Юйко (не)ищет мужа

Дарья Ву (2024)

Когда у императора родилась дочь и оказалось, что жена не способна зачать повторно, он женился второй раз. Не заполучив сына, женился третий, но его дочь, Юйко, так и осталась единственной наследницей Трёх равнин. И теперь уже на ней лежит обязанность родить будущего императора. На ней, а не на мне! Я же просто торопилась в универ, чтобы донести забытую копию снилса и попала под машину. Теперь меня хотят выдать замуж за какого-то грозного воина, но ещё один уже ходит следом уверенный, что мой супруг — он. Все зовут меня Юйко, но это не так, я — Юля, и я хочу домой, а не замуж.

9

Меня умыли, переодели и накормили, а после отправили на первое неловкое свидание с мужчиной, чьë имя я никак не могла запомнить. Затем отправили на второе, а на третий день — на третье. Каждый день новый наряд: белоснежный, бирюзовый, а теперь, вот, коралловый. Длинное коралловое платье, как и прошлые, было расшито по подолу. Как я поняла, украшения прикрепляли не столько ради восхваления, сколько для борьбы с игривым ветром. Должно быть, всë дело в холмистой местности, но задувало знатно и ежедневно.

Итак, меня нарядили в кораллового цвета платье, украшенное цветочным узором по подолу. Волосы заплели в две косы и собрали ракушками по бокам.

— Кто сегодня? — спросила я перед выходом.

— Сегодня вы проведëте день с Вэй Бингвеном, — подсказала Лия, прислуживающая мне на каждом свидании.

Я устало выдохнула. Предложение устроить с каждым по свиданию казалось мне прекрасным способом отдалить ненужную свадьбу, но оказалось невыносимо скучным занятием. Первый жених показывал, какой он чудесный стрелок, рассказывал о своих походах и финансовом состоянии, и ни слова не спросил обо мне. Второй заигрывал и пытался распускать руки. Он рассказывал, что у него несколько отпрысков от наложниц. Полагаю, хотел доказать, что способен заделать малыша и мне, но звучал так противно, что я хотела отделаться от мужлана как можно скорее.

Сегодня меня ждал Пингвин, способный лучник и родственник советника Вэя. Я не ждала от третьего свидания ничего нового, полагая, что познала все возможные заигрывания в этом ужасном мире.

Ветер на холмах игрался с ветками деревьев и висящих на них колокольчиках. Тут и там слышался заливистый перезвон, а мы с Лией шли к уже знакомому мне месту пикника, в котором начиналось каждое моë свидание. Невысокий холмик, засаженный деревьями, похожими на сливу, встретил шелестом листвы и ароматом цветов. Я остановилась, прикрыла глаза и вдохнула полной грудью. Низ рëбер сдавило тугим поясом.

— Прошу прощения, что задержался, светлая госпожа, — поклонился запыхавшийся Пингвин.

Лицо его раскраснелось, а лоб покрылся капельками пота. Грудь мужчины медленно вздымалась в попытке отдышаться. За ним следовал мальчик-служка с длинной косицей. Он нëс лук и колчан со стрелами, и ещë какой-то набитый под завязку мешочек.

Я уселась перед заранее разложенным пледом с корзинками еды и попросила Лию наполнить мою чашу соком. Пингвин молча сел напротив и потянулся к лепëшке с бужениной. Некоторое время тишину прерывали лишь колокольчики на деревьях. Ветер старательно поддувал под плед, но слуги вбили его в землю с помощью деревянных колышков. Я радовалась тому, что никто не прерывал мой обед, но недолго. Спустя чудесные мгновенья тишины к нам подобрался ещë один служка, что-то шепнул Пингвину, и на пухлом лице зародилось подобие улыбки. Родственник советника старательно сдерживал уголки губ, стремящихся вверх.

— Драгоценная, светлая госпожа, позвольте продемонстрировать мои умения.

Я протяжно выдохнула и махнула рукой. Меня не прельщало смотреть около часа за стрельбой по мишеням, пока колчан не опустеет. Однако, стряхнув с подола крошки, я села ровнее и чинно сложила руки на коленях. Пингвин, покачнувшись, поднялся на ноги. Перекинул ремень колчана через плечо и подхватил лук. Я вздохнула и медленно прикрыла глаза. Зашелестели перья на стрелах. Звякнула тетива, и раздался краткий свист. Я открыла глаза и посмотрела на Пингвина, расставившего ноги на ширине плеч и потянувшегося за второй стрелой. Первая улетела с нашего холма на соседний и вонзилась в мишень, заранее поставленную там. Свистнула вторая и воткнулась в первую, но не остановилась, а распорола первую и достигла сердцевины мишени. При этом на первой стреле что-то развернулось и повисло.

— Принеси, — скомандовал Пингвин.

— Стой, — отменила я.

Озадаченный служка зыркал то на меня, то на жениха. Я улыбнулась и сказала, что мы сами дойдëм до мишени. Мне одинаково хотелось и размяться, и намекнуть Пингвину, что мужчина, не способный пройтись от одного холма до другого без одышки, мне в мужья не годится.

— Как пожелает светлая госпожа, — поклонился Пингвин, а левый уголок его губ дëрнулся.

Я шла первой, придерживая полы длинного платья, чтоб юбка не путалась в ногах. Деревянные сабо — не самая удобная обувь для склонов, но, благодаря скошенному ремешку, вбитому посередине носка, на ноге держались хорошо. Я радовалась прохладе и свежести. Со стороны реки приносило мелкие капельки. Колокольчики позвякивали в такт шагам, а вдали, на склоне холма, куда мы держали путь, я заметила несколько ланей. Животные преспокойно паслись, не обращая на нас никакого внимания. Я остановилась и залюбовалась грациозными животными.

— Хотите, я застрелю для вас, — Пингвин натянул тетиву.

— Не смей! Покажи лучше, что там за тряпочка болтается.

Шансы жениха стремительно таяли, и он это, похоже, понял. Сконфуженный и красный подобно варёному раку, Пингвин убрал стрелу обратно в колчан и поплёлся за мной, смешно покачиваясь из стороны в сторону.

— Что за странная походка? — перешла я черту приличия.

— Упал с лошади, — невесело выдохнул Пингвин. — Сломал обе ноги, сильно ударился головой. Лекари говорят — чудо, что я выжил.

— А вы что на это скажете? — мы добрались до мишеней, и теперь я видела, что на тряпочке что-то вышито.

— Что там, ваш портрет, — Пингвин зарделся сильнее прежнего. — Я сам его вышил.

— О-о, — только и смогла протянуть я, устремившись к картине.

На льняном полотне гладью красовалось нечто, отдалённо напоминавшее Юйко. Так, кажется, рисовали на средневековых китайских гравюрах. Только там рисунки делались тушью, а тут шёлковыми нитями. Не скажу, что рисунок мне понравился, но это же такой стиль, негоже обижать художника. Высокопоставленного художника негоже обижать вдвойне. Я нахмурилась.

— Не нравится, — заключил Пингвин.

Теперь пришла моя очередь сгорать со стыда. Отведя взгляд от греха подальше, я передала картину Лие и приказала повесить в моей спальне. И попросила морковку.

— У меня нету, — испугалась служанка.

— Тогда яблоко, — мой взор устремился на приближающуюся к нам лань.

Большие глаза животного смотрели на мои кисти, словно просили угощения. Разве я могла отказать?

Вместо яблока мне всучили горсть ягод. Обрадовавшись, я протянула ладошку с ними вперёд и тихонько подкралась к животному. Лань дёрнула ухом, вытянула мне навстречу шею и цапнула большими, квадратными зубами за рукав.

— Здрасьте-мордасьте, — рассмеялась я.

— Стрельцова? — выпучил глаза Пингвин.