Договорились. Слабость, в которой сила

Ирина Воробей (2022)

Карина натворила глупостей, и теперь сама не понимает, как из этого выпутаться. Выбор кажется ей невозможным. А новые проблемы только добавляются: Жерар вдруг воспылал чувствами, Зайкин решает играть по своим правилам, финансы заканчиваются. И все вокруг ее не понимают, потому что ничего не знают… #неунывающий герой, который добивается героиню, а она сложная, и оба неидеальные # много сложностей и обстоятельств # драма # глубокие чувства 2 часть дилогии. Отдельно читать не получится. Мат. Откровенные сцены

Глава 4.6

Спас ее сам Зайкин, вовремя ворвавшись на этаж в одном полотенце.

— А я думал, тут уже дискотека в разгаре, — разочаровался он, оглядев пустой зал.

Только Сиран помахала ему с произвольного танцпола. Следом появились и остальные. Все мокрые, босиком и в полотенцах на бедрах, парни сразу двинулись на кухню за напитками. Только Зайкин сел на диван за Игнатьевой. Карина боковым зрением изучала влажные отблески на его голом торсе.

— О чем шепчетесь? — спросил он с привычной ухмылкой идиота.

— Да вот, тебя обсуждали, — прищурилась Игнатьева.

Карина выпучила глаза, испугавшись, что сейчас она при всех озвучит свои догадки.

— Оо, я польщен, — если бы умел стесняться, он бы зарумянился, но кожа осталась белой, только пластичное лицо пыталось выдать смущение.

— С чего ты взял, что мы тебя хвалили?

— Да без разницы. Главное, внимание.

Он оскалился и потянулся за бутылкой, которую подкинул Варданян, но не поймал, слез с дивана и поднял ее с пола. Пиво зашипело после вскрытия крышки и чуть выплеснулось из горла. Зайкин сунул его в рот, пока все не вытекло.

Варданян упал в кресло через столик. Кончики Настениных ушей сигнализировали о подрастающем возбуждении. Она перенесла волосы на одну сторону, ближайшую к нему, в невольном порыве прикрыться. Взгляд спрятала в стакане. Он почувствовал ее неловкость и тоже поежился. Сбоку на подлокотник к нему подсел Каменчук. Миша устроился на полу рядом. Самвел сел в соседнее кресло. Он тоже был в полотенце и выглядел страшно: слишком костляв и несуразен.

— Кстати, Самвик, расскажи, как ты грант на кузницу получил, — вспомнил Варданян. — Настена тоже хочет поучаствовать. Смотри, какие классные штуки она делает.

Он продемонстрировал запястье с браслетом из мячей.

— Ты уже хвастался, — усмехнулся Самвел.

Карина подметила, как он в этот момент походил на Гарри Поттера, на актера, его игравшего. Тонкие губы как будто всегда чуть поджимались и тянулись вниз, а маленькие зубы за ними стеснялись показываться. Зато углы мощной челюсти выпирали, натягивая кожу на желваки.

Сиран подсела к брату сбоку на подлокотник и посмотрела на Настену во все глаза, красивые, влажные и сплошь черные.

— Да там бюрократии столько. Заморочек, как бы, всяких, — отмахнулся Самвел.

— Например? — подключился Зайкин.

Самвел посмотрел вбок и наверх. Настена перевела на него заинтересованный взгляд.

— Нуу… как бы, презентацию надо строго по правилам оформлять. Потом план максимально подробно расписывать, вплоть до канцелярии. И такой ерунды, как бы, много.

— Это преодолимо, — махнул Варданян. — А че по сути?

— Как бы надо полный бизнес-план представить, ну и доказать, что ты ремесленник, и есть культурная ценность в твоей идее.

— Не вопрос. Сделаем, — Варданян подмигнул Настене.

Самвел и Сиран одинаково сдвинули брови к центру, совсем чуть-чуть, буквально на миг, но Карина успела заметить.

— А ты что именно создаешь? Что-нибудь в народном стиле или как? — спросил Самвел у Настены.

Она пожала открытым плечом — разрез свитера опять скатился на руку.

— Да разное. Что придет в голову, то и делаю.

— Как бы, видишь, там надо показать, что ты традиции чтишь. Наделай специальных безделушек каких-нибудь, сугубо для презентации.

Настена кивнула и хотела что-то спросить, но ее перебила Игнатьева ворчанием:

— Хей, народ, я обязательно с вами, но давайте, не будем на вечеринке обсуждать деловые вопросы. Потом встретимся отдельно, нормально пообщаемся. Отдыхаем же!

Она обхватила Гогу обеими руками за худую шею.

— Поддерживаю, — Сиран вскочила с кресла и потащила Варданяна на танцпол, кружась и улыбаясь.

Он послушно следовал за ней, а сам оглядывался на Самвела и Настену. Она все-таки решила задать вопрос, потому подошла к Самвелу ближе. Игнатьева тоже повела Гогу танцевать. Зайкин, воспользовавшись моментом, подсел к Карине и положил руку за ее плечами на спинку дивана. Каменчук развалился в кресле вместо Варданяна. Миша остался сидеть, где был.

— Потанцуем? — спросил Зайкин у Карины, улыбаясь во все зубы.

Кокосовый аромат чуть приглушился после купания, но от него еще несло пряной сладостью. Нос улавливал эти нотки, а душа наслаждалась.

— Лучше убей меня, — ответила она в старой манере, не поворачиваясь к нему, чтобы лишний раз не дразнить себя приятным видом.

— Трупы малоподвижны, — он цокнул и выпил пива.

— Тебя только это смущает? — засмеялся Миша.

— А если на спор? — воодушевился Зайкин и обежал глазами все предметы в огромной комнате. — Например, если попаду в тот легохер пробкой из-под шампанского, а?

Длинная рука указала на камин. Там стоял член из конструктора «Лего», который Зайкин выиграл на собственной вечеринке за танцевальность.

— С какого расстояния? — неожиданно для себя заинтересовалась Карина.

— Как далеко пробка стреляет? — Зайкин обратился к парням.

— Допустим, с десяти метров, — предложил Каменчук.

Зайкин уже шел к камину.

— Кариш, сколько попыток?

— Одна, разумеется. Мне мазила не нужен.

— Блин.

Пока Зайкин выбирал место для фигуры, Миша принес шампанское и вручил ему торжественно, как секундант — револьвер дуэлянту.

— Спасибо.

Зайкин приставил бутылку к животу и согнулся, фокусируясь на члене из кубиков.

— А расстояние кто-нибудь измерил? — Карина перелезла через спинку дивана и оперлась на нее поясницей, не желая давать никаких поблажек.

— Кам, сгоняй за рулеткой, плиз. Где-то в кладовке, — Зайкин указал на узкую дверцу рядом с туалетом.

Каменчук покряхтел недовольно, но поднялся с кресла. Искал несколько минут. Все его ждали. Зайкин разминался, как олимпиец.

— Давай, Зай, мы за тебя болеем, — просвистела Игнатьева с танцпола.

— Зай-ка по-па-ди! — проскандировала Сиран и попрыгала по-чирлидерски.

— Верю в тебя, Зай, — Варданян поднял руку и прижал девушку к себе, обняв сзади, чтобы успокоить.

Наконец, Каменчук принес рулетку и отсчитал от «легохера» ровно десять метров, размотав язычок полностью. Конструктор они специально поставили ближе к выходу, чтобы минимизировать риски. Все затаили дыхание.

Зайкин принял устойчивую позу и еще минуту фокусировал прицел. Зачем-то вилял попой, проверял бутылку, даже нюхал саму пробку, а потом резко сорвал мюзле и выстрелил. Хлопок оглушил на мгновение. Пена полилась по его рукам и на торс. Карина засмотрелась и не сразу увидела, что фигурка разлетелась на кирпичики.

— Попал! Ха-ха! Попал! — Зайкин запрыгал, разбрызгивая шампанское на себя и в стороны, чуть не уронил полотенце, но вовремя схватился.

Девчонки завизжали. Даже Настена закричала:

— Браво!

— Крас-сава! — поздравил первым Каменчук и с почтением пожал Зайкину руку.

— Ахаха! Прикиньте, попал! Яхуу!

Он радовался самому попаданию больше, чем награде. Карина смеялась. Все смеялись. Зайкин умел заряжать весельем. Потом каждый его поздравил. Все так гордились им, словно высшего достижения в жизни быть не могло. Только спустя несколько минут Зайкин подскочил за наградой к Карине и протянул липкую ладонь. Шампанским от него разило за километр.

— Парни, по-братски, врубите медляк.

Откликнулась Игнатьева, потому что играла ее музыка. На поиски нужного трека ушла еще минута. Каменчук с Мишей успели запастись бутылками игристого, пытались повторить успех Зайкина. Варданян к ним присоединился. Сиран кружилась в одиночестве. А Самвел с Настеной тихо беседовали, отойдя к окну.

Игнатьева включила знаменитый саундтрек из «Титаника» — «My heart will go on». Карина посмотрела во влюбленные синие глаза и не смогла сдержать улыбку. Робость невидимой сеткой легла на кожу. Движения перестали быть смелыми и стали плавными. Зайкин аккуратно обхватил ее за талию и приблизил к себе не вплотную, оставив место для маневров, а затем закружил по залу.

Запах шампанского был так резок, что опьянял сильнее. Или так действовал его взгляд, магический, завлекающий. Синий как будто расцветал на глазах, становился насыщеннее и глубже, а узоры — одновременно стройнее и запутаннее. Ей нравилось идти за ним, не отрываться, следовать слепо и без оглядки на все остальное. Такие мгновения никогда не удавались в обыденной жизни, потому теперь хотелось ими насладиться всласть. Насладиться его близостью и всем его вниманием, стать его единственной мыслью и ощущением, каким стал для нее он.

Карина поняла, что окончательно в нем потерялась, когда положила голову на мокрую грудь и закрыла глаза. Все осознавала, а оторваться не смогла. Мелодия закончилась слишком внезапно.

— Спасибо за танец, — шепнул Зайкин и покрутил ее на месте, а потом поклонился, как после вальса.

Друзья захлопали и завизжали. Карина глубоко вдохнула, чтобы вернуться в себя и снова стать высокомерной сучкой.

Парни уже третью бутылку извели на отчаянные попытки попасть по конструктору, но ни у кого больше не получилось. Четвертое шампанское стало последним. Только тогда успокоились. Игнатьева и Сиран стали танцевать вместе. Парни, наконец, решили одеться и спустились на первый этаж, где все побросали. Зайкину пришлось идти в душ. А Настена с Самвелом на отшибе у окна мило болтали, смеясь и чокаясь.

Карина села в кресло. Херес уже не лез в глотку, но она все равно пила. Душу штормило после такого танца. Требовалось успокоительное. Миша подошел к столику за закуской. Сырные шарики все съели еще в первый час. А картофеля фри осталось много. Он вынимал по дольке из тазика и казался увлеченным этим процессом, пока не повернулся к Карине и не заметил:

— Хм, ты ниче такая, оказывается.

Сегодня был день неожиданных комплиментов. Карина высоко подняла брови. Миша сел на пол лицом к тазику, боком к ней и, не переставая жевать, пояснил:

— Просто о тебе столько слухов всяких ходит. Так много, что я даже верил.

Она прочистила горло и опустила голову.

— Я думал, Зайка реально двинулся, а ты вроде норм баба.

Он пожал плечами и улыбнулся по-доброму. Из уголка рта торчал картофель.

— Смотри, не влюбись, — сарказм к ней вернулся.

Миша посмеялся искренне и мотнул головой.

— Все знают, что ты Зайкин краш.

Тот как раз вернулся из комнаты чистым и одетым, даже в футболке, и запустил робота-пылесоса, чтобы убрать шампанское.

— Ты его сейчас набухаешь, — смеялся Миша. — Неделю отходить будет.

— Пусть продезинфицируется.

Зайкин сел на диван рядом с Гогой, у которого слипались глаза, и крикнул Игнатьевой:

— Рит, Гога в отключке уже.

Та не слышала. Им с Сиран было весело. Девушки хохотали, скрючившись. Зайкин только помотал головой и прикрыл Гоге рот. Друг дернулся, но не проснулся.

Карина огляделась вокруг, будто только что очнулась. Стало казаться, что она очень давно не смотрела на часы. И телефон не нашла по карманам. Сумка до сих пор валялась у входа.

— Ты с ночевкой? — спросил у нее Зайкин.

— Наверное.

Алкоголь лишил ее воли и желания думать. Усталость навалила такая, как после суточного стрима на максималках. Биттер и херес, смешавшись, отравляли кровь, а токсины выедали мозг, зато на душе полегчало. Карина все равно продолжала сидеть и слушать бредовые ночные разговоры пьяных людей. Игнатьева с Сиран хохотали на весь коттедж, кружились, падали, поднимались и подпевали словами не из той песни, которая играла. Парни тоже много смеялись, особенно когда подтянулись Варданян с Каменчуком. Гога дрых. Настена и Самвел ютились в уголке, у окна, за тюлем, никем не замечаемые и ничего не замечающие.

Карина специально к ним пригляделась. Самвел перестал казаться суровым, глаза весело щурил, улыбался тонко, но дружелюбно, и краснел. Под тюлем в тени видно не было, но мозг достраивал картинку по ощущениям. Настена тоже краснела, хотя пыталась казаться раскованной. Беседовали оба увлеченно. «Он же тоже армянин, подруга, — переживала Карина. — Опять те же грабли».

Конец ознакомительного фрагмента.