Девочка, не промахнись!

Евдокия Краснопеева (2024)

Учительница французского языка Марианна (Мария) оказывается втянута в разборки между криминальными авторитетами города N. Около года назад на даче Свирса, который был не последней фигурой в структуре местного криминального сообщества, погибла её сестра Настя. В результате взрыва погиб и сам хозяин, и его гости. При этом пропала значительная сумма денег. Все ищут баксы и надеются, что Мария укажет им путь к деньгам.

Глава. 3

Остановка встретила меня цветистой бранью. Рулады были изощренны и даже литературно насыщенны. Я с интересом огляделась. Недалеко от пластиковой будочки «сдох» серебристый «мерс». Водитель несколько раз пнул колесо и, чертыхаясь все так же вдохновенно, вытянул из салона приличных размеров сумку. Закрыл машину уже в полной тишине, смирившись со своей участью. А потом с завидной прытью ринулся к подъезжавшему автобусу.

«Эка, приперло мужика», — подумала я, включаясь в начавшийся спринт среди потенциальных пассажиров маршрута № 7.

Все лезли вперед и яростно толкались, из чего следовало, что автобус ожидали нескончаемо долго. Виртуозный матерщинник вломился в заднюю дверь одним из последних и шваркнул сумку себе под ноги. Я уже взялась за поручень, но получила такой тычок в бок, что едва не завопила. Длинный парень с наголообритым затылком отшвырнул меня, как шелудивую собачонку.

— Козел! — процедила я сквозь зубы и, согнувшись пополам, вспрыгнула на подножку в последнем усилии.

А двери уже плавно начали закрываться. В результате я оказалась в салоне, а моя юбка веселым парусом трепыхала снаружи, зажатая створками. Я приплющила щеку к дверям и услышала впечатляющий треск. Бедру моему стало немного прохладнее, и я стрельнула глазами вниз. Ущерб был максимальный: шов надорвался до самого пояса, выставив кокетливо черное кружево моих трусиков. Одно неловкое движение и мне придется кричать в лица заинтересованных пассажиров: «Улыбнитесь, вас снимала скрытая камера!».

А наглец, из-за которого произошло глупейшее событие, стоял прямо перед моим носом, поскрипывая кожаными штанами. Ему отчего-то было маетно. Руки беспокойно шарили по карманам, он топтался и ворочался, норовя при этом окончательно размазать меня по дверце. Потом пальцы добрались до бритого затылка, и принялись сосредоточенно скрести.

«У козла — блохи!» — охнула я.

Представив себя полуголой и вшивой, вынужденной еще минут 40 трястись в общественном транспорте, я взъярилась и под видом неосторожного движения въехала локтем мерзавцу по причинному месту.

Эффект превзошел все мои ожидания. Парень побелел лицом, но хватался отчего-то не за свои гениталии, а за ухо.

Благодарению Бога, автобус затормозил, и дверцы открылись. Я крутнулась, чтобы сбежать, но не успела. Крепкий тычок выдворил меня на тротуар быстрее, чем я предполагала сделать сама. Жесткие пальцы вклещились в мой локоть, а свирепый шепот «что ж ты делаешь, сука?» заставил проявить некоторое беспокойство.

— Простите меня, я не хотела, — залепетала я невразумительно. — Нечаянно получилось.

Козел меня не слушал. Он стремительно вышагивал куда-то, волоча меня вслед за собой. Приближающийся сквер темнел густыми кустами и энтузиазма мне не прибавил.

— Никуда не пойду! — взвизгнула я испуганной крысой и попыталась упереться конечностями на манер упрямой лошади.

Никак не ожидала, что в его худощавом теле таится такая силища. Остаток пути до затененной скамейки я преодолела по воздуху. Причем, парень при этом даже не перестал дышать ровно и глубоко.

— Замолкни, — он бухнулся рядом, придерживая меня за плечи, как будто в любовной неге.

Глаза, сокрытые под темными очками, пугали меня еще больше. Я пыталась разглядеть спрятанные «зеркала души», чтобы уяснить, к чему быть готовой, но только натыкалась на свои выпученные зенки. И тут спокойствие снизошло на меня.

«Машка, готовься к самому худшему, а надейся на лучшее»

— И что будем делать? — спросила я вполне мирно, стряхивая тяжелую длань со своего плеча.

Он все еще был полон беспокойства. Глаза, невидимые для меня, шарили где-то вдалеке.

— Оттрахаю тебя, — сказал небрежно, особо не задумываясь.

— Тогда не затягивай с этим, — посоветовала я. — Мне ещё к Таньке заскочить надо.

Вот тут он осатанел. Вцепился в мои плечи, встряхнул, как сноп прошлогоднего сена и злобно прошипел, обдавая запахом мятного «орбита».

— Крутая бабенка, да? — и смазал мне ладонью по морде.

Замахнулся снова, но я выставила свой баул преградой к собственному лицу. Третий раз за сегодняшний день мой ридикюль был подвергнут насилию. Все содержимое вывернуто и перетряхнуто.

— Студзинская Марианна Ивановна, Набережная 25, квартира 62. — Прочел похититель, распахнув мой паспорт.

— Вот что, Ма-ша, — парень снял очки и взглянул на меня черным, тяжелым взглядом. — С этой минуты начинаешь отрабатывать право на жизнь.

— Это на панели, что ли? — поинтересовалась я почти беззвучно: немигающие, как у кобры зрачки произвели на меня впечатление.

— Кто ж на такую драную кошку позарится?

Он вновь стремительно поднялся и поволок меня куда-то. Фалды мой юбки развивались рваными клоками, а тело покрылось мурашками, сразу перестав ощущать сухой, душный воздух. Мы пересекли улицу и ввалились в бутик, сверкающий зеркалами и светом.

— Девочки, — промурлыкал мой кавалер мягко и глумливо кинувшимся навстречу продавщицам, — упакуйте мою крошку по первому разряду, чтобы при взгляде на неё хотелось. Только быстренько, быстренько…

Я увидела, как он зашуршал зелеными купюрами, и испугалась по-настоящему. Чего же хочет от меня этот придурок, раз, не задумываясь, платит такие деньги?

Меня водворили в примерочную с большим энтузиазмом. Видно, с покупателями была напряженка. Гора тряпок выросла передо мной, как по-волшебству.

— Я не хочу, чтобы ты выглядела дешевой шлюхой, — предупредил мой кавалер, засовывая морду за занавески.

— Я могу руководствоваться своим личным вкусом? — уточнила я на всякий случай.

— Нет. Твой вкус отвратителен. — Он дернул лохмотья моей юбки, отчего вновь раздался веселый треск. — Ты должна выйти через 15 минут в таком виде, чтобы я захотел тебя трахнуть. Не получится, пеняй на себя. Придушу голыми руками.

Длинные пальцы изобразили скручивание головы тощему цыпленку. Получилось натурально, и я ощутила себя полуобщипанной птицей. Я присела на малиновый табурет, обтянутый розовой кожей, и пораскинула мозгами…

Можно попросить девочек позвонить в милицию.… Только ни одна из них не захочет связываться с бандитской рожей и его подружкой.

— Хлопотно это… — пробормотала я известную фразу из известного отечественного боевика.

Можно потихоньку удрать. Да только, козел знает мой адрес и, если захочет, достанет меня по всем статьям. И потом, Мария, ты не можешь бегать по городу в одной кофточке и трусиках.

Программа-минимум была определена, и я пояснила симпатичной крашеной «коломенской версте» чего я желала бы надеть. Со вкусом у меня, слава Богу, все в порядке. Потом, высунула личико и пропела:

— Лапулечка, козлик мой ненаглядный, ты не мог бы купить мне баночку геля для волос.

Я решила все же попытать счастья и скрыться. Поживу у Таньки на даче, отлежусь.… Только продавщица своей любезной предупредительностью спутала мне все карты.

— У нас есть хорошая косметика, я вам сейчас принесу.

Пришлось мне по-солдатски втискиваться в новый костюм, потому как черный свинцовый взгляд задержался на часах многозначительно. Девушка принесла мне целую корзиночку всякого женского барахла.

— Если умеешь, воспользуйся этим, — посоветовал мне бандит ехидно.

Продавщица одарила его взглядом полным неодобрения.

— Для этого нужно много времени, — сказала она убежденно.

— Ерунда, моя Маша справится за 5 минут.

Он подчеркнул голосом отведенный мне лимит, и я беспечно махнула потрясенной девушке:

— Плевое дело.

Результат был неплох. Я взглянула в зеркало на томную длинноногую красавицу в темно-сиреневом маленьком платьице. Поправила затянутые в узел волосы, ниспадающие упругими кольцами по плечам. Этому нехитрому сооружению с эффектом «мокрых волос» научила меня Танька. Просто и быстро — банка геля и расческа. Еще бы пару цыганских колец в уши… и на панель! Истерический смех рвался из моего горла. Из примерочной я вышла, улыбаясь почти весело — пожалуй, терять мне нечего. Ноги, приспособившиеся к парусиновым тапочкам, сейчас, когда их обнимала мягкая кожа на 8-мисантиметровой шпильке, слегка дрожали, но все же не спотыкались. Я скромненько дождалась, когда мой кавалер расплатится, и поплыла к выходу, спросив в дверях:

— Ну что, милый, ты меня хочешь?

Твердо решила: в случае отрицательного ответа огрею его сумкой и выскочу на проезжую часть с истошным воплем. Уж лучше быть сбитой машиной, чем задушенной неизвестно кем.

— Да, — откликнулся он коротко и глухо.

На улицу мы ступили почти влюбленной парой. Я привалилась к острому плечу и мрачно спросила:

— Что ты от меня хочешь?

— Исправишь свою оплошность — и катись к чертовой матери.

Я почувствовала, что офонареваю.

— Это что же, оглаживать твои яйца пока не заблестят?

— Какие яйца? — напряженно откликнулся спутник и тут же разозлился. — Кто о чем, а вы, бабы, все о… (тут он сказал слово непроизносимое в приличном обществе).

— Ничего плохого больше не делала. Только ткнула тебя локтем, каюсь, нарочно, — огрызнулась я.

— Я уронил подвеску из уха прямо ему в сумку.

Сказал бандит тихо и до того проникновенно, что я вздрогнула.

— Ты ткнула меня, сука, и я уронил серьгу.

Я рот раскрыла от изумления. Выходит, мальчик баловался со своей побрякушкой, разжал не вовремя пальчики…. Невероятное, абсурдное, полное дерьмо!

— Наверное, стоило попросить вернуть сокровище, — предположила я сухо.

— Ма-ша, ты не понимаешь. Он даже подумать не должен, что в его сумке посторонний предмет. Ты пойдешь и достанешь из его сумки мою подвеску.

Я хотела спросить, как мне это сделать, но кавалер предвосхитил мой вопрос.

— Хоть молью прикинься, Ма-ша.

Мы остановились неподалеку от сверкающей всеми огнями вывески «Капитан Дрейк».

— Он сейчас там. Ступай и помни, дорогая, что я тебя знаю достаточно, чтобы сожалеть о твоей кончине.

Я рванула свою сумку с его плеча.

— Это я тебе не оставлю, — проворчала я решительно. — У меня там тексты к завтрашнему экзамену.

— Надеюсь, тебе удастся ими воспользоваться.

Это пожелание своим мрачным юмором едва не подкосило меня на корню. Я запнулась, как конкуровская лошадь на полном скаку и дала задний ход.

— Как тебя называть? (Не безымянным же убийцей?).

— Крест… — ответил бандит, немного поколебавшись.

Поджилки под коленками задрожали еще явственней.

— Чудное имя, — восхитилась я. — Тебе идет.

— Машенька, я тебя в скверике ждать буду, — мертвым голосом пообещал мой добровольный знакомец.

Я вполне натурально представила, как с сухим треском его имечко вколачивают в мою, насыпанную горкой, могилку, и потянула ножку плавно, как на подиуме, в сторону злачного места.