Заберу тебя себе

Дарья Белова, 2023

Вся жизнь Зои Беляевой перевернулась, когда она познакомилась с Кириллом Леманном. Настырный, упрямый, просто невыносимый. Он из другого мира, и они абсолютно разные.Только можно ли сердцу это объяснить?От автора: продолжение цикла про балерину и гонщика (Мила и Глеб)

Глава 12

Зоя.

— Как Питер? — спрашиваю между делом.

Сама смотрю в окно и стараюсь не смотреть в его сторону. Каждый раз, как только ловлю его взгляд, что-то щелкает внутри.

— Ты уже в курсе? — довольно улыбается. А улыбка у него и правда очаровательная. — Зойка, а мне приятно, что ты обо мне думала.

Кир чуть расслабляется и откидывает голову на подголовник. Езда сейчас мягкая и приятная. Вот-вот усну.

— Я не думала. Так, Милка обронила между делом, — веду плечами и стараюсь не выдать себя.

— И ты распереживалась, — продолжает.

— Много на себя берешь, Леманн. Вот еще, переживать. Ты перепутал мою попу с Иркиной! После такого я вообще не хотела к тебе выходить!

— Ирка, как я понимаю, не твоя подруга. Дрянь последняя и сучка крашенная? — говорит так уверенно, будто в курсе всех моих чувств. Это несколько настораживает, но и подкупает. Первая догадка и сразу в десяточку.

— А ты на нее пялился.

— Не пялился я, — чуть повышает голос. Но мы не ругаемся. Это нечто другое. Какой-то странный флирт, особенный.

Скрещиваю руки на груди. Меня на самом деле задело, что он ее попу оценил в первую очередь. А я так, какая-то там третья слева.

— Зато у нее ноги короче.

Бросаю на Кира быстрый взгляд. Что я надеялась там увидеть? Что врет? Ничего не вижу. Тепло только по телу растекается, как растопленное сливочное масло, смазывает все шероховатости и неровности.

— Правда? — опасливо спрашиваю. И не дай Бог сейчас ответит, что он пошутил. Я даже подобралась вся в ожидании его слов.

— Пфф, ты еще спрашиваешь? Коротенькие и невзрачные.

— И кривые! — добавляю я.

Господи, мы обсуждаем Иркины ноги. Едем вроде как на свидание, а обсуждаем не меня, а ее. И тут, черт возьми, удружила.

— Так, а я о чем, — восклицаю, — а у меня? — осторожно спрашиваю. Сейчас самое время засыпать комплиментами. Зажмурилась и жду. По коже холодок приятный пробегает.

Кир молчит. Кажется, погасил наш диалог в одну секунду. Потерял интерес. Это пугает. Всего лишь секунда, а он уже не со мной. Переключил свое внимание на объект более выгодный ему. Что это?

— А у тебя классные ножки, Зой, — нейтрально говорит. Я перестала ровно дышать. Его фраза обычная, пустая. А я так надеялась услышать приятное в свой адрес. Да даже шутку. Они у нас получаются классные.

— Кир? Ты… У тебя все в порядке? — он снижает скорость и перестраивается в другой ряд. Потом быстро скролит что-то в телефоне. Кажется, я для него перестала существовать. Пустое место, пшик.

Когда наше общение с Леманном прекратится, я буду знать, что творится у меня внутри: обида, горечь и сожаление.

Только никому и никогда я в этом не признаюсь.

— Кир? — чуть повышаю голос. — Да черт тебя дери, ты для этого меня вытащил из дома, на руках к машине нес и звал меня под окнами?

— Помолчи! — говорит с грубостью.

И весь внимания в своем телефоне. Хоть бери и выкидывай. Только страшно. Я не знаю, что ожидать от такого Леманна.

Закусываю губу с такой силой, что, кажется, зубами разгрызла тонкую кожу. И молчу. Я правда молчу. Не кричу обидные слова в ответ, не ругаю, не лезу. Будто правда своей грубостью на какую-то кнопку нажал, что мне резко стало… больно.

— Так что ты там говорила? — снова улыбается и возвращает мне того Кира, который вызывает у меня раздражение и симпатию одновременно.

— Ничего.

Хочу добавить, чтобы развернул машину и отвез обратно, поставил на то место, где взял, и уехал. И никогда не возвращался.

Кир останавливает машину и включает аварийку. Нам сигналят сзади и кричат ругательства. Но Леманну все равно, он же… Леманн. Ему, получается, можно все.

— Я, — набираю воздуха в легкие, пока она не затрещат от боли, и произношу на одном дыхании, — ты так резко выключил меня из своей реальности. Как долбаную вилку из розетки. Хоп — и нет контакта. Меня это пугает, Кирилл.

— Почему?

— Потому что ты переключился на другую тему, не завершив эту. Резко, грубо, словно потерял интерес.

— Надо было кое-что отправить. Это работа.

— Но ты мог попросить подождать. А ты как тесаком рубанул между нами.

— Черт, Зоя, все лишь попросил помолчать. Мне нужно было переключиться. Если я весь внимания в одном деле, не успокоюсь, пока не доведу до конца. Я такой, — он значительно повышает голос. — От первого до последнего числа, от старта до финиша я отдаюсь по максимуму ради цели.

Ради цели… мигает капслоком у меня в голове. Я для него цель? Что будет, когда он получит желаемое? Ведь я могу быть финишом, как он сказал.

Языком даже не могу пошевелить, чтобы хоть что-то ему ответить.

— Все, не дуйся.

Отключает кнопку аварийки и выжимает газ. Тема для него исчерпана, а меня в лед заморозили, даже зябко стало.

Спустя пять минут мы подъезжаем к зданию кинотеатра. Давно, кстати, не ходила в кино. Первая попытка улыбнуться и скосить взгляд на Кира. Будто и правда в голову мне пробрался, хитрый лис.

— Билеты на последний ряд, Зоя, — шепчет близко. Его попытка меня расшевелить. Я для него просто обиженная девчонка сейчас.

— Ужастик, небось, какой, — стараюсь шутить.

— Не-а. Романтическая комедия. А я их терпеть не могу, Зоя. Все ради тебя, все ради тебя, — повторяет дважды.

Этот Леманн знает, что делать. Прописал у себя в голове план и следует ему неукоснительно. Глупая и доверчивая Зоя Беляева ему начинает верить и поддаваться.

— Какие жертвы. Только я тоже не люблю такие фильмы, — нагло вру.

Хоть чуть-чуть, но насолить очень хочется. Неимоверно и нестерпимо, ладони даже чешутся от этой пакости.

— Врешь? — не верит. Я чуть не подпрыгнула от радости. Леманн сомневается.

— С чего бы? Я похожа на ту, которая любит сопли в сахаре?

Господи, о чем это я? Конечно похожа. Эти фильмы единственные, над чем я могу спокойно плакать и не стесняться своих слез.

— Вообще-то да. Еще и плачешь, когда смотришь.

Ух, по венам горячее варенье льется и склеивает стенки. Он меня как книгу читает.

— Ошибочка, Кирилл.

Я заставляю купить его билет на боевик. Кир отстоял места в последнем ряду. Мы, конечно, та еще парочка.

На экране с первых кадров кровавое месиво. Тошнить начинает уже на титрах. Самое интересное, что Кир прекрасно знал, что я вру, но позволил мне повыкобениваться. Какое-то ненормальное желание показать, что я не как все, во мне есть то, что на самом деле будет ему интересно и важно. С чего я решила, что это боевики — кто ж знает.

За сюжетом не слежу, постоянно перевожу взгляд на Кира. Он устал. Я вижу, как глаза нахмурил, моргает медленно, а дышать стал глубже. Он словно готов уснуть. Это заставляет улыбаться.

— Ты же должен быть в Питере, — шепчу. Он так и не признался мне.

— Должен, — первый зевок.

— Почему не там?

— Потому что все решили. Ну, я сразу сел в машину и к тебе прикатил.

Сердце предательски ускоряет свой ритм. И так громко оно это делает, что боюсь, как бы Кир не услышал.

Он вместо того, чтобы идти спать и отдыхать, проехал сотни километров ради ночного сеанса с взбалмошной и не всегда уравновешенной Зоей.

— Спасибо. Мне приятно, — сознаюсь. Молчать и терпеть уже не в силах. Как мозоль сидели внутри эти слова, а сказав, вылечилась.

Потом он убирает подлокотник между нами и пристраивает голову мне на коленях. Меня затапливает такая нежность к нему! В груди хорошо и спокойно, словно и правда на экране мелодраму смотрю про любовь.

Я разглядываю его профиль, когда свет на экране становится очень ярким. У Кира длинные, загнутые ресницы. Мечта всех девушек. На носу обнаруживаю несколько веснушек. Они незаметные. Так смешно становится, ведь не видела раньше, не присматривалась. Губы… их хочется поцеловать.

Желание яркое, как вспышки на экране. Там, кажется, стреляют. Но я и не дергаюсь вовсе. Просто смотрю на Кирилла, как он спит. Вроде как пытаюсь его сон охранять. Получается неплохо.

Желанный холостяк Москвы и Питера заснул на коленях неизвестной балерины Зои Беляевой.

Отпад!