв юбки. Мари поспешила следом, неловко семеня.

Пострадавших в аварии на мануфактуре и вправду было немало. Из-за частичного обрушения одного этажа, возник пожар и сейчас прямо на полу лежали раненые, кому просто ещё не нашли места на койках. Грязные, окровавленные, местами обожженные — кто катался по полу, кто тихо стонал, кто-то молился, бормоча. Между ними туда-сюда сновали сестры милосердия.

Чья-то рука схватила Жанну за щиколотку, она сдержала крик и остановилась. Мужчина был ранен, по лбу текла кровь, заливая глаза. Это его рука сейчас держала Жанну за ногу.

— Воды… — прохрипел он. — Дайте воды…

Жанна беспомощно обвела взглядом зал. Каждая из дежуривших сестёр милосердия была занята с кем-то из раненых, рук помощи здесь явно не хватало. Она не могла сказать, как бы поступила до своего падения, но сейчас даже удивилась собственному мужеству.

— Сейчас! — она стянула со своей головы широкий шарф и присела на колени. — Давайте, я попробую перевязать вашу голову… У вас кровь…

Пораженная и испуганная Мари отрешенно наблюдала за тем, как ее мадам не очень умело забинтовывала шарфом разбитую голову раненого, в этот момент к ним приблизилась одна из сестер милосердия. Узнав Жанну она отпрянула в изумлении.

— Мадам Обедьен?1

Ничего не ответив, та вытащила свой носовой платок и с поразительным упорством попыталась оттереть от крови лицо пострадавшего.

Сестра милосердия попятилась назад и что-то сказала другой, Мари услышала лишь отдельные фразы.

— Скажи доктору… его жена…

Едва Жанна успела встать с колен, в зале появился Жан Обедьен. Растрепанный и измученный, в наспех надетом докторском халате, он оценивающим взором обвел взглядом помещение, увидел свою жену и метнулся к ней.

— Жанна! — он схватил её за плечи. — Господи… Что… Что ты здесь делаешь?!

Он перевел взгляд на Мари, стоявшую за спиной супруги, но та развела руками.

— Я подумала, может, смогу помочь… — Жанна наивно смотрела на мужа.

— Помочь…? — лицо его выразило неподдельное удивление. — Здесь? Но… Ты уверена? Ты же… — он тщательно пытался подобрать слова.

— Я знаю, я ничего не умею, но… — она показала глазами на раненого, возле которого они стояли. — Я могу носить воды, например. Я попробовала перевязать рану, правда, не умею этого делать… Но если мне кто-нибудь расскажет… — она пару раз моргнула, что в соответствии с привычкой придавало ей трогательный вид.

Жан снова посмотрел на Мари, но та, как и в первый раз, лишь развела руками.

— Хорошо, — он сжал руки жены. — Как пожелаешь… — и окликнул одну из сестер милосердия. — Кристин! Принимайте помощницу!

И сам быстро пошел обратно.

— Ой! — подскочила Мари. — Тогда и меня привлеките!