Сесилия Гатэ и тайна саламандры

Йорн Лиер Хорст, 2012

Детектив, где все по-настоящему: реальное преступление, нешуточная угроза. Мертвец на пляже… Кто он? Татуировка с саламандрой на запястье мужчины становится первой зацепкой для Сесилии и ее друзей. Но опасное расследование может стоить им жизни…

Глава 5

Девять комнат

Ребята валялись в траве перед верандой пансионата и смотрели в синее пустое небо.

Сесилия жевала травинку.

— Вы сюда насовсем? — спросила она, переворачиваясь со спины на живот. Лео лежал с закрытыми глазами.

— Да нет, — сказал он, не открывая глаз, — когда-нибудь переедем.

— Сколько раз вы переезжали?

Лео пожал плечами:

— Семь или восемь, кажется.

Уне взяла длинную травинку и пощекотала мальчика под носом. Лео отмахнулся, как от мухи.

— А твой отец? — спросила Сесилия. — Где он?

Лео снова пожал плечами и коротко сообщил:

— Они в разводе.

— А чем он занимается?

— Журналист.

— В какой газете?

— Он работает на телевидении.

— Ты шутишь? На телевидении?

— Да, но вы его не видели.

— Почему? На каком он канале?

— «Аль Арабиа».

— Он что, араб?

Лео кивнул:

— Отец живет в Дубае. Мы видимся раз в год — он приезжает в Норвегию каждую зиму.

Больше никто ничего не говорил. Уне снова пощекотала Лео соломинкой. На этот раз он открыл глаза и понял, что никакой мухи нет. Уне засмеялась, Лео набросился на нее, Эгон рванулся к ним, тоже влез в игру, и они завозились в траве.

— Как ты думаешь, зачем тот человек явился сюда? — спросила Уне, когда все наконец успокоились. Она опять легла на спину, положив руки под голову.

— Мертвец-то?

Уне кивнула.

— Старый Тим считает, что у него были плохие намерения.

— По крайней мере выглядит подозрительно, — сказал Лео, — приехал один на лодке из Дании, посреди ночи, в такую погоду! Кем бы он ни был, это важно.

— Может, ему назначили встречу? — предположила Сесилия.

— Кто?

— Не знаю. Например, мужчина с биноклем.

— Или кто-то из пансионата, — подумала Уне вслух.

Лео поднялся.

— У вас есть список гостей? — спросил он. — Мы могли бы посмотреть.

В этот момент Эгон вскочил, залаял и бросился вперед.

— Что случилось, Эгон? — Уне повернулась к собаке.

— Там человек с биноклем, — сказала Сесилия.

Она поднялась и приложила руку к глазам, глядя туда же, куда смотрел Эгон. На огороженной смотровой площадке около Олоддена был мужчина. Он стоял в той же позе, что и на фотографии из мобильника Лео.

— Давайте возьмем велики, — предложила Уне и побежала к велосипедной стойке, где постояльцы отеля могли взять велосипеды напрокат.

Солнечный луч пересек бухту, проскользнул через густой лес и снова осветил побережье.

Когда ребята подъехали к тому месту, где видели мужчину, никого уже не было. Они прислонили велосипеды к кривой сосне с тянущимися через всю дорогу корнями. Вкусно пахло вереском и сосновыми иглами.

Сесилия посмотрела на изгородь, потом на море. Ветер шевелил цветы, растущие из расщелин, а далеко внизу волны белыми барашками накатывались на берег. Именно там Старый Тим нашел ее маму.

Уне нагнулась и подняла окурок.

— Куда же этот человек пошел? — спросила она и отбросила окурок.

— Может, обратно, — предположила Сесилия.

— Или на маяк.

Сесилия повернулась к маяку. Ей не нравилось круглое здание и тот свет, который лился оттуда сквозь ночную темноту. Сесилии он всегда казался мрачным и жутким.

— А ты что думаешь, Эгон? — спросила Уне и села рядом с собакой.

Эгон облизал ее ухо, Уне засмеялась:

— Ну не сейчас. Хватит лизаться! Где этот человек?

Эгон не прореагировал.

— Давайте проверим маяк, — предложила Уне и села на велосипед.

Маяк был сложен из камня и покрашен в белый. В нем было четыре этажа, между двумя верхними этажами — красное кольцо. Вокруг c голодными криками кружили чайки.

Рядом стоял пустующий дом смотрителя. Окна домика были закрыты ставнями. Ребята прислонили велосипеды к стенке и огляделись. Дул теплый ветер, поверхность моря напоминала стекло и сияла так, что болели глаза.

— Здесь никого нет, — сказал Лео.

— Но он здесь был, — возразила Уне, — посмотри сюда. Та самая марка сигарет. Такую же я нашла около смотровой площадки.

Она подтолкнула носком ботинка смятую красно-белую пачку. На ней большими буквами было написано: «Мальборо».

— Чистая и сухая, — сказала Уне, подбирая пачку, — скорее всего, он приходил сюда сегодня.

В доме было две комнаты, по одной на каждой стороне коридора, и те, кто жил на маяке, могли выбирать себе любую. Уне попробовала обе двери — они не поддались, тогда она толкнула ближайшее окно. На подоконнике валялись дохлые мухи.

Конец ознакомительного фрагмента.