Самое древнее зло III. Помощники бога

Максим Лагно, 2021

Матвей, Бленда и их новые друзья из посольства Химмельблю пытаются выполнить миссию, ради которой их послали на Землю: построить леддель, магическую машину, которая покончит с существованием Триединого Первомага. Он же – Самое Древнее Зло. Он же – Самое Древнее Добро. Он же – человек, который случайно стал богом. Но оказалось, что не так страшен бог, как его помощники.

10. Герой России

1

В мои мысли прорвался оглушительный хор голосов, и все они были голосами Алексея. Алексея Степанова. На этот раз они не говорили лишь теми фразами, которые я слышал от него во время допроса. Все тысячи Алексеев говорили на разные лады, с разными эмоциями.

— А мама? — спросил один Алексей. И сразу ответил: — Что — мама? Она тоже умерла. Давно.

— Всё это неправда, — прервал его другой Алексей. — Это бред, полнейший бред! Я отравлен, мне подмешали психоделики в еду!

— Какую еду, кретин? — заорал другой. — Пойми, что ты — труп. Ты умер.

— Так вот какая она, жизнь после смерти… — меланхолично произнёс очередной Алексей.

— Разве это жизнь? Разве я — это всё ещё я?

— Господи, дай мне сил…

Одновременно с этим гвалтом Алексеев появились обрывки видений.

Какой-то мальчик пробежал по лугу к речке. Резко превратился в взрослого мужчину и уселся на раскладной стульчик у берега реки. В его руках появилась удочка, а у ног на траве материализовалась баклажка пива. В душе рыбака разлилось спокойствие и умиротворение.

Вдруг всё сменилось. Я стоял у колыбели и поднял на руки какого-то младенца, испытывая необъяснимые чувства.

Отпустив младенца, я резко вошёл в какую-то комнату. Пожилая женщина сидела в кресле и смотрела телевизор, там показывали Путина.

— Ты вернулся, сынок? — спросила женщина и порывисто встала мне навстречу.

Это моя мама. То есть — мама Алексея.

И ещё сотни, тысячи таких образов-воспоминаний пронеслись сквозь меня, заставляя переживать моменты жизни Алексея, как свои собственные. Я вспомнил его школу, учёбу и экзамены в каком-то юридическом университете. Мне припомнилась чужая первая любовь, вторая любовь, третья любовь, седьмая… Хм, а он был любвеобильный мужчина!

Наряду с этими приятными событиями жизни, я пережил и множество неприятных. Какие-то обманы, избиения, ссоры и ругань. Несколько раз я испытал страх смерти. Служба Алексея подразумевала такой риск. Само собой, призрак Алексея выдал и несколько государственных тайн.

Отдельным ярким воспоминанием была встреча Алексея с Владимиром Путиным. Президент нацепил ему на пиджак какую-то награду и что-то сказал. Так я узнал, что Алексей Степанов — герой России.

При этом тысячи голосов Алексея продолжали что-то говорить. Но кое-что в них изменилось. То один, то другой голос вдруг спрашивал меня:

— Ты кто?

— Я тут не один?

— Дурак ты, Лёшка, тебя тут много.

— По одному на каждое воспоминание.

— Я — это я. Даже если меня много. Но кто — он?

— Это тот пацан, который видел Брянский фоллстрайк!

— Фотограф.

— Хипстер.

— Бездельник.

— Либеральный гондон.

— Нет, он преподаватель в детском кружке.

— Он что-то знает!

Голоса резко смолкли, передо мной вырос образ того Алексея, который меня допрашивал.

— Матвей Сорокин, это — правда? — спросил он.

— Что?

— Первомаг, его превращение в бога, какие-то магические струны…

— Алексей, даже не знаю, с чего начать… Вообще-то, вы мертвы. И очень давно. Года три как…

— Это я и без тебя понял, — нетерпеливо оборвал он. — Но почему я всё ещё в этом месте?

— В каком месте? — осторожно спросил я.

— Иногда я как будто открываю глаза и вижу заброшенную квартиру. В ней сумрачно, бардак и следы пожара. А я лежу на полу и, как в кошмаре, не могу шевельнуться. И вдруг понимаю, что я — труп. Иногда понимаю, что это сон, и просыпаюсь. Тогда начинаю проживать свою обычную жизнь. Играю со своим первым ребёнком, которому почему-то три годика, хотя и знаю, что на самом деле ему — двадцать два, и он учится в колледже, в Великобритании. Я разговариваю со своей матерью, хотя она умерла ещё в начале двухтысячных. Я вижу старых друзей, как из детства, так и со службы. Многие из них мертвы. И тогда я понимаю, что здесь что-то не то. Что это всё ненастоящее. Я осознаю, что в реальности я — труп. И лежу в разрушенной квартире…

Конец ознакомительного фрагмента.