Фауст. Трагедия. Часть первая. Поэтический перевод с немецкого: А.И. Фефилов

Иоганн Вольфганг Гёте

«Фауст» И. В. Гёте — это поэтическая картина противоборства добра и зла, света и тьмы, история человека, стремящегося к познанию истины, противостоящего стихиям природы, созидающего новый мир по богоподобию, но подверженного дьявольским искушениям.Читателям нашего поколения предлагается новый поэтический перевод этого бессмертного произведения.

Посвящение

Покачиваясь, расплываясь на лету

вы вновь ко мне парите, привидения,

В потухшем взоре моих глаз

вы проявляетесь не в первый раз.

Не попытаться ль мне, пожалуй,

вас удержать на этот раз?

Я чувствую, как сердце бьётся

и снова грёзам предается.

И вот вы все предстали предо мной.

Ну, хорошо, я в вашей власти!

Вы словно дымка, утренний туман,

окутали меня, толпясь. И страсти

в груди моей вдруг разом всколыхнулись,

как в юности, в далеком прошлом.

Я ощутил вокруг меня дыханье волшебства.

Вы принесли с собой видения дней минувших.

И лики, сердцу милые, взмывают ввысь.

Так в сказах древних, и в преданьях,

полузабытых, чувства воспевались

любви и дружбы. Становится печаль

всё ощутимей. Слезоточат мои глаза.

И плач заблудшей в лабиринтах жизни

застывшие воспоминанья оживляет

о добрых людях, живших до меня,

но разуверившихся в счастье,

и канувших бесследно, в никуда.

Они уже не слышали мелодий,

что позже прозвучали для других.

Их души не воспримут и тех песен,

которые я исполнял для них.

Распался тесный круг друзей моих.

Умолкли навсегда чарующие звуки.

Мой стих звучит для уличной толпы,

что громко рукоплещет, но не внемлет.

И я испытываю горечь в глубине души.

Поэзия моя, кому-то вдохновенье,

из памяти времен сойдет на нет.

Пройдет эпоха — стих мой стихнет.

И канет в Лету песнь моей души!

Завладевает мною светлая печаль,

томление по царству разума и духа,

где чувствуешь покой и важность,

где в атмосфере благостной звучит

мелодия любви, ритмическая песнь,

подобная звучанию арфы эолийской,

ласкавшей сладостно слух эллинов.

Меня охватывает чудный трепет,

вновь по лицу сбегают капли слез.

А сердце, очерствевшее, смягчается,

стаёт добрее и светлее. Всё,

что я зрю сегодня, что имею здесь,

уходит прочь, и кажется неглавным,

Располагаясь, оживляя плоть

из бездны древности всплывает навь,

— Всё явное становится неявным,

а всё неявное приобретает явь!