Кладбище забытых талантов

Игорь Мельн, 2020

Случалось ли вам отвергнуть мечту всей жизни? Именно это сделал семнадцатилетний Юрий. В силу неизлечимой болезни юноша не может стать космонавтом. Разочаровавшись в мечте, он попадает на волшебное кладбище, населенное такими же, как он, горестными детьми. Среди кладбищенских обитателей ходят слухи о лабиринте подземных ходов, в центре которого находится предмет, исполняющий желания. Однако проход в подземелье открывается после захода солнца, когда на поверхность кладбища выходят чудовища… История о разочаровании, возможности, стремлении, силе духа, и обретении веры в мечту…

Талант №6. Умение заводить знакомства

Утренний туман оседал на кладбище, подобно смогу в легких многолетнего курильщика, прилипал в коже, заставляв вздрагивать, вжиматься во внутренности одежды. Это место выглядело брошенным, забытым; молочная дымка приползала из леса, чьи заботливые ладони в виде ветвистых деревьев и кустарников обхватили каменную ограду со всех сторон. Буйный ветер раскачивал ржавые ворота, поскрипывавшие при каждом движении, и вскоре туман поглотил их очертания.

Во всем городке едва ли нашлось бы более трех кладбищ и тем не менее это выглядело незнакомым и даже неестественным. Кладбище из воспоминаний детства походило на выжженное солнцем поле, усеянное семенами крестов и надгробий, а здесь изобиловали деревья, травы; к тому же ухожено оно местами на порядок лучше.

Из-за дефицита лесной местности в городе возникало ощущение, что городок находится несравнимо далеко за пределами каменной ограды, протяженного леса и, возможно, на другой планете, где все случившиеся чудеса совсем не кажутся таковыми.

Юрий вспомнил родителей, от которых настолько далеко он никогда не был. Как сильно перепугалась мать: до преждевременной седины, до тряски в руках, до пустых пачек успокоительных таблеток? Что же скажет отец начальству, когда не сможет выйти ни на одну из работ? Присоединится к поискам ли Елена, по праву считавшаяся членом их семьи, поскольку в детстве провела с мальчиком больше времени, чем со своими детьми? Юноша пообещал себе выслушать девушку и при первой возможности отправиться домой.

Взгляд Анжелы казался отстраненным, что говорило о раздумьях, бушевавших в ее голове. Былая пылкость вдруг притупилась, впустив в душу грустные тона. На каждом шаге, обхватив руки по локтям, она совершала небольшой прыжок, вместе с тем вздымался и пучок волос, плавно, точно медуза в водной среде. Чем дольше они шли, тем сильнее сближались друг с другом, точно невидимая сила притягивала их. Юрий чувствовал, помимо запаха тела, тонкую сладость духов, слышал частое, несмотря на медленность ходьбы, дыхание.

Находившись рядом с Анжелой, юноша наполнялся неведомой легкостью, словно его сознание, как бывает в редких случаях, за несколько минут породнилось с ее сознанием, сменив статус незнакомки на родную душу. И случается это у сугубо близких людей, когда молчаливое пребывание в обществе друг друга не вызывает никакого неприятного чувства. А может это из-за того, что идти по туманному кладбище вдвоем спокойнее.

— Ты сказала, — обратился Юрий к девушке, — что все наши мечты исполнятся. Что ты имела в виду?

— Я тебе все расскажу, но чуть позже.

И она снова исчезла в неведомых никому мыслях. Об этом действии могли сказать устремленные вдаль глаза и подвижные брови, гонимые различностью эмоций.

Необычность в голосе Анжелы все же была — он по-настоящему удивлял. Звуки получались высокими, как у многих девушек, но необычайно глубокими, из-за чего создавалось впечатление низости, даже грубости; однако главное таилось в этих едва заметных при спокойной беседе переливах, в которых каждое следующее слово или часть его проговаривались на другой высоте, чем предыдущее, отчего речь напоминала мелодию. Не только голосом, но и фигурой — широкими плечами, узкой талией и еще более широкими бедрами — она напоминала музыкальный инструмент: скрипку.

— Куда мы идем?

— Сколько вопросов, — несколько раздраженно сказала Анжела, но тут же смягчилась: — Да, я была такой же, когда попала сюда… Так, все! У нас есть правило: осведомлять новичков лишь в одном месте. Наберись терпения, осталось недолго.

Как оказалось, кладбище было исчерчено сотнями усыпанных листьями троп, стягивавшихся в одном месте. Кривые стволы деревьев, густо усаженные по бокам дорожек, создавая подобие аллеи, напоминали скрюченные пальцы, которые, казалось, если потерять бдительность, не упустят возможности схватить тебя. За ними располагались рядами могилы, чей узор крестов и надгробий в утреннем тумане проглядывался с трудом, наводил жуть.

Вдруг рука девушки коснулась плеча юноши; тот, будучи в мыслях созерцания мертвенных красот, вздрогнул.

— Смотри!

Сквозь непроглядную завесу тумана показался стоявший в центре кладбища деревянный дом. Черепица на крыше с каменным дымоходом потеряла свой цвет, расшатывалась и осыпалась; под окном разместилась ветхая телега, не тронутая дождем благодаря навесу, а вот несколько ступеней, выходивших за пределы защищенного места, отсырели, древесина проседала; в противовес всему окна, за которыми виднелся теплый свет, выглядели чистыми — ни паутины, ни пятна, ни клочка пыли. Из-за двери старинного дома слышался веселый гомон.

— Это наш трактир. Древний, как само кладбище, но благодаря хозяйке уютный.

В голову настойчиво полезли мысли о сочившейся жиром дешевой еде и разбавленной выпивке. Юноша задумался, что последний раз видел пищу около дня назад, хотя и не испытывал голода, верно, по случаю затяжного стресса. Оставалось то и дело проглатывать скопившуюся слюну под тихий стон живота. Это были скорее воспоминания о том, что есть нужно, чем само желание пищи.

В то время как Юрий преодолевал несколько низеньких ступеней, державшись за трухлявые перила, Анжела легко запрыгнула на террасу и под видом осмотра деревьев лесистой части кладбища искоса поглядывала на его медленные движения, задерживав взгляд на любой мелочи. Сложно было сказать, что вызвало у девушки легкую улыбку от вида юношеских усилий; несведущий точно бы определил насмешку, но только чуткий различил бы те ямки и складки лица, говорившие о искренней радости, как у матери, чье дитя сделало первый шаг. Она приоткрыла дверь, пропустив нового знакомого, и тихо придвинула ее.

От входа простирался коридор, что давал ответвления в другие комнаты, подобно стволу дерева. Все двери были заперты, только один свободный проход по левую сторону вел в широкую гостиную, где помещалось множество столиков, расставленных в случайном порядке на некотором расстоянии; всего их насчиталось шесть одиночных и длинный, сложенный из нескольких, за которым поместился табун.

На миг Юрий позабыл, что находится в доме посреди кладбища, и виной этому были местные обитатели, в основном его сверстники возраста, близкого к мнимому полнолетию. Многие общались более уединенно, согревавшись здесь от уличной прохлады, весело смеялись, но по-настоящему выделялись уже упомянутый табун и столик, рассмотреть который не удавалось из-за окруживших его со всех фронтов детей. Эти два места наполняли дом гулом.

Интересно, что ни вида, ни запаха еды, на которую так рассчитывал юноша, не наблюдалось, хотя немногие могли похвастаться деревянной чашей в руках, выбрасывавшей в воздух клубы пара с травянистым ароматом.

Заведение одурманивало по двум причинам: тепло и свет. Распаленный камин и множество старинных керосиновых ламп не только тускло освещали комнату, создавав приятную атмосферу, но и наполняли воздух теплом. Юрий быстро согрелся и даже вспотел от резкой смены температуры, однако эта теплота так приятно окутывала больные мышцы, что ноги невольно подкашивались, а на разум нападала легкая дремота.

Анжела присоединилась к задним рядам зрителей столика и, грациозно встав на цыпочки, осмотрела причину громкого завывания толпы. За широкими плечами юношей Юрий не смог увидеть ни клочка напряженного момента.

— Тебе повезло, — сказала она, — попасть на частое местное развлечение. Это наши спортсмены: Павел и Борис. Состязаются за какую-то мелочь, которую не в состоянии честно поделить.

— Что они делают?

— Сейчас все увидишь.

Девушка коснулась плеча одного юноши, который, обернувшись, как-то странно улыбнулся ей, но открыл проход в первые ряды. Она пропустила Юрия вперед и стала рядом, потеснив товарищей.

Еще до зрительного шока в нос врезался запах пота, в котором ощущалось напряжение. Когда Юрий оказался в первой полосе детей, то увидел не просто могучих юношей, а настоящих гигантов, чьи фигуры были сравнимы с изображением древних титанов. Их ладони, вцепившись мертвой хваткой, старались склонить друг друга, отчего костяшки пальцев принимали цвет слоновьих бивней. На лицах обоих красовалась масса складок, словно юноши сделали несколько глотков клюквенно-брусничного сока; вены на лбу и висках вздымались от наполнения, через них перепрыгивали капли пота, разбивавшиеся о поверхность стола.

По правую руку находился Павел; это можно было понять по разделившимся болельщикам, точнее сказать, болельщицам, клавшим тонкие руки на массивные плечи и выкрикивавшим имя, что, конечно же, только отвлекало. На удивление Борис не мог похвастаться подобным вниманием, зато заметно побеждал.

Вообще юноши мало отличались внешне, отчего приходила мысль об их родстве; единственным исключением из правил была шевелюра Бориса, выделявшаяся своей золотистостью. Из-за сходства тел явнее замечались разности в поведении: Павел не источал такой жажды победы и участвовал скорее ради процесса, в отличие от соперника, для которого выигрыш считался условием обязательным.

— И как же это столик еще не треснул пополам?! — удивилась Анжела.

— Тебе не нравится?

— Это весело, но, когда они каждый день устраивают такие соревнования, хочется уже самой определить, кому достанется бедный ручной эспандер. Невозможно же упражняться по очереди!..

С борьбой на руках у Юрия было связано нехорошее воспоминание из далекого детства. Мальчики любили таким образом доказывать свое превосходство и привлекать внимание девочек, думав, что тем безмерно важно узнать, чья рука сильнее. Нетрудно догадаться, кто именно никогда не участвовал в подобных забавах, а наблюдал за ними издалека, сгорав от зависти.

Однажды школьные девочки предложили побороться на руках. Юрий не хотел утверждаться за счет девичьей слабости, однако их слова звучали по-доброму, да и отказ сулил насмешки со стороны однокашников. Он ошибся: после этого его дразнили слабаком не только мальчики, но и девочки. И без того скудное общение с товарищами в тот последний год в школе сократилось до наименьшего.

Вдруг удар по столу вывел Юрия из воспоминаний — Борис победил, после чего гордо встал и развел руки в сторону, как будто принимал овации, которые и правда случились, но не в должном количестве. Павел достал из кармана ручной эспандер в форме бублика и поднял его вверх, стал ждать.

— Как хорошо, что никто не стал возражать! А то у нас бывает, что кому-то тоже захочется обладать эспандером.

— Здесь столько спортсменов?

— Любая вещь из внешнего мира дорого стоит. Конечно, мы редко попадаем на кладбище с чем-то весомым в карманах. Чаще всего это сигареты, спички или зажигалки, мелочь; реже фонарики, складные ножи… Всем этим мы меняемся.

Зависть вновь охватила Юрия. Хотелось вызваться на бой, выиграть, чтобы поблагодарить девушку за спасение. Но что он мог сделать? От одного вида рельефа вытянутой руки Павла становилось страшно. На мгновение пронеслась мысль, зародившая глупую отвагу, от которой нога слегка выдвинулась вперед. Однако Анжела схватила юношу за плечо, будто угадав его стремления.

Эспандер перешел в руки Бориса. Бой закончился.

Только зрители начали расходиться, как табун позади пронзительно заржал, заставив Юрия вздрогнуть. Преобладали в этом скопище юноши, а потому звук получился громким. Своим видом и поведением они выражали вседозволенность: нахально смеялись, не замечав никого вокруг, тайком перешептывались, затевав недоброе.

Один из них, толстый краснощекий курильщик со смуглой кожей, бросил басовитый дребезжащий голос, словно табак кучами оседал на связках, в сторону Юрия и Анжелы:

— Бруса^[2] в нашу хату^[3] привела? Молодцом!

Лицезреть оскал почти черных зубов понравилось лишь льстецам из этой шайки, отчего становилось ясно: он у них главный. В ожидании ответа, он поднес дымившуюся сигарету к толстым губам и сделал долгую затяжку, будто легкие у него были безмерными; за это время, пока он касался губами внутренней стороны пальцев, удалось рассмотреть их: коричневые, волосатые, короткие, с ногтями, до желтизны пропитанными табаком. Клуб дыма, как от автомобильного мотора, пронесся по трактиру, достигнув цели остаточными обрывками. Табачный запах резал нос Юрия, но, что хуже, в нем отразилось зловонное дыхание, которое, казалось, на расстоянии только усиливалось; Анжела решительно считала, что юноша каждое утро полощет рот мочой.

— Пошел к черту, Ник!

— Вместе с тобой, Анжи — охотно.

От искажения своего имени девушка невольно поморщилась, будто вступила в то, что обычно люди обходят стороной, а животные закапывают. Чтобы не сближаться с табуном, ей пришлось выбрать обходной путь к пустому столику в дальнем углу трактира. Она потянула Юрия за собой, старавшись скорее удалиться от этого места, и за столиком разместилась спиной к неприятному знакомому.

На лице Ника еще более растянулась улыбка, обнажив гнилостный частокол, и от радости он зацокал серым языком, отчего несколько капель слюны вырвались наружу, и потер им одну из щелей, где некогда находился зуб.

— Что это было?

— Отморозки, зовущие себя «Искатели», — сказала Анжела, потирав костяшки пальцев, словно те зудели от понятной жажды. — Во главе с этим ублюдком Николаем. Они заманивают новеньких, рассказывая грезы о том, как те получат все, что пожелают, но на самом деле заставляют их искать вход в подземелье и добывать ценную информацию о монстрах. Известно, каким путем.

Только юноша снова хотел удивиться описанию людей в плащах, которое, конечно, подходило им, но настраивало на несерьезность, как хрупкий с виду кулак мощно врезался в поверхность стола. Анжела, опустив голову, потерла руками лоб, веки и сделала протяжный выдох.

— Ни при каких обстоятельствах не связывайся с ними. Слышишь меня? — Она говорила с надрывом, выделяв каждое слово, и голос перескакивал с ноты на ноту. Рука невольно потянулась к цепочке одного из кулонов, скрывавшегося под одеждой. Тогда она впервые не отвела взгляд в сторону, в ее глазах кофейного цвета отражались лишь гнев и отчаяние. — Ничего хорошего из этого не выйдет.

За столиком Ника показалось шевеление. Хотя он спрятал сигарету под стол и придал лицу младенческой невинности, одна девушка, что находилась за пристройкой подле камина, неодобрительно кричала в его сторону — клубы зловонного дыма добрались до ее отдельного обиталища; это было такое частое зрелище, что никто и головой не повел.

— Кто это? — спросил Юрий, кивнув в сторону незнакомки.

— Светленькая девочка у барной стойки?

— Если ты называешь каменные блоки, неровно поставленные друг на друга и накрытые какой-то тряпкой, барной стойкой…

— Тамара, владелец трактира.

— Это ее дом?

— Не знаю, как к ней попал ключ, но с тех пор она крепко держит его при себе. Каждый день открывает и закрывает трактир. Жаль, что ночью на поверхности не безопасно: мы бы оставались в трактире. Как же давно я не спала на мягкой кровати…

Анжела невольно напомнила обо всех странных вещах: кладбище, дети, трактир, люди в плащах… К тому же образовалась неловкая пауза, которую юноша твердо решил заполнить вопросами, но в голове роилось такое их множество, что выцедить первый было трудно. Она поняла затяжное молчание, поэтому решила начать сама.

— Первый вопрос, который ты задал мне: призрак ли я? Да, мы призраки в какой-то мере. На самом деле мы не умерли, я думаю, и точно знаю, что теплые и осязаемые. — Она легко коснулась ладони Юрия, несколько смутив его. — Просто кто-то начал так называться — вот и устоялось.

— Но я прошел сквозь…

— Верно, но этим наша призрачность ограничивается. Хотя мы не нуждаемся в пище и воде, в их выведении, мы не можем летать, становиться невидимыми, проходить сквозь предметы, кроме своего места захоронения, или что-то в этом духе.

— Только через собственные гробы?

— Да, участок земли, окруженный оградой. Это удобно: никто не сможет проникнуть к тебе, когда ты этого не хочешь. Ни призраки, ни монстры.

— Гробы-кресты, кресты-гробы… — прошептал Юрий. — Что это вообще за место? Я был в городе, а потом раз — и очнулся уже в гробу.

— Никто не знает, что представляет собой кладбище и как именно сюда попасть. Закономерности, правда, есть. Две. Каждый пережил крайне тяжелое эмоциональное событие и у каждого есть какой-либо талант. Взять тех же Павла и Бориса: они всю жизнь усердно занимались спортом, мечтали сделать это профессией. Александра, наш проводник новичков по кладбищу, хотела работать экскурсоводом. Тамара… Не знаю, в чем она преуспела и о чем мечтала, но она отлично заведует этим местом и, должно быть, неплохо готовит. Все здесь чего-то хотели от жизни, но не получили.

— И ты тоже?

— И я.

Анжела вновь отвела взгляд в сторону и молчаливо задумалась. Юрий решил не пытать ее вопросами личной жизни.

— Почему же вы остаетесь здесь? Кругом, конечно, лес…

— Неужто ты считаешь нас глупыми? Нельзя покинуть это место.

— То есть как? — взволновался призрачный юноша, отчего в животе неприятно закрутило. — Нет-нет, я хочу вернуться домой, к родителям. И ничто меня не остановит!

— Если не веришь мне, чуть позже сам убедишься. Кладбище не отпускает.

— Так говоришь, будто оно живое…

— Все может быть, — пропела призрачная девушка, поглядывая в окно. — Мы давно бы отсюда сбежали, если бы не барьер. Невозможно выйти за пределы кладбищенских ворот и стен. Словно упираешься в невидимую преграду — и дальше пути нет. На самом деле далеко не каждый хочет покинуть это место.

— И почему?

— Все ищут вход в подземелья, куда ты вчера ненароком попал. Ходят слухи, что там находится волшебный предмет, исполняющий желания, можно сказать, сердце кладбища. Видел его?

Воспоминания о вчерашнем заключении отразились лишь страхом и раздражением.

— О каких волшебных предметах ты говоришь?! Нужно не об этой чуши думать, а скорее выбираться, пока нас не поймали!

— Слухи откуда-то берутся, и нет того призрака, который не верил бы в это. Никто не возвращался, чтобы рассказать, да и делиться с кем-то информацией никто не хочет. В конце концов можно загадать этому предмету, чтобы вернул нас домой.

— Слушай!.. Единственное, что я видел там внизу, это двух маньяков в черных плащах, которые с помощью страшной машины убили ребенка.

— Точно, нужно еще поговорить о «маньяках». Уж не знаю, люди это, звери или что-нибудь похуже, но к первому варианту склоняешься, наверное, только ты. Именно из-за этих монстров, кем бы они ни были и как бы ни выглядели, нам нельзя появляться на поверхности ночью. Все бесследно исчезали, и только один раз кто-либо видел, чтобы после этого возвращались. Только ты.

Анжела последовательно стукнула грубыми подушечками пальцев по столу и перевела взгляд на призрачного юношу.

— А теперь твоя очередь рассказать мне все, что ты видел там. Как я и сказала, вместе мы сможем исполнить наши мечты.

Уже много времени прошло, с тех пор как дверь трактира бесшумно впустила нового гостя, и неизвестная фигура, что шла по следам призраков, притаилась неподалеку и всем телом впитывала детали разговора. Если бы беседовавшие не были так заняты друг другом, то заметили бы темный силуэт, непривычно одиноко занимавший место за соседним столиком.

Костлявая рука упала на плечо Юрия, отчего холод вместе с дрожью разнеслись по телу, достигнув волосков на руках. Некоторое мгновение он не решался взглянуть на призрака, наблюдал искривленное лицо Анжелы, не скрывавшее негодования. Послышался стук каблуков о дощатый пол, скрип ножек стула, после чего темное пятно, схваченное боковым зрением, разместилось по третьей стороне стола.

— Юра, Юра, Юра… — быстро заговорила призрачная девушка. — Ты вообще не представляешь, как мне повезло познакомиться с тобой. Увы и ах, но так получилось, что я совсем нечаянно подслушала вашу долгую болтовню. И я поняла, что это все правда, потому что ты сидишь вот тут, передо мной, а значит и правда убежал от монстра. Я тоже очень хочу все-все знать о них, так что давай рассказывай. Ну же!

Находившись в ошеломлении от внезапного появления и стремительного словесного потока незнакомки, Юрий не понял ничего из сказанного, а только уставился в ее вытянутое лицо. Призрачная девушка была наделена восточными чертами, так умело отразившимися в кучерявых угольных волосах, несколько касавшихся плеч, остром крючковатом носе с горбинкой и едва различимом в быстрой речи акценте. Пока она ожидающе смотрела на призрачного юношу, левая рука ее неподвижно, точно мертвая, лежала на столе, а правая, напротив, потирала темные пуговицы темного пальто, поправляла темный шарф и закручивала темный локон.

— Что тебе нужно? — вмешалась Анжела, удивленная проявлением немыслимой дерзости.

— Да я же только сказала! Ничего особенного так-то. Всего лишь сложить кусочки наших знаний, чтобы видеть полную картинку событий, объединить усилия, так сказать. Я же надеюсь, мне можно вступить в вашу маленькую группку, которую с натяжкой язык поворачивается назвать командой? Да, Юра?

Лицо Анжелы стало и цвета, и температуры раскаленного железа. Не услышав ответа, незнакомка хищно повернулась к ней и застонала:

— Да что же вы молчите как рыбы?! Может, ты главная, девочка? Прости, конечно, я уж и не могла подумать. Выглядишь ты, конечно, пострашнее, чем Юра, в смысле, что ты хоть какой-то страх можешь навести, как настоящий лидер. Прям ух! Но так уж у меня заложилось в мозгу, что лидерами становятся мальчики. Так что же?!

— Нет у нас никакой команды, — прорычала призрачная девушка, чей гневный взгляд намеревался оставить от нарушительницы покоя горсть пепла. — И тем более с тобой.

— О! Тогда я могу стать главной в нашей команде, раз уж так сильно просите, раз уж вы такие все стеснительные. Хотя… Ну уж нет! Нет-нет-нет. Ни за что. Это же нужно столько качеств, их у меня нет, так что нет. А вот у Юры, я уверена в этом, такие есть, хоть на вид и не скажешь.

— Так и ты думаешь, что артефакт существует? — очнулся призрачный юноша. — Тоже ищешь его?

— Даже не думай ей ничего рассказывать. Может, она засланный Ником шпион. Предаст нас, когда найдем вход, и мы останемся ни с чем.

— Нет-нет-нет! — запищала незнакомка, сделав поистине детское лицо, и замахала рукой перед носом. — Я не из команды этих дураков. Ни за что! Да и ваши «арте-что-то-там» мало меня волнуют. А вот мою сестренку волновали. И нужно же было проявить свой дурной характер и «узнать, чего стоят эти монстры». Стоили мне пропажи сестренки. В общем я совсем не буду отбирать у вас желание. Я же не изверг: оно всего одно дается. Так что на здоровье, угощайтесь, как говорится!.. Кстати, меня зовут Сидни. Да-да, имечко странное, не из лучших. Я бы вообще хотела, чтобы меня звали Сашей, там, или хотя бы Женей, в смысле девчачьими именами этими. Но вот есть как есть, назад во времени не прыгнешь и не скажешь маме с папой свои пожелания. Они у меня…

Разговор быстро принял форму монолога, из которого стало ясно о восточном происхождении отца Сидни, который женился на матери, коренной жительнице этого города; далее последовала масса ненужных сведений о том, как по рассказам родителей ей выбирали имя, что совсем отличалось от здешних; в конце призрачная девушка гордо заявила, что считает себя носительницей даров трех народов и нисколько не жалеет об этом.

Под стоны и зубные скрипы Анжелы, чьи костяшки на пальцах были расчесаны до красных пятен, Сидни была невольно принята в новосозданную команду, лидерство в которой так и не было решено. Неведомое чувство подсказывало Юрию, что у нее нет пагубных намерений, а любая крупица знаний могла пригодиться, пусть и тогда все сказанное ею казалось пустым звоном.

— И в знак доброй воли я обязательно поделюсь тем, что знаю, первой, чтобы вы точно убедились, что я не плохая. Так вот. По времени где-то чуть раньше, чем я увидела вас, я случайно подсмотрела, как двое призраков, мальчик и девочка, подняли с земли какой-то предмет. Вот прямо на дороге валялся. Чудеса! А почему я подумала, что он важный? Да вы бы видели, как они опасливо смотрели по сторонам, но вроде меня не заметили. Вы же знаете о кладбищенском тайнике? Ты, Юра, может, и нет, а вот она точно должна. Так вот это, наверное, один из тех самых амулетов.

— А ты, как я вижу, виртуоз в делах подсматривания и подслушивания, — дразнилась Анжела.

— Эй! Обидно же. Я вам тут рассказываю важнейшие вещи, которые, наверное, никто больше не знает, а вы… Я между прочим помогла нашей команде, как я считаю, бесценно помогла! А что сделала ты? Эх… В общем не знаю, поняли ли они, что это и как найти еще такие, но думаю да. Они уже давно сидят здесь, в трактире, за столиком в дальнем углу. Только не нужно поворачиваться и давайте говорить чуть тише, а то точно заметят.

— Тебе в первую очередь.

Все же Юрий приподнял подбородок, рыскав глазами в толпе, но призраки, скопившиеся ранее у столика Павла и Бориса, теперь разбрелись по всему трактиру, так что найти двух подозрительных сверстников было крайне трудно. И он бросил эту затею.

— Так-так-так… Если память не врет, а она на самом деле делает это частенько, поэтому не могу ручаться за точность… Андрей и Наташа. Да, так их зовут.

— Объединимся с ними?

— Ты чем слушал-то? Желание только и только одно, так говорят. Нашу команду я считаю совсем странной, да и она получалась только потому, что я не хочу отбирать желание, а у тебя, девочка, наверное, тоже есть свои причины помогать и не брать желание. Или вы до сих пор об этом не говорили?.. В общем нет, ни в коем случае они не захотят в нашу команду, а только создадут проблемы, если расскажем. Будет ой как не сладко!

— А как же «Искатели»?

— Мог бы и догадаться, — вяло отозвалась Анжела, опустившая от скуки подбородок на стол. — Ник не подпустит никого из своей шайки к исполнителю желаний.

— Получается, у нас целых два сильных врага, что меньше, чем могло быть, но больше, чем хотелось. Так-так-так… «Искатели» обыгрывают нас в смелости, они же выбираются ночью на поверхность, поэтому должны много интересного знать о монстре. И Андрей с Наташей обойдут всех нас в два счета, если найдут все амулеты. Как ни посмотри, у них есть зацепки к разгадке этой большой тайны. А что у нас?

— У нас тоже есть, — гордо сказал Юрий.

Он достал дневник, закрепившийся благодаря ремню на поясе, и аккуратно поставил на столе подле себя. Призрачные девушки разместились за спиной призрачного юноши, где почти зеркально одной рукой уперлись в стол, а другую положили ему на плечо; правда, ладонь Анжелы быстро, как от ожога, отпрянула. Все всмотрелись в желтую бумагу, словно она была сделана из чистого золота. Последние и самые ценные страницы пропитались подземной водой, но, удивительно, бумага не развалилась и даже подсохла, правда, буквы несколько расширились из-за набухших чернил.

Рассказ о появлении призрака на кладбище Юрий прочитал, будучи в темнице, многодневные исследования местности читать времени не было и, наконец, ближе к завершению записей в книге стали встречаться упоминания об амулетах.

Юрий начал читать вслух:

«Сегодня мы, как обычно, проводили время на старом дубе. Заметив, что плоская крона наверху начала подгнивать, Маша от нечего делать расковыряла ее ногой. Оказалось, что в этой выемке был спрятан необычный предмет: шестигранник из красного неизвестного мне материала. Поговаривают, что именно такие ищут здешние ребята-призраки».

«Целый день мы потратили на его изучение: пытались разбить, открыть заднюю панель (судя по всему, нужен ключ), жгли, поливали водой — никаких изменений».

«Проснувшись от осенившей мысли (а я всю ночь разглядывал проклятый шестигранник!), я решил зарисовать едва видимые на нем по всей площади насечки. Возможно, я спятил, но эти очертания кажутся мне знакомыми. Где же я видел это место на кладбище?»

К великой досаде призраков владелец впоследствии вырвал страницу с рисунком из дневника. Об этом говорил волнистый узор возле переплета и неглубокие вдавления, отразившиеся на соседней странице. Сколько не приложи стараний, восстановить по ним рисунок было невозможно.

Следующий почерк был неровный, отрывистый, писался он в дрожи на коленях или другой неудобной для этого дела поверхности. Кое-где остались растертые следы грязи и влаги.

«Если этот дневник кто-то найдет, пусть знает, что ни в коем случае не нужно искать эти амулеты. Похоже, я действительно в подземелье и отчаянно жду приближения смерти. Когда картинка на шестиграннике узналась, я помчался к этому месту (для вашей же безопасности не стоит знать о нем), даже не обратив внимание на то, что уже поздний вечер. В сумерках я нашел эти очертания… Больше ничего не помню… Как в полусне… И вот я оказался в подземелье, в клетке, окруженный несколькими призраками, кому тоже не посчастливилось попасться монстру. Возле нас стоит странный аппарат с диковинным механизмом, один вид которого заставляет дрожать. Кто-то идет».

Створки дневника резко захлопнулись.

— Я видел этого парня… Он попытался спасти меня. А теперь их всех убили.

На какую-то долю минуты команда непривычно замолчала, раздавался только гул окружения и тяжелые дыхания призрачных девушек за спиной. Взгляды троих призраков сделались тусклыми от напора мыслей.

Похолодевшая рука Сидни скользнула с плеча в направлении шеи; медленно узкая ладонь подтянула лохматую голову и стала разглаживать обитавшие там космы. От неожиданного действия Анжела как-то странно скривилась, но выстояла без слов, наблюдав за Юрием, чья голова упиралась призрачной девушке в грудь.

— Мне так жаль. Даже ужасно подумать, что там было в подземелье; хуже этого, наверное, только вареная редиска или молоко, или редиска с молоком… Прошу, ты должен рассказать, как все было, чтобы мы могли убежать от монстров, прошмыгнуть мимо или и вовсе начистить им морды.

До этого момента призраки не знали, почему все, кто выходит на поверхность в темный час, исчезают. Не было очевидцев, чтобы раскрыть многолетнюю тайну. Большинство призраков верили, что с приходом ночи из глубинных подземелий или густого леса выползает опасность в разном обличии, будь то монстры, что питались детьми, неведомый туман, в котором навсегда исчезали призраки, воздух, становившийся ядовитым… Впрочем, в последнее верилось с трудом, поскольку наутро не оставалось ни следа пропавших. Зато слух о монстрах, неведомо кем пущенный, разлетался по головам призраков, подобно стрелам — безмерно любит человеческий ум олицетворять страх, преувеличивать значимость даже крохотной тени от травинки. Были и светлые мысли о том, что именно в это время открывается проход в подземелье или выход в лес, после чего призраки просто не возвращаются.

Проверять никто не решался.

Юрий рассказал и про страх погребения, и про заключение, и про хитрый способ спасения, в тех подробностях, какие запомнились волновавшимся разумом.

— Эх… Я уж думала, что это огромные такие волки на двух ногах, с вонючей шерстью, слюнявой мордой и острейшими когтями. А оно вон все как, гораздо проще. Вроде как люди… Но ты же не видал их лиц, поэтому под плащами вполне могла бы быть шерсть, да?

— Не столько важна их внешность, — рассуждала Анжела, — сколько поведение. Если мы хотим бороться с ними, то должны иметь о них представление. Люди они или нет, но можно сказать с точностью, что умны. Об этом говорит то, что они делают из призраков оружие, неясно зачем, однако это признак разума. Еще мы точно знаем, что они появляются ночью из подземелья (а значит именно ночью открывается проход) и странным образом заманивают туда жертв. Был на кладбище и ничего потом не помнишь, говоришь?

— Да, я считаю, что это какой-то гипноз или галлюциногенные вещества. Я читал о таком. Я не ощущал ничего, находясь в странном месте, как будто был далеко от своего тела, а все же прошел значительное расстояние.

— Они что, крутят перед глазами часики на ниточке, приговаривая, что твои веки тяжелеют? — встряла Сидни, нарушив ход загадочных мыслей.

— Теперь понятно, почему попытки «Искателей» заканчиваются неудачей, даже несмотря на их хитрые приспособления.

— Да-да-да, пусть у нас нет амулетов, но мы знаем о монстрах больше всех. Ура-ура! И все это благодаря непослушности Юры, ты наш герой!

— Тише! — зашипела Анжела. — Единственное, что мы узнали это и так ясный факт, что они опасны. Нужно понять, как они гипнотизируют призраков, найти их слабости. Кстати, после этого ты все равно остаешься в «команде»?

— А почему бы мне «после этого» бросать вас? На что это ты намекаешь?

— Мне неприятно это говорить, но, если ты сама не понимаешь, то я посмею: ты правда надеешься найти сестру?

— Конечно! Она жива, и я чувствую это, как собственные кончики пальцев. И шиш всем, кто думает обратное, поняла?

Пока у каждого в душе сильнел ураган, раскачивавший морскую гладь спокойствия, толстою нитью протягивалось молчание. Все уставились на древесные кольца, что испещряли поверхность стола, а потому не заметили, как двое призраков переместились к барной стойке.

Вдруг плечистый призрачный юноша резко остановился, отчего компаньонка несколько отдалилась от него, и опустил подбородок, вглядевшись в пол, вместе с тем наклонилась кепка, чья серость скрывала грязные пятна на козырьке. Он поправил тонкий вязанный свитер, из которого местами выдавались лоскуты пряжи, затертую куртку, и поднял потухший окурок, посмотрев на столик «Искателей». Распадавшиеся на части башмаки застучали по полу в направлении владельца остатка сигареты.

Незамедлительно Ник заметил серо-болотного цвета пятно на окраине зрения и поднял голову.

— Это твое? — сказал призрачный юноша, вытянув окурок перед собой. Со стороны столика донеслись такие звуки, какие могли издавать только мастистые скакуны. — Тамара же поставила мусорное ведро.

— Свали отсюда, бомжик!

— Из-за таких, как ты, мир никогда не станет чистым.

Возникший случай не отложился надолго в пустых головах «Искателей», и они принялись дальше беспечно болтать, не замечав никого, отчего тот лишь вздохнул и поспешил к спутнице, ожидавшей его у барной стойки; окурок полетел в урну. Тамара выслушала заказ призрачного юноши, чья кошачья улыбка растягивала короткие частые усы над губой, переходившие в неказистую бородку.

Смуглокожая девушка, опершись локтями о каменные блоки, наблюдала за происходившим в комнате, пока ловкие окольцованные пальцы неосознанно тасовали колоду карт; при этом разноцветные браслеты на запястьях и шее, кольца серег подпрыгивали в такт действию. Платье, достигавшее лодыжек, цепляло взгляд: пышные маки на темном фоне.

— Эти амулеты… — заговорил Юрий, пристально глядев на яркие волнистые буквы дневника. За время молчания в голосе появились нечистые дребезжащие звуки, создававшие и без того нерадостное настроение, пришлось прочистить горло. — Твоя сестра, Сидни, тот незнакомец, чей дневник мы читали, да и сколько еще детей умерло и умрет ради них? Сколько еще никогда не сможет выбраться отсюда?

— Если не найдем вход в подземелья и не сможем победить монстров, не выберется никто, — сказала Анжела.

— Да откуда ты знаешь? — гневно возразил Юрий. — Вы, призраки, мало что знаете об этом месте. Вы-то, не схвати меня маньяки, и о них бы ничего не знали. Так почему ты веришь, что амулеты помогут найти вход в подземелье? Почему веришь, что там, под землей, вообще есть исполнитель желаний?

— Потому что не хочу провести остаток жизни здесь, — сказала призрачная девушка звонко и резко, подобно взмаху клинка. — «Борись или умри», — вот что нам говорит это проклятое кладбище! И я выбираю первое.

После недолгого разговора Тамара удалилась в подсобное помещение, находившееся где-то в недрах дома. Как только ее фигура скрылась из виду и звук шагов полностью затих, призраки кивнули друг другу, после чего развернулась череда быстрых событий.

Зайдя за каменные блоки, Наташа быстро откинула ветхий коврик, стелившийся по полу барной стойки, который выбросил в воздух клубы пыли. Под ним обнаружилась крышка погреба, готовая, судя по виду, распасться на опилки при любом прикосновении; сквозь паутину, закрывавшую просветы досок, виднелась лишь тьма. Андрей подцепил край люка и с силой потянул его на себя, открыв проход вниз, из которого тут же донесся холод.

— Ах! — воскликнула Сидни. — Что это они?! Как это?.. Зуб даю: узнали, где второй амулет.

Команда уставилась на Наташу, которая, усмехнувшись, скрылась под барную стойку, после чего Андрей, казалось, последовал ее примеру. Юрий поглядел на Сидни, которая, пусть и выглядела подвижной и ловкой, не смогла бы, в случае разногласий, дать отпор противникам. Оставалась только Анжела; она и так проявляла порывы к действию, видневшиеся в частых мелких подергиваниях тела, но неведомая сила всякий раз истребляла эти начинания.

Ситуация требовала незамедлительных действий, и Юрий, чувствовав негласное право решать, сомневался. Смеет ли он направлять призрачную девушку, что выручила его, в зону, где перекрест интересов непременно создаст драку? Несмотря на всю опасность, подумалось, что именно у этой «команды», вздорившей ежеминутно, получится одержать победу в пока что скрытом от многих соревновании. Он пообещал себе, что не позволит никому из них погибнуть.

— Анжела!

После того как ее имя вылетело, будто снаряд, из уст призрачного юноши, она оторвалась от стула, получив краткое потемнение в глазах, и гулким бегом рванулась к открытому люку. Юрий удержал взгляд на стройном теле, восхищавшись тем, какие возможности бывают перед спортивными людьми. Именно поэтому он только спустя значительное, ввиду стремительных действий, количество времени заметил выступавшую из-за каменных блоков макушку Андрея. Несколько взлохмаченных прядей торчали из-за барной стойки.

Все силы Анжелы тратились на то, чтобы моментально настигнуть цель, а потому она не оглядывалась по сторонам; сначала ее тело, прыгнув через стойку, устремилось в отрытый погреб, а уже после мозг осознал мимолетную картину прятавшегося призрачного юноши и зародил подозрения.

Прыжок на изъеденную жуками ветхую лестницу оказался разрушительным. Грузная нога призрачной девушки с грохотом проскользила вниз, пробивав одну ступень за другой, пока не коснулась пола, а весь деревянный каркас не осыпался, как сгоревший конец спички. Она осела на пол, неудачно повернув ноги при падении, и разгребала ладонями завал, придавивший ноги, сметала с волос опилки.

В погребе и правда находилась Наташа, успевшая отскочить вглубь, а теперь мелькавшая в узкой полосе света, что проникала в открытый люк. Она намеревалась схватиться за поданную руку товарища, но высота погреба позволяла лишь соприкоснуться пальцами.

Андрей вытянулся, услышав стук шагов Тамары, и крышка погреба рухнула с такой силой, что каждый в зале обернулся на резкий звук, после чего кроссовка еще несколько раз крепко впечатала ее в пол, будто давила тараканов. Коврик мгновенно накрыл потайную дверцу, еще раз вздыбив частицы пыли. Нескольких секунд не хватило, чтобы Тамара увидела творившееся на ее месте безобразие.

Услышав резкий звук, владелица трактира впорхнула в комнату, теснив в голове мысли о драке и полной разрухе трактира. Однако все было на месте, кроме голов призраков, уставившихся на барную стойку, словно она была сценой, на которой танцевала примадонна. Осторожно призрачная девушка подошла к Андрею, осмотрев окружение зала и свое рабочее место, но не нашла причины всеобщей ошеломленности.

Вместо правды нарушитель начал невнятно говорить про насекомых, ползавших по полу, на что Тамара ответила полным недоумением, поскольку таковых в доме не бывало с момента его постройки; но еще краснее ее лицо стало, когда ей отказали в покупке принесенного в двух чашах горячего напитка.

Спустя мгновение Андрей под тихое негодование Тамары уже возвышался над столиком оставшейся команды, грозно нахмурив густые брови и сжав широкие кулаки.

— Не мешайтесь под ногами, — предупредил он. — Впрочем, без рыжей вы нам не помеха.

Призрак уже развернулся, чтобы покинуть трактир, коснувшись выпуклой части кармана, но раздавшийся голос Юрия приостановил его.

— Предлагаю союз: наши знания о монстрах и ваши об амулетах. Согласись, так у нас будет больше шансов.

— Или ты хочешь, чтобы твои косточки обгладывала та волосатая зверюга, которая выходит ночью? О да! Мы много о ней знаем и знаем, как убить ее!

Хотя лепет Сидни звучал убедительно, Андрей усмехнулся и посмотрел на призраков подобающе.

— Жажда желания делает из нас врунов, предателей и грабителей. Вы совсем идиоты, если не понимаете, что действовать нужно в одиночку. В крайнем случае вдвоем.

Шаги юноши с каждым разом звучали все тише, пока не послышался скрип двери, сменившийся хлопком. Сидни рванулась было за ним, но Юрий потянул за руку и сказал:

— Нужно спасти ее.

— Пусти! Он же уходит. По-любому запрячет амулет и ищи свищи потом, — пропищала призрачная девушка. — Да пусти же ты!

— Она спасла меня, и я хочу ответить тем же. Помоги мне!

— Юра, это старый-престарый дом. Раньше везде были такие погреба, чтобы в случае засады можно было улизнуть, там обязательно будет выход куда-то на кладбище или, что прекраснее, за его пределы. Ничего не случится с твоей Анжелой!

В пылу буйства эмоций она наговорила первые мысли, какие успокоили бы Юрия, и в меньшей мере добилась успеха: он ослабил непривычно сильную хватку и уперся в стол в намерении подняться.

— Если она не вернется до темноты, — кряхтел он, — я разорву эту крышку погреба!

Пока призраки спорили, Андрей уже давно выбрался из трактира, устремившись в особое место. И все же команда решила нагнать его и в силу возможностей Юрия заковыляла к выходу. В один момент Сидни заметила проблему призрачного юноши и подумала бежать в одиночку, однако увидела перед собой живую стену.

— Не так быстро, зеленчак^[4], — сказал Ник, который вместе со своей бандой закрыл выход из гостиной трактира. Около десятка человек разной степени грозности выстроились в ряд, гордившись дерзостью главаря, так что миновать их было бы затруднительно или даже невозможно. — А ты, мелочь пиковая^[5], можешь идти.

В присутствии Анжелы Юрий чувствовал безопасность, но тогда призрачной девушки рядом не оказалось и мерзавца Ника ничто не сдерживало от совершения беспредела. Правда, более он боялся за Сидни, которая ростом и телосложением не отличалась от него, даже выглядела более хрупкой. Если на них нападут — десять человек! — можно будет спасаться лишь бегством и только в окно.

Уставшие ноги задрожали, подкашивались, как тонкие веточки ивы.

— Да ты не боись, — зашипел Ник и присвистнул в щель между зубами. — Анжи, небось, наплела, что мы злодеи, каких мир не видовал. Увы и ах! Мы всего лишь банда, которая реально имеет шансы, а не шансы имеют нас.

— Я действую в одиночку, — попытался твердо сказать Юрий, но голос срывался и в общем показался необычайно высоким.

Ник раскрыл смердящую пасть, но тут же смолк, ощутив ботинками лёгкие подземные толчки. Они все нарастали, пока не затрясло весь трактир, отчего одна чаша на краю барной стойки полетела вниз. Дрожь земли быстро успокоилась, создав на некоторое время тишину в зале.

— И поэтому ты, фраерок^[6], «в одиночку» ищешь их вместе с Анжи и вот этой вот? Давай, Юрец (или как там тебя), к моей братве. Тебе же лучше будет помочь нам или… Ну, ты понимаешь… Мы реально получаем, что хотим.

— И что ты нам сделаешь, поганка? — сдерзила Сидни, отчего сердце Юрия нещадно застучало по ребрам. — Ты-то со своей шайкой обязательно должен знать, что на кладбище нельзя драться? Ни-ни! Иначе же ты превратишься в мерзкую лягушку или в слизняка, или как там оно решит. Но я склоняюсь в сторону слизняка. Такого скользкого и мерзкого.

— А ты, амара^[7], чо, блатная^[8]? Я бы не советовал гнать на нас. Против лома нет приема! Знаешь такое? У нас есть свои рычаги и уловки. Ну что, Юрец?

Входная дверь спасла призрачного юношу от напряженного момента тем, что с силой распахнулась, ударившись о стену. Чтобы поглядеть на прибывшего, «искатели» расступились. Сначала в комнату вошел округлый, точно воздушный шар, живот, а следом показалось багровое от бега лицо. Призрак уперся ладонями в колени, согнувшись в теле, и жадно заглатывал воздух в попытке восстановить дыхание.

Все замерли в ожидании новости, что по взволнованному виду призрака обещалась быть невообразимой.

— Амулеты… Там… Открыто… Борьба, — выдавал незнакомец, все еще задыхавшись, и громко пропищал, отчего большинство знающе прикрыло уши: — Все на выход! Сами увидите!

— Еще свидимся, — сказал Ник и первым покинул трактир.

В ближайшие несколько минут заведение опустело, после чего Тамара заперла дверь на ключ, упавший в глубины кармана, и последовала за толпой. Представление намечалось любопытное: призраки жаждали получить амулеты и готовы были всерьез сражаться за них.

Примечания

2

Брус — новичок в тюрьме.

3

Хата — здесь: банда, община, группа.

4

Зеленчак — здесь: «зеленый», новичок в каком-то деле.

5

Пиковый — здесь: человек иной национальности.

6

Фраерок — фраер, здесь: чужак.

7

Амара — девушка легкого поведения.

8

Блатной — здесь: уважаемый, «свой» человек.