Мамочки и папочки

Катрин Корр, 2023

Чтобы хоть как-то справиться с финансовыми проблемами, Лея безвылазно работает официанткой в баре. Кажется, будто весь мир против нее, но вдруг случается чудо… Гость бара делает ей сумасшедшее предложение, способное махом решить все её трудности. Всё, чего хочет от нее Янис – ребенок, которому она станет любящей мамой. Только вот заниматься его воспитанием Лея будет в одиночестве, поскольку Янис серьезно болен и утверждает, что жить ему осталось чуть меньше года. Но взамен он обещает, что подарит ей жизнь, лишенную каких-либо забот. Помехой этому не станут даже его родственники, поскольку у него их просто нет. Разве это не отличный шанс, чтобы затеряться в райском курортном городке, жить на берегу теплого моря и вести спокойную жизнь? Особенно, когда одиночество и бегство от прошлого Лее крайне необходимо. И, когда в один из беззаботных летних дней на пороге её дома возникает враждебно настроенный мужчина, называющий себя родным братом Яниса, Лея начинает понимать, что они с дочерью угодили в очень запутанную и коварную игру.

1. Лея

Среди плотного потока только что прибывших бледнолицых пассажиров ко мне навстречу мчится настоящее пламя огня. Ярко-красные кучерявые волосы стали ещё пышнее и забавно обрамляют смуглое лицо, как воздушное облако. Короткие шорты цвета спелой клубники, белый топ и стильные кроссовки Nike с неоново-желтой подошвой… Что ж, моя лучшая подруга и дня не может прожить без буйства ярких красок.

— А-а-а! — набрасывается она на меня, бросив на пол кожаную сумку с вещами. — Наконец-то!

— Раздавишь меня!

— А ты стала ещё сочнее и желаннее! — верещит Элина, обнимая мое лицо ладонями.

— Тише ты! — смеюсь, глядя по сторонам. — Что ты сделала с волосами?

— Нравится? — взбивает свои пушистые пружинки пальцами. — Проведя несколько недель в сказочной Африке, я решила, а почему бы мне, помимо потрясающих фотографий, не привезти и кусочек африканской моды? На выбор были косички и кучеряшки! Я отдала предпочтение второму.

— Радует, что в этот раз ты не побрилась налысо.

— Это ты ещё мои соски не видела, — заговорщически добавляет Элина. — На них вот такие кольца!

— Юмористка! Пойдем уже получать багаж!

— Постой-постой! А где моя пышечка?

— Твоя пышечка ждет тебя дома, — отвечаю, повесив на плечо кожаную сумку. — С пяти утра на кухне.

— С ума сойти! И она просыпается в такую рань? — Мы проходим в зал выдачи багажа. Лента с чемоданами уже движется. — И что меня ждет на этот раз?

— Имбирное печенье.

— О! Обожаю имбирное печенье.

Меня пробирает смех, потому что Элина на дух его не переносит.

— Ну, хотя бы не сырой пирог, — вздыхает она.

— Я пыталась её отговорить от этой затеи, но в сказке о «Принцессе золотых песков» упоминается о том, как поцелованная солнцем красавица приходит в восторг от имбирного печенья, которым её угощает помощник Короля снегов. В сказке даже рецепт есть.

— Паршивые сказки нынче пошли. Хочешь сказать, что твоя пятилетняя дочь сейчас одна дома и печет печенье?

— Конечно! Я же претендую на звание матери года, которая спокойно уезжает за несколько километров от дома и оставляет ребенка один на один с газовой панелью и работающим духовым шкафом. — Мы с Элиной переглядываемся. Её ошарашенный взгляд продолжает забавлять меня. — С ней Марта.

— А разве она не уехала?

— Через пару часов за ней приедет такси. Вообще-то, они с Мари давно испекли это печенье. Говорю же, с пяти утра! Она очень хотела поехать со мной, но от недосыпа у нее голова разболелась. Сказала мне, что не могла уснуть всю ночь, потому что очень ждала встречи с Элиной.

— Да моя ты хорошая! — расплывается в улыбке Элина. — Самый прекрасный ребенок на свете! Я готова съесть целую миску имбирного печенья мое сладкой малышки!

— Кажется, Мари напекла три миски.

— Вот же черт, — вздыхает Элина, потянувшись за своим чемоданом.

Через двадцать минут мы уже едем по узкой и извилистой дороге, обнимающей зеленые холмы вблизи лазурного побережья. Асфальт уже плавится от яркого солнца. Наши волосы треплет горячий ветер, а в нос проникает приятный запах морской воды, который никогда мне не надоест.

— Да здравствуют летние каникулы! — кричит Элина, поднимая вверх руки. — Я так счастлива!

С последней нашей встречи прошло полгода. Элина уже несколько лет работает штатным фотографом и автором в одном из старейших и известнейших изданий о путешествиях, и потому редко сидит на месте. Когда она сообщила по телефону, что собирается остаться у нас до конца лета, я сразу заподозрила неладное, но о деталях спрашивать не стала. Если Элина и приезжала к нам, то оставалась на неделю, не больше, потому что её жизнь захлестнули регулярные командировки по всему свету. Очень надеюсь, что ничего серьезного не приключилось.

Белые решетчатые ворота медленно отъезжают в сторону, открывая очаровательный вид на ухоженную лужайку, яркие цветы, карликовые пальмы, в которых обожает прятаться Мари, и обновленную ровную тропинку из серо-коричневого камня. Прошлый её вариант оказался слишком опасным для езды на велосипеде и роликах. Сквозь широкие вертикальные отверстия ворот видно, как к нам навстречу бежит ярко-желтое пятно. Элина не дожидается, когда мы заедем во двор. Просто выпрыгивает из машины и ловит в объятия свою крестницу, которой меньше, чем через месяц, исполнится целых пять лет.

Разве можно сдержать улыбку, слыша радостный детский смех? Мой бальзам на душу. Крепкая дружба между моей зеленоглазой малышкой Мари и лучшей подругой Элиной зародилась в родильном зале одной из частных клиник курортного города почти пять лет назад. Сложно поверить, что я мама яркого солнышка в желтом платьице. А ведь кажется, будто это случилось только вчера.

* * *

— Видела я твой взгляд, — говорит Элина, потягивая молочный коктейль из широкой трубочки. Мари решила вдоволь накормить её не только имбирным печеньем, но и напоить ледяным молочным коктейлем с добавлением нескольких капель кокосового молочка. — Такой глубокий и вдумчивый, но летающий где-то на поверхности воздушных облаков, под которыми сгущаются тучи. Что бы это значило?

Мы загораем на деревянных шезлонгах у бассейна, в котором плещется Мари со своими новыми надувными игрушками. В очередной раз Элина осчастливила её подарками. У самой воды сидят все куклы Барби. Мари нарядила их в купальники, которые мы шили вместе, и теперь куклы смотрят на то, как она плескается в ярко-оранжевых нарукавниках и пытается взобраться на огромную сороконожку.

— А у тебя там точно кокосовое молочко? — киваю с ухмылкой на высокий стакан.

— Сейчас только одиннадцать! Через час можно добавить что-нибудь покрепче. — Мы улыбаемся друг другу. — Так и серьезно, что это ещё за взгляд у тебя такой?

— Какой?

— Как будто скоро начнется настоящий ливень, а ты потеряла ключи от дома и у тебя нет зонтика.

— Мари стала задавать один и тот же вопрос с частой периодичностью. И с каждым днем мне становится всё сложнее повторять одно и то же.

— Ну, для правды она ещё слишком мала.

— А сказка, в которую я сама же заставила её поверить, отказывается развиваться. Она-то ведь ждет именно этого. Будь я тогда умнее, придумала бы что-то другое.

— Но эта безобидная история была частью вашего договора. Так хотел Янис.

— Да, хотел. И я соблюла все условия. Выполнила всё, чего он желал. Только Мари растет и становится старше, а история с папой, который уехал возводить огромные волшебные города, с каждым разом заставляет её грустить всё больше. Потому что я говорю ей одно и то же. Потому что у меня язык не поворачивается сказать, что папа-волшебник останется там навсегда. В этой долине чудес, где людям и говорящим зверькам очень нужны дома! Что для него они важнее, чем она.

— Ты злишься.

— Конечно, я злюсь, — говорю полушепотом. Мари машет нам и пытается снова залезть на надувную сороконожку. — Мне дышать становится тяжело, когда я вижу, как она качается на качелях и с надеждой в глазах смотрит на ворота. Если кто-то проходит мимо, у нее волосы дыбом становятся. У нас тут новый почтальон появился. Я в мастерской была, пока она в саду играла. А потом вижу, как она к калитке прижалась и говорит с ним. Когда я подошла, бедняга был краснее помидора.

— Что она ему сказала? — смеется Элина.

— Он всего-то принес корреспонденцию, а попал на сто пятьсот вопросов о том, как отправить письмо за море в долину чудес, где сейчас находится её папа. Что ей очень нужна помощь, ведь папу нужно поторопить. Марта говорит, что это просто такой период. И его нужно пережить.

— Правильно говорит. Взрослая и повидавшая многое женщина обладает особой мудростью и знаниями.

— Сомневаюсь, что в ближайшем будущем Мари оставит эти пустые надежды, на которые я сама же её и обрекла. Если бы я знала, что такое ребенок и что значит быть мамой, я бы внесла правки в этот пункт. Мы с Янисом придумали бы что-то другое.

— Мама!

— Да, солнышко?

— А Марта уже встретилась с сестрой?

— Думаю, что нет. Они с подругой только-только приехали на вокзал! А ехать им предстоит три дня!

— А почему они не сели на самолет? Разве самолет не быстрее поезда?

— Значительно быстрее! Но Марта боится летать. Так что выбор пал на поезд.

— Хоть бы папа не боялся летать! А то я его совсем не дождусь. Элина, смотри, как я умею!

Мари надувает щеки и делает кувырок под водой. Ну, почти кувырок.

— Умница! — хлопает Элина. — Сейчас допью твой крышесносный коктейль и покажу, как умею я! — Когда Мари начинает разговаривать со своими куклами, Элина издает тяжелый вздох и понимающе смотрит в мои глаза. — Да уж. Нелегкий период.

— Это катастрофа. Я ни за что не скажу ребенку, что её отец давно умер и никогда не вернется. Даже, если к годам шестнадцати она сама этого не поймет, я всё равно не смогу сказать ей правду. Но, чем дольше я молчу, тем больше подвергаю риску наши с ней отношения. Что, если в какой-то момент она воспримет мое молчание за ложь? Хотя, по сути это так и есть. Я обманываю её. Говорю же, катастрофа!

— Слушай, придет время и вы поговорите о Янисе. Ты расскажешь ей правду… Не всю, а только ту, что касается её отца. Марта права, у нее просто такой период. Перетерпи его. К тому же, я здесь! С вами! Мы будем кататься на лошадях, ходить в кино, на пляж, в аквапарк съездим! Мы с ней лучшие подружки!

— Это точно.

— Да и я могу приглядывать за ней, пока ты занимаешься своей личной жизнью, — многозначительно играет Элина бровками. — Давно ли ты оставалась ночевать у парня?

— Я предпочитаю спать в своей постели, — прячу улыбку за стаканом газировки. — Одна. Но идея мне нравится. Насчет «приглядеть».

— Ну-ка, ну-ка? — переворачивается она на бок. — Я чего-то не знаю?

— Ничего особенного. Так, просто флирт на один раз.

— Ну, знаешь! Просто флирт способен перерасти в нечто большее.

— В нечто большем я не нуждаюсь. Больше ни за что. У меня есть дочь — мой маленький огромный мир, к которому я не подпущу никого. — Смотрю на счастливую Мари и чувствую сладкий запах её нежной кожи. Молочный, сливочный, сахарный — я не могла и до сих пор не могу им надышаться. — Поэтому, моя личная жизнь заключается в кратковременных встречах, которые меня вполне удовлетворяют.

— «Удовлетворяют», — понимающе кивает Элина и хитро ухмыляется. — Что ж, если ты счастлива, то и Мари счастлива, а я и подавно! Идем плавать! — подскакивает Элина, расплескав свой коктейль. — Ох! Какая жалость! Я такая неуклюжая!

— Не переживай! — хохочет Мари. — Я тебе ещё приготовлю!

— Вот как! Отлично, милая! Отлично, — безнадежно вздыхает Элина и смотрит на меня. — Спасите. Помогите.

Плещемся в бассейне до тех пор, пока не сморщивается кожа на пальцах. Когда солнце становится невыносимым, мы возвращаемся в дом, сохраняющий прохладу летом, а тепло зимой. Мари выглядит уставшей, но довольной. Отказывается обедать и я не настаиваю. Она столько времени провела в бассейне под солнцем, что сейчас быстро провалится в обеденный сон.

После душа протираю её нежные темные волосы полотенцем и, прыснув на них немного детского масла, осторожно расчесываю назад.

— Мама, а Элина правда надолго приехала?

— Надеюсь. Во сяком случае, она так сказала.

— Она больше не будет путешествовать?

— Будет. — Мари разворачивается ко мне и чешет остренький носик. — Но пока она решила взять перерыв, и я думаю, что это очень хорошо. Как считаешь?

— Это очень хорошо, мамочка!

Кладу расческу на тумбу в ванной комнате и помогаю дочке сменить махровый халатик на кремового цвета пижаму, которую она надевает на время обеденного сна. Для ночного у нас особенная — звездочки на штанах и майке светятся в темноте. Забравшись в свою кровать, Мари кладет рядом своего затасканного и не раз заштопанного дельфина, который стал её любимцем в трехлетнем возрасте.

— Солнышко мое, — поправляю одеяло, любуясь её сонным личиком, — устала. Ты точно не голодна?

— Нет, мамочка. Я такая довольная. Пожалуйста, скажи Элине, чтобы оставалась здесь до осени. Или до зимы. Или навсегда!

— Обязательно. — Целую её в горячий лобик. — Ох, милая, кажется, ты сегодня перегрелась на солнце. У тебя ничего не болит?

— Нет. Мамочка, принеси мне, пожалуйста, стакан воды. Пить очень хочется.

— Хорошо. А ты пока померяй температуру.

— У меня ничего не болит, мамочка.

— Это хорошо. И всё же, подержи градусник, пока я схожу за водой. — Достаю из ящика комода электронный термометр. — Подними руку. Вот так. Я скоро, любовь моя.

Спускаюсь на кухню за маленькой бутылкой воды, как вдруг раздается плавная мелодия, оповещающая о госте. Элина, переодевшись в фиолетовую майку и ситцевые белые шорты, вопросительно смотрит на меня, приостановив нарезку колбасы для бутербродов.

— Сходи, пожалуйста, к воротам — прошу, бегло метнувшись к шкафу с любимым детским пюре Мари и всякими вкусностями. — Это проектировщик приехал! Будет работать над подарком Мари! Я его три месяца ждала, — поясняю шепотом. — Камера на домофоне перестала показывать и звук пропал. В общем, — резюмирую, заметив смеющееся выражение лица подруги, — сбегай к калитке и приведи его сюда. А я отнесу воду Мари. Кажется у нее температура.

— Заболела?

— Будем надеяться, что просто перекупалась, — спешу вверх по лестнице.

«37,4» — моргает значение на термометре. Мари уже спит, и я тихонько выхожу из её комнаты, оставив бутылку воды на узенькой прикроватной тумбе.

Я не нахожу себе места, когда моя дочь болеет. Всякий раз, когда вижу её сверкающие глазенки и слышу приглушенное дыхание, всё внутри меня начинает стонать от боли. Когда она была совсем малышкой и температура поднималась до тридцати девяти градусов, я не могла сдержать слез. В такие моменты я чувствую себя беспомощной, ведь единственное, на что мне остается надеяться — эффект от жаропонижающего сиропа.

Возвращаюсь на кухню и проверяю в аптечном ящике запасы лекарств. Хочется верить, что ничего принимать не потребуется и показатель термометра — ответная реакция детского организма на переизбыток солнечной энергии. На радостях, что Элина, наконец, к нам приехала, я и сама не заметила, как много времени мы провели в бассейне.

— Проходите! Вам сюда! — звонкий голос Элины опережает её появление. Молча тычет большими пальцами за спину и корчит мне рожицу. Что-то в духе «ВАУ» или я просто неверное понимаю её намеки. — Кхм. Проходите! Кстати, я Элина!

Задвигаю ящик с лекарствами, стараясь отогнать тревожное облако, уже поселившееся в груди.

— Мне нужна Лея Розова, — отвечает обладатель очень низкого голоса, а секундой позже появляется в широком проходе между кухней-гостиной и просторным коридором. Его профессиональный взгляд сосредотачивается на лестнице из сверкающего бело-серого мрамора, а потом совершает скорый прыжок на широкие белые плинтуса между стенами и потолком. — Где она?

— Я здесь! — даю о себе знать полушепотом. Знаю, на втором этаже нас не слышно, но когда Мари спит, я хожу на цыпочках даже во дворе. Привычка, наверное. — Здравствуйте! Прошу, проходите сюда. Ребенок спит наверху и лучше нам поговорить где-нибудь здесь.

Элина возвращается к островку, где оставила нарезку для бутербродов. Мужчина, в один миг заполнивший собой простор сердца нашего с Мари дома, смотрит на меня внимательно и очень вдумчиво.

— Михаил, верно? — уточняю на всякий случай. — Менеджер так и не отправила мне ваши контактные данные. Сказала только, что вы постараетесь приехать до двух. К вам такая очередь!

— Витан, — исправляет он, не сводя с меня карих глаз.

— Вас так зовут? — спрашивает Элина. — Какое красивое имя! Мужественное!

— Простите, Витан, — улыбаюсь ему, — наверное, я что-то перепутала. Спасибо, что вы смогли приехать до обеда. Моя дочь как раз только уснула и у нас будет время обсудить наш маленький проект.

— Но сначала, если вы, Витан, не против, — воркует Элина, — выпьете с нами кофе?

— Спасибо за предложение, — без тени улыбки отвечает мужчина, — но я приехал сюда не кофе пить.

— Верно, — теряюсь я на мгновение. Сразу видно, что человек ценит свое личное и рабочее время. — Менеджер фирмы, в которой вы работаете, очень рекомендовала вас. Увидев ваши работы на сайте, я пришла в настоящий восторг! Прошу, присаживайтесь, где вам будет удобно. Или вы желаете посмотреть на дерево, а уже потом выслушать мои пожелания?

Мужчина высокий. Метр девяносто точно есть. На вид ему не больше сорока. Короткие волосы цвета темного каштана на солнце, должно быть, отдают глубоким рубином. Но при разношерстном свете помещения в них как будто запуталась самая черная ночь на земле. Во всяком случае, я всегда думаю о чем-то похожем, глядя на мягкие волосы дочери.

— Какое ещё дерево?

— Прошу прощения, вопрос и впрямь глупый! Выйдем во двор, — приглашаю его через раздвижные двери в гостиной. — Сами посмотрите на него и потом уже скажете мне, что можно из этого сделать.

— Что ты задумала? — спрашивает меня Элина, когда я открываю стеклянные двери. — А-а! Я поняла!

Мужчина поворачивает к ней голову, невольно демонстрируя мужественный и очень привлекательный профиль.

— Это же домик на дереве!

— Не кричи! — шикаю. — Это сюрприз.

— Витан, только постарайтесь сделать такой домик, чтобы и я в него могла залезть! — смеется подруга. — Мы с моей крестницей — лучшие подружки, так что ночевки в нем обеспечены! Главное, чтобы туда пролез удобный ортопедический матрас!

— Не слушайте её, — с трудом сдерживаю смех. Мужчина демонстрирует чрезвычайную серьезность и это выглядит слишком забавно на фоне хохотушки Элины. — Витан, прошу, проходите.

Окинув пространство кухни оценивающим взглядом, мужчина молча проходит мимо меня и только сейчас я замечаю, что он зашел в мой дом… в обуви.

— Это ещё что?! — шепчу Элине, вытаращив глаза. — Как невежливо!

— Симпатичный, — пожимает она плечами. — Но какой-то замороченный. А других проектировщиков домиков на дереве не нашлось?

— Этот — лучший! Видно же, настоящий профессионал! — отвечаю шепотом и выхожу на задний двор.