Поцелуй врага

Лана Морриган, 2022

В отличие от своих собратьев Илья не горит желанием обрести истинную пару. Товарно-денежные отношения – это лучшее, что может быть между мужчиной и женщиной. Яна ненавидит его все душой, ведь ОН – убийца ее отца. Один из предателей! Тот, кто лишил нормальной жизни, отобрав все: дом, детство и родительскую любовь. А теперь враг ищет ее! Содержит нецензурную брань.

Глава 4

«Это последний раз», — уговариваю себя, а внутренний голос издевательски хохочет, говорит, что ничего другого я не умею. Все чему меня научила улица — обманывать и брать то, что нужно.

После исчезновения отца мать замкнулась в себе, а я в учебе. Изучала школьную программу и посещала дополнительные занятия по биологии и химии, тратя все силы на оценки для будущего аттестата. Мне оставался год до поступления в медицинский колледж. Но все труды в один момент потеряли любую значимость.

— Что-нибудь крепкое без льда. — прошу я. Бармен вскидывает удивленно бровь. — Спасибо.

Прокручиваю пальцами высокую резную рюмку, а воспоминания вновь уносят в детство, к серванту с блестящей хрустальной посудой. Как же я ненавидела ее натирать, сидя на полу у таза с водой, вдыхая уксусные пары. Мама щедро наливала несколько стволовых ложек на емкость и спешила открыть небольшие форточки. В тот момент я проклинала многочисленный хрусталь и задавалась немым вопросом, а почему бы все не завернуть бережно в газетку и не убрать до следующего Нового года вместо того, чтобы натирать и расставлять два раза в месяц.

Как бы я сейчас хотела неспешно перемывать крохотные солонки и расставлять донышком вверх на расстеленное мамой махровое полотенце.

— Еще, — протянула я рюмку.

— Работать сможешь? Клиенты не любят пьяных, если только они сами не напоили, — замечает бармен.

— Только так и смогу. — Я жду последнюю каплю, сорвавшуюся с горлышка бутылки. Сажусь вполоборота, и мое внимание вновь притягивает пара оборотней. Щедрые ребята… Скажи я об этом Вике, пришлось бы наблюдать, как та крутит у виска пальцем и ядовито хохочет.

Блондин не перестает облизывать свою девицу, вызывая у меня гадливые чувства, при этом ведя светскую беседу с брюнетом. Неужели ей нравится?! Она же словно ручной питомец, которого хозяин почесывает за ухом, пока смотрит телевизор.

Блондин качает головой и, могу поклясться, слышу, как цокает языком, глядя на рюмку в моей руке. «Нельзя», — четко произносит губами.

— Отвали! — фыркаю и ловлю себя на рычании, прикрывая ладонью оскал.

Выпиваю крепкий, невероятно приторный напиток, вновь оживаю. Только так я еще могу ощутить волчицу внутри: провоцируя, затуманивая сознание человека алкоголем.

— Еще, — я щелкаю стеклянным дном о столешницу.

Поднимаю голову, а блондин словно ждет, когда я на него взгляну. Он один, девицы нет рядом. Откинувшись в кресле, растягивается в гадкой высокомерной ухмылке, словно знает обо мне все.

«Не поможет», — комментирует он.

Не выпуская рюмку из рук, демонстрируя средний палец, опрокидываю, и по горлу медленно течет огненная лава.

Лучи прожекторов становятся непривычно яркими, музыка слишком агрессивной для слуха, а я не перестаю улыбаться.

Волчица! Она не бросила меня!

— Я тебя устала ждать. — Вика пританцовывает и манит меня ладошкой.

Я оставляю рюмку, и мы идем к столу, выбираем место на границе танцпола так, чтобы нас заметили, разыгрываем случайную встречу.

— Какие же они убогие. — Подруга перекрикивает музыку, целуя меня в щеку, вскидывая радостно руки. — Начни с рубашки-поло, — целует вторую щеку. — Он не устает хвастаться, — тянет к столику, а мне остается изобразить неловкость. — Мальчики, смотрите, кого я встретила! Это Яночка. Сколько мы с тобой не виделись?

— С Нового года, — я не перестаю изображать восторг от встречи. — Почти год.

— Вы не против, если она посидит с нами? Присаживайся рядом с Эдом. — Вика не дожидается ответа мужчин, подталкивает меня.

Я не запоминаю имен, дарю по очереди максимально очаровательную улыбку.

— Что-нибудь будешь? Угощаю. — Мой сосед по диванчику произносит «угощаю» медленно, давая возможность проникнуться его щедростью.

— А что вы пьете? Я буду то же самое. — На столе бутылка виски, мартини и сок. — Хочу отвлечься. — Касаюсь, якобы случайно, бедром мужского бедра.

— Отличный выбор. Никогда не понимал всех этих коктейлей. По факту — покупка льда, алкоголя минимум. — Он делает жест официантке.

— Да, ты прав. — Мы чокаемся бокалами. Несколько крупных глотков алкоголя заставляют сердце биться чаще, разгоняя кровь.

Я прячусь за колонну от настырного взгляда блондина, но оборотень не сдается, передвигает кресло и потягивая сок, рассматривает, чуть склонив голову.

— А чем такая красавица занимается? — раздается у самого уха.

Самый не банальный подкат в моей жизни…

На мгновение я раздраженно поднимаю глаза к потолку, а блондин оживает, меняет позу, широко расставляя ноги, сползает, так, что голова упирается в спинку кресла.

— Учусь в медицинском, а ты?

И в очередной раз мерзко на душе. Хотя бы в фантазиях смогу осуществить свои мечты. Студентка меда — хмыкаю на ремарку внутреннего голоса.

— У меня сеть автомастерских, возможно, ты видела… — И «рубашка-поло» с упоением и в подробностях перечисляет количество открытых точек и численность персонала. Бросаю короткий взгляд на балкон: оборотень наигранно подавляет зевок и растягивается в улыбке. — В общем, могу себе позволить отдохнуть не только здесь. Выбрать любое место. — Собеседник откидывается и прищуривается, оценивая эффект от его слов.

— Эд забыл уточнить одну деталь — это наш общий бизнес. Мы начинали с одного гаража, но за пять лет хорошо поднялись. А сегодня наконец выбрались отдохнуть. Не все же пахать, правда, парни? — замечает тот, что сидит к Вике ближе.

— Фантастика! — Вика искусно изображает восторг. Широко распахнутые серые глаза на фарфоровом кукольном личике и приоткрытые губы еще никогда не подводили. — Мальчики, вы большие молодцы. Начать с малого и так вырасти, — ловит ответный взгляд каждого. — А вы женаты? — Проводит кончиком языка по сахарному краю бокала. — Конечно женаты. Такие шикарные мужчины просто не могут быть свободны. — Снимает ладонь с мужского бедра и чуть ли не смаргивает слезы, подняв глаза к потолку. — Почему же мне так не везет!

Пора вступать в игру. Я ставлю мысленно галочку, что нельзя больше отвлекаться, а если оборотню нечем заняться себя вечером, пусть смотрит, с балкона отличный обзор.

— Вик, — я одергиваю подругу. — Кажется, ты выпила лишнего. — Мягко забираю бокал и отставляю. — Давай прогуляемся.

— Некоторым везет во всем! — продолжает она капризничать. — Вот она, — указывает на меня пальцем, — никогда не пьянеет. Представляете, никогда!

— Да ладно?! — Все четверо скептически меня осматривают. — Прям никогда?

Делаю вид, что Вика преувеличивает.

— Ты выпила лишнего. — Подруга дразнит меня. — Вы только посмотрите! Все при ней! Рост, милое личико, отпадные сиськи!

Вот зараза! Четыре мужских взгляда метнулись от моего лица к груди.

— Извините, — поднимаюсь я, — Вик, ребятам неинтересно слушать твои пьяные бормотания. Извините.

— Викусь, я не женат, — выкрикивает бородатый.

Ну наконец-то!

— Правда?! — уточняет подруга. Ее ладошка возвращается на мужское бедро, и пальцы скользят по внутренней части.

— Могу паспорт показать, — мужик тянется к заднему карману джинсов.

— Я верю, верю, — ярко хохочет Вика в мужских объятиях. — Жизнь налаживается. — Взгляд подруги обманчиво нетрезв и расфокусирован. Все заказанные коктейли были безалкогольными, о чем мы договорились заранее с барменом. Вика поворачивается ко мне. — Присаживайся обратно, кажется, ты выпила лишнего, — одной фразой возвращает присутствующих за столом в нужное русло.

— Ян, а ты действительно не пьянеешь? — интересуется рубашка-поло.

Я занимаю прежнее место.

— Никогда, — я встречаю уверенно мужской взгляд.

Алкоголь обостряет звериную сущность, человеческим разумом овладевают инстинкты, но организм быстро нейтрализует спирт в крови, за считанные минуты.

— Звучит как вызов. Да, парни? — Эдик — единственный, чье имя я запомнила — наливает два бокала. — Влад, ты у нас самый крепкий, выпьешь с девушкой?

Влад скептично осматривает меня.

— Испугались. — Вика пьяненько хохочет. — Испугались! — тычет в каждого пальчик.

— А, чтобы не выпить. — Плотный мужчина лет сорока пододвигает бокал ближе к себе. — Мы же отдыхаем.

— А давайте на спор! Давайте?! — Вика вовсю елозит на мужских коленях. — Спор! Спор! Спор! Спор! — скандирует, отбивая ладошками по столу.

— А я согласен. Посмотрим, что будет с твоей подругой после бутылки на двоих. — Влад чуть приподнимается, ныряет взглядом на обнаженный живот, задерживаясь взглядом на серьге в моем пупке. — Мне нравятся дерзкие девочки.

— Без секса! — огрызаюсь я.

— Милашка, я люблю, когда партнерша находится в сознании. Проиграешь — неделю работаешь у нас уборщицей. А там и о сексе поговорим.

— А если выиграю? — спрашиваю я.

Мужчина усмехается:

— Двадцатка твоя.

— С тебя двадцатка, с меня неделя работы? — уточняю я условия.

— Достойная оплата за уборку, прошу заметить, — он гадко ухмыляется.

— Хорошо, но выпивку выбираю я.

Широкий жест рукой приглашает к заказу.

— Прошу. — Влад протягивает мне рюмку. — За знакомство.

— За знакомство, — я стараюсь улыбаться.

— Между первой и второй промежуток небольшой, — он хмыкает и наполняет рюмки.

— Согласна, — я вновь выпиваю.

— А теперь за любовь, — выкрикивает Вика. — Нужно рюмку держать в левой руке, а ноги поднять под столом, чтобы они не касались пола. Ну же. — Мужчины меняют руки. — Поднимайте ноги. Если вы не верите, я верю в приметы! — протягивает коктейль к центру стола и звонко со всеми чокается.

— Может, нужен перерыв, милашка? — интересуется Влад.

— Нет, — я протягиваю рюмку.

Мы выпиваем четвертую и пятую стопку, остальные за нашим столом больше не пьют, а с азартом наблюдают.

— Как-то скучно. — Вика морщит носик. — Пьете и пьете… и ничего не происходит.

— По рублю за каждую новую рюмку. — Влад кладет купюру в центр стола, глаза мужчины блестят, а движения теряют координацию, но он еще далек от понятия «в стельку».

— Мне нечем ответить.

Я изображаю сожаление, ставлю локоть на стол, подпирая голову. Влад улавливает мои неуверенные движения, улыбается друзьям:

— У тебя есть ручки, милый ротик, симпатичная задница… — Я заставляю себя глупо хохотать в ответ. — Поднимаю до двух рублей взамен на твой рабочий день. И не думай, что сможешь соскочить.

— И не думала. Нам нужна еще выпивка, — последнее слово я произношу с запинкой. Обманчивое ощущение скорой победы только провоцирует мужчину.

— Извините, я припудрить носик. — Вика сползает с колен.

Сейчас ее обязанность привлечь зевак, разжечь интерес, повысить ставки.

— Одиннадцатая, милашка. — Влад самоуверенно улыбается, поправляя купюры в центре стола. — За твой проигрыш, — опрокидывает и ждет.

— За мою победу. Клади денежки, — я показываю пустую стопку.

— Мужики, займите, кончилась наличка, — Влад вновь наполняет рюмки.

Вика не торопится садиться за стол, двигается в такт музыке, которая не оглушает, как в других клубах. Сюда приходят не только развлечься, но и поговорить.

— Давай я помогу, — я пытаюсь перехватить горлышко бутылки. Виски проливается прямо на стол.

— И-и-и, — Вика громко визжит, — пятнадцатая. Да-а-а-а… — практически ложится на стол, забирает пустую бутылку, разворачивается к соседним столикам, трясет над головой: — Ее никому не победить! Утритесь, вас сделала девчонка! Владик, — выписывает бедрами победный танец. — Владик сдулся! Владик сдулся!

Положив руки на стол, мужчина старательно удерживает равновесие, поднимает голову, но его взгляд полностью расфокусирован.

— И это ваш самый стойкий? Кто-то еще хочет попытать удачу? — уточняет Вика.

— Я! — вызывается другой.

Сворачиваю купюры вдвое и прячу выигрыш, убирая под плотную резинку топа.

— Эд, не дури, ты же видишь, что с ней что-то не так, — отговаривает один из друзей. — Какая-нибудь особенность организма или гормональный сбой… Влад в говно, а у нее и язык не заплетается.

А меня задевают слова «с ней что-то не так».

— Да напилась масла перед клубом, сейчас ее бомбанет, — находит Эд правдоподобное объяснение.

Забыв запрет, я возвращаюсь взглядом к блондину. Если жить среди оборотней, точно никто не скажет, что с тобой что-то не так. И как это, жить в стае? Жить в семье, где на тебя не посмотрят, словно на урода? Тысячный раз я погружаюсь в фантазию, где жив отец, где мать не смотрит на меня, скривив губы, зажав в ладонях кухонный нож.

— Куда ты смотришь? — Мужское плечо касается моего. — Ни черта же не видно. — Эдик вскидывает голову. Яркие вспышки изредка освещают балкон, давая возможность человеческому взгляду рассмотреть силуэт, скрытый затемненным стеклом.

Мою минутную слабость и отрешенный вид принимает за действие алкоголя.

— Делаем ставочки. — Вика петляет между зеваками, их набралось человек двадцать, негусто, в процессе должны подтянуться еще. — Кто ставит на дерзкую красавицу? Выдержит ли третью бутылку? — Я делаю жест, чтобы Вика закруглялась, не хочу. — Нет, — подбегает и шепчет на ухо: — До конца, ты обещала. Яна ставит на кон сорок тысяч, — выкрикивает она.

Я дергаю подругу за руку.

— Это все, что сейчас есть, — произношу скалясь в улыбке.

— Я знаю!

Вика возвращается в толпу, не забывает о мужчинах, что сидят за столом, подначивает, высмеивает Влада, а я себя в очередной раз чувствую цирковым уродом, выставленным на всеобщее обозрение.

Мы продолжаем по привычному сценарию, с каждой рюмкой ставки растут, после очередной выпитой бутылки в нашем уголке проносится волна визгливого восторга. Я собираю деньги со стола, прячу. Официант приносит счет и пятую бутылку алкоголя.

Ссылаясь, что мне нужно в туалет, спешу за Викой.

— Хочешь меня подставить? Ты куда раньше времени?! — я удерживаю ее за руку. За нашими спинами разгорается конфликт. Кто-то обнаружил пропажу кошелька. — Ты зачем полезла по карманам?! — рычу, подталкивая подругу к выходу.

— Я говорила, что мне нужны деньги, — кричит она в лицо и ныряет в самую гущу танцпола, оставляя меня одну.

Черт!