Как оно есть. Этюды, эссе, рассказы

Даша Белозерова

Мысли, эмоции, реальности, сны – калейдоскоп внешнего и внутреннего. Искреннего, немного с солью и необходимостью рассветного ветра.

Проезжая Сэнабо

Одни считают, что сначала нужно придумать название, а потом уже под него выстраивать нить. Нить и взаимосвязь сюжета, настроений, взаимоотношений героев, нюансов, и даже последних штрихов и парковки элементов пунктуации.

Другие уверяют, что с названием торопиться не нужно! Что в итоге подберется лучшее и идеальное всё — само собой. Потом.

А как было тут — не скажу, потому что это секрет. Секреты — неотъемлемая часть человеческой личности. Это, можно сказать, одна из главных «весомостей» природы homo sapiens, и всего того, что её, природу так будоражит и взъерошивает, не побоюсь этого слова.

И как именно было в случае с началом, серединой и вероятным продолжением истории вне бумаги — тоже не стану говорить. Потому что, с одной стороны, первым было, конечно, название. Но с другой — суть была давно, и подспудно давила на мозжечок своим навязчивым «пиши-пиши-пиши». Совесть отодвигала действие, интересуясь «А точно можно, а точно ли это удобно и корректно?».

…И даже если даже просто даже проезжая «сэнабо» даже можно представить и разворачивать рычаги фантазии в совершенно даже разные стороны… то от этого всё равно становится жарко, уютно и весело, а главное — стопроцентно! Высокая степень уверенности: прежде всего, в себе.

Создает комфорт и даже некую беспечность.

И когда в тебе живет радость, как постоянная величина без выпадов сомнений, то не нужно никаких лишних усилий, — тужиться, пыжиться, рваться и доказывать. Все идет своим путем, вальяжно и без суеты.

По сути, каждый из нас один, и это совершенно нормально, потому что кто, кто же может понять тебя, кроме тебя самого — да и то с оговоркой? А кто может тебе не завидовать, кроме тебя же самого?

Это вполне жизненно. Однако очень странное ощущение именно тогда, когда резко, как хлопок или щелчок, осознаёшь, что люди, кто с тобой дружит или общается, в той или иной степени — завидует тебе. Большая часть.

И если даже ты решишь кому-то об этом сказать, самые смелые ответят «Да, это так».

И перечислят то, что в твоей жизни вызывает у них зависть. А тебе остается лишь потрясенно замолкнуть и удивляться с застывшей улыбкой. Ибо это все еще полчаса назад было перемешано с иллюзией НЕодиночества.

И ведь на самом-то деле ни на чье плечо не охота прилечь и поканючить. А просто обменяться энергией — чтобы не скучно, чтобы разнообразно.

Чтобы запомнилось. Главное же — оторваться от всего, и идти навстречу рассвету со скоростью сверхзвуковой и легкостью полета дельтаплана.

Кстати, в определенный момент вдруг стало очевидным, что мы не смотрим друг на друга как в зеркало. Перестали купаться в иллюзии «мы отражение друг друга»: амальгамма с зеркала стремительно осыпается. Варианты? Совсем избавиться от устаревшего предмета обихода, ставшего заурядным предметом, а не жизненной необходимостью.

Еще: сменить амальгамму, но кто ж входит в одну и ту же реку дважды? Вариант третий — не обращать внимания на то, что зеркало превращается в стекло. А наслаждаться этим, взглядом — только вперед, перешагнуть через условность стекла — и с легкостью обернуться в реальность, в мгновение ставшую прошлым.

Интересно, его письмена и мысли — всего лишь искусный перевод текстов песен с иностранных языков? Или всё ж это его мысли, собственные?

…А внезапно раз — и «привет, хорошо выглядишь». Да привет, привет, я сама все знаю, знаю; просто живу в своем собственном режиме — оттого и выгляжу хорошо. Не верится? Верится с трудом? Пора в дурдом? О, не смею больше задерживать!..

Какая это тонкая линия между любовью и ненавистью, думают многие. Как это непросто — забыть и не презирать. Да очень просто. Можно и не забывать, и не переставать восхищаться, просто — всё: уже допил весь нектар непосредственности ваших взаимоотношений. До дна. А дальше дна обычно ничего не бывает. В нормальных, без отклонений историях. И поэтому — оревуар, и да будет новый день. Даже в «сэнабо».

Но уже другим составом. Ведь когда действительно проезжаешь это «сэнабо», каждый раз в голове выстраиваются десятки сюжетов. К этому «сэнабо» совершенно особое чувство. С непередаваемым оттенком аромата, с уважением к кофейному запаху и манкости корицы. Что ж, а вот неделю назад выяснилось, что проезжать больше нечего: власти города изъяли из обихода жителей и гостей употребление этого самого «сэнабо». Таким образом, освободив мою фантазию от ежедневных, не всегда желанных, упражнений в бесконечности счастья.

Я его даже не то, чтобы обожествляла. Но казалось, что он всё же больше, чем просто мужик, пусть даже в процессе. Мне думалось, что совпадения в буквах и мироощущении, — равно как и с другими в музыке и ритме — говорят о том, что такая общность совершенно потрясает, даёт полноту картины мира, радость и долгожданное взаимопонимание. Но нет. Всё вовсе не так банально-радужно-бананово.

Оказалось, что все это тоже игра. Игра вовлечения своего «Я» в круговорот ложных откровений. Приди в себя и осознай, что нет взаимной тяги — как в трубах это бывает. Трубам проще.

Правда, однажды около берега билась бутылка. В ней оказалось вопиющей степени сокровище — как раз в стиле наших ураганно завершавшихся взаимоотношений. Поскольку автор совершенно точно не сможет предъявить претензий, позволю себе процитировать это послание. Оно не дает никаких ответов на вечные вопросы про взаимоотношения мужчины и женщины, но позволяет получить краску настроения, проиллюстрировать то, что с каждым днем всё меньше и меньше нуждается в иллюстрации:

(кавычки открываются)

Ты совершенно прав: надо взять тайм-аут.

С другой-то стороны, все это может закончиться — в любую минуту.

Хотя, когда что-то взрывает тебя проснуться августовским утром, после долгого откровения с вином, с наушниками, намекающими избранность радио-репертуара… конечно, невольно задумаешься о сокровенно-исповедальном. С другой же стороны — так всё просто. При этом у головы путаются совершенно невозможные слова, которые, превращаясь в глубинные мысли, залезают внутрь и начинают практически разделять и властвовать. Как же это варварски! Они приказывают, навязывают, принуждают, диктуют образовывать форму истекающего любовью сердца. Ты эту форму принимаешь. А потом стараешься видоизмениться в прежнее состояние. Ужас. И как тут не впадать в градусные отчаяния ветра и давления атмосфер! В моем окне — потрясающе нежное пастельно-розовое утро. А ведь в твоем городе все это еще продлевается, как минимум, на час! Возмутительно и прекрасно. Жители твоей страны САМИ осознают, насколько это бесценно?..

Друзья! Я так хочу быть рядом с ним. Для чего? Чтобы ощутить глубину отношения. Ведь для меня лично важно, прежде всего, самой любить и боготворить человека. И даже если не знаешь, как выразить всю себя по отношению к нему, то всё равно пытаешься найти форму, овладеть некими моментами опять же самовыражения и всплеска всего того главного и важного, что яростно готовится к выходу наружу. Ну и зачем это скрывать? Чтобы потом все это мучалось невыраженностью многие годы? Я не хочу. Лучше — сразу и открыто!

Я вот думаю, — сок, которым я исхожу по отношению к тебе, — может, начать консервировать и закручивать в банки? Нанять специальную женщину с крышками и стеклом — и ну давай штурмует пусть она объемы ударно.

А солнце, меж тем, разливается не на шутку. Красиво и торжественно. Это приятно. Оно поддерживает меня. Только сладкий алкоголь гораздо более уныл, чем другие. И как спать-то? Отправить тебе sms? Ну полной дурой буду выглядеть — даже несмотря на то, что рассвело, забрезжило и открылось. Ну полный маразм. Для чего это все?

Конкретно ЭТО утро придумано для того, чтобы искать новые формы успокоения? Это жестоко. Хотя, и не безосновательно, я думаю.

Я даже не смогу ответить, спала ли я.

Хорошо, что настойка сирени на водке — это по-настоящему лечебное средство.

В твоем городе сейчас, выходит, без пятнадцати семь утра. Как мило. Славно, что бумажная промышленность работает бесперебойно. В разных странах мира.

Хочется разных ароматов, скакать по высокой траве и видеть в метрах ста двадцати от себя тебя, сидящего в шезлонге под прикрытием тумана. Скакать в льняном сарафане. 46-го размера, как было раньше.

Ну поскачу еще.

Главное — не искать в себе негативные стороны, а то мания и комплексы начнут вылезать. Их главное — вовремя заткнуть. За пояс. Кушаком придушить…. И, кстати, платить той тетке как, к примеру, за почасовую мойку окон. Это же недорого. А эффект — на гора!

Смешная экспозиция. Тут без тёток можно обойтись.

Потому что не могу не писать.

Потому что память постоянно напоминает, какие у него выразительные руки-плечи и глубокие глаза. Чёрт знает что. Мгновения счастья, растворенные в слабосоленом Балтийском море. Чем мерить глубину чувств? И это все мое, я знаю. Съем сырок. Посмотрю на икру, кефир, кетчуп etc. И на творожную массу внутри холодильника. Без двух восемь в моем городе. Утро ни в чем себе не отказывает. А утром волосы такие пышные и наглые, жуть. Наверное, свою суть пытаются в это время уловить.

А музыка на разных радиостанциях напоминает о разных людях. А я буду плевать на это.

Куда побежать-то, чтобы цель была достигнута?

А нужна ли она, цель?

Как хорошо, что много людей сочинило много хорошей музыки. И другие люди, или те же, аранжировали эту музыку. Молодцы, честь и хвала. А я слушаю ее, и от этого возникает много разных правильных чувств. В твоем городе сейчас, наверное, шесть минут восьмого. На море рыбаки уже машут веслами. Или мотором теребят.

Пока я есть, люди слышат меня и любят. И потом тоже, я верю в это.

А остальную сирень в бутылях — отложить до грядущих времен.

Мне тут недавно сказали, что я золотого цвета. Буду стараться соответствовать.

Обидно ложиться спать, теряя каждую минуту жизни, данную тебе. Упуская каждый звук и оттенок. И что с этим делать? /особенно, когда желудок в порядке/. Очень верю, что в другом измерении можно слышать и услышать музыку, особенно любимую. Чтобы тебе мягко было спать.

Попала в переплет — музыки и солнца. Как джем в булочке. Хочется жить и любить. Ну конечно — девять утра, и целых семь минут. А совсем скоро будет восемь. И никто не в силах изменить эту дикую, на первый взгляд, систему.

А музыка — это отражение душевных сил и желаний в преломлении красок твоего мира. Пока всё, думаю, — как там учили меня ставить точки?.. (кавычки закрываются).

…И еще спасибо за то, что тебя больше нет в моей жизни — это дает почувствовать разницу, поскольку искусство представления в моем сознании остро и живо, живо и остро, и на диво дико дерзко! Что ж, просто как оно есть.

И проезжать теперь уже нечего, и можно выбирать новое чудо, песню, эмоцию, термометр, поплавки и сотни тысяч других нюансов; и хвала тем, кто, меняя городской экстерьер, позволят, простите за банальность, поменять интерьер душевный. Ave Maria.

И главное, — никогда нет равнодушия в те моменты, когда споришь, проскальзываешь глазом по силуэту или думаешь о давнем разговоре. Без равнодушия — уютнее всего (кавычки закрываются).

Разные годы фрагментами, с 2006 и по конец 2012 гг.