Фабр. Королева жуков

Майя Габриэль Леонард, 2017

Продолжение бестселлера «Фабр. Восстание жуков», получившего премию детской книги Waterstones и переведённого более чем на 40 языков мира. Сумасшедшая учёная-генетик Лукреция Каттэр мечтает отомстить за своё поражение. Очередной гениальный план по захвату мира вот-вот воплотится. Даркус, Вирджиния и Бертольд раскрывают тайну злодейки и теперь полны решимости её остановить. Но, похоже, у трёх друзей появилась неожиданная проблема. Отец Даркуса наотрез запретил дальнейшее расследование! Новак, дочь Лукреции, их последняя надежда. Но отважится ли она открыто выступить против собственной матери, на стороне которой целая армия идеальных солдат-жуков. Осталось ли в Лукреции что-то человеческое или же мутация полностью завершилась? Что задумала эта коварная законодательница мод, и удастся ли друзьям её остановить? В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

8

Шустрик

Дом номер двадцать семь по Элтон-роуд сильно выделялся среди своих соседей, как гнилой чёрный зуб в ряду жемчужно-белых резцов. Растрескавшийся асфальт перед домом зарос одуванчиками. Дорожка перед дверью была сплошь засыпана пакетами от чипсов и конфетными фантиками. Занавески во всех окнах плотно задёрнуты.

— Грустно здесь, — прошептал Бертольд.

— Бакстер, спрячься, — сказал Даркус жуку. — Ты тоже, Марвин, и ты, Ньютон.

Бакстер заполз за ворот зелёного джемпера Даркуса, Ньютон скрылся в пушистых белых волосах Бертольда, а Марвин повис на косичке Вирджинии, словно бусина.

— Пошли!

Вирджиния громко постучала в дверь и вытолкнула вперёд Бертольда. Они заранее так договорились, потому что Бертольд самый примерный на вид и самый нестрашный.

Они ждали долго, но дверь никто не открывал.

— Постучать ещё? — шёпотом спросила Вирджиния.

Но тут раздался щелчок, и дверь чуть-чуть приоткрылась. В щёлочку выглянули глаз, нос и несколько седых кудряшек. Глаз моргнул.

— Да? Кто там?

Вирджиния ткнула Бертольда в спину.

— Здравствуйте, миссис Крипс! Извините за беспокойство, — вежливо начал он. — Меня зовут Бертольд, а это — Вирджиния и Даркус. Мы понимаем, что ведём себя ужасно навязчиво, но скажите, пожалуйста, можно с вами поговорить о Спенсере?

Дверь открылась пошире. Миссис Крипс была миниатюрная, худая, словно усохшая, и сгорбленная не по годам. На ней было чёрное платье, а седые кудряшки торчали во все стороны, как будто их давно не расчёсывали, но лицо было доброе, и, судя по морщинкам у глаз, когда-то давно миссис Крипс часто улыбалась.

Пока Бертольд говорил, брови у неё поднимались всё выше. Бертольд, запинаясь, объяснил, что они — сыщики, что наткнулись в библиотеке на статью о Спенсере, у них сложилось впечатление, что полиция толком не расследовала это дело и — с разрешения миссис Крипс — они хотели бы провести собственное расследование.

— Конечно, если вы не хотите об этом говорить, мы поймём, — добавил Бертольд, быстро-быстро мигая.

— Понимаете, — вступила в разговор Вирджиния, — мы думаем, что ваш сын Спенсер, возможно, ещё жив.

Лицо миссис Крипс просветлело. Она распахнула дверь настежь.

— Вы не представляете, как долго я ждала, когда кто-нибудь скажет эти слова! Входите, входите, молодые люди!

Из квадратной прихожей ребята попали в довольно-таки обшарпанную гостиную. Дальше виднелась кухня в бежевых тонах, пол выстлан пробковой плиткой. В гостиной вдоль всей левой стены тянулась узкая полка — над стареньким электрокамином она ступенькой поднималась выше, а по другую сторону снова опускалась, превращаясь в верхушку книжного шкафа. Полка была вся уставлена фотографиями в рамках. Фотографии стояли также и на столике возле двух кресел, между которыми лежал на полу круглый потёртый ковёр. И на всех фотографиях был Спенсер. Спенсер строит за́мок из песка, Спенсер в школе, Спенсер на велосипеде. На одном снимке Спенсер, счастливый карапуз с улыбкой до ушей, держится за руку матери. Миссис Крипс, такая молодая, весёлая, очень симпатичная, тоже улыбается. Платье в цветочек, непослушные кудри карамельного цвета аккуратно заколоты, и только одна непокорная прядка выбилась из причёски и развевается на ветру.

Стоя перед этими снимками в полутёмной комнате, Даркус всей душой почувствовал, как миссис Крипс тоскует о своём дорогом сыне. Вдруг навалилась всей тяжестью его собственная тоска по маме. Даркус не удержался на ногах и плюхнулся в кресло.

— Смотри! — Вирджиния толкнула его локтем, показывая на фотографию на стене, над камином.

Тощий подросток Спенсер в белом лабораторном халате, сунув руки в карманы, восхищённо рассматривает сквозь очки сидящего у него на плече огромного навозного жука.

Даркус ахнул.

Миссис Крипс возилась на кухне, хлопая дверцами шкафчиков. Она налила воды в чайник, поставила на стол фарфоровые чашки.

— Где-то у меня тут было печенье…

— Не беспокойтесь, пожалуйста, — сказал вошедший в кухню Бертольд. — Мы и без печенья обойдёмся.

— Нет-нет, я настаиваю! Не каждый день ко мне приходят гости, которые хотят поговорить о Спенсере.

Когда чайник закипел, Бертольд взял его и налил кипяток в заварочный чайник.

— Поверьте, мы правда не хотим слишком вас беспокоить.

— Что вы, какое беспокойство! — откликнулась миссис Крипс, роясь в шкафчике. — Мой Спенсер очень любит макать печенье в чай. А, вот! — Она выпрямилась, держа в руке пачку печенья. — Так и знала, что оно у меня есть!

— Давайте, я отнесу, — любезно предложил Бертольд, когда она расставила чашки на пёстром подносике.

В гостиной миссис Крипс придвинула к креслам столик.

— Ставь сюда… Бертольд, правильно? Спасибо!

Хозяйка уселась напротив Даркуса, счастливо вздыхая.

— Уже и не вспомню, когда я в прошлый раз с кем-нибудь разговаривала, кроме почтальона. Ну что ж, говорите, что вы хотели узнать про моего Спенсера?

— Миссис Крипс, я прочитала в газете… — Вирджиния запнулась.

А Даркус со страхом подумал: что она может сейчас ляпнуть?

— Что вы считаете, что Спенсер… Ну, что он, может быть, на самом деле не утонул.

— Конечно, Спенсер никак не мог утонуть! — уверенно ответила миссис Крипс. — Он хорошо плавал, а канал совсем неглубокий.

— А как же обувь и часы? — поинтересовалась Вирджиния.

— Пф! — Миссис Крипс поморщилась, как будто от плохого запаха. — Не знаю, зачем об этом вообще написали в газетах. Полная чушь!

— А как вы думаете, что на самом деле с ним случилось? — спросил Даркус.

— Я знаю только, что Спенсер однажды не пришёл домой после работы, — ответила миссис Крипс. — Ботинки и часы были не его. Может, хозяин тех ботинок и утонул, бедняга. Обувь была одиннадцатого размера, а у моего Спенсера — девятый. Спенсер носит дешёвые кроссовки, а тут — шикарные стильные ботинки. Я об этом сказала полицейским, но разве они станут слушать?

— Не-а, — ответил Даркус. — Наверняка ничего не стали расследовать.

— Я уверена, что Спенсера похитили, — сказала миссис Крипс.

— Почему вы уверены? — спросил Бертольд.

— А как ещё объяснить? Мой Спенсер — весёлый, счастливый мальчик и любящий сын, он бы ни за что не стал так меня пугать! Его где-то держат силой, и он не может мне позвонить. Похитили его, и всё тут.

— А у вас есть какие-нибудь предположения, кто это сделал? — Вирджиния подалась вперёд. — И зачем?

Даркус невольно перевёл взгляд на фотографию Спенсера с навозным жуком, со страхом думая о том, что знает ответ.

— В тот день, когда Спенсер пропал, ещё до того, как явились полицейские, сюда пришла какая-то женщина и забрала Шустрика.

— Шустрика?

Миссис Крипс показала на фотографию на столике.

— У Спенсера был ручной жук-навозник, он его звал Шустриком.

Бертольд покосился на Даркуса, а тот — на Вирджинию. Она кивнула в ответ на их безмолвный вопрос.

— У той женщины была трость и большие тёмные очки? — спросила Вирджиния.

Миссис Крипс покачала головой:

— Нет, это была какая-то азиатка в чёрном костюме и шофёрской фуражке. Она сказала, что Шустрика украли из «Лабораторий Каттэр». Ворвалась в дом, всё тут обшарила и в конце концов нашла Шустрика у Спенсера в комнате. Понимаете, Шустрик всегда спал в старом медном чайнике. Спенсер ему туда насыпал земли и специально поливал. А она схватила бедного Шустрика и унесла — даже разрешения не спросила.

— По-моему, это та девушка, которая водит машину Лукреции Каттэр, — сказал Бертольд, оглянувшись на Даркуса.

— Я рассказала об этом полицейским, но они только посмеялись. Ещё спросили, правда ли, что Спенсер — вор.

— Миссис Крипс! — Даркус наклонился вперёд. — Мы верим каждому вашему слову. — Он чуть-чуть помялся и всё-таки спросил: — Как вы считаете, Шустрик был… умный?

Миссис Крипс сильнее стиснула подлокотники:

— Как ты догадался?

Даркус, Вирджиния и Бертольд переглянулись, а потом все дружно встали.

Бакстер выполз из-за ворота Даркуса. Марвин спрыгнул с косички Вирджинии, а Ньютон засветился и взлетел над головой Бертольда.

— Просто у нас тоже есть такие жуки, — сказал Даркус. — Вот это Бакстер, это — Марвин, а это — Ньютон. И наши жуки тоже понимают людей.

Миссис Крипс даже рот раскрыла, уставившись на жуков.

— Господи, если это правда, — прошептала она, — то вам грозит ужасная опасность!

— Мы знаем. — Даркус кивнул. — Поэтому и просим вас: расскажите нам, пожалуйста, как можно подробней, что происходило перед тем, как Спенсер исчез. Вдруг поможет.

Миссис Крипс отвела глаза. Плечи у неё бессильно опустились.

— Давайте, я налью всем чаю? — предложил Бертольд и взялся за чайник. — А то перестоится.

Ньютон кружил над ним и светился, радуясь возможности размяться.

— Больше всего на свете Спенсер хотел стать ветеринаром, — стала рассказывать миссис Крипс, когда Вирджиния и Даркус вернулись на свои места за столом. — Но в школе у него не ладилось. Мальчишки его обижали. Он бросил школу и устроился на работу в фирму по уборке. Работал в вечернюю смену в офисах крупных компаний — пылесосил ковры, протирал письменные столы. Среди этих компаний была фирма «Лаборатории Каттэр» в Уоппинге.

Однажды утром пришёл он домой с работы и говорит, что видел на доске объявлений — приглашают лаборантов обслуживать ферму по разведению жуков. Он так разволновался: наконец-то предоставляется замечательная возможность работать с живыми существами! Подал заявку, и его взяли на эту ферму. Я ужасно им гордилась. А Спенсеру работа очень понравилась. Я никогда не видела его таким счастливым. Лаборатория была в Ист-Энде. Спенсер каждый день узнавал на работе что-нибудь новое. Рассказывал мне о разновидностях жуков и как он их кормит особым желе, делает записи об их поведении в специальном журнале. Он хорошо работал, и его повысили в должности. Тогда и начались всякие странности. Его заставили подписать документ, в котором он давал слово, что никому не будет рассказывать о своей работе. После этого он не мог мне ничего рассказывать, но я видела: что-то не даёт ему покоя. За ужином он всё время говорил о том, что животные должны жить на воле, в естественной среде обитания, особенно если они умные и понимают, что живут в клетке.

— Накануне того дня, когда он исчез… — Миссис Крипс помолчала немного и продолжила: — Спенсер пришёл с работы страшно взволнованный. Он не хотел объяснять, в чём дело, но меня испугало его состояние, и я не отставала, пока не вытрясла из него ответ. Он сказал: если его поймают, то уволят, но это не слишком дорогая цена за свободу жуков.

— Что он сделал? — спросил Даркус.

Миссис Крипс закусила губу.

— Спенсер вёл наблюдения за особой выборкой жуков под названием «штамм Бартоломью Катла».

Вирджиния схватила Даркуса за локоть.

— Эти жуки были настолько умные, что осознавали всё происходящее. Над ними ставили разные опыты, а Спенсер должен был записывать изменения в их поведении. — Миссис Крипс покачала головой. — У моего сына было большое сердце. Он привязался к жукам, особенно к одному навознику, которого назвал Шустриком. Некоторые опыты были очень жестокими, а Спенсер не мог видеть, как страдают насекомые.

Однажды в лаборатории умер обычный жук-навозник — таких там тоже разводили, как контрольную группу. За ними следили не так внимательно. Мой добрый Спенсер положил мёртвого жука в аквариум Шустрика, а Шустрика вынес из лаборатории в коробке для завтрака. В журнале сын записал, будто бы Шустрик умер. Никто и не заметил, что мёртвый жук не Шустрик. Обычными жуками никто не интересовался. Проходила неделя за неделей. Пропавшего навозника так и не хватились, но другие жуки поняли, что произошло, и стали просить Спенсера, чтобы он их тоже освободил. Ему было их ужасно жаль, и он придумал план. Он тщательно измерил размеры всех жуков и подобрал каждому из них двойника из акварума с обычными жуками. Однажды он задержался на работе допоздна.

Когда другие сотрудники разошлись по домам, он посадил особенных жуков в коробку из-под торта, на их место пристроил обычных жуков, а тех, в коробке, вынес из лаборатории и выпустил на свободу.

Вирджиния ахнула, глядя на фотографию на стене:

— Какой храбрый!

— Миссис Крипс, — сказал Даркус, — наши жуки — это жуки Спенсера или, может, их потомки. Он совершил настоящий подвиг! Вы могли бы их увидеть! Есть такое замечательное место, называется Чашечная гора, там живут жуки Спенсера, они свободны и счастливы.

— Я бы отдала десять гор счастливых жуков, лишь бы мой сын вернулся… — вздохнула миссис Крипс.

Повисла неловкая пауза.

Потом Бертольд сказал:

— Миссис Крипс, мы его найдём. Вот увидите!

— Значит, Лукреция Катл специально разводит жуков на какой-то ферме, но зачем? — спросила мальчишек Вирджиния по пути на автобусную остановку. — И зачем ей похищать Спенсера Крипса?

— Наверняка папа знает, в чём тут дело, — сказал Даркус. — Интересно, почему жуков назвали «штамм Бартоломью Катла»?

— Может быть, она повторяет эксперименты, которые они проводили вместе с твоим папой? — предположила Вирджиния. — Когда работали над проектом «Фабр»?

Даркус сдвинул брови:

— Может быть…

— Надо больше узнать об этом проекте, — произнёс Бертольд.

— Папа мне ни за что не расскажет. — Даркус вздохнул. — А Лукрецию Каттэр не спросишь…

— А Новак? — спросил Бертольд. — В тот раз она тебе помогла.

Даркус нахмурился. Он не виделся с Новак очень давно, с того дня, когда она помогла освободить папу.

— Ей и так из-за нас досталось. Не хочу сделать ещё хуже.

— Что, совсем не к кому больше обратиться? — спросила Вирджиния.

— Вроде не к кому… Погодите! Вот я балда! Конечно, есть! Профессор Эндрю Эпльярд!