Талисман Крылатой Стрелы

Гарри Кастлмон (2025)

Выпускник военного училища Гай Престон попадает в пограничный форт, когда вождь сиу Красное Облако начинает войну против белых. Он становится свидетелем сражения, в котором индейцы уничтожили отряд белых, которым командовал капитан Феттерман, попадает в плен и спасается благодаря помощи сына шамана, Крылатой Стрелы.

ГЛАВА II

Приглашение

Гай Престон был крайне озадачен этим приказом. Он не знал, что сделал что-то такое, о чём нужно докладывать адъютанту, и, кроме того, этот офицер не был членом его роты. Его не пригласили сесть, как обычно поступали с офицерами, приходившими к полковнику по делу, и он стоял, вертя в руках фуражку, и каждый раз, поднимая глаза на полковника, видел, что тот по-прежнему смотрит на него сквозь очки, словно хочет увидеть его насквозь.

— Вы знаете, что сиу настроены очень враждебно, и представляете ли вы, что они сделают, если схватят вас? — сказал полковник, наконец нарушив молчание.

— Но они не поймают меня, сэр, — ответил Гай. — Я поеду верхом, а ни одна индейская лошадь не сравнится с Томом.

— Не думаете ли вы, что пуля или стрела могли бы убить вашего Тома, пока вы будете от них? — сказал полковник.

— Да, сэр, полагаю, они могут это сделать, но всё равно не возьмут меня живым.

Гай закончил фразу, сунув руку в карман и вытащив «дерринджер», который показал полковнику.

— Хм! — сказал офицер. — Вы бы застрелились, прежде чем вас взяли бы в плен? Ну, не знаю, но это было бы правильно.

В этот момент в комнату вошёл старший лейтенант, исполнявший обязанности адъютанта. Он с удивлением выслушал, когда его офицер ознакомил его с просьбой, которую принёс ему Гай Престон, добавив:

— Вы уже составили отчёт за этот квартал?

Адъютант ответил утвердительно.

— Что ж, я хочу, чтобы вы сделали запись в своих записках относительно лейтенанта Престона, — сказал полковник. — Вы просто укажете: «Попросил разрешения выйти на глазах у сиу, чтобы подстрелить несколько куропаток. Разрешено. Был подстрелен и убит сиу в виду форта.» Вы можете идти, — продолжил он, подойдя к Престону и взяв его за руку. — Я больше никогда вас не увижу.

— Б…благодарю вас, сэр, — ответил лейтенант, который был сбит с толку тем, как была удовлетворена его просьба. — Я обязательно вернусь через час или два.

Когда Гай вышел из комнаты, лицо полковника расслабилось, и он, набив трубку, приготовился покурить.

— Я не думаю, что он поедет, — сказал адъютант со смехом. — Я наверняка и пальцем не шевельнул бы после того, как получил такое разрешение.

— Присматривайте за ним, — сказал полковник, — и если увидите, что он садится на лошадь, просто подойдите и скажите ему, чтобы он не уезжал из виду форта. Я не виню этих парней за нетерпение, я и сам хочу что-то сделать, но не знаю, что именно.

— Привет, Престон, куда ты собрался? — воскликнул один из его соседей по комнате, когда он вошёл и начал собирать охотничье снаряжение. — Ружьё! Ты же не собираешься выйти наружу!

— Полковник мне разрешил, — ответил Престон. — Он назвал их шалфейными куропатками, но я думаю, что это прерийные куропатки.

— И ты собираешься выйти наружу и стрелять их, когда вокруг тебя сиу? — воскликнул молодой офицер, бросив книгу и сев на койке. — Парень, да ты с ума сошёл.

— Полагаю, именно так, по-видимому, думал полковник, но он сказал мне пойти и сказал, что больше не рассчитывает увидеться со мной. Он собирается взять меня на слабо, но увидит, что я не из таких.

Затем Гай рассказал Перкинсу, как была получена просьба и как она была удовлетворена, и тот слушал его в изумлении. Как только он начал понимать, о чём идёт речь, он взмолился, чтобы его соседу по комнате не давали такого разрешения; полковник не ожидал, что он поедет; он знал, насколько это рискованное предприятие, и надеялся, что, показав всё в истинном свете, он заставит Престона тоже всё это понять; но Престон смотрел на это иначе.

— Он выбрал неправильный путь, — сказал он. — Он всё сделал так, чтобы заставить меня пойти. Если он хочет узнать, насколько я храбр, то обязательно это узнает.

— Ты дурак, — с жаром заявил Перкинс. — Я тоже не думаю, что снова тебя увижу. Когда я пожму тебе руку у ворот, это будет последний раз, пока я не увижу, как тебя приведут навсегда

Гай Престон наконец начал понимать, что собирается сделать то, перед чем многие люди, более достойные и смелые, чем он, не стали бы колебаться. Возможно, действительно «за каждым пучком травы скрывался воин сиу», и стрела или пуля, выпущенная, когда он не будет этого ожидать, положит конец его славной карьере и оставит его на милость индейцев, осадивших форт; но у него в кармане был заряженный «дерринджер», и он был уверен, что с его помощью сможет избежать мучений, которым они его подвергнут. Он вынул свою двустволку из чехла и попрощался с Перкинсом; но этот достойный человек его словно не заметил. Он встал и проводил Престона до конюшни, увидел, как он седлает своего коня и ведёт его к воротам. Он нашел адъютанта, который ждал его там, чтобы передать приказы, которые полковник отдал ему в последний раз, и, казалось, был удивлен больше, чем когда-либо, узнав, что молодой офицер все еще намеревался покинуть форт; но он сказал так, как будто давал обычные инструкции человеку, который должен был сделать что-то обыкновенное:

— Видите те холмы примерно в полутора милях отсюда? Так вот, не переходите их. Если вы перевалите через них, мы с вами распрощаемся. Остерегайтесь засады.

— А теперь не попрощаешься ли ты со мной, Перкинс? — сказал Гай, протягивая руку. — О, не нужно с таким чувством её пожимать. Я увижусь с тобой через два-три часа, и я покажу тебе много степных куропаток. До свидания, все.

— Я действительно удивлён поведением полковника, — сказал Перкинс, стоя рядом с адъютантом и наблюдая, как его товарищ ускакал прочь. — Он должен был категорически ему отказать.

— Полковник сожалеет об этом сейчас, когда уже слишком поздно, — сказал офицер. — Он, конечно же, думал, что, когда молодой человек поймёт, насколько опасна его затея, он от неё откажется; но я знал, что он не на того напал. Прощай, Престон. Боже милостивый, у него уже есть одна куропатка!

Да, самая первая птичка, которую спугнула его лошадь, была начинена дробью № 8, и Престон получил что-то на ужин. Адъютанту не терпелось увидеть ещё. У него были дела где-то в форте, поэтому он ушёл, а Перкинс ещё час сидел на земле и следил за своим товарищем, который бродил по прерии в поисках другой куропатки. Наконец одна из них появилась перед ним, но стрелок, похоже, утратил своё мастерство. Двуствольное ружьё выстрелило дважды подряд, но куропатка продолжала бежать и через мгновение перелетела через гребень и скрылась из виду. По крайней мере, Перкинс думал, что это было так, потому что расстояние было таким большим, что куропатку он вообще не видел, но по действиям Гая он понял, что тот побежал в ту сторону. Выждав достаточно долго, чтобы перезарядить ружье, он пришпорил коня и вскоре тоже скрылся из виду.

— Прощай, Гай Престон, — со вздохом сказал Перкинс. — Ты был лучшим из всех, кто когда-либо жил на земле, а теперь тебя точно убьют сиу. Было бы у тебя больше здравого смысла, ты бы не ослушался приказа адъютанта.

Перкинс был в очень мрачном расположении духа, когда проходил через ворота и наконец оказался перед дверью адъютанта. Голос изнутри велел ему войти, и лейтенант сразу понял, что у него есть новости.

— Гай Престон ушел, сэр, — сказал он.

— За хребет? — ответил офицер, вскочив со стула.

— Да, сэр. Вторая куропатка, в которую он стрелял, убежала в ту сторону, по крайней мере, мне так показалось, и Гай последовал за ней.

Адъютант больше ничего не сказал. Гай был любимцем всех офицеров и солдат, и мысль о том, что он может лишиться жизни из-за неповиновения приказу, была невыносима. Он отложил в сторону лист бумаги, который изучал, встал, подошёл к окну и посмотрел на часового, стоявшего у ворот; и Перкинс, приняв это как намёк на то, что продолжения разговора не будет, одел шляпу и вышел за дверь.

Гай Престон был упорным охотником, и когда он добрался до вершины холма, то увидел, что куропатка только что устроилась в траве примерно в ста ярдах от него. На этот раз он не ошибся. Дичь «хорошо укрылась», и когда лошадь почти наступила на неё, она вскочила и попыталась взлететь, но пролежала она слишком долго. Когда дробовик снова заговорил, она упала, и теперь у Гая была ещё одна куропатка. Ещё полчаса он проехал дальше за холмы, и, наконец, очнулся и стал оглядываться вокруг него. Он сильно удивился, поняв, что нарушил приказ по меньшей мере на милю, если не больше.

— Поехали, Том, мы быстро вернёмся, — сказал он, разворачивая лошадь. — Здесь было так много куропаток, когда я смотрел на них через частокол, а где они теперь? Давай, Том, поехали дальше.

В этот момент случилось нечто, что вернуло Гая на землю и заставило его задуматься о сиу чуть больше, чем за несколько мгновений до этого. Это был одинокий воин, сидевший на лошади примерно в полумиле от них, и Гай заметил, что тот, казалось, совсем не испугался, увидев, что за ним наблюдают. Гай остановил лошадь и посмотрел на него. Он видел, что индейский воин был одет в военный наряд, но расстояние было слишком велико, а у него не было с собой подзорной трубы, чтобы он мог понять, был ли это вождь или нет. Воин, казалось, тоже заинтересовался им, потому что, посмотрев на Гая минуту или две, он пришпорил коня и спустился с холма к нему.

— Не думаю, что мне хотелось бы познакомиться поближе, — сказал молодой офицер, собирая поводья и наклоняясь вперед в седле, по-прежнему не сводя глаз с приближавшегося дикаря. — Если ты хочешь драться, давай. Тебе повезло, что у меня в нет моего винчестера. Я бы увёз твой головной убор в форт в качестве трофея.

Но почему-то Гай не пустил свою лошадь вскачь, как собирался. Индеец, увидев, что Гай собирается бежать, остановил свою лошадь и, словно желая заверить его в мирных намерениях, поднял винтовку над головой на вытянутой руке. Сделав так, он спрыгнул на землю и положил оружие на траву. Затем он отстегнул пояс, который тоже показал Гаю, и положил его рядом с винтовкой. Потом он снял пояс с ножом, который тоже положил рядом, и, полностью разоружившись, положил руку на холку лошади, грациозно вскочил в седло и снова поскакал к Гаю.

— Кажется, он хочет поговорить, — подумал Гай, не зная, стоит ли принимать это приглашение. — Сиу, вам имя — вероломство, а движения этого парня говорят мне, что он ловок, как кошка. Вот, — добавил он, видя, что дикарь остановил своего коня и пристально смотрит на Гая, — он ждёт, что я буду делать. Думаю, я испытаю его на прочность.

К этому времени действия Гая Престона, должно быть, убедили читателя в том, что он был юношей, которого нелегко напугать. То, что он вышел в прерию, чтобы пострелять куропаток, должно быть, кого-то в этом убедило. Не колеблясь ни секунды, он принялся разоружаться так же, как это сделал дикарь, но ему достаточно было только положить дробовик и снять пояс с патронами. Заряженный «дерринджер» он держал в кармане.

— А теперь поехали, — сказал он, снова садясь на лошадь. — У него может быть какое-нибудь оружие, но если оно у него есть, то у меня есть мой «дерринджер».