Батайск – город богов

Константин Иванович Кизявка, 2002

Конец девяностых. Батайск замер на границе тысячелетий. В далекой Мексике Дон Хуан поглощает пейоты и рассуждает о пути охотника. А здесь, на Юге России, дядя Валя Ерылкин открывает избранным куда более серьезные маршруты в иные миры. Постичь тайны великого учителя стремятся мистики всего света. И нет ему равных! Особенно, когда он садится играть в "козла"!

12

На следующий день, пока я был на работе, из квартиры унесли телефон, поваренную и какие-то еще книги. Я понял это, заметив, что фолиантов в углу поубавилось. Радовало, что не взяли Библию и Бхагавад-Гиту, очевидно переживали за чистоту сознания от религиозных догм и стереотипов.

На очередной занятый у Виктора полтинник я подкрепился анакомом с сосисками и сохранил денег на ближайшую пару дней до вероятного аванса. Я запомнил адрес, три раза повторенный мне вчера дядькой Валькой по окончании питейных церемоний. Орджоникидзе, 93. К совету моего нового учителя о том, что одежда должна быть старая и грязная, я прислушался, но практически выполнить не смог ввиду отсутствия в квартире всяческой одежды, кроме той, в которой ходил на работу. Даже пара дырявых носков, которую собирался выкинуть, ушла в неизвестном направлении.

Так, в пиджачке и при галстуке, я и явился по указанному адресу. Дипломат тоже на всякий случай прихватил с собой. Кто знает, вдруг жене срочно потребуются мои отчеты по спортсооружениям Батайска… Я бы и не против, но мэр… Не поймет.

Дом, должен вам заметить, не был памятником современной архитектуры. Метафизического буйства стихий, как того требовало мое небедное воображение, не наблюдалось. Эдакое деревянно-шалеванное, покрытое камышом, подобие жилища микроскопических размеров с небольшим огородом. Впрочем, огород — достаточно сильное выражение для участка земли, густо заросшего непроходимыми в мой рост сорняками.

— Ты все-таки пришел!

Дядька Валька казался удивленным. Не сработали его вчерашние запугивания. Трудности и психиатрические клиники, которыми он стращал, были нелепыми радостями в сравнении с гневом моей тещи, мамочки и папочки. Нужно было что-то делать. Жизнь предлагала расстаться с ней, но она же давала прекрасный повод изменить ее так, чтобы расставание отодвинулось на далекое «потом».

Так что я гордо кивнул и поставил дипломат на землю.

— Что я должен делать?

— Для начала выпить стакан водки, — предложил дядька Валентин.

— Была бы водка! — диалектически подошел я к этому вопросу.

— Как знать… Водка водке рознь.

— В смысле, разные сорта?

— В смысле, разный подход. Ну, да пойдем в дом.

Потолки в хате были низкие, я чуть пригибался, чтобы не шуршать макушкой по свежей побелке. Комнат было три. Это, если не считать верандочки и прихожей, в которых можно было разместить разве что три пары обуви каких-нибудь гостей с японским размером ноги. Скромность зальчика, куда мы вошли, тоже говорила о совершенно излишнем аскетизме жильцов, если они здесь когда-нибудь были.

— Жить здесь будешь ты, — заметил дядька Валька, и я мысленно обрадовался, что никакие соседи как и всякий плод моего воображения не стеснят моего пребывания в этом крохотном пространстве.

— Вот, — показал он на кровать с железной сеткой и накинутым сверху армейским матрацем. — Тут ты будешь спать. В соседней комнате холодильник с продуктами. Присаживайся.

Мы сели на древние стулья за не менее древний дубовый стол.

— Итак, — дядька Валька сменил тему. — О водке. Как ты ее пьешь?

— Вот так, — я довольно умело, отставив мизинчик, изобразил свое понимание этого элементарного процесса.

Наставник заметно погрустнел:

— Для тебя существует только конечная фаза пития. Не самая важная, заметь. Гораздо большее, например: подготовку посуды, подготовку жидкости, да даже наливание ты просто не вспоминаешь. Нельзя быть таким легкомысленным. Ведь так священнодействие становится просто механическим актом, лишенным смысла и внутренней силы. В итоге то, что могло тебе помочь, уничтожает тебя. Ты теряешь точку души вместо того, чтобы развиваться из нее. И что? Алкоголизм? Белая горячка? Ты этого добиваешься?

— А не надо? — даже удивился я. — А как же измененные состояния сознания?

— Да… — дядька Валька вздохнул особенно тяжело и обреченно. — Ты вообще хочешь что-нибудь понять?

— Да…

— Что?

— Хочу! — заорал я так громко, что где-то в соседнем дворе забилась в истеричном лае собака.

Дядька Валька пальцем прочистил уши.

— А ты, малый, не дурак… Ну, хорошо. Начнем с того, что водку перед употреблением ты должен три дня держать в закрытой бутылке в восточном углу комнаты. Причем не ниже уровня своего пупка.

— Зачем?

— Ты будешь вопросы задавать, или я рассказывать?

Я раскаянно кивнул.

— Неважно, зачем. Важно, как. Эта бутылка должна стать твоей. Но на получение такого разрешения от Силы нужно ровно три дня. Очень важно твое отношение к этой бутылке. Ставя в угол, ты должен полностью отказаться от нее. Отдать тем, кто действительно заслуживает все сокровища этого и других миров. Это должен быть подарок от сердца. Ты должен помнить, что в эти три дня твоя бутылка может разбиться, исчезнуть, наполовину опустеть… Все в руках Силы миров. Ни в коем случае не сокрушайся по подобным утратам. Ведь ты уже отдал эту бутылку, и только Сила миров решает ее дальнейшую судьбу. Но когда три дня истекут, ты должен будешь очистить угол. То ли от осколков, то ли от пустой, то ли от полной посуды… Вот эти отходы и есть твоя бутылка. И если в ней осталась водка, то Сила миров хочет, чтобы ты сам решал, что делать с ней дальше. Ты можешь ее выпить один или с друзьями, можешь разбить или вылить ежикам в украинских лесах. Силе твой напиток уже не нужен. Но только эта водка будет полезна для твоего развития.

Наставник внимательно посмотрел мне в лицо:

— Запомнил?

— Угу. А как готовить посуду и наливать?

— Молодец! Стаканы должны отличаться от остальных. Сразу после покупки их нужно тщательно вымыть проточной водой — не в какой-нибудь чашке или тазике, лучше всего прямо под краном, ну, можно, если кто другой льет воду, — и использовать только для правильной водки. Таких стаканов в доме должно быть три. Если какой разбился, заменишь вновь купленным и вымытым. Если пить будут больше, чем три человека, то берется только один правильный стакан — для тебя. Если три или два — каждому вручаешь правильную посуду. Хранить стаканы надо отдельно от другой посуды. После каждого применения правильно вымывать и ставить на место. Перед применением мыть нельзя. Если кто запачкает стакан после того, как его помыли или не дай Бог, нальет в него какую другую жидкость — стакан нужно тут же разбить и выбросить подальше. Ну, значит, и купить новый…

На этом месте запас дядьки Валькиных инструкций иссяк.

— Все, кажется… Запоминаешь?

— Да, вроде бы несложно…

— Это хорошо.

— Так, а пить как?

— Да как… Как ты показывал, так и пей. Есть, конечно, детали… Но за три дня я тебя еще ими загружу. Вот, возьми полтинник и давай за водкой. Только выбирай с любовью. Не себе берешь…

Вот тут на меня и нахлынуло.

Я пошел с этими деньгами к ближайшему ларьку так, как, наверное, в церковь не ходят. Деревья и небо просто сияли дотоле неведомой мне неземной красотой. И меня можно было понять. Я первый раз за всю свою жизнь шел покупать настоящую, правильную водку. И, кто знает, может быть, эта водка даже станет моей. Во всяком случае, очень даже верилось, что станет.