Настоящее сокровище Вандербильтов

Кристи Вудсон Харви, 2022

Четыре женщины. Одна семейная реликвия. Тайная связь времен и поколений, которая изменит их жизни. Джулия, поощряемая бабушкой, совершает побег с собственной свадьбы, узнав, что ее будущий муж изменял ей. Бросив все, Джулия отправляется на Виргинские острова, чтобы выяснить, чего она хочет от жизни. Там, одна проводя свой несостоявшийся медовый месяц, она переписывается с бабушкой, открывая для себя заново историю семьи. В далеком 1914 году светская львица Эдит Вандербильт, отчаянно пытается сохранить свой знаменитый дом, поместье Билтмор, после смерти любимого мужа. Она полна решимости сохранить наследие Вандербильтов. Однако у ее дочери, Корнелии, другие мечты – мир вокруг стремительно меняется и манит ее далеко за позолоченные ворота Билтмора. Этих четырех необыкновенных женщин связала драгоценная семейная фата, которая обещала счастье ее обладательнице на всю жизнь. Но так ли важна семейная реликвия, если каждый сам является творцом своего счастья?

Джулия. Изысканные заведения

Меня учили, что надевать на свадьбу днем и вечером, на похороны, в церковь, на церемонию по окончании учебного заведения и на вечеринку в честь празднования рождения будущего ребенка. Но никто ни разу не сказал мне, в чем я должна отправиться на морскую прогулку по Британским Виргинским островам на роскошной яхте в сказочный день, тем более что это было мое первое свидание с тех пор, как я разорвала помолвку и сбежала в другую страну.

Надо же, какое очаровательное приключение, подумала я про себя. Порывшись в чемодане, я остановила выбор на белом бикини: благодаря искусственному загару оно будет контрастно смотреться на моем смуглом теле. Собираясь в свадебное путешествие, я купила новые пляжные халаты и накидки, но что если Коннер оденется не по-пляжному?

Я взяла длинное белое льняное платье до пят, решив, что это будет отличный компромисс: вроде и пляжный вариант, но нарядный. Внезапно я осознала, что лет десять, наверное, не выбирала туалет для первого свидания. С ума сойти! Причем ведь это не обычное свидание. Это — свидание с состоятельным известным человеком.

Я была так занята своим внешним видом, пока укладывала волосы, подбирала наряд и блеск для губ, что почти не нервничала. Я сунула ноги в золотистые сандалии и поспешила по дорожке к причалу. Когда увидела Коннера в синих шортах и белой футболке, у меня что-то екнуло внутри. Это не обязательно должно быть свидание — просто встреча двух родственных душ, сказала я своему трепещущему «я». Эти две родственные души находят друг друга очень привлекательными. Оба загорелые, непринужденные, они разве что выпьют немного вместе.

Коннер наблюдал за моим приближением, стоял неподвижно, словно прирос к причалу. Было видно, что я произвела на него впечатление. Когда я подошла к нему, он наклонился и чмокнул меня в обе щеки.

— Ты столь же прекрасна, какой я тебя запомнил.

Я повела глазами. Когда мы познакомились, на моем лице лежал столь густой слой косметики, что казалось, будто оно покрыто шеллаком.

Коннер жестом предложил мне следовать за ним по причалу к небольшой надувной резиновой лодке, которая доставит нас к тому месту, где стоят на якоре крупные суда.

— Вот это и есть мой корабль, — сказал он, помогая мне сесть в лодку. — Грандиозный, да?

Мы оба снова рассмеялись. В принципе, с этим красавцем я была бы счастлива провести целый день и в маленькой лодке. Коннер дернул шнур, двигатель громко чихнул, дыхнул бензином, и мы тронулись с места. Я опустила руку за борт, касаясь воды.

— Я собирался поразить тебя своим мастерством судовождения, — сказал Коннер, — но, по мнению экипажа, яхтой должны управлять они, чтобы я мог весь день посвятить тебе. — Я была немного разочарована, поскольку до этого воображала, как мы плывем одни в открытом море, Коннер учит меня отличать кливер от мачты и, стоя у меня за спиной, объясняет, как управлять судном. Конечно, чтобы крутить штурвал, большого ума не надо. Но, насмотревшись романтических комедий, я имела свое представление о незабываемом свидании и думала, что стояние за штурвалом является обязательном пунктом программы.

Я восхищалась парусниками, стоявшими у причалов. Интересно, к какому из них мы направляемся? Самым прекрасным, вне сомнения, было сверкающее серебристое судно с высокими мачтами, которые, казалось, вздымаются под небеса. Когда Коннер повернул ручку двигателя, направляя лодку к этой яхте, я вытаращила глаза.

— В самом деле? — Профессию архитектора я, конечно, выбрала не из-за денег, но, возможно, Коннер был еще более успешен, чем я думала. — Это твоя?

— Нет, нет, — рассмеялся он. — Ты ведь знаешь, что я спроектировал башни Гаррисона?

Разумеется, это я знала.

— Так вот, это яхта Гаррисонов. Ее отдали в мое распоряжение в качестве благодарственного подарка.

У меня, должно быть, челюсть отвисла от изумления.

— То есть ты говоришь, что экипаж не позволит тебе продемонстрировать свое умение потому, что для управления этим судном нужна целая команда?

— Именно, — кивнул Коннер.

Двое мужчин в белых поло и черных шортах помогли мне подняться на борт, и передо мной тут же выросла женщина в аналогичной униформе с двумя безупречно чистыми бокалами. (Я это отметила, потому что на островах, тем более на судне, безупречно чистые бокалы — большая редкость).

— Позвольте предложить вам «Морскую сюиту»? — обратилась ко мне женщина.

— Спасибо, — улыбнулась я, принимая от нее бокал. — А что это за «Морская сюита»? — поинтересовалась я шепотом, чтобы Коннер не слышал. А то вдруг это абсолютно традиционный напиток, о котором я слыхом не слыхивала.

— Яхта носит название «Морская сюита», и это наш фирменный коктейль, только менее крепкий, если мы подаем его ко второму завтраку.

Что ж, в чужой стране жить — чужой обычай любить, разве нет? Я приподняла бокал в знак приветствия и пригубила напиток. Коннер тоже взял бокал, кладя ладонь мне на спину.

Стюардесса отступила в сторону, и я увидела, что на палубе накрыт большой стол, на котором стояли две одинаковые тарелки с синей каемкой и инициалами «СС» посередине. В центре стола благоухал букет цветов, в которых я узнала — после нескольких месяцев предсвадебных хлопот — розовые лютики.

— Голодна? — спросил Коннер.

— Разве у нас свидание? — вопросом на вопрос ответила я, вскидывая брови.

— С каких это пор поздний завтрак считается свиданием? — широко улыбнулся он. Поздний завтрак это, по сути, всегда свидание.

Мы сели за стол, и перед нами тотчас же вырос один из тех матросов, которые помогли мне взойти на борт.

— Завтрак будет подан, как только мы выйдем в море.

— Значит, это и есть твоя жизнь? — спросила я, пристально глядя на Коннера.

— Шутишь? — расхохотался он.

Я пожала плечами. Откуда мне знать? Заработали двигатели.

— Мне в буквальном смысле пришлось делать паспорт, чтобы приехать сюда. Я впервые за границей. Не был в отпуске с… — Он помолчал, вспоминая. — Вообще никогда. Я ни разу не отдыхал с тех пор, как начал работать. Когда Гаррисоны сказали, что предоставят в мое распоряжение яхту, честно говоря, я даже вообразить не мог, что это будет настоящий дворец.

Мы отчалили. Я расслабилась.

— Надо признать, я рада, что ты предложил мне вместе с тобой насладиться этой роскошью.

— Надо признать, я тоже рад. — Мне уже было ясно, что с моря Виргинские острова будут выглядеть совсем не так, как из окон моего домика на дереве. Я ничуть не жалела, что согласилась на эту прогулку.

— Итак, в целом, надеюсь, на такой медовый месяц ты рассчитывала? — спросил Коннер.

Я прыснула со смеху, так что изо рта едва не полился коктейль.

— Понятно, — произнес он. — Я рискнул и, похоже, поторопился.

Это уж точно. И все равно я улыбалась, когда передо мной поставили тарелку с яйцами «Бенедикт»^[11].

— Мисс, мы также готовы предложить вегетарианский и безглютеновый варианты этого завтрака, — сообщила стюардесса.

— Я готова съесть все, что прежде не съест меня, — ответила я с улыбкой.

Она рассмеялась.

Я положила в рот кусочек бутерброда и, смакуя его на языке, сказала:

— Так вот как живут архитекторы? Сплошной гламур: стофутовые яхты, команда, величающая тебя «сэр», постоянные полеты во всему миру.

— Именно, — кивнул Коннер. — Или парализующее неверие в собственные силы, разбавляемое крошечными проблесками славы, которые сменяются негативными отзывами случайных прохожих о зданиях, которые ты спроектировал, что заставляет полностью переосмыслить свою жизнь и все, что в ней есть.

Я рассмеялась, вдруг подумав, как странно, что он приехал сюда на отдых один.

— Вот ты знаешь всю мою печальную историю, а мне о тебе ничего не известно. По-моему, это несправедливо. — На самом деле, я немного преувеличила. Он не знал всей моей печальной истории.

— Да у меня нет печальной истории. У меня супернормальная жизнь.

— Супернормальная жизнь — это нонсенс. Так не бывает, — возразила я.

— И то верно. Я просто имел в виду, что мои родители женаты уже сорок лет и до сих пор любят держать друг друга за руки. Сестра вышла замуж за парня, с которым она встречалась со школы, и у них недавно родился первенец.

— Парни, с которыми встречаешься со школы, обычно не оправдывают твои ожидания.

— На мое счастье. — Коннер приподнял бокал.

Я усмехнулась.

— Счастливые родители — это большое дело.

— А твои не счастливы?

Я пожала плечами.

— Живут они вместе. А вот счастливы ли? — Я задумалась, устремив взгляд вдаль. — Иногда — да. В принципе — часто. Но знаешь, как бывает: два человека и жить не могут друг с другом, и друг без друга для них не жизнь.

— Да, бывает. Среди друзей такое сплошь и рядом. Мне просто повезло, что меня бог миловал от подобного личного опыта.

— Завидую, — кивнула я. — У меня такого опыта хоть отбавляй. Удовольствие ниже среднего. — Воспоминания о Хейзе отозвались болью, будто в меня вонзился осколок стекла. Глянув в бокал с мартини, я осознала, что пью слишком быстро. Мысли путались. — А у тебя как? — спросила я, стремясь поскорее сменить тему разговора. — Подружка есть?

— Да. И она не возражает против того, чтобы я катал на яхте по Карибам красивых женщин. В любом случае, сама она не захотела ехать со мной в эту дыру.

— Я ее понимаю. Эти яйца «Бенедикт» в рот не взять. — Они были божественны. — С моей стороны не будет дерзостью, если я спрошу, почему ты здесь один-одинешенек?

— Нет, — рассмеялся Коннер. — Не будет. Мы в международных водах, а здесь все дозволено. — Он пригубил мартини. — Через пару дней я встречаюсь с двумя из своих лучших друзей, мы немного побудем на Анегаде, а потом заберем моих родителей на Сент-Томасе^[12] и поплывем на Йост-Ван-Дейк^[13]. Оттуда — на Тортолу^[14], где и закончится мой отпуск. Ты не поверишь, но никто не смог взять трехнедельный отпуск, чтобы составить мне компанию на все время моего отдыха. — Он поднял бокал. — Слава богу, что хоть с тобой я познакомился.

— За это и выпьем! — Я тоже подняла свой бокал.

Коннор положил салфетку на стол.

— Пойдем на нос, притворимся, будто это наша яхта, и будем ехидно высмеивать серые массы, ползающие на своих пятидесятифутовых суденышках. — Он стянул с себя футболку и бросил ее на стул.

Я сняла платье, приготовившись загорать, и последовала за ним.

Мы устроились на шезлонгах на носовой части палубы, нежась на идеально теплом солнце.

— Не возражаешь, если мы совершим небольшой круиз? — спросил Коннер. — Я подумал, что мы могли бы пообедать в «Согги доллар»^[15].

— С удовольствием! — просияла я. Про этот знаменитый пляжный бар я много читала.

И тут я осознала, что, находясь в чужой стране, я зачем-то согласилась на морскую прогулку с едва знакомым мужчиной на яхте, которая даже ему не принадлежит. Пожалуй, это была не самая блестящая идея. Но коктейль, солнце, спокойное море притупили мою бдительность. Умиротворенная, я отмахнулась от тревог, думая лишь о том, какой красивый у меня будет загар.

Тремя часами позже мы снова подплывали к берегу в своей надувной лодке. Волны разбивались о борта ялика, грозя его перевернуть.

— Зря я отказался от помощи Акселя, — сказал Коннор и рассмеялся, когда нас опять окатило брызгами.

Аксель. Первый помощник капитана. Интересно, сколько человек обслуживает эту яхту?

— Тогда это было бы не приключение, — заметила я, перекрикивая рев прибоя. На удалении от берега море было спокойно, но вблизи прибойные волны бесновались, взмывая под небеса, хотя погода была ясная.

Наконец мы каким-то чудом добрались до берега, и я помогла Коннеру вытащить лодку на песок.

Мое белое платье-макси, которое еще утром казалось исключительно элегантным, теперь липло к телу, как тряпка. Я сомневалась, что прилично появляться в баре в купальнике, но мокрое платье тоже не вариант. Я стянула его с себя и разложила сушиться на борту ялика.

— В таком виде можно идти в бар? — спросила я Коннера, глядя в сторону бара — пыталась рассмотреть, во что одеты посетители, сидевшие за столиками под открытым небом.

— Можно ли идти в «Согги доллар» в бикини? — переспросил он. — Думаю, в этом заведении посетителей в других нарядах не обслуживают.

Коннер взял меня за руку, подвел к одному из столиков и плюхнулся на пластиковый стул. Я жалела, что не взяла с собой полотенце. Впрочем, оно, наверно, тоже промокло бы насквозь. Я с опаской посмотрела на стул.

Только я села, козел — самый настоящий — запрыгнул на наш низкий столик и с любопытством уставился на меня.

Я расхохоталась.

— Я вожу тебя только в самые изысканные заведения, — сказал Коннер.

Но именно это я рисовала в своем воображении, мечтая о поездке на острова — непритязательные пляжные бары, разгуливающая живность, живописная атмосфера.

Коннер попытался стащить животное со стола, взяв его за ошейник, — на нем я заметила эмблему университета — конкурента того, в котором училась я, — но козел и не думал повиноваться, стоял как вкопанный, жалобно мекая ему в лицо.

Мы оба зашлись истерическим хохотом.

— Победа за ним, — заключил Коннер, откидываясь на спинку стула.

— Козел — не самая худшая компания, в которой мне приходилось обедать, — отозвалась я.

В этот момент мною овладело острое желание написать письмо бабушке, что я делала очень, очень часто. Мне хотелось сообщить ей, что я чудесно провожу время, мне весело, и я напрочь забыла про свою свадебную драму, про дом, про работу, про все на свете. Что для меня сейчас существуют только Коннер и этот сказочный день. И я знала, что еще раз отправлюсь с ним на морскую прогулку, если он меня пригласит.

Примечания

11

Яйца «Бенедикт» — блюдо на завтрак, представляющее собой поджаренные половинки булочки, на которые кладут яйца-пашот и кусочек ветчины, залитые голландским соусом.

12

Сент-Томас — один из Американских Виргинских островов, где находится столица территории — порт Шарлотта-Амалия.

13

Йост-Ван-Дейк — один из Британских Виргинских островов. Входит в состав архипелага Виргинские острова Малых Антильских островов.

14

Тортола — крупнейший и самый населенный из Британских Виргинских островов.

15

Soggy dollar Bar — бар на острове Йост-Ван-Дейк. Свое название получил (букв. «мокрый доллар») из-за того, что любители поплавать частенько расплачиваются в нем мокрыми купюрами.