Победить зверя

Екатерина Дудина

Внутри каждого из нас живет зверь. Иногда мы держим его на поводке. Порой отпускаем погулять или запираем в клетке. Но случается так, что зверь нападает на хозяина и занимает его место.По венам оборотней ползает тот же страх, и та же надежда проползает следом. Одно лишь иначе – когда человек поддается зверю, внешне все остается по-прежнему. У оборотня вырастают шерсть и клыки.Даяна оказалась одной из них. Теперь у нее два варианта – победить и остаться собой или пасть и стать призраком.

Вторая глава

Солнце смеялось над угрюмым Петербургом, выглядывая из—за многослойных облаков. Сильный ветер норовил использовать зонт вместо парашюта и унести меня в Финляндию. Молния на куртке постоянно расстегивалась, подчиняясь властным порывам воздушной стихии. Холод заковал движения в наручники и сделал их неуклюжими.

И как поклонника солнца и звездного неба занесло под купол этого мрачного города?!

Мы шли по заснеженному парку — я и Линда. Отпечатки моих ног и ее лап оставались позади. Снег крупными комьями оседал в них. С того самого дня мы были неразлучны. В моих одиноких прогулках появился компаньон. Когда уходила на работу, она громко рычала и демонстративно удалялась из прихожей прежде, чем мои ноги ступали на лестничную клетку.

Линда брела возле меня. Как ценитель свободы любого живого существа, я убрала поводок в дальний шкаф, где его оккупировала пыль. Люди спешно расступались перед нами, боясь нрава большого сильного зверя.

Я не удержалась от легкого смешка, наблюдая, как очередной прохожий развернулся и осторожно, на цыпочках, удалился в абсолютно ненужную ему сторону. Линда бросила на меня взгляд. Мне показалось, она тоже смеется.

Кроме страха и чрезмерной впечатлительности мужчине ничто не угрожало. Нрав Линды был спокоен. Она была умна, хоть характер ее и не был прост. В неприметный осенний день я не просто приютила собаку, а обзавелась другом, охранником и теплым пледом в одном лице.

Необычная девушка исчезла. Я выторговала у Эда ее номер, но он постоянно был вне просторов досягаемости сети. Пыталась наведаться к ней домой с визитом вежливости, но и там было пусто. Вздох облегчения от отсутствия потребности отработки долга вырвался было из легких, но так и осел на дне.

Я знакома со своей изобретательной жизнью далеко не первый день. Она терпеливо ждала, пока расслаблюсь, чтобы холод неприятностей окатил меня внезапно и застал врасплох.

Ледяной ветер лишил возможности чувствовать собственные руки. Мысли лишили концентрации. Я не заметила замерзшую лужу. Нога поехала по ней, тело поплыло следом. Виноват был разум, а пострадали невинные части тела. Жизненно, не правда ли?!

Линда подбежала и села возле меня. Ее пасть приоткрылась. Мне вновь показалось, что она смеется.

Кряхтя и бранясь, я встала и принялась избавляться от налипшего снега. Громкое рычание отвлекло меня. Линда напряженно смотрела куда—то вдаль. Через пару секунд пришлось пожалеть об отсутствии пресловутого поводка.

Собака рванула с места и скрылась за декорациями замерзших кустов. Я спокойно продолжила очистку одежды, решив, что одна из кошек скоро уяснит, чья это территория. Ошиблась.

Я сорвала голос и растратила все силы, пытаясь ее разыскать. Бесполезно. Линда исчезла.

Безумно однообразные, идеально ровные будни оплели меня серым налетом пыли. В те дни я уволилась и подыскивала работу, стремясь поменять железо на олово и влезть в новую кабалу.

Серые тучи грязной сырой тряпкой обложили небо. За окном гневались весенние сумерки. Принтер печатал объявления с изображением Линды. Дни выстраивались в караван тщетных усилий. Надежда таяла вместе с тонером. Сознание ставило на бесконечный повтор лекцию о верности собак.

Легкий скрежет пробился сквозь жужжание принтера. Я прислушалась, но внимание быстро упорхнуло. Скрежет стал немного громче. К нему примешивался тихий стон.

Я осмотрела лестничную площадку сквозь закрытую дверь. Она была пуста. Стон и скрежет повторились вновь. Осторожно открыла дверь. На полу лежала Линда. Ее тело было укрыто грязью и кровью.

Соленый конденсат размыл мир перед глазами. Неожиданность породила ступор. Он откладывал поиск решения.

Линда устало посмотрела на меня. Ее теплый язык коснулся моей руки. Прилив слез рассыпался по лицу.

Телефон дрожал. Тремор мешал выстраивать комбинации слов. Время таяло со скоростью света, пока искала номер ветеринарной клиники.

Низкий мужской голос грубо и сердито задавал вопросы, на которые я не знала ответа. Волшебная фраза «двойная оплата за срочность» размягчила его и прервала поток ненужных расспросов.

Пятнадцать минут ожидания превратились в бурю переживаний и растянулись в вечность.

Топот эхом отбился от стен и разнесся по подъезду. Низкий коренастый мужчина грузно дышал. В его руках возлегал черный прямоугольный чемоданчик. Он присел на колено возле Линды, достал перчатки и начал осмотр.

— Раны скорее выглядят угрожающе, — уверенно постановил он, продолжая досконально изучать каждый сантиметр шерсти. — Риска для жизни нет!

На импровизированных носилках из нескольких покрывал мы с доктором перенесли Линду в дом. Он закопошился в своем чемоданчике, достал из него несколько флаконов, сделал укол и продезинфицировал раны.

Линда потянулась носом к моей руке, но тут лимит сил иссяк, а препарат вступил в бой. Она уснула, не успев до меня дотянуться.

Доктор продолжал манипуляции с телом. Я не видела дальнейшие обряды. Соленый экран смешивал очертания мира и превращал его в одно большое разноцветное пятно.

Мне под нос протянули желтоватый лист с перечнем лекарств. Рассеянно взяла его в руки, тут же выдав взамен оплату, возведенную в степень квадрата. Мужчина принял ее и покинул помещение, не задавая лишних вопросов.

Закатное солнце ломилось в приоткрытое окно. Окровавленные бинты лежали на полу возле дивана. Взгляд скользнул выше и замер. Место собаки заняла она — девушка со странной смесью сажи и пепла в цвете густых кудрявых волос. Сознание было далеко от нее. Раны затянулись, но не исчезли.

Я остановилась у входа в комнату. Ступор заковал тело в кандалы. Лицо вытянулось и изменило свои черты. Бешеный взгляд дополнили приподнятые брови. Ключи выпали из рук, но я не слышала звон соприкосновения с ламинатом. Лишь внутренний голос шептал о моем сумасшествии.

Жизнь дождалась расслабленного выдоха. Именно в этот миг она повернула вентиль и окатила меня из шланга ледяной волной. Именно в этот миг приползло осознание: мне нравится попадать в нестандартные ситуации, выходящие за рамки обыденности! Без них жизнь превращается в унылую смесь черно—белого ряда полутонов и оттенков.

Люди боятся такого стечения обстоятельств, а я… я боюсь жизни, которую они придумали.

Я уснула в кресле на балконе, когда поздняя ночь пожала руку раннему утру. Солнце уже стучалось в окна и протискивалось сквозь них на стопку книг, возвышающихся над небольшим деревянным столиком.

Меня разбудил грохот, доносившийся из комнаты. Движение любой части тела вызывало ноющую боль. Я повернула шею и чуть не взвыла. Встала на онемевшие конечности и чуть не рухнула.

Пока мое тело неохотно и неуклюже ковыляло до двери, Тамила успела прохромать до выхода.

— Далеко собралась? — окликнула ее, опираясь о косяк и пытаясь принять более—менее устойчивое положение.

— Я думала ты ушла, — ответила девушка и робко обернулась, попутно утрамбовывая ногу в мой (новый между прочим!) сапог.

— Думаю нюх у тебя лучше, чем способности ко лжи!

Я изменила дислокацию и прилегла на стену. Удерживать равновесие самостоятельно тело отказывалось наотрез.

— Мне нужно идти! — резко выпалила девушка и щелкнула дверным замком. Я терпеливо ждала. Дверь можно было открыть только ключом, который в данный момент надежно впечатался в мой зад.

Тамила приложила все возможные и невозможные усилия, чтобы сбежать. Я молча посмеивалась над ее потугами.

Онемение сменилось неприятными покалываниями. Рука потянулась за ключами. Звонкий грохот соприкасающейся стали заставил девушку обернуться. Она неловко дернула ручку и лишилась сознания.

До постели нам пришлось плестись на четвереньках. Моя пара ног медленно, но упорно передвигалась. Ее пара волочилась следом. Интересно, все девушки такие тяжелые или только оборотни?!

— Ну, рассказывай! — выпалила я, дождавшись пока Тамила откроет глаза. Мой локоть опустился на колено. Ладонь образовала пьедестал для подбородка. Жаль, попкорн дома закончился.

Девушка рассеянно посмотрела на меня. Было заметно, что при всей видимой целостности организма, она очень слаба.

— Мне нужно идти! — не обращая на мое любопытство ни малейшего внимания, прошептало это чудо в шерсти и начало перемещать свою волчью задницу к выходу.

— А как же завтрак? — непринужденно спросила я и «абсолютно ненавязчиво» позвенела ключами, тонко намекая, что просто так из своей берлоги ее не выпущу.

Раздался громкий, но сдавленный рык. Через секунду моя рука была вывернута в неловком положении за спиной тонкой девичьей кистью. Ключи у меня, разумеется, изъяли.

— Позволь тебя отвезти! За мной должок, помнишь? — кинула я вдогонку. Вместо ответа на зов пришла тишина. Пришлось догонять этот мощный комок шерсти в полуобморочном состоянии.

— Не принимаешь чужую помощь? Гордость не позволяет? Все оборотни такие или только ты? — запыхавшимся голосом вещала я.

Казалось бы, ослабевшее создание, должна ходить как пенсионерка, так нет, летела так, словно сдавала норматив по спортивной ходьбе!

Я вымоталась, пытаясь держаться поблизости. Легкие выписали мне строгий выговор, а тело потихоньку начинало объявлять бойкот. Посему пришлось перебираться в свою старенькую, видавшую виды, Мазду. Несколько месяцев она томилась в ремонте. Пару раз знакомый мастер разводил руками и разливался в стенаниях о невозможности реабилитации двигателя. Неделю назад он позвонил и довольным голосом сытого бегемота сообщил о выздоровлении машины. Я с удовольствием покинула медлительные ряды пешеходов и перебазировалась на четыре дряхлых колеса.

Тамила продолжала одинокий кросс. Мои конечности следовали за ней с комфортом. Девушка в таком темпе пролетела целый проспект, а потом взяла и рухнула в клумбу. Мазохистка, не иначе!

Я устало вздохнула и затащила ее в машину, для надежности припечатав ремнем безопасности. Удержать девушку в сознательном состоянии было вне его юрисдикции, зато в состоянии бессознательном он не позволял удариться головой о бардачок.

— Тебе туда нельзя! — раздался слабый тихий голос.

Я обреченно вздохнула, мысленно ругая в длинных нецензурных высказываниях упрямство оборотней. Если бы я не видела эту даму в образе волка, подумала, что ее настоящая ипостась — баран!

— Почему? Вход только для оборотней? — прищурила глаза и растянула «милую» улыбку во все личико.

— А ты кто? Кот персидский?! — недовольно буркнула Тамила, а потом и вовсе зарычала, освобождаясь от ремня.

Одна из бровей удивленно потянулась к макушке. У девушки наблюдались явные проблемы с рассудком после удара о клумбу.

— От тебя волком за версту разит! — рыкнула Тамила.

Мне хотелось покрутить пальцем у виска и отвезти девушку к гостеприимным дяденькам в белых халатах. Воспоминания о вечере отбили это желание и явили новое — отвезти туда нас обеих!

— А в чем тогда проблема? — хотелось ей думать, что я волк — пожалуйста. Моей целью было вручить помощь, вне зависимости от способов.

— Тебя нет ни в одной базе! — большие глаза испытующе на меня уставились и сверкнули золотом. Я вздрогнула.

— Поэтому ты за мной следила? — мой взгляд, к сожалению, выглядел менее эффектно.

Девушка потупила взгляд и тихонько прикусила нижнюю губу.

— И успела понять, что ты действительно не знаешь, кем являешься. Как—то неловко и скомкано получилось все рассказать. Ладно, перс, заводи мотор, только потом не смей жаловаться!

Шины терлись по асфальтовому покрытию. Педаль газа давала импульсы движению стрелки на спидометре. С автострады и обочин прыгали мысли, останавливались на сцене разума и разыгрывали театральные постановки с глубоким философским подтекстом.

Я упивалась шармом и обаянием скорости, изредка косясь на Тамилу. Она дала приказ навигатору вести меня в глухие дали и тут же задремала, неуклюже повиснув на ремне безопасности.

Раздался громкий храп, который вытащил девушку за шкирку из непредсказуемой туманности подсознания. Она поморщилась от яркого света и торопливо вытерла соскользнувшую слюну.

— Не хочешь рассказать, кто тебя так отделал?

Злобный взгляд и молчание прибыли вместо ответа. Раскрываться девушка была не намерена. Моя бурная фантазия придумала сотни различных вариантов событий вместо нее.

Веки настойчиво поползли на глаза цвета охры, голова поползла вниз на замедленной съемке. Слюни получили амнистию, но использовали ее не так охотно, как прежде. Я беззвучно рассмеялась и продолжила собирать в лукошко заблудшие мысли на безлюдной магистрали.

По зелени травы лилось закатное золото солнца. Мотор гнал металлическую коробку по покалеченной дороге в сторону скал. Я запуталась, где мы находимся еще два дня назад, когда попрощался с жизнью навигатор. Тамила держалась уверенно и походила на полководца, раздававшего приказы. Я же примерила образ несмышленого солдата, слепо идущего в неизвестном направлении.

Сон капитулировал и показал девушке белый флаг, но беседу это не оживило. Тамила упорно игнорировала любые вопросы, не касающиеся направления движения. Мне оставалось играть в домино со скукой и выбрасывать через окно надежду на наличие конечного пункта назначения.

Однако, жизнь вещь удивительная. Именно в тот момент, когда думаешь, что безнадежно потерялся, на самом деле, находишься у самой цели.

— Здесь прямо, — сообщила ровным голосом Тамила и продолжила заниматься созерцанием пейзажа. Мои брови поднялись настолько высоко, что несколько морщин останутся на лбу навеки.

— Там же скала! — заторможено отозвалась я. Произошло это не скоро. К счастью, капот машины за это время не успел размазаться о твердь камня, а мы не превратились в паштет.

— Все верно, — голос девушки был спокоен, как и прежде.

Ее взгляд врезался в мою пораженную физиономию. Эхо внезапного смеха еще долго будоражило внутренний мир.

На руле оказалось в два раза больше рук. Ногой Тамила оккупировала педаль газа. Я силилась ее оттолкнуть и избежать свидания со смертью, но оборотень оказался сильнее человека.

Скала приближалась с безумной скоростью. Страх галопом пробежал по телу и закрыл глаза руками.

Картина маслом: «Опять вляпалась!».

Ливень брани обрушился на меня крупными каплями. Я открыла глаза. Скала осталась позади. Шок заставил мою ногу впечатать педаль в пол. Впереди распростер объятья крутой поворот.

Тамила выхватила у меня управление и резко вывернула руль. Машина со скрипом и свистом заскользила по дуге.

Мое дыхание было рваным. Я не мигая смотрела на величественный средневековый замок. Стена ограждала его покой. Башни и шпили силились достать до небес.

Тамила что—то говорила, но ее голос превратился в невзрачный фон. Эхо ее смеха еще раздавалось в голове. Оно смешивалось с внутренним голосом и жутким грохотом заглушало все вокруг.