Самое древнее зло III. Помощники бога

Максим Лагно, 2021

Матвей, Бленда и их новые друзья из посольства Химмельблю пытаются выполнить миссию, ради которой их послали на Землю: построить леддель, магическую машину, которая покончит с существованием Триединого Первомага. Он же – Самое Древнее Зло. Он же – Самое Древнее Добро. Он же – человек, который случайно стал богом. Но оказалось, что не так страшен бог, как его помощники.

9. Необыкновенные приключения Хурда и Хорта

1

— Пришли в то место, с которого начали, — сказала Бленда.

Глядя на стены родного подъезда, я подумал именно это.

Мистическая закольцованность нашего путешествия породила во мне недоверие. Корта-Ильда и Дьярф научили меня, что во Вселенной, пронизанной магией струн, нет ничего случайного.

«Магия тянется к магии, Матвей, — учила Корта-Ильда. — В этом её сходство с деньгами. Чем у тебя больше знаний о магии, тем чаще ты видишь невидимые беднякам струны мироздания».

«А струны имеют свойство спутываться — добавил Дьярф. — Если на Низких Отметках магу нужно стараться, чтобы сплести струны, то на Высших уже приходится прикладывать все силы для того, чтобы их распутать».

«Вы говорите метафорически?» — уточнил я.

«В какой-то мере — нет, не метафорически, — ответила Корта-Ильда. — Но в какой именно мере — должен разобраться ты сам».

Вот я и попытался разобраться.

Щель пролегала через точку разрушенного города, в которой началось пришествие Самого Древнего Зла в Брянск. Кстати, почему именно портал открылся тут, а не в Алма-Ате, Пекине или Воронеже? Почему вообще в городе, а не посреди пустыни или Океана?

Бленда подошла ко мне и направила свет фонарика мне в лицо.

— Ты хочешь осмотреть свой бывший дом? — догадалась она.

— Очень. Но допускаю, что отклонение от пути по щели приведёт меня в тупик или ловушку.

— Вообще-то сам дом может быть ловушкой.

— Это я тоже допускаю.

Мы стояли в искривлённом подъезде дома. Лестница перед нами раздваивалась, превращаясь как бы в две клонированные лестницы. Одна, загибаясь бараньим рогом, вела вверх, а другая загибалась вниз, как эскалатор в метро.

— Лучше идти дальше, — сказала Бленда. — Нас ждёт Слюбор.

— Или Аделла Лью с армией драконов и Хадонк Джексон, вооружённый узелками пространства.

— Но что ты хочешь найти в этом доме? — спросила Бленда.

— Я сам не знаю. Но сама подумай: этот дом получил первый магический удар, когда тело Самого Древнего Зла пробило сюда портал.

— Так.

— Потом вы углубили рану, пробив портал для возвращения. А потом ещё раз, когда пришли в Брянск чтобы воевать с Самым Древним Злом.

— Пока что не вижу ничего особенного. Кроме неожиданного сравнения порталов с ранами.

— Потом в моей квартире развернулась первая магическая битва…

Бленда встрепенулась:

— Ты думаешь, что из-за выброса магических взаимодействий в этом место струны Земли наиболее податливы?

— Вот именно. Ведь здесь была применена вся магия, которая имелась в Голдиваре. Аделла превратилась тут в тинь-поу, ты кидалась стен-камнями, а Слюбор держал всех жителей в иллюзии, чтобы они ничего этого не заметили…

— А в завершение всего Хадонк и его споггель добили Алексея, одержимого Самым Древним Злом, тем, что перекрутили ткань пространства этого строения, — подхватила Бленда.

— Теперь ты понимаешь мои сомнения?

Бленда перевела луч фонарика в пролом стене, там стоял Антон.

— Чего вы застряли? — спросил он. — Надо идти. Чем дольше открыта щель, тем быстрее её обнаружат крипдеры.

Я кратко объяснил Антону своё желание обследовать старую квартиру.

— Нам нельзя уклоняться от пути, — ответил Антон. — Мы потеряемся и сдохнем в какой-нибудь спирали пространства.

— Почему сразу сдохнем? — спросил я. — Мысли позитивно.

— Нет, — отрезал Антон. — Продолжаем выполнение поставленной задачи. Идём к выходу из щели и поочерёдно покидаем её. Если так хочешь, то обследуем квартиру на обратном пути.

Но я не сдавался:

— На обратном пути щель будет иной. Мы навсегда потеряем возможность изучить место первого упорядоченного воздействия магии Земли!

Антон посмотрел на Бленду, взглядом спрашивая её мнения.

Она посмотрела на свои часы:

— Матвей, может быть, прав. Струны Земли непредсказуемы, их изучение важно для вас самих, Антон. Особенно для случая Фроловой.

Антон снял с плеча автомат:

— Уговорили. У нас два часа до встречи со Слюбором. Буду ждать вас здесь через десять минут.

— Час, — попросил я.

— Тридцать минут.

— Есть, кэр майор, — радостно сказал я и потащил Бленду вверх по загибающейся лестнице.

Мир качнулся, словно перевернулся под тяжестью неких отвесов. Фигура Антона оказалась под нами, мы видели его макушку, шагая при этом по лестнице вверх.

2

Хотя всё пространство в здании было исковерканным, спутанным, как пряжа, я уверенно ориентировался по знакомым приметам:

— Ага, это велосипед соседского мальчишки с первого этажа. Это дверь соседа со второго. По идее, остался один этаж, но…

— Знаешь, Матвей, кого мы напоминаем? — спросила Бленда.

— Кого?

— Мы с тобой как Хурд и Хорт, герои сказки, которую любят все дети Голдивара.

— Кто такой хорт — знаю. Что-то вроде лошади, коровы и оленя одновременно. Но что такое хурд?

— Небольшое животное, живущее в степях Номаса. У него нет кожи, а его лапки похожи на руки ребёнка. Все части тела и органы этого животного пригодны для магии начинающих ливлингов.

— И чем это мы похожи на оленя и лысую крысу? — спросил я. — Кто из нас кто?

— Это не важно. В моём сравнении важнее то, что в сказке «Хурд и Хорт», из-за оплошности ленивого мага, который не учился в Академии, они перенеслись на остров Вердум. А остров этот полон жестоких пиратов, бешеных чудищ, беспризорных боевых слоггеров и остатков злого колдовства умалишённых внеклассовых магов. И вот двое друзей, один большой, другой маленький, путешествуют к гавани Пиратской Бухты, чтобы сесть на корабль и вернуться домой.

— И что же тут о нас?

— Как у Хурда и Хорта, у нас происходят новые события, которые отдаляют нас от наших целей.

— А у нас разные цели? — спросил я.

— У меня — да. Хочу, чтобы всё стало так, как было до того, как мы открыли дурацкую статую дурацкого Первомага.

— Мне совершенно не хочется возвращаться ни в Брянск, ни к своей работе фотографом, — ответил я. — Мне хочется быть родоначальником самой крутой семьи Енавской Державы. Хочу сделать мои владения самыми экономически развитыми в Державе. Хочу, чтобы мои подданные радовались жизни, чтобы их охраняли разумные законы. Ну, и колдовать тоже прикольно.

Бленда испытующе посмотрела на меня и отвела взгляд.

— А что стало в итоге с Хурдом и Хортом? — спросил я. — Они добрались до дома?

— Смотря в чьём изложении смотреть эту сказку. В изначальной народной легенде они успешно приплыли в Ультрехт, отыскали того криворукого мага и навешали ему тумаков. Но я и мои сверстники выросли на умобразе «Необыкновенные и многочисленные приключения Хурда и Хорта», которые вот уже пятнадцать семилуний производят фулели компании Форендлер. Они придумали более трёхсот последовательных умобразов с приключениями. В их изложении приключения Хурда и Хорта ещё продолжаются. Последний умобраз, я слышала, назывался «Хурд и Хорт идут на войну». Посвящён как раз противостоянию Химмельблю и армии выдуманного государства Райденские Земли.

— Ха, как тонко. У нас тоже есть компании по производству умобразов. Например, герои фирмы Дисней тоже воевали и с немцами, и с Советским Союзом, и даже с арабскими террористами.

Я больше не стеснялся приводить примеры из земной истории, все послы изучили её. Бленда тоже.

— Боюсь, что после падения Барьера Хена фулели отправят Хурда и Хорта в Запертые Земли, где эти вечно юные зверята будут испытывать приключения на протяжении ещё трёх сотен умобразов.

— Понятно, — ответил я. — В нашем мире производители сериалов тоже не умеют остановиться и снимают много лишних сезонов, превращая интересные истории в жвачки.

— Мне иногда кажется, что наши судьбы…

До моего слуха вдруг долетел неразборчивый голос, сопровождаемый болезненным подрагиванием сил магических струн. Я схватил Бленду за руку и хотел прижать к стене, но магичка была не только сильнее меня, но и нагружена ящиком со стеномётом. Поэтому у меня не получилось даже сдвинуть её с места.

— Ты чего? — удивилась Бленда.

— Ты ничего не ощущаешь?

— Нет.

— Что-то вроде отзвуков… что-то странное.

— Матвей, — строго сказала Бленда. — Для обычного человека любая магия — это «что-то странное». Ты хочешь достичь Третьей Отметки, ты должен выражаться точнее.

— Ты не слышишь? Словно кто-то что-то говорит. Но не голосом, а через струны, что ли…

Бленда насторожилась:

— Кто и что?

— Не разобрать. Сейчас узнаем, мы уже рядом с моей квартирой.

Бленда сбросила с плеча ящик со стеномётом и оторвала крышку.

Последний вариант этого оружия я сделал из тёмного металла, покрытого узорами ливлингов. По моей просьбе их нанёс Дьярф. Узоры могли вытягивать кровь из жертв стеномёта, подпитывая магической силой или камни или самого стрелка.

Вместо корзины с кирпичами я установил револьверное устройство подачи стен-камней. На испытаниях выяснилось, что оружие использовало стен-камни медленнее, чем это делала Бленда, зато расход сил значительно понижался, ведь Бленда сжигала только один камень — самородок, вделанный в рукоятку.

Я помог Бленде надеть стеномёт на плечо и закрепил его системой из нескольких ремней. А она натянула на правую руку мотоциклетную перчатку, покрытую медными пластинами с вкраплениями крошки от стен-камня.

Бленда взялась за оружие. Кольца рукоятки и перчатки клацнули, соединяясь. Самородок в рукоятке вспыхнул, озарив лицо магички слабым сиреневым светом. Механизм револьверного барабана загудел, готовый подать в ствол специально отёсанные «под патрон» стен-камни.

— Вот и первые недостатки стеномёта, — шепнул я. — Он светится и шумит.

— Тогда нет смысла прятаться, — сказала Бленда и, отодвинув меня сильным плечом, первой вошла в квартиру.

Я шагнул вслед за ней.

3

Моя квартира, ставшая эпицентром приложения магии путаников, выглядела, как узкий коридор, в который вытянулись все три комнаты, включая ванну и туалет. Геометрия пространства была нарушена, комнаты соединялись невообразимым способом и сворачивались в замкнутое кольцо.

Кухня вообще расположилась вверх ногами над нами. Посуда и мебель этой комнаты стремительно летела на нас, но, наткнувшись на невидимую преграду, отскакивала и плавно поднималась вверх.

— Да уж, — сказал я. — И что я собираюсь тут найти?

О том, что произошло с моими соседями, с тем мальчишкой, чей велосипед всё ещё стоял в перекрученном магией подъезде, я старался не думать. Надеялся, что после того, как иллюзия Слюбора развеялась, их эвакуировали из этого кошмарного здания.

Свет наших фонариков выловил плавающие в воздухе обломки мебели и какие-то неописуемые комки материи.

На стенах, покрытых пятнами ржавой воды, сохранились борозды от когтей Аделлы Лью. На полу чернели дыры от огнешаров. В некоторых дырах блестела вода. Я вспомнил, что она натекла из того рулля, который я случайно активировал, когда искал рулль исцеления для Аделлы. Поэтому здесь так сильно пахло болотом.

Теперь-то я знал, что рулль не содержал в себе никакой воды — магия вытягивала влагу из окружающего воздуха.

Мимо меня пролетела любимая красная бейсболка. За прошедшее время она покрылась пятнами мха. Вслед за нею, как на укоризненном параде образов прошлой жизни, проплыла наполовину сгоревшая фотография в рамке: натюрморт из заводских деталей, за который я получил какой-то приз на какой-то фотовыставке.

— О, наш сундук, — спокойно сказала Бленда.

«Вы же знаете, по какому я вопросу?»

Я вздрогнул и посмотрел на Бленду:

— Что ты сказала?

— Говорю, это наш сундук, который мы притащили из Голдивара.

Крышка сундука, стоявшего возле дивана, была разбита. Я вспомнил, что туда ударило световое копьё. Бленда присела и посветила внутрь фонариком:

— Самородки, одежда, размокшие рулли, стреломёты, томики Магической Энциклопедии Саммлинга и Ратфора… Святые камушки, когда-то всё это было важно.

«Эх, завидую. В мои времена…»

— Вот опять! — воскликнул я.

— Что опять?

— Голос говорит.

«Ха-ха. Смешно. Продолжайте».

— Что говорит? — спросила Бленда.

— Ерунду какую-то. Обрывки фраз.

— А чей голос?

— Мужской. Но в нём что-то звенит, будто говорят сразу несколько голосов.

— Может, это приближение иллюзии? Хотя Слюбор навряд ли рискнёт и полезет в щель.

Тут голос произнёс нечто такое, от чего я одновременно испугался и кое-что понял.

«Фата-моргана, атмосферное явление, мираж…»

— Не может быть…

— Что?

— Это голос Алексея.

— Кого-кого?

— Помнишь человека, в которого вселилось Самое Древнее Зло? Он был сотрудником ФСБ. После вашего появления в моей квартире, он допрашивал меня. Теперь я слышу обрывки его фраз из нашего разговора.

Бленда кивнула. Оглянувшись, сказала:

— Кстати, здесь должен остаться труп этого «воина фэсбы».

«И я не упоминал о моём звании».

Я больше не вздрагивал от этих фраз.

Мы двинулись по тому коридору, в который превратилась моя квартира.

— А призраки существуют? — спросил я. — С магической точки зрения?

— Ливлинги высших Отметок могут выделять эссенцию сущности любого живого существа, включая человека, — ответила Бленда. — Но эта эссенция не призрак умершего.

— А что?

— Что-то вроде собрания его самых ярких воспоминаний. К тому же эссенции не держаться долго. Два-три витка и они выдыхаются.

— Это не то, — помотал я головой. — Бывают ли вот прямо призраки?

Бленда посмотрела на меня:

— Ты претендуешь на официальную Третью Отметку, ты должен сам понимать, что существует всё, что только может существовать. Именно наша магия воплощает это существование.

— Бленда, я прямо спросил: существуют ли призраки?

— В Академии нам о них ничего не рассказывали.

— Ясно, значит — существуют.

«Не затягивайте. Текст поста мы вам вышлем через полчаса. Чтобы не написали отсебятины».

На этот раз голос звучал отчётливо и без искажений. Я остановился:

— Кажется, мы рядом с трупом. Если это вообще он говорит.

— Спроси сам, — сказала Бленда и пинком отбросила поваленный стол, открывая мне тело Алексея.

4

Вздувшийся от воды полуголый труп, покрытый вмятинами и какими-то жёлтыми нарывами, не напугал меня.

Спокойно присел перед ним на корточки:

— Добрый день, товарищ майор. Чего ты хочешь от меня снова?

В моей голове явственно раздалось:

«Работа такая. Ведь кроме рыбалки, я, всё-таки, люблю Россию».

— Та-а-ак. А поточнее?

Но призрак промолчал. Абсолютно не испытывая какого-либо отвращения, я поднял валявшуюся рядом ножку от стула и потыкал Алексея.

«Будете упорствовать — обязательно найдём вещества».

— Ага. Если тебя шевелить, то становишься разговорчивее?

Я ещё сильнее ткнул труп, затрещала разложившаяся ткань одежды. Лицо с провалившимися и сгнившими губами дёрнулось, словно труп решил лечь поудобнее.

— Ма… Матвей, — пробормотала Бленда. — Меня сейчас стошнит.

— Да ладно, — удивился я. — Разве ты не привыкла?

— К такому? Святые камушки! Да я только-только отвыкла!

Бленда убрала стеномёт за спину и отошла.

— На войне с Союзом видывал горы трупов, которые лежали подольше нашего Алексея, — сказал я. — Надо заметить, что он сохранился лучше них. Видимо, тут, в замкнутом пространстве, нет ни крыс, ни всяких паразитов, которые пожирают трупы в нормальной среде обитания.

Запинаясь и тихонько икая, Бленда сказала:

— Матвей, если ты вдоволь наигрался, может, пойдём отсюда?

— А голос Алексея? Ведь это явно какая-то магия.

— Даже если и так, то зачем тебе Алексей?

— Однажды он допрашивал меня, теперь я хочу допросить его.

«Голова кругом, не так ли?».

Будто бы, согласился со мной призрак Алексея.

— Матвей, — тяжело сглотнула Бленда. — Я поняла. Это всё из-за эссенции.

— Думаешь, то дерьмо, которым нас накормил Дьярф, как-то взаимодействует с остатками магии Самого Древнего Зла в теле Алексея?

— Магия ливлингов действует на любую живую плоть. Даже если та давно мертва.

Я особенно сильно ткнул палкой в труп, после чего даже я не сдержал возгласа и отскочил.

Труп дёрнулся как живой. В центре его развороченной палкой груди что-то заблестело. И вдруг — оттуда вылетело облачко, состоявшее и белых, светящихся тонких нитей.

Облачко, словно живой клубок тонких червей, зависло над трупом. Одновременно с этим узоры рукотворца на моей кисти тоже засветились, пробиваясь сквозь перчатки и маскхалат.

Этот комок световых червей и моя магия были как-то связаны!

Бленда тихо вскрикнула и попятилась ещё дальше, ломая своими сапогами остатки мебели.

— Ненавижу магию ливлингов, — сказала она. — Меня сейчас стошнит.

— Не стесняйся. У меня в квартире и без того бардак.

— Пойдём отсюда, — потянула она меня за рукав маскхалата.

— Нет уж, — сказал я и отбросил ножку стула.

— Не собираешься же ты…

— Собираюсь.

Я снял перчатку с правой руки и потянулся к скоплению светящихся червячков.

Бленда перехватила мою руку:

— Убей тебя булыжник, ты уверен, что надо совать пальцы куда попало? Даже я не понимаю, что это такое!

Но я был уверен, что комок световых червяков невраждебен. Кроме того, голос Алексея в моей голове как бы приободрил:

«Понимаете, Матвей, ваши утверждения сеют лишнюю панику».

Припомнил, как Бленда сравнила нас персонажами многосерийного детского умобраза. Действительно, «Необыкновенные приключения Хурда и Хорта»! Мы отправились на встречу со Слюбором, но вместо этого нашли призрак давно погибшего фээсбэшника, в теле которого некоторое время прожило Самое Древнее Зло.

Помедлив пару секунд, я уверенно сунул руку в клубок летающих червячков.