Золотая бабушка

Грэнди С.

От автора:Однажды я подумала, что пора копить на дом престарелых (хотя до пенсии мне ещё лет сорок). Вела подсчёты, присматривала варианты, откладывала с зарплаты, а потом написала эту книгу. И каждому читателю мне хочется сказать: жизнь только начинается, друг! Ты даже не представляешь, сколько удивительного ждёт тебя впереди.

Глава 4. В силе надежды нет, только в любви

Подъездные бабуськи надели свои лучшие кофточки в цветочек и, не жалея помад, разукрасили губы, которые уже лет десять как потеряли контур. Любовь Михална при торжественных выходах всегда затягивала волосы в узел. Дело это было не из лёгких, бесноватый локон всегда стремился вылезти наружу и не дать оставаться аккуратной, строгой и неприступной. Четверо подружек взялись под ручки и поплелись в сторону ДК. Любови Михалне не нравилось идти рядом с Марьей Петровной, та была тучной, ходила раскачиваясь и потела. Любое неловкое движение — и Марья Петровна снесла бы Любовь Михалну. По другую руку шла Елена, которая была приятнее во всех отношениях, хотя от неё несло жареными семечками.

— В каком хоть жанре поёт ваш Рафаэль? — спросила Любовь Михална.

— Ах… в жанре, ласкающем женское сердце, — Нюра подняла глаза к небу.

Местный дом культуры был самым обыкновенным российским домом культуры. Некогда очень симпатичное здание обветшало, и его попытались реконструировать. Но, естественно, ничего не получилось: усадебному дворцу не подходит кислотно-розовый цвет, как ни старайся. Да и перекрашивать колонны в синий — тоже хреновая затея. Дырки закрыли плакатами, от лепнины просто избавились, положив мерзкий гипсокартон в крапинку. Пол не меняли — его ещё при Сталине отделали, пусть остаётся. Я не перестаю удивляться, как в этих серых стенах вообще смогли прорасти таланты в детях? Впрочем, будь условия жизни в глубинке получше, может, и гениев в наше время родилось бы побольше. А это уже перенасыщение.

Бабульки прошли в зал и окунулись в мир своих: кругом были женщины, накрашенные слишком ярко и ослепляющие завивками. Пахло плохо — пенсионерками, маскирующими запах старого тела въедливыми духами. Больше всего Любовь Михалну пугал запах гниения плоти. Хотя она понимала, что это неизбежно. Только поэтому она особенно тщательно следила за гигиеной даже после смерти мужа: часто мылась, использовала всевозможные гели, крема, молочко для тела. На каждую погоду у неё было своё средство. Любовь Михална тщательно чистила зубы строго два раза в день. А когда стала понимать, что их уже не спасти — поставила себе новые, дорогущие… Большинство же старух не парились на этот счёт. А чего им? Под венец же не идти. Они и в молодости сильно не заморачивались. Кое-как вышли замуж, кое-как родили и кое-как жили.

В зале творилась вакханалия. Зрительницы отдавливали друг другу ноги и ругались наперебой, уже никто не помнил, с чего началась потасовка, крики доносились со всех сторон. Такой обезьянник оскорблял гордопровинциальные чувства Любови Михалны, поэтому она старалась вообще ничего не отвечать на внезапные склоки и оскорбления. Получишь, даже если скажешь вежливое слово. Такое старух злило даже сильнее. А чё ты вежливая такая мимозина? Тут душно, тут грубят, тут топчутся — такая атмосфера, так что засунь подальше своё миролюбие.

Любовь Михална плюхнулась на своё сиденье и тяжело вздохнула. Переднее кресло почти впритык — ноги не протянуть, и сидеть так придётся уж точно часа полтора. Подушка жёсткая, спинка — не лучше. И цвет красный, в разводах от пролитых напитков. Если у Рафаэля окажется не соловьиный голос, то она просто взорвётся.

— Начинается! — захлопала в ладоши Марья Петровна, в зале настала гробовая тишина, бабки заворожённо смотрели на сцену, ожидая кумира.

Место удивительным образом перевоплотилось. Бабки вдруг изрядно помолодели: глаза заискрились, на губах заиграла блаженная улыбка, руки по-девичьи прижались к коротко вздымающейся груди. Когда испарилось последнее, что напоминало в зрительницах старух, пихающихся в маршрутке со своим баулом, на сцену вышел ОН.

Предмет бабуськиных грёз оказался мужчиной лет тридцати пяти с кавказской харизмой, но не слишком яркой. Рафаэлем там пахло мало, а вот Рафиком, у которого Любовь Михална недавно покупала арбуз, несло. К слову, она любила Меладзе и считала его настоящим мужчиной. Но тот выглядел статно, солидно. А у Рафика были худые, как спички, ноженьки, странная подростковая чёлка, осунувшееся лицо. Кто бы мог подумать, что из него выйдет певец.

Танцевал Рафик нелепо, но очень охотно, купаясь в восхищениях толпы, он пристукивал ногой и двигал рукой вверх, указывая на небо.

— А ты одна! В вершине моих грёз. Она! Достойна моих слёз…

С текстами тоже были определённые сложности. Но остальным нравилось. Бабули двигали задами под попсовые мотивчики, то и дело пихая друг друга. Некоторые плакали и отправляли воздушные поцелуи на сцену — Рафик замечал каждый посланный сладострастный луч: ловил и прижимал к груди. Может, именно этим он и растопил сердца местных жительниц? Что Меладзе? Вокруг него красоток много. Известный певец простых старух не замечает, а им тоже нужна любовь, они ведь женщины, хотя порой и сами забывают об этом.

Рафик молодец, нашёл свою нишу недолюбленных и недоласканных, приютил, обогрел и теперь получает с этого неплохой доход. Любовь Михална прикинула: билет на концерт исполнителя местного разлива стоит рублей пятьсот — семьсот. Но Рафик пользуется популярностью, поэтому может и тысячу брать. Посадочных мест пятьсот. Сейчас зал битком, вот и выходит нехитрая математика: пятьсот тысяч рублей за один концерт. И даже если сам ДК забирает половину, да пусть все семьдесят пять процентов, — всё равно остается сто двадцать пять тысяч. А сколько таких несчастных бабок по всему региону? Хороший бизнес эта ваша музыка, так думала Любовь Михална.

Всеобщая эйфория её не захватила. Песни были отвратительные, с какой стороны ни посмотри: в строчках куча смысловых ошибок, слова приторные и скучные, мелодии напоминают друг друга, а всё в целом звучит как миллион однообразных популярных синглов. Внешне Любови Михалне Рафик совсем не приглянулся. Совершенно никакой радости от этого дня. И вот этого концерта с упоением ждали её подружки? Точно стоило надевать платье и неудобные туфли? Старуху накрыло разочарование.

Единственным развлечением стало поведение бабулек, которые, забыв обо всех приличиях, отчаянно лезли на сцену, тянули за рукава Рафика, кидали ему попеременно то лифчики, то панталоны. В них словно вселился бес молодости, и они чувствовали себя подростками, сбежавшими со школы на рок-концерт. Только размер трусов предательски выдавал возраст. Одна так допрыгалась, что для неё пришлось вызывать скорую, но, даже лёжа в кислородной маске, она продолжала дёргаться в такт музыке. Вот что значит преданность.

Любовь Михална не стала дожидаться конца оргии, она попрощалась с подругами, сославшись на плохое самочувствие. Впрочем, «девчонки» не обратили на неё никакого внимания. Только гардеробщицы удивились, что кто-то добровольно покидает великолепный концерт самого Рафаэля.

Старуха плелась по слабо освещённому тротуару, она была подавлена и разбита. Ей хотелось оторваться и почувствовать вкус жизни, которого она не ощущала уже очень давно. После выхода на пенсию, которого Любовь Михална так ждала, жизнь совсем осела. Без работы будни заполнились тоской. Не то чтобы раньше она не ощущала грусти и боли. Но всегда было так много дел, что на рефлексию не оставалось времени. Сейчас времени полно. Отдыхать уже не хочется, но делать больше нечего. Ты никому не нужен. Ты один во всём этом печальном мире.

Снова вспомнился покойный муж Сашка. Любовь Михална не могла выкинуть его из головы. Если бы он был жив, то, конечно, всё было бы веселее. Вдвоём сподручнее. Они бы вместе проводили досуг и придумывали себе занятия, поддерживали бы друг друга, да и просто… У Любови Михалны очень давно не было по-настоящему полноценного общения. Все разговоры на лавочке заводились только о какой-то пустой фигне. А с Сашкой они были на одной волне. «На кой ты оставил меня одну, прохвост?» — часто в сердцах говорила Любовь Михална.

Она могла бы выйти замуж снова, были даже предложения от мужчин помладше. На работе многие смотрели на неё восторженно. Суровая женщина-начальник, не лишённая обаяния, с подтянутым лицом (вновь спасибо матери за хорошие гены). Как только бывшие коллеги узнали, что Любовь Михална потеряла мужа, полились звонки и предложения. Ухажёры были настойчивы, и один раз она сдалась и сходила на свидание, но после послала всех к чертям.

Нет, свидание прошло приятно. С Петром Александровичем они были знакомы ещё со школы, потом стали коллегами и вместе поднимались по карьерной лестнице — оба начальники, но в разных управлениях. Пётр был хорош. Строг к себе и окружающим, но добр с близкими. Вполне симпатичен, опрятен и с приятным запахом.

Немолодые голубки́ посидели в кафе, пообщались, потом отправились гулять по парку. Любовь Михална показывала окрестности города. Пётр Александрович приехал из родных мест специально ради встречи с женщиной своей мечты. Так он и сказал Любови Михалне, а она вся зардела. В общем, всё предвещало хорошее партнёрство не только в работе, но и в семейной жизни. Но Любовь Михална струсила, увидев дома портрет Сашки с чёрной полосой. На фото он не осуждал её, а лукаво глядел исподлобья. Но в груди женщины забурлило чувство стыда. Это предательство! Нельзя так с Сашкой! Он был неидеальным, но хорошим. Лучшего мужа и не пожелаешь!

Любовь Михална понимала, что если бы умерла раньше Сашки, то тот точно бы женился, — такая гипотетическая ситуация её никак не обижала. Но сама она так поступить не могла. Призрак мужа всё ещё ходил где-то рядом. Он был единственным светлым пятном в её непроглядно тёмной жизни. И вот так просто отказываться от него… Как можно?

Люба и Саша познакомились в драмтеатре. Парень увидел грустную девушку, которая сидела одна и сосредоточено глядела на сцену, ждала, когда начнётся спектакль. Друзей у Любы не было. Она уже год как вернулась в родные края после учёбы в Ленинграде, но новых знакомств не завязала, а старые друзья были потеряны навсегда. Но всего этого Саша, конечно, не знал, парень просто видел красивую и печальную девушку, которой нужна была приятная компания. Он подсел и завязал разговор, хотя Люба смотрела на него так, словно он был её не достоин. Но парень не обиделся: он воспринял её надменность как вызов. В итоге Саша и Люба прожили вместе большую часть жизни. Саша победил.