Стрела проблем

Сурен Саргс, 2020

Стрела любви, выпущенная купидоном, дарует своей цели счастье и радость, но что если очередная стрела, вставленная в лук, оказалась не стрелой любви, а стрелой проблем, да и еще и направленная не в ту сторону.

Пролог

Подойдя к большому двухэтажному дому, молодой парень с завязанными в топ-кнот черными волосами и бородой, присел на свежевыкошенный газон у крыльца. Из дома доносились звуки электронной музыки и радостные возгласы нескольких десятков человек. Закрыв глаза он с легкой улыбкой поднял голову к небу. Вдруг звук музыки на пару секунд стал более громким, а затем опять вернулся в норму.

Вышедшая только что из дома девушка, увидев со спины парня, направилась к нему и села рядом.

— Вот ты где, — улыбнулась молодая девушка лет двадцати с золотыми волосами. — А я, было, подумала, что ты уже ушел.

— Как раз собираюсь.

— Правда? — огорчилась девушка. — А я-то надеялась, что останешься.

— Я же не могу все время прохлаждаться, у меня много работы.

— Думаю, ты сможешь и здесь найти себе работу.

— Ты же знаешь, что я не могу помогать всем подряд, меня об этом должны попросить, как это сделала ты.

— Жаль, — опустила голову она. — Мы еще увидимся?

— Нет, если у тебя все будет в порядке.

— Так если я соберусь замуж, ты не придешь на свадьбу?

— Как я уже тебе говорил, ты уже завтра не вспомнишь меня, так что и пригласить на свадьбу не сможешь.

Они оба смотрели на полную луну, которая ярко выделялась на небе и молчали. Звуки музыки опять стали громче.

Открывший дверь молодой парень, увидев их направился к ним.

— Кара, Си, почему вы здесь? Что-то случилось?

— Нет Бэн, — улыбнулась ему Кара. — Мы просто дышим свежим воздухом.

— Можно к вам присоединиться? — с обеспокоенностью в голосе спросил Бэн.

— Что за глупые вопросы, — закатил глаза Си. — Ты не можешь к нам присоединиться, ты обязан это сделать.

Вздохнув с облегчением, Бэн уселся рядом с Карой, и она положила голову ему на плечо.

— Так что вы здесь делали? — спросил уже во всю улыбающийся Бэн.

— Прощались, — с грустью в голосе ответила Кара.

— Прощались? — удивился Бэн. — Почему?

— Потому что я уезжаю, — сказал Си.

— Но почему?

— Потому что я завершил здесь свои дела и возвращаюсь домой.

— Но Кара говорила, что ты здесь задержишься до выпускного, к чему такая спешка?

— Таков был первоначальный план, но планы ведь могут и поменяться, Тебе ли не знать, — ухмыльнулся он.

— Ну да, — улыбнулся Бэн. — Тогда удачи тебе в твоих планах, что ли.

— Спасибо.

— Это тебе спасибо, — сказал Бэн. — Если бы не ты, то я бы никогда не решился признаться Каре в своих чувствах. За десять дней, ты сделал для нас больше, чем я за три года.

— Не за что, — сказал Си вставая. — Надеюсь, ты сделаешь ее счастливой.

Из голубых глаз Кары начали стекать слезы.

— Конечно сделаю, — сказал Бэн. — Обещаю.

— А не сдержишь обещание, то я вернусь и надеру тебе задницу, — ухмыльнулся он.

— Ты думаешь, что тебе это удастся? — прыснул Бэн, даже Кара не сдержавшись прыснула.

— Не недооценивай меня, — сказал Си. — То, что ты футболист еще не делает тебе сильнее.

— Делает-делает. Можем проверить в любое время.

— Только не деритесь сейчас, — сказала Кара.

— И не собирались, — успокоил ее Бэн. — Мы просто шутим.

— Конечно же шутим, — сказал Си. — Я бы не стал ставить фингал под глазом твоего парня перед выпускным балом. Вы же должны еще стать королем и королевой, а с фингалом это стало бы невозможно.

— Мы ими обязательно станем, даже с фингалом, если тебе это удастся, — улыбнулся Бэн.

— Ну раз ты так самоуверен, то я думаю вам надо порепетировать.

— Над чем? — спросила Кара.

— Над победным поцелуем конечно, — улыбнулся Си.

— Мы порепетируем потом, — смущенно сказала Кара.

— Нет сейчас.

— Но ведь…

— На выпускном будет вся школа, а здесь всего лишь я. Не надо стесняться.

Бэн и Кара смотрели на Си.

— И долго я буду ждать? — спросил он. — Я не отстану до тех пор, пока не увижу ваш первый поцелуй.

— Ну ладно, — сказал Бэн и посмотрел прямо в глаза Каре. — Ты готова?

Она тоже посмотрела ему в глаза и просто кивнула.

Бэн подался вперед настолько, что она представила будто его дыхание, переплетаясь с ее дыханием, устремляется к звездам, и сама подалась к нему. Их губы коснулись друг друга. По всему телу Кары будто прошелся электрический разряд, наполняя каждую ее клетку, счастьем.

Еле оторвавшись от его губ, тяжело дыша, она посмотрела на его улыбающееся лицо и улыбнулась тоже. Отдышавшись пару секунд, Бэн снова было подался вперед, но услышав.

— Кхм-кхм, — они посмотрели на Си. — Извините, что мешаю, но не подскажите ли, как пройти в библиотеку?

— Библиотеку? — захлопала ресницами удивленная Кара.

— Ты нормальный? — спросил Бэн. — Какая еще библиотека в полночь?

— Полночная, — сказал Си улыбнувшись. — Мне говорили, что в этом городе есть библиотека, которая открывается только в полночь.

— Ты издеваешься? — удивился Бэн.

— Нет. Мне рассказывали, что в Санкт-Петербурге есть мифическая библиотека, в которой собраны миллионы книг и которая открывается только в полночь и только в полнолуние. Это такая городская легенда.

— Никогда не слышала, — сказала Кара. — Может ты страной ошибся?

— Может, — сказал Си. — Не хотелось бы конечно.

— Почему? — спросила Кара.

— Придется ведь ждать целый месяц.

— Не повезло тебе парень, — сказал Бэн.

— Ну да, — притворно расстроился Си. — Простите, что помешал вам.

Он развернулся и направился вниз по улице.

— Странный он, — сказала Кара, посмотрев на Бэна.

— Ну да, — покачал головой Бэн. — Так на чем нас прервали?

— Ты собирался меня поцеловать.

— Значит продолжим, — улыбнулся Бэн и поцеловал ее.

Си вынул из кармана свой смартфон и открыв приложение Стрела любви, на иконке которого было изображено розовое сердце с черной мишенью посередине, рядом с фотографией Кары, поставил галочку. Как только он нажал на кнопку подтвердить, его руку начало жечь: это появилась еще одна черточка. Еще одна — и его ранг повысится. Он наконец-то станет элитой, да еще и побив рекорд. На все ему понадобилось всего 152 года. О нем будут слагать легенды все будущие поколения купидонов, на него будут равняться, да он сам станет живой легендой. Он улыбнулся своим мыслям.

Телефон, который все еще был у него в руке, вдруг пискнул.

— Так быстро? — удивился он.

Он открыл письмо.

Имя: Эмма Ричардс

Пол: женский

Возраст: 21

Город: Бостон

Фото: прикреплено.

Он кликнул на приложение и открыл фотографию: красивая темноволосая девушка с карими глазами и чересчур белой кожей.

“Проблем не возникнет”, — подумал он. — “10 дней. Всего 10 дней — и здравствуй долгожданное повышение”.

Он оглянулся по сторонам, никого не было, никто не смотрел на него из окон. Он улыбнулся и сделав еще пару шагов, исчез.

День 1

— Я сошла с ума! — сказала девушка, насыпая кошачьи корм в миску.

Мяукнув, кошка спрыгнула с книжного шкафа и побежала к миске.

Она села на пол возле кошки и погладил ее, пока та ела.

— Да, Молли, ты, как всегда, права, насколько же надо быть чокнутой, чтобы позвать купидона, чтобы он помог мне в любви?

— Настолько же, — сказал вдруг появившийся перед ней парень. — Насколько сумасшедшей надо быть, чтобы разговаривать с кошкой.

Девушка вскочила с места.

— Ты кто? Как ты здесь оказался? Что тебе надо? — она бросилась к столу, взяла в руки кухонный нож и направила на парня.

— Эй, успокойся, сама меня вызвала, а сейчас кричишь и наставляешь на меня нож?

— Ты хочешь сказать, что ты купидон?

— Он самый, — сняв воображаемую шляпу и поклонившись сказал он. — Прошу любить и жаловать.

— И ты думаешь, я в это поверю? — с презрением сказала девушка. — Совсем за дуру меня держишь?

— Я по умолчанию считал тебя человеком разумным, но сейчас думаю, что твое определение полностью тебе подходит.

— Чтооо? — взбесилась девушка. — Мало того, что вломился в мой дом, так еще и обзываешься? Я вызываю полицию, придурок.

— Ну вот. Ты просила помощи, я пришел, и что я получил? Море благодарности? Нет, только оскорбления. По-твоему это честно? — он посмотрел на кошку, которая удивленно, словно зритель теннис, поочередно смотрела то на него, то на нее.

— За что тебя благодарить? За то, что вломился ко мне домой, или за то, что ты собираешься сделать?

— Вообще-то я говорил с кошкой, а не с тобой.

Она растерянно посмотрела на него.

— И что же, по-твоему, я хочу с тобой сделать? — продолжил он, как ни в чем не бывало.

— Ну, в лучшем случае, украсть что-то, в худшем — убить, ох, или, что еще хуже, изнасиловать, — она закрыла ладонью рот, второй рукой все еще продолжая держать перед собой нож.

Парень расхохотался.

— Тебе стоит пересмотреть приоритеты. По-моему, смерть гораздо хуже.

— Не для меня.

— Ну ладно, как скажешь. Странная ты девушка.

— Так что ты собираешься делать?

— Ничего. Можешь опустить нож, я не для этого сюда пришел.

— Ты что, рехнулся? Я не идиотка! Я опущу нож, а ты на меня нападешь.

— Каждая твоя последующая фраза все больше убеждает меня в том, что у тебя не все в порядке с головой. Я уже сказал, кто, а я не люблю повторяться.

— Да, и как ты это докажешь?

— Смотри, — сказал парень.

Он закатал рукав своей сорочки и показал ей черточки на руке.

— Стольким парам я помог. С каждой новой парой прибавляется одна черточка. Вот эта, — он показал на самую правую и четырех, не перечеркнутых черточек, находящихся на запястье. — Появилась вчера ночью.

— Откуда мне знать, что это не число твоих жертв.

— Резонный вопрос, — сказал он. — Ну, тогда что скажешь о моей серьге? Это знак купидона. Думаешь, обычный парень стал бы носить серьгу в форме сердца?

— Обычные парни не вламываются в чужие дома, — с недовольным лицом сказала она. — А что касается серьги, может ты гей-убийца? Или гей-насильник?

— Тогда я не пришел бы к тебе. Знаешь ли, геев влечет к собственному полу. А ты у нас девушка.

— Спасибо что просветил, а то я столько лет была не в курсе.

— Всегда, пожалуйста. Так что, опустишь нож?

— Нет. Ты меня еще не убедил, что не мстишь девушкам за то, что они тебе не нравятся.

— Идиотская теория, — рассмеялся парень.

— Твоя история про купидона еще хуже.

— На вот, смотри, — он вынул из кармана что-то и кинул ей.

Она машинально поймала. Это была пластиковая карточка, на которой была его фотография, надпись КУПИДОН большими буквами, и подпись начальника отдела по гетеросексуальным парам.

— Ты думаешь, что это способно меня переубедить? Да я такую же могу сделать за 10 минут.

— Все, ты меня задолбала, — он щелкнул пальцами и карточка, вылетев из рук девушки, полетела к нему. Спрятав ее в карман, он продолжил. — Сама разбирайся со своими любовными проблемами. Я умываю руки.

Он развернулся и пошел к двери.

Девушка, которая с момента, как карточка вылетела у нее из рук, стояла с открытым ртом, бросилась за ним и, обогнув, встала перед ним.

— Стой!

— Теперь ты решила меня ограбить? — спросил он.

— Как ты это сделал?

— Я уже не раз тебе говорил, — с усталым лицом сказал он. — Я — купидон. Я могу больше, чем обычные люди.

— Ладно, я начинаю тебе верить.

— Радость-то какая.

— Сарказм, конечно, хорошо, но ты ведь мне поможешь?

— Может быть, если перестанешь тыкать в меня ножом.

— О, прости, — она опустила нож. — Так лучше?

— Гораздо, но будет еще лучше, если ты положишь нож на его место.

Она кивнула.

— Отлично, тогда я предлагаю вернуться на кухню. Ты приготовишь мне, а заодно и себе, кофе. Я больше ничего без большой кружки кофе не скажу.

* * *

Он сидел на стуле и смотрел на кошку. Бело-черно-рыжая кошка, усевшись на холодильнике, своими разноцветными, карим и голубым, глазами, пристально наблюдала за ним.

— Кажется, она мне не доверяет, — сказал он.

— Она не доверяет незнакомцам, — сказал она, садясь напротив и поставив перед ним большую, красную дымящуюся кружку.

— Я не незнакомец, я — купидон.

— Ну, мы еще не знаем даже твоего имени, так что, пока еще ты незнакомец.

— Так давай познакомимся.

— Давай, — сказала она. — Ты начинаешь.

— Почему это я?

— Потому что ты в моем доме, а еще нас двое, а ты один.

Он сделал глоток кофе.

— Ну?

— Что ну? — сказал он и сделал еще один глоток.

— Расскажи.

— Что?

— Долго будешь издеваться?

— Ага, — ухмыльнулся он.

Она покачала головой.

— Я пожалею об этом, — сказала она, подняв глаза к потолку.

— О чем?

— О том, что попросила у тебя помощи.

— Нет, в конце ты будешь счастлива.

— А в процессе?

— Ну, тут ничего обещать не могу, — ухмыльнулся он.

— Я так и знала, — она вздохнула. — Ну, раз ты собрался меня изводить, то хотя бы скажи, как тебя зовут? Почему ты такой? И что собираешься делать?

— Можешь звать меня Си.

— Это от купидона?

— Нет, это первая буква моего имени.

— Только не говори, что не помнишь своего настоящего имени.

— Если не хочешь, не скажу, но знай, слишком много времени прошло с тех пор, как я стал Си, — он тяжело вздохнул, опустил взгляд, а затем резко расхохотался. — Такого ответа ждала? Я прекрасно помню, как меня зовут, я же не идиот. Но ты, как и все, зови меня Си, полное имя знать не обязательно.

Эмма покачала головой.

— Ты сказал, что стал Си, значит, ты был человеком?

— Конечно. Только не говори, что ты думала, что купидоны это маленькие дети в подгузниках с крыльями и луком в руках.

— Вообще-то да, — смутилась Эмма.

— Сюрприз!

— Сколько тебе лет?

— 23.

— Как долго?

— Достаточно.

— Не будешь рассказывать?

— Не думаю.

— Почему?

— Я не люблю рассказывать о себе, особенно если это не имеет отношения к делу. Я, если ты не забыла, здесь из-за тебя. Ты попросила помощи, шеф меня сюда направил. Так что давай заканчивай допрос и начни говорить сама.

— Что?

— Как это что? Все. Кто ты? Кто он?

— Меня зовут Эмма. Мне 21.

— Это я знаю.

— Откуда?

Си посмотрел на нее как на умалишенную.

— Ты же заполнила анкету.

— Ах да, прости, — сказала она смутившись.

Си покачал головой.

— Мне продолжить?

— Конечно.

— Я студентка. Учусь в Бостонском университете на факультете литературы, хочу стать писателем. Его зовут Бред, он учится на юриста там же.

— Ну и почему ты обратилась к нам?

— Потому что он меня не замечает. Он очень богат и красив, а я для него никто.

— И в чем, по-твоему, причина?

— Думаю из-за того, что в свободное время я подрабатываю в кафешке, и в том, что его всегда окружают красивые девушки, на фоне которых я не выделяюсь.

— Налицо комплекс неполноценности.

— У меня его нет, — возмутилась Эмма.

— Да нет Эмма, есть. “Его всегда окружают красивые девушки, на фоне которых я не выделяюсь”, — передразнил он ее. — 95 процентов их красоты я смогу убрать одной влажной салфеткой. А у тебя красота натуральная, просто ты сама не пытаешься выделяться. Мы это исправим.

— Ты думаешь, есть шанс на положительный результат?

— Нет! Я уверен на все сто, что у нас все получиться. Скажу по секрету, что когда я получил твою заявку, то подумал, что это будет одним из моих самых легких дел. Так что не беспокойся, все будет так, как ты хочешь.

— Да? — спросила она обрадованно. — С чего начнем?

— Для начала надо узнать, что ему нравится в девушках.

— Ну и как мы это узнаем?

— Оставь это мне.

Раздался звук открывающейся двери.

— Это мама пришла. Думаю, тебе пора идти, — зашептала Эмма. — Будет сложно объяснить ей кто ты.

— Эм, ты дома? — позвала из коридора мама.

— Да, мам, я на кухне, — крикнула она.

— Си, ты… — она осеклась, потому что там, где он был секунду назад, была пустота.

— Что случилось, дорогая, почему ты стоишь посреди кухни с таким удивленным лицом? — спросила вошедшая мама.

Мама была стройной женщиной лет сорока, с натуральными рыжими, длинными волосами. Эмма всегда мечтала о таких волосах, но унаследовал их только ее младший брат, а ей достался цвет волос отца.

— А?.. Ничего, все в порядке. Хочешь кофе?

— Конечно, хочу.

Эмма протянула ей свою кружку.

— А это чья? — спросила мама, показывая на чашку Си.

— Моя, я ее уже начала пить, — сказала она и взяв ее со стола, сделал глоток.

— Ладно, — сказала чуть удивленно мама. — А где твой брат?

— Он после школы пошел к Френку играть в приставку.

День 2

В 7:30 зазвонил будильник, включилось радио и из динамиков полились энергичные звуки соло-гитары. Это была одна из любимых ее песен. Эмма встала, по коридору с шумом туда-сюда бегал и орал ее младший брат.

— Класс, день начинается хорошо, — сказала она и пошла в свою, отдельную от всех ванную, именно из-за нее она и выбрала себе эту комнату.

Зазвонил лежавший на столе телефон. С зубной щеткой во рту она вернулась в комнату и взяла телефон. Это звонила ее лучшая подруга.

— Привет, Кристи, — ответила она.

— Хей, Эм, — послышалось из трубки. — Ты уже встала?

— Да.

— Ты стоишь или сидишь?

— Если честно, то непонятно.

Ее поза и вправду была чем-то средним между стоянием и сидением.

— Это как? — удивилась Кристи. — Впрочем, неважно. Будь осторожна, не упади.

— Не упаду, не беспокойся. Что случилось?

— Мне брат купил машину, такую классную, так что сегодня мы едем в универ на машине. Я за тобой заеду, не смей уходить без меня.

— Ого, поздравляю. Тогда не смей опаздывать, а то я тебя знаю.

— Я, это, опаздывала, потому что у меня раньше машины не было, ну а теперь есть и с опозданиями теперь покончено навсегда.

— Ты-то хоть веришь?

— Злюка, вот увидишь. Теперь я другой человек.

— Ладно, другой человек, тогда я жду тебя.

— Окей.

Она отключила телефон и вернулась в ванную.

Спустившись вниз, Эмма увидела, что все уже собрались за столом. Отец читал газету и пил свой неизменный утренний кофе. Мать намазывала поджаренный тост арахисовым маслом, брат с недовольным лицом ел хлопья и за всем этим, усевшись на холодильник, наблюдала Молли.

— Привет всем, — сказала она, садясь за стол.

— Привет, дорогая, — сказала мать. — Хочешь яичницу с беконом?

— Я хочу! — сказал ее брат.

— Сегодня ты его не получишь, — сказала мама.

— Но, мааам…

— Никаких но…

— Нет, мама я не хочу, отдай ему, если он так хочет, — сказала Эмма.

Брат было обрадовался, но…

— Нет, Эмма, — сказал отец. — Мэттью наказан.

— Ладно, но я все равно не хочу есть. А что он сделал?

— Мэттью пытался над тобой подшутить.

— Чтооо? Как?

— Он связал ручку твоей двери с вазой твоего любимого цветка, так что, если бы ты открыла дверь, то ваза бы упала и разбилась.

— Ах ты, мелкий… — разозлилась Эмма. — Да я тебя…

— Что? Что ты мне сделаешь? — ухмыльнулся Мэттью.

— А я не подарю тебе игрушку Супермена, которую ты так хочешь.

— Но… — промолвил ошеломленный Мэттью, — но ты же обещала.

— Это было до того, как ты решил угробить мой цветок.

— Ах ты так? Тогда я всем скажу, что ты влюблена в Брэда, — мстительно заявил Мэттью.

— Чтооо? Откуда ты знаешь?

— Я подслушал, как ты говоришь с Кристи.

— Так ты еще и шпионишь за мной? — перешла на крик Эмма. — Да я тебя придушу.

— Успокойся, Эмма, ты и пальцем не тронешь Мэтта.

— Но, мам?

— Никаких но. А ты не ухмыляйся, Мэттью, — сказал мама, повернувшись к сыну. — Ты наказан. Никаких комиксов, никакой приставки и никаких прогулок после школы целую неделю.

— Неделю? Но, мама, это нечестно.

— Скажи спасибо, что не больше.

— Пааап? — умоляюще посмотрел на отца Мэттью.

— Мать права, ты это заслужил.

Мэттью встал со стола, опрокинув стул.

— А ну садись на место и доедай свои хлопья, — сказала мама. — И ты не встанешь со стола, пока все не доешь. И быстро!

Мэттью с недовольным лицом сел на место.

* * *

Перед их домом остановилась машина и просигналила. Эмма встала из-за стола.

— Кто это? — спросил отец. — Этот Брэд, про которого говорил Мэттью?

— Как бы не так, — рассмеялся Мэттью. — Она об этом мечтает.

— Заткнись уже, — бросила Эмма. — Нет, пап, это Кристи.

— Не знала, что у нее есть машина, — сказала мама.

— Ей вчера брат подарил, вот она и заехала за мной.

— Ну, тогда будьте осторожны, — сказала мама.

— Да не переживай ты так Люси, — сказал отец. — Вспомни себя в их возрасте.

— В их возрасте мы уже были женаты Джон, и я была беременна Эммой.

— Ах да, — смутился отец. — Будьте осторожны.

— Будем, не беспокойся, — рассмеялась Эмма.

Эмма встала из-за стола и пошла к двери. Перед их домом стоял новенький Мини Купер красного цвета с белой крышей. А на дорожке к дому, перед машиной, стояла Кристи, ровесница Эммы, с кожей цвета капучино и черными как смоль, кудрявыми, непослушными волосами.

— Тадам, — сказала она, указывая на машину руками. — Правда, красавица?

— Конечно, — сказала Эмма, улыбнувшись, и обняла подругу.

— Ну что, поехали? — спросила Кристи.

— Нет, будем весь день здесь стоять и любоваться твоей машиной.

— Очень смешно, садись уже.

Эмма открыла пассажирскую дверь и первой уселась в машину. Сев на водительское место, Кристи завела машину и выехала на улицу.

— Ну а сейчас, Эмма, начинай рассказывать, — сказала Кристи.

— О чем? — спросила Эмма.

— Как это о чем? — удивилась Кристи. — Я знаю, что тебе сказала та девушка с разноцветными волосами.

— Да? И что?

— Она сказала тебе вызвать купидона.

— Ну да…

— Что да? Она сказала или ты сделала?

— Да, она это сказала и да, я это сделала.

— Ну и? Появился младенец с луком и выстрелил Брэду в задницу?

— Никто в Брэда не стрелял.

— Так никто не появился?

— Не думаю, что имею право об этом распространяться.

— Что? — удивилась Кристи.

— Да ничего. Ты что, и вправду думала, что есть сайт, где ты заполнишь анкету, к тебе придет купидон и решит все твои проблемы?

— Вообще-то нет, но я надеялась. Думала, что раз уже он в теневом интернете, то сайт будет рабочим. Надеялась, что купидон и вправду существует и что придет и решит твои проблемы раз и навсегда. Тогда бы ты точно перестала доставлять мне проблемы.

— Ах ты так? Подругой еще зовется. Молчи и веди машину.

— Да сэр, то есть мэм, то есть, что ты тут раскомандовалась? Это моя машина как-никак.

— Ну, так останови машину, и я выйду.

— Эээ, Эмма? Что с тобой? Ты что такая нервная? Шуток не понимаешь?

— Прости, — сказала Эмма пристыженно. — С утра Мэтти мне нервы потрепал, рассказал родителям про Брэда.

— А откуда он узнал?

— Он нас подслушивал.

— Дела. Повезло мне, что у меня брат старший.

— И не говори.

— Ты кстати сегодня работаешь?

— Ага.

— Ну, тогда я тебя после уроков подвезу.

— Но тебе же в другую сторону.

— Не сегодня. Сегодня у меня собеседование.

— Где?

— Через 2 квартала от твоей кафешки есть модельное агентство.

— Я всегда думала, что в модельных агентствах проходят кастинг, а не собеседование, — удивленно спросила Эмма. — Это что новый тренд — думающая модель?

Кристи расхохоталась.

— Да не. Меня никто не возьмет моделью, ростом не вышла. Я хочу устроиться туда помощником фотографа.

— А почему именно туда? Почему именно модельное агентство?

— Да потому что новым штатным фотографом этого агентства стал великий и ужасный Стив Смит.

— Значит, ты туда идешь не ради работы, а ради парня? Ты неисправима.

— Ты не понимаешь.

— Так объясни.

— Он не только красавчик, но еще и прекрасный фотограф. Он делал самые знаменитые фотосессии голливудских звезд, а также он единственный, кому было дозволено сфотографировать солиста твоей любимой группы, Криса Бэлла.

— В таком случае, что он здесь забыл? Почему именно Бостон?

— Он коренной бостонец. Говорят, что у него какие-то семейные дела. Он вернулся, чтобы их решить, а чтобы не болтаться без дела, решил поработать в модельном агентстве.

— Совмещает приятное с полезным?

— Ты о чем?

— Будет получать деньги и весь день смотреть на полуголых девушек.

— Возможно, но если мне повезет и он меня возьмет, то я смогу у него многому научиться.

— Ну, удачи тебе.

— Спасибо, — сказала она заруливая на университетскую парковку.

* * *

Во время перемены Эмма села на лужайке перед кампусом, прислонилась к своему любимому дереву и, вынув из сумки блокнот, начала писать.

— Что ты пишешь? — спросила Кристи, усевшись рядом с подругой.

— Книгу. У меня наконец-то есть для нее идея.

— И о чем она?

— Она про влюбленную девушку, которая не сумела привлечь внимание парня и обратилась за помощью к купидону.

— Сказала бы, что книга про тебя, и все.

— Она не совсем про меня. В отличие от меня, к ней купидон пришел.

— И что будет в конце?

— Не знаю. Напишу — узнаю.

— Классно, уже не могу дождаться того момента, как смогу ее прочитать.

— Ты и книги? Я что-то пропустила?

— Ты так говоришь, будто я не читаю книги, — надулась Кристи.

— Когда в последний раз ты читала книгу? — спросила Эмма.

— В прошлом году.

— И какая это была книга?

— Та, что ты заставила меня прочитать.

— Ты даже не помнишь названия, — вздохнула Эмма. — Ты безнадежна.

— Ну да, — начала Кристи. — Я не большой любитель читать, но твою книгу я уж точно прочитаю.

— Вот спасибо.

— Кстати, а я там буду?

— Кончено же нет.

— Почему это? — надулась Кристи. — Как ты можешь писать книгу, где есть ты и нет меня.

— Меня там не будет.

— Но ведь частично твой главный персонаж будет срисован с тебя.

— Да, — согласилась Эмма.

— А с меня ты никого срисовывать не будешь?

— Буду конечно, — сказала Эмма. — Будет одна девушка, очень похожая на тебя, с которой главная героиня будет вынуждена дружить.

— Вынуждена? Думаю, ты хотела сказать счастлива.

— Да чего же вы самоуверенны мисс, — сказала Эмма.

— Что есть, то есть, — улыбнулась Кристи. — Смотри, а вот и прототип главного мужского персонажа приехал, и кажется, в их компании пополнение.

— Кто? — спросила Эмма, не поднимая головы.

— Я откуда знаю. Ни разу его не видела. Какой-то парень с хвостиком, бородой, серьгой и татуировками. Не их типаж, если подумать.

Эмма подняла глаза и ахнула.

— Си?

— Кто?

— Что кто?

— Ты его узнала?

— Кого?

— Нового друга Брэда.

— Нет.

— Тогда почему ты сказал Си? Так его зовут?

— Я-то откуда знаю. Я просто ответила на твой вопрос, но только на испанском.

— И почему же ты решила ответить мне по-испански? — с подозрением посмотрела на нее Кристи.

— У нас был урок испанского, и препод сказал мне больше практиковаться.

Именно в этот момент компания из шести парней проходила рядом с ними и Си, посмотрев в их сторону, не прерывая разговора, подмигнул Эмме.

Кристи это заметила и с новой силой накинулась на подругу.

— Ты и дальше будешь утверждать, что не знаешь его?

— Да.

— Тогда почему он тебе подмигнул?

— С чего ты решила, что мне, может, он подмигнул тебе?

— Нет, он определенно подмигнул тебе. Я это видела.

— Может, я ему приглянулась, — попыталась выкрутиться Эмма, про себя проклиная Си за подмигивание.

— Может, — Кристи задумалась. — Знаешь, а ты можешь это использовать, чтобы приблизиться к Брэду.

— Ты о чем?

— Вот слушай, ты используешь Хвостика. Начни с ним общаться, стань ему подругой. Он, в свою очередь, познакомит тебя со своими друзьями, и ты перестанешь быть для Брэда невидимкой.

— Даже не знаю, это как-то подло, — сказала Эмма, про себя думая, что, кажется, Си гений.

— Да, — согласилась с ней Кристи, — но в любви и на войне, как говорится, все средства хороши. Этот парень — твой билет в счастье, смотри, не профукай.

* * *

После уроков Эмма пришла на стоянку, где ее уже ждала Кристи.

— Опаздываешь, — сказала она. — Садись скорее и поехали.

— Что ты такая возбужденная? — спросила Эмма, когда они выехали со стоянки.

— Как это что? Совсем скоро я встречусь со Стивом Смитом.

— Тебе говорили, что ты ненормальная?

— Кроме тебя, никто.

— Это потому, что никто тебя не знает лучше, чем я.

— Как скажешь.

— И ты не будешь спорить? — удивилась Эмма.

— Нет, сейчас я сосредоточена на другом. Мне не до тебя.

— Ну и ладно, — надулась Эмма.

Эмма уставилась в окно и смотрела на людей идущих по улице, придумывая для каждого их них историю. Кто они, куда идут и зачем. Это было любимым занятием Эммы с детства.

— Земля взывает Эмму. Земля вызывает Эмму, — начала звать ее Кристи.

— Ну что? — спросила Эмма.

— Земля, контакт налажен, — улыбнулась Кристи.

— Что-то хотела?

— Да, хотела спросить, что ты решила насчет Хвостика? — спросила Кристи.

— Тебе же было не до меня. С чего вдруг такой интерес?

— Ой-ой, какие мы обидчивые. Все, что надо было, я уже сделала.

Эмма с округлившимися глазами посмотрела на подругу.

— Ты ненормальная, — сказала она. — Что ты сделала?

— Я думала над тем, о чем буду говорить с ним. А ты, подруга, не повторяйся. Я уже поняла, что ты считаешь меня ненормальной. Я тебя тоже такой считаю, так что не увиливай от ответа. Что ты решила?

— Я еще не решила.

— И когда собирается случиться сие знаменательное событие? — не отставала Кристи.

— Кристи, он живой человек, я не хочу играть с его чувствами.

— Какие мы благородные. Во-первых, не думаю, что он в тебя прям влюбится, а во-вторых — или его чувства, или твои. Ты можешь упустить единственную возможность добиться внимания Брэда. Подумай хоть раз о себе.

— Все-все, Кристи, я подумаю, отстань.

— Вот и ладно. Кстати, Эм, если сегодня мое собеседование завершится успехом, то я заеду к вам, а после работы поедем домой.

— Я уже начинаю привыкать, что не надо пользоваться общественным транспортом.

— Не привыкай раньше времени, вдруг меня не возьмут.

— Я в тебе уверена, ты самый талантливый фотограф из всех, кого я знаю.

— Да? — прищурилась Кристи. — И многих ты знаешь?

— Дай-ка подумать… Вообще-то, кроме тебя, я никого не знаю, но ведь от этого твой талант не становится меньше. А то, что он у тебя есть — вне сомнений.

— Выкрутилась, — улыбнулась Кристи.

— Конечно, — сказала Эмма с гордостью. — Фотоаппарат — твое оружие, а мое — это слова.

— Как книга?

— Уже благополучно начата.

— Дашь почитать?

— Нет.

— Почему? — удивилась Кристи.

— Я ее только начала, написана только часть первой главы. Как только закончу, ты будешь первой, кто ее прочитает.

— Ловлю на слове, — сказала Кристи. — А теперь выметайся, мы доехали.

— Спасибо, Альфред, можешь заехать за мной часов в 10, — сказала Эмма, выходя из машины.

Они улыбнулись друг другу.

— Удачи, — сказала Эмма, прежде чем Кристи уехала.

Эмма пошла к кафе, которое называлось “У Эла”. Оно находилось на перекрестке и носило свое гордое название в честь его хозяина. Здесь она работала уже второй год. Назвать это работой мечты не смог бы никто, но зарплаты на карманные расходы хватало, а Эл и остальные работники были хорошими людьми, и рабочие часы всегда проходили весело. Войдя внутрь, она сразу же направилась в заднюю комнату, чтобы переодеться, по дороге поздоровавшись с несколькими завсегдатаями.

Надев свою форму: короткую красно-белую юбочку, майку таких же цветов и белые четырехколесные ролики, — она выехала из комнаты.

— Привет, Эм, — хрипловатым, накуренным басом сказал Эл — дородный мужчина лет 55 с гладко выбритой головой и черной бородкой-эспаньолкой, сквозь которую явственно проступала седина.

— Привет, Эл, — улыбнулась Эмма. — Как дела?

— Все очень плохо, — ответила за него женщина, которая вышла из кухни. Это была Брэнда — жена Эла.

— Что случилось? — удивилась Эмма.

— Как, что случилось? У нас закончились брокколи, а Эл не соизволил заказать их.

— Но ведь никто не заказывает брокколи. Их ест только Марк, но у него отпуск, так что не стоит так беспокоиться.

— И ты туда же? А я думала, что ты будешь на моей стороне, — обиженно выпалила Брэнда и ушла обратно на кухню.

Эл закатил глаза. К ним подъехала Мелисса, другая официантка. Она была старше Эммы на три года и мечтала стать актрисой, но ничего для этого не предпринимала, поскольку верила в свой сон, где какой-то продюсер, увидев ее в этом кафе, предложил ей роль.

— Привет, Эмс, — сказала она.

— Привет, Мэл, как дела?

— Все норм, продюсер пока не приходил, но знаешь, у меня такое чувство, что если не сегодня, то завтра, или послезавтра, или послепослезавтра он придет.

— Конечно, придет, — согласилась Эмма, хотя сама в это ни капли не верила.

— Кстати, Эмс, там тебя какой-то красавчик спрашивает.

— Меня? Красавчик? Какой-такой красавчик?

— А я откуда знаю, он спрашивает тебя, хотя я была бы не против, если бы он спросил меня, и не только спросил… — мечтательно сказала Мэл.

— Можешь не продолжать, — отрезала Эмма. — Пойду, посмотрю, кто это.

— Она выехала в коридор и увидела Си, сидящего за самым дальним столиком. Она подъехала к нему.

— Что ты здесь делаешь?

— Привет, — сказал Си.

— Привет, что ты здесь делаешь?

— Да чего же радужный прием.

— Ты меня подставил.

— Чем же?

— Своим подмигиванием. Не мог обойтись без этого?

— А что?

— Кристи, моя подруга, начала меня допрашивать, — Эмма села напротив Си. — Я еле выкрутилась.

— Но ведь выкрутилась же, какие претензии?

— Мне пришлось солгать лучшей подруге.

— Бывает.

— Не со мной.

— Надо же когда-нибудь начинать.

— Ты пришел издеваться? Если да, то прости, мне надо работать.

— Нет, я пришел сюда попить кофе и съесть знаменитого элбургера. Я даже не представлял, что увижу тебя в таком прикиде. Ради этого стоило сюда тащиться.

— Знаешь, Си, не будь ты бессмертным купидоном, я бы тебя убила.

— Знаешь, ЭммаА, не будь ты юбилейным клиентом, то я бы от тебя отказался.

— Вы так можете?

— Конечно, но для этого мне пришлось бы распрощаться с одной из черточек, а я этого, ой как не хочу.

— Да ты сентиментальный, не хочешь, чтоб пропадала память об одном из успешных дел?

— Нет. Просто когда я сделаю из тебя и Брэда пару, то побью тысячелетний рекорд и получу повышение. Как видишь, у меня нет выбора, придется тебе помочь.

— Да чего же ты добрый.

— Добрый — мое второе имя.

— Да-да, как скажешь, — сказала Эмма. — Ответь на один вопрос.

— Да?

— Что ты утром делал с Брэдом и его друзьями?

— Я с ними подружился. Нам это еще пригодится.

— И как ты это сделал? Вы ведь совсем разные.

— Утром я чуть на него не наехал.

— Как?

— Ты не поверишь — на машине.

— У тебя есть машина?

— Да, а ты думаешь, что если я купидон, то мне не нужна машина?

— Может, у тебя еще и дом есть?

— Естественно. Не ночевать же на улице.

— Но… А впрочем, это не мое дело. Значит, ты чуть не сбил его, а он с тобой подружился?

— У парней это получается гораздо легче, особенно если есть общие интересы.

— Ты — купидон. Какие общие интересы могут у вас быть?

— Я родился человеком. Все, что нужно, я знаю. А что касается интересов, то мы оба любим быстрые машины.

— У тебя тоже “Порше”?

— Нет у меня “Макларен П1” Купил вчера.

— Ты купил машину, чтобы подружиться с Брэдом и помочь мне?

— Видишь, насколько дорого ты мне обходишься уже после первого дня.

— Прости.

— Ничего. В конце тебе придет счет, стоимость машины войдет в него.

— Чтооо? Но… но… у меня нет таких денег. Я не смогу… Да если бы у меня были такие деньги, то я бы… Что же делать? — она в ужасе схватилась за голову. — Знай я об этом, не призвала бы тебя.

— Во-первых, — начал Си. — Я не демон, чтобы меня призывать, а во-вторых, это была шутка.

— Что?

— Шутка. Я пошутил, можешь успокоиться. Никто тебе счет предъявлять не собирается.

— Ах ты… ты… Да я тебя убью.

— И как ты это сделаешь? — подался вперед Си.

— Не знаю, что-нибудь придумаю.

— Думай-думай. Думать вообще классно, тебе может понравиться, — Си с улыбкой откинулся назад.

— Ты делаешь это специально?

— Что?

— Издеваешься.

— Без этого неинтересно.

Эмма вздохнула.

— Что? — спросил Си.

— Ты специально делаешь так, чтобы я сделала так, как мне советовала Кристи.

— И что она советовала.

— Она мне предложила воспользоваться тобой, чтобы приблизиться к Брэду. Я не хотела этого делать, но своим поведением ты меня к этому подталкиваешь.

— На что ты готова, чтобы приблизиться к Брэду?

— Я еще не знаю, но с завтрашнего дня ты сделаешь вид, что влюблен в меня.

Си поднял бровь.

— И все? Как-то непродуманно.

— Нет, не все. Я сделаю вид, будто ты мне нравишься.

Си ухмыльнулся.

— Не обольщайся. Ты меня бесишь, это лишь необходимость. Ты познакомишь меня с Брэдом, и когда он обратит на меня внимание, мы перестанем общаться. Ты будешь “убит горем”, а я буду счастлива с Брэдом.

— Твой подруга знает, кто я такой?

— Нет, конечно. Она бы приняла меня за ненормальную, если бы я сказала.

— Ну, тогда ты и твоя подруга довольно коварны и бессердечны.

— Это еще почему? — опешила Эмма.

— Почему? — удивился Си. — Да будь я простым парнем, мне бы не повезло.

— Будь ты простым парнем, то есть человеком, а не бессмертным уродом, который строит из себя добренького купидона, то я бы так не поступила.

— Уродом меня еще не называли.

— Мои поздравления, все когда-нибудь бывает впервые.

— Сарказм! Молодец-молодец. Но ты не учла одного факта.

— Какого?

— А что если я не соглашусь подыгрывать тебе?

— Согласишься. Куда ты денешься. Я тебе нужна так же, как и ты мне. Ведь без меня у тебя не будет ни рекорда, ни повышения.

— Для влюбленной девушки-официантки ты слишком умна и расчетлива.

— А для купидона-хипстера ты слишком бессердечен и циничен. И что ты имеешь против официанток? Мы простые люди, которым не повезло родиться богатыми.

— Я ничего не имею против официанток, просто твоя коллега спросила меня, не продюсер ли я, и когда я сказал, что нет, она рассказала мне диковинную историю про свой сон и заявила, что осталась всего лишь пара дней и продюсер из сна обязательно появится и сделает из нее звезду. Думаю, ты должна понять мой скепсис.

Эмма вздохнула.

— Не суди всех по Мэл, — вздохнула Эмма. — Она чересчур странная.

— Она чересчур странная, а ты просто странная.

— Ага, — машинально согласилась Эмма. — Эй! Что ты имеешь в виду? Это в каком месте я странная? Я обычная девчонка.

— Обычная? Обычные девчонки не зовут на помощь купидона.

— Ну а что тогда делают обычные девчонки?

— Разное: влюбляют, соблазняют, развязывают войну, отравляют, спасают жизнь, делают так, чтоб парень их спас, можно опоить и переспать — фантазия безгранична.

— Опоить и переспать? Так делают эти гламурные шлюхи.

— Я сказал много чего, а ты услышала только это? У тебя проблемы. И почему сразу шлюхи, так делали во все времена.

— Открою тебе страшную тайну, шлюхи были всегда. Тебе ли не знать?

— Это почему же? — спросил Си. — Я не большой их любитель.

— Ты живешь уже… кстати сколько тебе?

— 175.

— Ты живешь уже 175 лет и не говори, что ни разу не пользовался их услугами.

— Вообще-то нет.

Эмма удивленно посмотрела на него.

— Ты ни разу не был с женщиной?

— Не говори глупостей. Я достаточно красив и красноречив, для того чтобы не платить за секс.

— Себя не похвалишь, никто не похвалит. Ты слишком самоуверен.

— Есть за что, — улыбнулся Си.

Эмма покачала головой.

— Кстати, Эмма, то, как ты спросила про женщин, и то, как ты отреагировала на слово секс, наталкивают меня на мысль, что ты у нас дева.

— Дева? Это слово уже никто не использует, разве что в гороскопах. Сразу видно, что ты из другого века. Можно ведь было сказать слово девственница и не выпендриваться.

— По мне, слово девственница звучит как упрек. Всегда слыша, как кто-то употребляет это слово, мне кажется, что сказавший это упрекает другого в непорочности, будто это стыдно. А дева звучит как комплимент, как похвала.

— У тебя проблемы. Сам только сейчас хвалился своими достижениями, а сейчас разглагольствуешь о непорочности.

— Я не хвалился. Я сказал, что никогда не платил, и все. Но ты даже не пытайся увильнуть от ответа, не получится. У тебя не должно быть от меня тайн. Не думай, что я отстану, пока ты не ответишь.

— Ну да, я девств… о прости, дева. Доволен?

— Да.

— Зачем тебе это нужно было знать?

— Да незачем. Просто ты так классно смущаешься.

— Идиот. Ты мне мешаешь работать, может, свалишь уже?

— Неа. Я пришел сюда, чтобы узнать тебя получше. Ведь, как ты сказала, с завтрашнего дня я в тебя влюблен.

— Я уже начинаю жалеть, что обратилась к тебе за помощью.

— Ну, ты не обратилась напрямую ко мне. Меня сюда направил босс.

— Так мне просто не повезло, что послали тебя?

— Ага, — кровожадно ухмыльнулся Си. — Но ты мне еще спасибо скажешь.

— Сомневаюсь, — Эмма встала со своего места. — Я пойду, из-за тебя меня еще и уволят.

— Принеси мне элбургер и кофе, по твоему усмотрению.

— Ладно, но не надейся, что это будет за мой счет.

— Даже не смел. Не беспокойся, я тебе оставлю хорошие чаевые.

— Вот и славно.

— Эмс, ну скажи, кто этот красавчик. Он твой парень? — начала допрашивать ее Мэл, когда она вернулась к стойке.

— Нет, конечно. Просто парень из универа.

— Эх, Эмс, ты так себе никого не найдешь

— Мне не нужен первый встречный.

— Да он просто нереальный красавчик, такие не бывают первыми встречными.

— Именно такие и бывают, к тому же он меня ужасно бесит.

— Это первый шаг к тому чтобы влюбиться, — сказала Брэнда. — Вот Эл тоже поначалу бесил, хотя… если подумать, он и сейчас меня бесит. Может, это и не имеет значения.

Все рассмеялись, а затем вернулись к своим делам.

* * *

— Ура, меня взяли, — крикнула вошедшая в кафе Кристи. — С завтрашнего дня я буду помощником Стива Смита.

— А кто это? — спросил Эл.

В кафе уже не было ни одного посетителя, и они уже собирались закрываться.

— Как это кто? Он самый великий фотограф в мире. Он личный фотограф всех голливудских звезд и единственный, кому было разрешено сфотографировать Криса Бэлла.

— А это кто? — спросила Брэнда.

— Он фронтмен “Летающих нот”, любимой группы Эммы, — Кристи вынула из кармана свой телефон и, открыв фотографию, показала им.

— Вот смотрите.

— Но на ней же не видно его лица. Может, не такой уж и великий этот твой Сэт Смайт, — сказал Эл.

— Стив Смит, — поправила Кристи. — И он не виноват, что Крис Бэлл скрывает свое лицо.

— А знаете, на кого похож этот Крис со стороны? — сказала Мэл.

— На кого? — спросили все вместе.

— На твоего парня, который и не твой парень, Эмс.

Кристи удивленно захлопала ресницами.

— Какой еще парень, который и не парень? — накинулась Кристи на Эмму.

— Успокойся, Кристи, она про нового друга Брэда. Он сегодня здесь был и спросил у Мэл про меня, вот она и подумала, что он мой парень.

— Понятно. Я уже успела испугаться, что у тебя появился парень, а я узнаю об этом последней.

— Ты узнаешь об этом первой.

— Ладно, тогда иди переоденься и поедем.

— Ага.

Эмма направилась в заднюю комнату, а остальные все еще обсуждали фото и все склонялись к тому, что да, они чем-то похожи, но ведь Эмма знает правду. Она знает, что Си и Крис не могут быть одним и тем же человеком.

* * *

— Как ты думаешь, может ли Крис Бэлл и друг Брэда быть одним и тем же человеком? — спросила Кристи у Эммы, когда они сели в машину.

— Не думаю.

— Почему?

— Он один из самых известных музыкантов, человек-тайна, все мечтают увидеть его, любая газета или журнал заплатит миллионы, если не больше, чтобы разоблачить его. Не думаю, чтобы он так взял и появился в бостонском университете.

— Ага, да еще и приперся в кафешку к Элу и стал разговаривать с тобой. Ты у нас птица не полета с таинственными рок-звездами.

— Вот спасибо. Подруга называется. Ты так последние остатки моей уверенности угробишь.

Кристи рассмеялась.

— И хватит ржать, лучше следи за дорогой, а то ты нас можешь угробить.

— Ну ладно-ладно, — примирительно сказала Кристи. — Так как зовут этого парня?

— Он представился, как Си.

— Си? Тебе не кажется странным, что имя Крис начинается на букву Си.

— Как и тысяча других имен. Купидон тоже начинается на букву Си, ты еще скажи, что он купидон.

— А я бы не отказалась от такого Купидона.

— Тогда бери его себе. Он мне за два дня уже порядком надоел.

— Два дня? Ага! Так ты его уже знала. А мне сказала, что впервые видишь, да еще бред про испанский несла.

— Прости. Я с ним познакомилась вчера.

— И как?

— Просто столкнулась с ним в магазине тележками.

— И все? — разочарованно сказал Кристи.

— А ты чего ждала?

— Что он тебя спас или еще что-то геройское.

— Хватит смотреть мелодрамы, в жизни такого не бывает.

Кристи виновато улыбнулась.

— Кстати, расскажи-ка теперь ты.

— Что?

— Как что? Как тебе твой Стив Смит?

— Не знаю. Я его еще не видела. Завтра встретимся.

— А как же собеседование?

— Работница агентства сказала, что все это фикция, что он просмотрел все портфолио и выбрал меня. Классно, да?

— Ага, я же говорила, что ты талант, вот и твой ЭсЭс это заметил.

— Эй, не надо его так называть, он Стив Смит, — с придыханием произнесла она.

— Ладно-ладно, больше не буду миссис Смит.

— Что?

— Ну, ты так им восторгаешься, что можно подумать, ты его жена.

— Ха-ха, заткнись уже миссис, Тетчер, хотя, да, ты мечтаешь ей стать, ну, тогда миссис Бэлл, упс, прости, ей ты даже не мечтаешь стать.

— Заткнись уже, — обиделась Эмма.

Кристи поняла, что перегнула палку, и сказала.

— Прости меня, Эм, я больше не буду, честно.

— Нет, ты своего Стива Смита любишь больше, чем меня, хотя его ты видела только по фоткам, а меня ты знаешь уже 17 лет.

— Да нет же. Тебя я люблю больше, я больше не буду, честно-честно. В качестве извинения я завтра утром тоже заеду за тобой…

— Это само собой.

–… а еще я попрошу маму испечь твой любимый пирог с корицей. Ну как?

— Ты прощена на этот раз.

— Спасибо вам великодушие, сэр, мэм, или как тебя там.

— Называй меня как тебя там, — сказала Эмма, и они обе рассмеялись.

* * *

Кристи остановилась перед домом Эммы. Она вышла из машины.

— Ладно, пока. До завтра. И не забудь мой пирог.

— Да-да, обжора.

— Что?

— Ничего. Я сказала пока, — сказала Кристи и уехала.

Зайдя в дом, Эмма поздоровалась с родителями и сразу поднялась к себе в комнату. Перед дверью ее комнаты стояла тарелка с куском торта. Она взяла тарелку, улыбнулась и сказала.

— Ты все равно не прощен, Мэтти.

Из соседней комнаты послышалось “Черт”.

Эмма вошла в комнату и бросилась на кровать. Она пролежала так почти пять минут, пока пришедшая кошка не уселась ей на живот и, склонив голову набок, посмотрела ей в глаза.

— Все-все, Молли, поняла, встаю.

Встав, она взяла из сумки блокнот и ручку и вышла через окно на крышу гаража. Сев так, чтобы спиной прислоняться к стене, она начала писать.

— Ты ведь знаешь, что надо будет получить у меня разрешение на публикацию данной книги.

Эмма вскрикнула и уронила ручку вниз.

— Си! Что ты здесь делаешь? И как вообще ты тут оказался?

— Нууу, я пришел с тобой поговорить, давно пришел.

— Насколько давно?

— Насколько давно? Даже не знаю. Может, если ты скажешь, почему ты обижена на брата, мы сможем понять, насколько давно.

— Ты пришел одновременно со мной?

— Нет. Если честно, то до тебя, — ухмыльнулся Си.

— Прежде чем я тебя убью, может, объяснишь зачем?

— Мне надо тебя хорошенько узнать.

— И как ты собирался меня узнавать, если меня тут не было?

— Для того чтобы узнать твои предпочтения в одежде, музыке и тому подобных вещах, твое присутствие было необязательно.

— Значит ли это, что ты рылся в моем шкафу?

— И не только в шкафу, — самодовольно улыбнулся Си.

— Ты рылся в моем белье? — еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, спросила Эмма.

— Думаю, рыться — не самое подходящее слово.

— А какое подходящее?

— Определение “бегло просмотрел” сойдет. У тебя настолько скучное белье, что даже самый извращенный охотник за бельем помер бы со скуки.

— Я тебя убью.

— Ты можешь попробовать.

— Ты читал мой дневник?

— У тебя есть дневник? Классно. Дай почитать.

— Даже ты со своим бессмертием не дождешься, — зло сказала Эмма. — Скажи спасибо, что не скинула тебя.

— Прежде чем ты скинешь меня, позволь сказать.

— Что? Опять остроту или издевку?

— Нет. Это касается дела.

— И?

— Я тут подумал и понял, что мне с тобой придется помучиться.

— С чего бы?

— Потому что у тебя просто кошмарный гардероб. В нем не было ни одного красивого или элегантного наряда. Все набито какой-то практичной, серой одеждой. Нам срочно надо пройтись по магазинам и прикупить тебе пару красивых нарядов. Думаю, еще нам понадобится косметика и помощь стилиста.

— А ну-ка притормози. Ты что-то разошелся. Я не собираюсь меняться и тем более становиться одной из этих гламурных куриц.

— Ты не понимаешь одного. Хорошо одеваться и хорошо выглядеть не означает быть, как ты выразилась, гламурной курицей. Это означает знать себе цену и умение себя подать

— Я могу себя подать. Но я предпочитаю показывать свой ум, а не внешность.

— Я с тобой согласен, но если ты хочешь влюбить в себя парня или стать известной, то надо, чтобы тебя заметили. А для этого ты должна выглядеть лучше остальных. Вот когда тебя заметят, тогда и начнешь покорять всех своим умом и характером. Моя задача сделать тебя заметной для Брэда, и я был бы очень благодарен, если бы ты слушалась меня, а не гнула свою линию.

— Ух ты. Это твоя самая долгая речь без издевок и подколов. Да ты можешь быть вполне сносным, когда ведешь себя нормально, — Эмма вздохнула. — Ладно, я согласна на смену имиджа, но как?

— Завтра мы идем по магазинам.

— Я еще не получила зарплату.

— Не беспокойся, за все платим мы.

— Мы это кто?

— Всемирная Организация Купидонов.

— ВОК? — рассмеялась Эмма.

— Ага, — пожал плечами Си. — Не я это придумал.

— И кто у вас всем заправляет?

— Как кто? Конечно же, Купидон.

— Ты же тоже купидон, ведь так?

— Я про главного Купидона. Нас всех так называют в честь него.

— Ты про греческого Бога?

— Вообще-то он римский. Греческого зовут Эрот.

— Я всегда думала, что это один и тот же Бог.

— Только ему такого не говори, — чуть понизив голос и приблизившись к ней сказал Си.

— Значит, и другие Боги тоже существуют?

— Вполне возможно, но я видел только его.

— Если он существует, значит, и другие должны: Зевс, Посейдон, Аид и другие.

— Если принять мифы за реальность, то да, но я не уверен, что это правда.

— Ты — бессмертный парень, который больше 150 лет работает купидоном у самого главного, мифического Купидона, не веришь в остальных Богов?

— Я их не видел. При мне никто о них не упоминал, так что давай будем считать, что их нет.

— Мдааа, я с тобой свихнусь, — посмотрев на звезды сказала Эмма. — А ты можешь мне такое рассказывать?

— А почему нет? — удивился Си. — Расскажешь кому-нибудь, сочтут за сумасшедшую.

— Это понятно, но ведь твое появление и твои рассказы навсегда изменили мою жизнь. Все это сверхъестественное не дает мне покоя, я не могу перестать об этом думать. Я в шоке.

— Это понятно, так бывает со всеми. Но тебе не стоит беспокоиться, как только закончится наш контракт и я уйду, ты забудешь и обо мне, и о моих рассказах. Всю жизнь я тебе не испорчу.

— Хоть один плюс.

— Почему это один? Еще одним плюсом будет Брэд. А когда у вас появится ребенок и вы назовете его Си, будет тебе и третий плюс.

— Это точно плюсом не будет.

— Я уже начинаю жалеть Брэда.

— Это еще почему? — удивилась Эмма.

— Обычно люди, просящие купидона им помочь, бывают чуть добрее, ты же слишком колючая. Как вообще ты умудрилась влюбиться?

— Я такая только с тобой.

— И с чего ко мне такое особое отношение?

— Потому что ты меня бесишь. И вообще я не обязана перед тобой отчитываться. Сам — то ты купидон, но только и делаешь, что подкалываешь и издеваешься надо мной. А ведь по идее ты должен быть добрым, понимающим… помогать мне.

— А никто не обещал помогать тебе без издевок и подколок. Я так работаю. Можешь потом написать жалобу.

— А можно? — спросила Эмма, а когда Си кивнул, она продолжила. — А можно еще тебя заменить?

— Ты можешь от меня отказаться, но тогда никто из наших с тобой больше работать не будет.

— Почему?

— Мы же коллеги, солидарность еще никто не отменял.

— А я было понадеялась, что смогу от тебя избавиться.

— Ты так рьяно хочешь от меня избавиться, что другие могут подумать, будто я тебе нравлюсь.

— Вот уж нет! Ты опять пришел к неправильным выводам.

— Это не мои выводы.

— А чьи же?

— Твоих коллег.

— Не верю, не могли они такое подумать.

— Верить или нет — твое дело.

— Ты прав, и я предпочту тебе не верить.

— Как скажешь.

Они несколько минут просидели молча. Эмма перечитывала написанное, а Си смотрел на улицу.

— Эй, Си, — нарушила тишину Эмма.

— Да.

— Ты не хочешь уйти?

— Не очень, мне здесь нравиться.

— Мне тоже, но ты мне мешаешь писать.

Си встал перед Эммой.

— Для того чтобы писать что-то, надо знать о чем, но ты пока не знаешь окончания истории.

— Тебе ведь ничего не будет, если ты упадешь с высоты.

— Нет, а что?

— Тогда лети, — Эмма толкнула Си, и он упал.

Она посмотрела вниз, но Си там не было, да и клумбы, находившиеся внизу, не были повреждены.

Она посмотрела по сторонам, пытаясь найти его и убедиться, что с ним все в порядке. Снизу к ней полетела ручка, которую она уронила, когда он ее напугал. Она поймала ее и, решив, что с ним все порядке, спокойно уселась на место и начала опять писать.

Си стоял на улице, невидимый для нее, и смотрел на ее лицо, на ее беспокойство, после того как она его толкнула, и на облегчение после того, как он кинул ей ручку. Покачав головой, он пошел по улице.

День 3

Наутро Эмма спустилась вниз уже вся готовая. Отец и брат сидели за столом, а мать намазывала только что поджаренный тост арахисовым маслом. Кошки нигде не было. Налив себе кофе, Эмма взяла протянутый матерью тост и, не садясь, откусила его.

— Ты куда-то спешишь?

— Ага, сейчас приедет Кристи.

— Когда вернешься?

— Не знаю. После уроков мы с Кристи идем по магазинам.

— А ты купишь мне Супермена? — встрял в разговор Мэтт.

Эмма взъерошила его волосы и, улыбнувшись, сказала:

— Нет.

— Ты что, оставишь родного брата без подарка? — спросил он.

— Ага.

— Злюка, — приуныл Мэтт.

Эмма хотела было сказать еще что-то, но с крыльца ей просигналили. Взяв свою сумку, она вышла из дома и оторопела.

У подъездной дорожки стоял не Мини Купер Кристи, а оранжевый Макларен с затонированными окнами. Соседи, вышедшие за газетой или на утреннюю пробежку, во все глаза уставились на машину: не каждый день на их улицу заезжает дорогущий суперкар.

Эмма медленно приблизилась к машине. Соседи, до этого жадно смотревшие на машину, теперь уставились на нее.

Дверь машины открылась.

— Запрыгивай, — улыбнувшись, сказал Си.

— Что ты здесь делаешь?

— Заехал за тобой. А что, не видно?

— Зачем? Не обязательно ехать в универ вместе.

— А кто тебе сказал, что мы едем в универ.

— А куда?

— Может, сядешь, и мы поговорим по дороге, а то на нас уже вовсю пялятся.

— Не любишь, когда пялятся, — не нужно было покупать бросающуюся в глаза машину. И вообще, я еду в универ с Кристи.

Рядом с ними, даже не остановившись, помахав рукой, проехала Кристи.

— Мне кажется, — начал Си, — что с Кристи ты сегодня никуда не едешь. Садись уже.

С недовольным лицом Эмма села и закрыла дверь. Нажав на газ, Си резко сорвался с места.

— И куда же ты меня везешь?

— Я же вчера уже говорил. Мы едем покупать тебе одежду.

— Но у меня сегодня уроки.

— Один день уроки подождут.

— Но… Ну ладно, мне тебя все равно ведь не переубедить?

— Вот именно, — сказал Си и повернул руль влево.

— Ты повернул не туда, на Ньюбери-стрит вправо.

— А мы туда и не едем.

— Мне не нравится Натик, там всегда слишком людно, не тащи меня туда.

— Не беспокойся, мы едем в другое место.

— Ну и куда же мы едем?

— На Таймс-сквер.

— Ну, тогда ладно… Что? Таймс-сквер? Нью-Йорк?

— А ты знаешь Таймс-сквер еще где-то?

— Вот именно, что нет. Если не забыл, мы сейчас в Бостоне, зачем нам в Нью-Йорк?

— Спасибо, что напомнила, а то я не знал, где мы, — сказал Си. — А в Нью-Йорк мы едем, потому что надо.

— Но ведь туда ехать 200 миль.

— Чуть больше, если быть точнее.

— Но почему?

— Потому что Нью-Йорк — лучшее место для шоппинга на восточном побережье.

— Бостон тоже не маленький город, здесь тоже есть хорошие магазины.

— Нам нужны лучшие магазины, так что не спорь, все равно не сможешь переубедить.

Возникла пауза.

— Ты была в Нью-Йорке? — нарушил тишину Си.

— Да, когда была ребенком. На рождество родители отвезли меня посмотреть на шар и фейерверки.

— Только раз?

— Да, а что?

— Да так. Один раз, да в Рождество. Ты не видела Нью-Йорк, я его тебе покажу.

— Ты что живешь в Нью-Йорке?

— Не просто живу, я там родился.

— То есть?

— Что непонятного я сказал?

— Я подумала, что ты под этим подразумевал становление купидоном?

— Нет. Купидоном я стал в другом месте.

— Где?

— Не хочу об этом говорить.

— Ты хочешь знать обо мне все, а мне о тебе нельзя?

— Нет, нельзя.

Эмма надулась.

— Мне о тебе надо знать, чтобы помочь. Тебе обо мне знать необязательно, только зря нагружу тебя грустной историей. Тебе это ни к чему.

— Позволь мне самой решать, что мне нужно, а что нет. Ты хочешь, чтобы я тебе доверилась, но и ты должен хоть немного мне довериться.

— Ты мне доверяешь? — спросил Си.

— В определенной степени. Я же еду с тобой в Нью-Йорк.

— Это да.

— Так как?

— Что как?

— Ты расскажешь?

— Может быть. Смотря, как ты будешь себя вести во время шоппинга. Если будешь слушаться, то я отвечу на два вопроса.

— Пять.

— Что пять?

— Пять вопросов.

— Нет, два.

— Четыре.

— Два.

— Шесть.

— Это нечестно, ты не должна повышать цифру.

— А кто сказал, что я буду честной. Так что, семь.

— Эмма.

— Что?

— Ты меня уже не слушаешься.

— А кто тебе сказал, что я буду тебя слушаться во всем?

— Ты знаешь, что ты невыносима?

— Ты тоже.

— Ну ладно. Я отвечу на три вопроса, не больше.

— Ладно, — сказала Эмма, улыбнувшись.

— И не надо лыбиться. Ты с самого начала именно так и задумывала, да?

Эмма не ответила.

* * *

— Слушай, Си, меня уже задолбала твоя музыка, — сказал Эмма спустя час. — Можно включить свою?

— Давай.

Эмма вынула из сумки свой айпод и подключила его к системе. Из динамиков полились агрессивные звуки электрогитары.

— И это ты называешь музыкой? — спросил Си.

— Да. Это самая крутая группа в мире — “Летающие ноты”.

— И что в этом крутого?

— Все. Крутая музыка, классные слова и супертаинственный солист.

— Обычный текст, незапоминающаяся музыка, и что в солисте таинственного?

— А то, что его никто не видел. В клипах он не снимался, концертов они не давали, и даже фото, только одно, и на нем не видно его лица. Поговаривают, что он вампир.

— Вампиров не существует.

— Купидонов тоже.

— Ну, я яркое доказательство того, что купидоны все-таки существуют.

— А вдруг и вампиры тоже. Или ты можешь объяснить, почему он нигде не появляется?

— С вампирами уже явный перебор, их не существует — и все тут. А почему он нигде не появляется, даже не знаю. Может, он урод.

— Нет, — с уверенностью сказала Эмма. — Не может человек с таким голосом быть уродом.

— А что, если это не его голос. Может, он настолько бездарен, что боится петь вживую.

— Тогда он бы появлялся хотя бы в клипах, но и там его нет. Твоя теория неверна.

— Остается один вариант.

— Какой?

— Это простой пиар. Он создает вокруг себя ореол таинственности, чтобы продавались альбомы, ведь в музыке нет ничего сверхгениального.

— Здесь я с тобой не согласна. У них очень хорошая музыка.

— Не буду спорить, с фанатами это бесполезно.

— Вот именно.

Некоторое время они молча слушали песню.

— Эй, Си, — неуверенно начала Эмма.

— Да?

— А это, часом, не ты?

— Кто?

— Солист “Летающих нот”, Крис Бэлл. Это не ты?

— Как такое тебе в голову могло прийти?

— Имя Крис начинается с буквы Си.

— Как и тысяча других.

— У вас у обоих длинные, завязанные в хвост волосы.

— Как и у миллионов других.

— И вы оба очень таинственны.

— Совпадение. Если бы ты слышала, как я пою, то ни за что бы не допустила такую абсурдную мысль.

— Может быть, но ведь я не слышала, как ты поешь.

— Тебе повезло.

— Спой что-нибудь.

— Нет.

— Спой.

— Не хочу.

— Если не споешь, буду думать, что это ты Крис.

— Думай на здоровье, но от этого я им не стану.

— Ничего. Я кину твою фотку в твиттер с хэштэгом #крисбэллнайден. Тебя будут преследовать, снимать, и ты не сможешь уже отвертеться, пока не найдется настоящий Крис Бэлл.

— У тебя нет моего фото.

Эмма вынула мобильник и сфоткала его.

— Теперь есть. Пой или я его запощу.

— До чего же ты коварна.

— Учусь у тебя, а теперь пой, ну хотя бы пару строк, пожалуйста.

— Ты и просишь, и угрожаешь одновременно. Как тебе это удается?

— У меня такой талант. И не пытайся заговорить мне зубы, все равно не отвертишься.

— Ладно. Но я тебе это припомню.

Ноты летят все ввысь

Чтоб достичь ее сердца, смирись

— Дааа. Это и вправду было ужасно.

— Я же предупреждал, — пожал плечами Си.

— Ты столько живешь и не нашел времени поставить себе голос?

— Голос такая вещь: он либо есть, либо нет. Ты не можешь поставить то, чего нет.

* * *

— Да как тут вообще можно жить? — спросила Эмма. — Это не город, а муравейник.

Они пешком спускались по Пятой авеню к Бродвею. С обеих сторон, навстречу друг к другу шли толпы людей, будто две волны, собирающиеся столкнуться, но которым это никак не удается.

— Ты же говорила, что была в Нью-Йорке.

— Ну, логично, что на Новый Год тут много людей, но сейчас ведь май.

— Тут так всегда. Тебе бы стоит привыкнуть.

— Это еще почему? Я не собираюсь переезжать из Бостона, в особенность в Нью-Йорк.

— Ты же собираешься стать писательницей.

— И? Думаешь, что если не буду здесь жить, то и писать не смогу?

— Не в этом дело. Нью-Йорк — книжная столица США, тебе придется очень часто сюда наведываться.

— Это я как-нибудь переживу, но жить…

— А что если сюда захочет переехать Брэд? Ты ведь не думала об этом?

— Ну, нас с Брэдом еще ничего не связывает.

— Это пока. Когда я закончу свою работу, вы будете парой, и тогда тебе придется задуматься.

— Тогда и подумаю.

— Не такого ответа я ожидал. Ты меня удивила.

— И какого ответа ты ждал?

— Я думал, что ты скажешь, что за любимым поедешь хоть на край света, даже на Аляску, а ты человек адекватный. Это хорошо.

— “Адекватный” — мое второе имя.

— Ага, сказал человек, позвавший купидона себе в помощь, — усмехнулся Си.

— Знала бы, что купидон будет все время надо мной издеваться, да еще и в Нью-Йорк потащит, ни за что бы не позвала.

— Я могу уйти.

— Нет, не можешь. Мы нужны друг другу в равной степени.

— Еще посмотрим, кто кому нужен больше. Я — тебе, или ты — мне.

— Посмотрим.

— А теперь Эмма, нам надо решить самый важный вопрос.

— Какой?

— Как думаешь, стоит пройтись по магазинам, потом пойти поесть, или поесть и только потом пройтись по магазинам?

— Если решаю я, то давай сначала поедим. Мы сюда ехали 3 часа, а утром я ела только тост.

— Как скажешь. Тогда пошли.

— Куда?

— В Макдональдс.

— Почему туда?

— Нам же нужно перекусить. Ты что, против?

— Да нет. Просто я думала, что раз уж мы в Нью-Йорке, то можно и в ресторан какой пойти.

— Хммм, значит, хочешь в ресторан? Ладно, пойдем в ресторан вечером. А сейчас идем в Мак.

— Ты меня бесишь, — надулась Эмма.

— Классно ведь.

Эмма покачала головой.

Поев, они направились по Бродвею вниз. Пройдя рядом с магазинами Эппл, Эм энд Эмс и многочисленными театрами, Эмма замерла перед магазином игрушек Тойс Ар Аз.

— Что случилось? — спросил Си, но, увидев название магазина, он продолжил. — Здесь мы для тебя ничего подходящего не подберем.

— Очень смешно, — сказала Эмма. — Через пять дней у брата день рождения. Мне нужно купить ему подарок.

— Вернемся, когда закончим со всеми делами.

— Потом мы можем забыть.

— Ладно, пошли, — покачал головой Си.

Они вошли в магазин. Он был переполнен. Дети разных возрастов бегали от одного стенда с игрушками к другому. За ними, пытаясь угнаться за своими чадами, бежали их родители. Радостный смех и разочарованный плач, переплетаясь с неумолкающим гомоном, создавали причудливую симфонию детства

— И как же нам найти Супермена в этом хаосе? — спросила Эмма.

— А ты спроси у того Спайдермена. Наверняка, он знает где находится его друг.

— Ты живешь уже почти два века и не знаешь, что Супермен и Спайдермен не могут быть друзьями?

— Почему?

— Потому что Супермена создали в ДиСи, а Спайдермена в Марвел. Это компании — конкуренты, так что они скорее враги, чем друзья.

— А ты разбираешь в комиксах. Неужели, кроме рок-группы, ты фанатеешь от чего-то еще?

— Не я. Брат. Он большой фанат комиксов. Я ему читала, когда он был маленьким, вот и стала разбираться в них.

— Молодец. Я вот так и не смог в них разобраться. Меня бесит, что в них нет линейной истории.

— Ты о чем?

— Вот смотри. Герой умирает и вместо него костюм надевает его сын или близкий друг, но потом каким-то невероятным образом умерший герой воскресает и забирает обратно свой костюм. Проходит время, герой уже постарел и не может совершать свои геройства, но вдруг он молодеет, и все начинается по новой. По мне, каждая хорошая история должна иметь свой логический конец. А тратить свое время на бесконечные истории я считаю расточительством.

— Ты бессмертный, у тебя есть время на что угодно.

— Все имеет конец, бессмертие тоже.

— Ты можешь умереть?

— Пока я купидон — нет. Но говорят, что при определенном стечении обстоятельств я опять могу стать человеком, и тогда да, я начну стареть, как все, и в одни день умру. Я же говорю, все истории должны иметь свой логический конец. Моя история не исключение.

— Не исключение? Сказал бессмертный 175-хлетний купидон, — с издевкой сказала Эмма.

— Ладно. Исключение, но не полное. В один день и у нее будет свой конец. И кстати, не думаешь ли ты, что магазин игрушек не самое лучшее место для разговоров про смерть и конец?

— Да, ты прав, извини.

— Ну, тогда давай быстрее найдем этого твоего Супермена и переключим внимание на тебя, если, конечно, ты хочешь сегодня вернуться домой.

— А что? Можем не успеть?

— Конечно, и тогда нам придется остаться здесь на ночь.

— Нет, нам обязательно надо сегодня вернуться, — переполошилась Эмма. — Где же этот Супермен?

Вышли из магазина они спустя полчаса. Минут 10 они искали нужную им игрушку, а затем минут 20 простояли в очереди у кассы.

— В следующий раз закажу по интернету. Не думала, что бывают такие очереди, кроме как в Рождество, — сказала Эмма.

— А что ты хотела? Это все-таки Нью-Йорк, у нас это дело привычное.

— Я не в восторге. Даже ради Брэда не буду здесь жить.

Си удивленно посмотрел на нее.

— Что? — спросила Эмма.

— Ничего.

— Тогда пошли. В какой магазин ты меня потащишь? Эйч энд Эм? Форевер 21?

— Ни в один из них. Мы идем в другой магазин.

— Куда же?

— Увидишь, — улыбнулся Си.

Они продолжали идти по Бродвею, пока не дошли до магазина Бёрберри.

— Что? Туда? Ты шутишь?

— А похоже, что я шучу?

— Но он же дорогой.

— Не беспокойся о ценах.

— Но…

— Во-первых, ты обещала слушаться, во-вторых, я же сказал, за все платит наша организация.

— Все равно ведь дорого.

— Вся одежда, что мы купим, даже близко не стояла с Маклареном, о нем-то ты не беспокоилась.

— Макларен твой, а на меня никто разом столько не тратил.

— Привыкай.

— Почему это?

— Брэд ведь богат. Ты должна будешь соответствовать его статусу.

— А что, если я не хочу.

— В определенных кругах есть правила. Ты не можешь прийти на встречу в джинсах и кедах. Платье, украшения и даже сумочка — все должно говорить о статусе и вкусе. В этом мире либо ты будешь соответствовать, либо он тебя отвергнет, а этим ты подведешь своего партнера. Так что прекращаем ныть и вперед.

Они вошли в магазин. Одна из продавщиц, лучезарно улыбаясь, подошла к ним.

— Здравствуйте, меня зовут Элис, чем могу помочь.

— Здравствуйте, Элис, — так же улыбнувшись, сказал Си. — Моей спутнице нужно платье, подходящие к ним туфли и либо сумочка, либо клатч.

— Да, сэр, сейчас мы все подберем, вы можете подождать здесь.

Си сел в кресло. Ему предложили на выбор кофе или чай, но он вежливо отказался.

Эмма зашла в примерочную, а Элис, принесшая несколько платьев, по очереди протягивала их Эмме.

Одев первое платье, Эмма вышла и покрутилась перед Си. Бежевое платье, чуть ниже колен, хорошо сидело на ней. Взглянув лишь мельком, Си сказал:

— Нет.

Эмма вернулась в примерочную. Вышла она через минуту в темно-фиолетовом блестящем платье.

На этот раз Си подумал пару секунд и опять сказал.

— Нет.

Элис протянула Эмме белое платье.

— Это даже не рассматривается, — сказал Си.

Взяв другое платье, Эмма вернулась в примерочную. Вышла она из него в черном, облегающем платье чуть выше колен.

Си посмотрел на нее несколько секунд, улыбнулся и сказал.

— Нет, оно конечно, очень хорошо очерчивает твои прелести…

Эмма зло посмотрела на него.

–… но нам оно не подходит, — продолжил Си, сделав вид, что не заметил взгляд Эммы. — Неужели у вас не найдется платья, которое бы нам подошло.

— Подождите минуту, — сказала Элис и ушла.

Эмма погрозила Си кулаком и зашла обратно в примерочную, взяв только что принесенное Элис платье.

Вышла она из него через минуту. На ней было темно-зеленое платье чуть ниже колен и с разрезом на левой стороне.

Едва бросив взгляд, Си сказал.

— Ну вот. Это именно, что мы искали. Подберите, пожалуйста, подходящие к нему туфли и сумочку.

Когда через 15 минут они вышли из магазина, Эмма спросила.

— Тебе не кажется, что 1500 долларов за платье — перебор?

— Оно тебе понравилось?

— До, но…

— Тогда нет, не думаю. Сколько раз тебе говорить, чтобы ты успокоилась.

— Ладно, поехали, что ли.

— Куда?

— Как куда? В Бостон, конечно.

— Мы еще не закончили.

— Как? И долго нам еще надо будет ходить по магазинам?

— Пока не купим все, что надо. И хватит ныть. Это я парень, кому злиться из-за шоппинга, так это мне, а не тебе.

— Я не люблю шоппинг.

— Странная ты девушка.

— Какая есть.

— Нам сюда, странная девушка.

— Гуччи?

— Ага.

Купив джинсы, обувь на низкой платформе, женскую сорочку и сумку, они вышли из магазина.

— Надеюсь, это все, — с надеждой спросила Эмма.

— Даже не надейся.

— Теперь-то куда?

— Увидишь, — улыбнулся Си.

— Эта твоя улыбка что-то не внушает мне оптимизма.

— Не волнуйся, я тебя не съем.

Они продолжили свой путь по Бродвею.

— Что это? — удивленно спросила Эмма, кивнув налево.

— Не что, а кто. Это голый ковбой, одна из местных достопримечательностей.

Мужчина лет сорока, в белых трусах, сапогах, ковбойской шляпе и с гитарой в руках, фотографировался с тремя туристами из Азии.

— Для Нью-Йорка даже я недостаточно сумасшедшая, — сказала ошарашенная Эмма.

— Ничего, сойти с ума не такая уж и сложная задача, ты с ней блестяще справишься. Я верю в тебя.

— Спасибо на добром слове, но я откажусь.

Войдя в здание Манхэттен Молла, они поднялись на второй этаж. Легко пройдя через толпу посетителей, они остановились перед нужным магазином.

Взглянув на вывеску, Эмма повернулась к Си и спросила:

— Викториас секрет? Ты издеваешься? Ты и белье мне будешь выбирать?

— Ага. Это моя любимая часть. Если честно, то только ради этого я и могу терпеть остальную часть шоппинга.

— Я тебя ненавижу.

— Да-да, я знаю, что ты мне благодарна.

— Учти, я не буду дефилировать перед тобой в нижнем белье.

— Другого я и не ожидал, но знай, что буду выбирать я.

— А какой прок, если не увидишь?

— Я буду представлять.

— Сволочь.

— Нет, я хороший.

— Да, хорошая сволочь.

— Прекрати уже свои наезды.

— Тогда и ты прекращай свои издевки.

— Так не пойдет. Не лишай меня морального удовольствия от работы.

— Но ведь это аморально.

— Что? Я же не подглядывать собираюсь…Так, хватит мне зубы заговаривать, чем раньше начнем, тем меньше времени я буду над тобой измываться.

— Даже не знаю, что хуже, твои издевки сейчас, или то, что будет внутри.

— А что будет внутри? Я всегда веду себя образцово, по крайней мере, так все выглядит со стороны.

— Ты неисправим, — покачала головой Эмма.

Они вошли в магазин.

— Здравствуйте, могу ли я чем-нибудь вам помочь? — спросила подошедшая к ним продавщица.

— Да, нам нужен полный комплект, а лучше два, — улыбнулся Си. — И желательно посексуальнее.

— У нас только сексуальное белье. Обещаю, вы останетесь довольны, — улыбнулась продавщица. — Подождите минуту.

— Знаешь, — сказал Си, когда продавщица вышла из зоны слышимости. — Ты так классно смущаешься, что только ради этого стоило сюда придти. Надо будет почаще тебя смущать.

— Идиот. Я тебя ненавижу.

— Да, я это уже понял, не надо повторять это все время.

— Я хочу, чтобы ты это запомнил навсегда.

Вернулась продавщица и принесла с собой два комплекта: один был черного цвета, ажурный, местами просвечивающий, второй был розовым, более классическим.

Си закрыл глаза и мечтательно улыбнулся. Получив толчок под ребро, он сосредоточился на продавщице и сказал.

— Отличный выбор. Мы берем оба. Иди, примерь.

Эмма со злостью всучила ему пакеты и, прошипев “убью”, пошла за продавщицей к примерочной.

Они вышли из магазина. Эмма продолжала дуться, а Си, держа пакеты, шел рядом с ней.

— И долго ты будешь дуться?

— Примерно часа три, пока не доедем до Бостона и я наконец-то смогу от тебя отдохнуть.

— Боюсь тебя разочаровать, но мы здесь еще не закончили.

— Теперь-то куда? — устало спросила Эмма.

— О, ты больше не пререкаешься?

— Я устала с тобой спорить. Ты все равно добьешься своего, а мне еще домой нужно попасть.

— Как-то слишком легко ты сдалась.

— А ты бы предпочел, чтобы я устроила истерику в центре Нью-Йорка?

— Спасибо, обойдемся без истерик, нам ведь еще к стилисту идти.

— Давай обойдемся без него.

— Так не пойдет. Малой кровью тебе не отделаться.

— Стоило попытаться. Так куда мы теперь идем?

— К Тэду Гибсону.

— Кто он?

— Он один из лучших стилистов в Нью-Йорке. К нему ходят многие голливудские звезды, а чтобы к нему попасть, нужно записаться где-то за месяц.

— Не много ли проблем? Можно пойти в обычную парикмахерскую.

— Мы идем к лучшему. К тому же он нас ждет.

— Ты с ним знаком?

— А ты как думаешь? Меня здесь все нужные люди знают.

— Ты вроде знаменитости что ли?

— Не совсем, но вся богема и иже с ними меня знают.

— Как купидона?

— Нет, конечно. Меня знают как представителя одного из самых старинных семей Нью-Йорка, ценителя театра и прожигателя жизни.

— И как это тебя до сих пор не раскусили?

— Я же не всегда выгляжу одинаково. Я меняю стиль, иногда на пару десятилетий уезжаю из Нью-Йорка. Так и приходится жить.

— А не жалеешь о своем бессмертии? Ведь все твои родные и друзья уже давно… не здесь.

— Умерли, говори как есть, не пытайся сглаживать углы, от этого еще никому не стало легче, а ты хочешь стать писательницей. Ты обязана говорить все, как есть.

— Ладно. Так как ты с этим справляешься.

— С родителями я никогда близок и не был. Они были людьми помешанными на общественном мнении и все делающими напоказ, а друзья… смотря сквозь призму лет, я понимаю, что они друзьями никогда и не были. Их интересовали только мои деньги и двери, которые открывала моя фамилия.

— А братья и сестры?

— Я был единственным ребенком в семье, пока не пошел на войну. У моих родителей родилась дочь, но уже после моей “смерти”.

— Смерти?

— Ага, после того, как я стал купидоном, меня официально признали мертвым.

— И ты даже не думал о родителях? Что они чувствуют?

— А ничего они не чувствовали. Мать всплакнула на мнимых похоронах, отец состроил скорбное лицо. Для них моя «смерть» стала поводом для гордости, они после этого поднялись в глазах общественности, ведь их единственный наследник пал за благое дело. По большому счету, никто обо мне и не горевал.

— Мне жаль.

— Не забивай голову, это дело давно минувших дней.

— От этого она не перестает быть менее грустной.

— Тогда давай не будем о грустном. К тому же, мы уже на месте.

Они зашли в здание на Пятой авеню и поднялись на второй этаж.

— Привет, Си, — сказал высокий афроамериканец, открывший дверь.

— Здарова, Тэд, — сказал Си, пожав протянутую руку.

— Кто эта красавица? — спросил Тэд.

— Знакомьтесь. Тэд — Эмма, Эмма — Тэд.

— Очень приятно, — сказала Эмма.

— Мне тоже, мне тоже, — сказал Тэд. — Что будем делать?

Конец ознакомительного фрагмента.