Исход Рагнарёка

Влад Волков (2024)

Древние боги разбужены, армии смертных встретились в решающей схватке за судьбу мира. Орды чудовищ вырываются на свободу. И среди всего хаоса лорд-некромант пытается отыскать и спасти свою невесту. Убийца чародеев-язычников узнаёт, что сама является дочерью почти позабытой богини. Заклятые враги и бывшие друзья объединяют усилия, вспоминая былое перед ликом грядущих ужасов. А затерявшаяся меж всех огней одна маленькая полуэльфийка вместе со спутниками изо всех сил пытается выжить и помочь тем, кому ещё видится шанс уцелеть. Последний боевой танец на острие грани между жизнью и смертью. Рагнарёк достигает своей кульминации. Но каков будет его исход? Будет ли мир разрушен или преобразится? Удастся ли кому уцелеть?

Мельхиор II

За стены Квинтесберга двое некромантов перебрались с помощью магии, а маленькая вампирша — благодаря своим способностям к левитации и ловкости карабканья. Перелезали они подальше от главных ворот, впрочем, при любом раскладе оказались бы на окраине разрушенного драконом города.

Запах опалённых камней, расплавленного метала, дыма и сгоревших тканей всё ещё хорошо ощущался в воздухе, однако не делал его таким уж трудным для дыхания. И всё же Маркус прикрыл нос рукой, продвигаясь по ночным улицам. Как раз-таки здесь не настолько всё было в руинах и разрухе, как ближе к центру. Почерневшая черепица кровли, конечно, встречалась, как и весьма потрёпанные, уже застывшие потёкшими крупными каплями флюгеры, но жители мирно спали в домах, не лишившись крыши над головой.

Жители же центральных кварталов, если не обустроили простенькие навесы, ютились в ночлежках, амбарах, у соседей, которые смогли заделать дыры в крышах и возвести хоть что-то на эту ночь, или же прямо в уцелевшем главном соборе.

Будь на дворе не зима, вероятно, многие вполне могли бы рискнуть и спать так, ночуя даже с пробоинами в надежде, что ничего не рухнет и не случится дождя. Но сейчас всё тепло, что могли отдать растопленные печи, из таких домов моментально улетучивалось. И даже укутавшись тёплыми одеялами, всё равно ночевать в полуразрушенных зданиях было бы крайне некомфортно.

— Откуда сама будешь-то? — поинтересовался тихо Мельхиор у их новой знакомой.

— Из Волколецка, это Кроненгард, ранее Червегор… — начала отвечать Морри.

— Я знаю, где это, — остановил девочку кивком головы монсеньор в широкой кардинальской шляпе.

— Морриган де Гавран, — представилась заодно малышка с ровной чёлкой и двумя хвостиками чёрных волос по краям головы. — Моя сестра — главная чародейка города. Они должны быть где-то здесь все с лордом Бальтазаром.

— В честь богини войны, повелительницы воронов, — удивился Шорье. — Все мы, выходит, теперь единое братство «М». — Дрогнули его губы в лёгкой ухмылке. — Я — Мельхиор, а это — Маркус. У меня ещё жену Марлен зовут.

— А вы покажете какие-нибудь фокусы? Вы же некроманты! — прыгала Морри с ножки на ножку. — А сколько вам лет? А вы давно уже занимаетесь магией? Моя сестра вот лет с одиннадцати вроде как. Вы точно её не знаете? У неё такие… такие… волнистые волосы! И посох есть! У вас вот у одного посох есть, а второй? С тросточкой? Это, типа, магический жезл, да? А можно мне посмотреть? А почему череп в навершии? А он настоящий? А кого вы убили, чтобы его добыть? Он сопротивлялся или добровольно отдал? А может, вы выкопали его на кладбище или забрали у скелета висельника где-нибудь на перекрёстке?

— Потише, мы же не хотим, чтобы нас заметили? — приостановил слегка её веселье Мельхиор. — Фокусы пусть дядя Маркус покажет, — взмахом руки сотворил он бегающих вокруг себя призрачных волков, кусавших друг друга за хвост и быстро растаявших.

— Ух ты! Вот это да! — улыбнулась восхищённая Морриган, хлопнув в ладоши.

— Все, кто был с Бальтазаром, сквозь портал вернулись обратно, — проворчал альбинос.

— Как? Уже? А я так спешила… — тут же расстроилась девочка. — Хотела успеть! Посражаться! А то никуда меня не берут, скучно же… Это что же? Всё зря было? Песец, как, наверно, Миранда волнуется!

— На ваших землях песцы не водятся, — подметил Мельхиор. — Разве что белые лисы.

— Не знаю, нянечка Клара вечно восклицает «Ну, полный песец!», когда что-то не так идёт, — ответила Морриган. — Я и худых-то не видела, не то что упитанных.

— И давно ты вампирша? — поинтересовался у неё Маркус. — Вам холод нипочём, можешь в Северные Королевства путешествовать, их ещё Нордом зовут по-старинке. Там и полярные лисы-песцы, и моржи с тюленями на берегах, и медведи белые, йети косматые, носороги шерстистые… Так давно ты такая?

— Не очень… Меня стрелами проткнуло, и Бальтазар приказал монаху-вампиру меня обратить, — рассказывала девочка. — А потом всякие фокусы показывал! Было здорово!

— Монахи-вампиры… чего только не бывает на свете… — покачивая головой, проворчал альбинос.

— А ты всё ещё готов биться за Клир? — усмехнулся ему Мельхиор.

— Слушай, — повернувшись и нахмурившись, проскрипел Маркус зубами. — Ты вытащил меня с поля боя, вылечил. Точнее, твоя жена. Я не собираюсь быть неблагодарной скотиной. И пообещал вернуть тебе дочь. Но это не значит, что я потом отпущу тебя на все четыре стороны, а не представлю самолично перед императором!

— Представишь, надеюсь, к наградам. Ты бы видел, что я там сотворил для Приска. Думаешь, ты один валялся без сил всю неделю? Меня тоже Марлен от откатов отпаивала, просто я не в лихорадке и конвульсиях барахтался без сознания, — сообщил ему монсеньор.

— Воды не найдётся, добрые путники? — прохрипел один прикованный колодками арестант, молодой парень, склонившийся под тяжестью кандалов и колодок — сдвоенной доски на петлях с замком.

— Тебе б не воды, а шубу какую, снег кругом и так, а тебя на морозе держат, — подметил ему Маркус. — За что осудили-то? — потянулся он всё же за флягой.

— Возглавил группу демонстрантов, выступающих против военных походов императора. Нам чужого не надо, своё б не растерять. Эльфов выселяют, гномов лишают земли, работы, жилья… Знаешь, сколько мастерских осталось без работников? Кое-где даже без владельцев. Сколько трактиров нехватку рук теперь имеют. Поваров нет, официантов. А ещё гончаров, плотников, нянек, учителей, земледельцев… Беглые иноземцы — это немалая часть империи, — заявлял пленник. — Многие думают: разделить их добро — и делов-то. Ведут себя как мародёры какие-то, аж мерзко. А по итогу-то всё равно некому трудиться. Дело-то не в их шмотье и запасах, а в том, сколько они для всех делали!

— И где ж твои сподвижники? Демонстранты, — хмыкнул Мельхиор.

— Кто в темнице, кто на допросах, кого домой разогнали. Некоторые дальше по улице и на площадях с гирями у доски позора, чтобы били или гнилью забрасывали. По всему городу встретите ещё и не раз. Многим предложили на фронт идти служить, так сказать, загладить вину перед своей страной, а я отказался воевать за такие порядки и такого императора. Оставили вот на несколько дней мёрзнуть, чтобы подумал над своим поведением, — хмыкнул черноволосый паренёк, начав жадно пить.

— И что надумал? — поинтересовался у него монсеньор Шорье.

— Да что лучше насмерть замёрзнуть, чем превращаться в таких, как они, — поморщился юноша.

Небольшим, но резким заклятьем Мельхиор сместил доски, высвобождая продрогшего пленника, который затряс головой и распрямился, растирая поясницу. Маркуса, правда, такой жест добрый воли со стороны спутника в широкой шляпе совсем не обрадовал.

— Ты что творишь?! Ещё давай в данжеоны пойдём преступников выпускать! Его по закону сюда посадили. Если поймают, узнав, что сбежал, ему только хуже будет! — возмутился альбинос.

— Это уже его дело, куда отсюда идти или остаться стоять. Моё дело — дать человеку выбор, возможность, варианты. Каждый сам выбирает путь, дружище. Пора бы и тебе об этом задуматься, а не плыть по течению, лёжа на дне лодки, потому что ты боишься воды, — направился Мельхиор дальше по улице.

— Эй, в смысле «боюсь воды»?! Да ничего подобного! Просто на волнах меня укачивает, — догонял его ощущавший себя явно неловко Маркус, считая, что его опозорили, да ещё и в присутствии того паренька и спешащей следом Морриган.

— Ой, а я вот никогда на море не была! Можно я с вами! — просилась вампирша.

— А мы никуда и не собираемся, — заметил Маркус.

— К собору двигаем, — напомнил Мельхиор.

— Так что ты теперь, из убийцы в добряка переквалифицировался? Пленников выручаешь, Приску помогал? С чего вдруг?! — скривил губы Маркус, косясь недоверчиво.

— А что за Приску? Кто такой Приску? Почему у него такое смешное имя? — тараторила маленькая вампирша.

— Оказался в плену, а тот попросил им помочь вместо того, чтобы на казнь отправлять. Орки наступали, каждый чародей был на счету. Ты же помнишь этого задаваку, что вечно шлялся по девкам? Я всегда думал, что он гораздо тупее. Оказалось, даже у таких в ситуациях, когда смерть грозит, просыпается разум. Предложил сделку, — рассказывал Мельхиор.

— А что значит «шлялся по девкам»? — уточнила Морри.

— Дружил больше с девочками, чем с мальчиками, — деликатно пояснил ей Маркус.

— Ну… можно, конечно, и так сказать, — хмыкнул монсеньор.

— Покажите ещё какие-нибудь фокусы! — просила их девочка.

— Не до них сейчас. Слушай, у тебя там уйма детей, вот и возись с ней, — глянул альбинос на Мельхиора. — Вот чего нам теперь? — шагая уже средь почерневших руин наиболее пострадавших домов, проговорил он. — Прямо к собору? А если заставят чеснок есть, выпить святой воды? А с нами вампирша.

— Говорить буду я, вы просто стойте рядом и делайте вид, что устали с дороги. Пусть сжалятся, пустят внутрь. Вампиры ведь не могут пересекать порог святого места без личного приглашения? — обернулся монсеньор на Морри.

Главные двери собора им на стук через какое-то время открыл пожилой священник в красивом убранстве дьякона и с лампадой в руке. Вытянутое морщинистое лицо было гладко выбритым, глаза — заспанными его явно разбудили. Уголки губ казались опущенными, гостям он явно не обрадовался.

— Кардинал Винсельт де Шерон, — жеманно поклонился Мельхиор, представившись ложным именем. — По личному письму архиепископа Виндекса сопровождаю из Селестии чародея, призванного из последних резервов. На благословение самого понтифика и лично к генералу Приску к границам.

— Из Селестии… к понтифику… — прочавкал старческими губами священник, оглядывая троицу. — А ребёнок?

— Какой ребёнок? — оглянулся Мельхиор. — А! Эта… Признаться, не знаю. Наверное, сиротка местная увязалась, ищет крышу над головой, чтобы не замёрзнуть. У вас тут, говорят, налёт дракона был?

— Сам Цербер явился! — вскинул руки и сверкнул широко распахнутым взором старик в благоговейном ужасе. — Лорд-некромант с Вольных Городов натравил его! Но собор уцелел! Силой Творца! Чудом! Истинным чудом его величия!

— Это мы уже поняли, — остановил его высокопарные и хвалебные оды монсеньор.

— Творец нас хранит, а некоторые бунтовщики наслушаются всяких странствующих певцов и начинают свои демонстрации против устоявшихся укладов! Смотрите не поите и не кормите осуждённых, если встретите! Творец им судья! Выживут на морозе — глядишь, и отпустим, — проговорил священник.

— Архиепископ, вероятно, уже спит? Можно записаться с утра к нему на аудиенцию? Буквально маленький обряд благословения на ведение священной войны против сил тьмы. Да, как видите по одеянию, чародей наш из тёмных, но именно такие сейчас и нужны Приску, чтобы обратно упокаивать мертвецов. В конце концов, лучше уж призванные маги, чем дьяконы вашего собора, не правда ли? — Хитро блеснули бирюзовые глаза Мельхиора.

— Архиепископ здесь не ночует, он покинул собор и отправился на войну, — сообщил пожилой дьякон.

— Покинул? Уехал? — с досадой проговорил Маркус.

— Где-то при мне было ж его письмо, — демонстративно захлопал ладонями по карманам камзола Мельхиор. — Договаривались встретиться именно здесь…

— Гаспар-чародей, известный старьёвщик, алхимик и учёный, изучал здесь реликвии, что отправлялись на хранение. Вы бы видели архиепископа Виндекса! Весь сияющий, парящий! Словно путеводная звезда в небе! — всё с тем же благоговением восклицал, задирая руки, священник.

— Архиепископ нарядился в артефакты богов?! — опешил скривившийся Маркус.

— Нет бога, кроме Творца! — с хмурым и недовольным видом подметил ему дьякон. — Лишь аспекты его!

— Хороши аспекты… в цацках расхаживали, пока те не отобрали, а их не убили… Значит, Гаспар этот снова что-то там учудил… Не в первый раз уже, — скрежетал альбинос.

— Когда он работал с Громобоем, у того потом ноги отнялись на полмесяца из-за откатов. Очень сильное колдовство провернули, — напомнил Мельхиор.

— Мы здесь, в Квинтесберге, предпочитаем любое колдовство называть «чудотворством», — поправил его старик-священник с недовольным видом.

— Послушайте… К вам должна была приехать ещё одна чародейка до нас. С розовыми волосами такими… — взволнованно затараторил монсеньор, беспокоясь о дочке и едва не теряя самообладание.

— С девочкой? — уточнил дьякон.

— Именно! — широко распахнул обычно надменно полуприкрытые глаза некромант в кардинальской шляпе.

— Они отдохнули, пополнили запасы и отправились в столицу, даже переночевать не остались, — ответил священник.

— В столицу? — скривился теперь уже Мельхиор.

— Странно, что вы не пересеклись по пути… — с подозрительным прищуром уставился на него пожилой дьякон.

— Да просто прибыли-то мы ещё днём, но что-то задержались в таверне в попытках отведать местных кушаний, — покосился монсеньор на Маркуса, как бы пытаясь того обвинить.

— Где ж вы тогда были во время нашествия Цербера? — с ещё большим подозрением разглядывал их священник.

— Отдыхали в своих комнатах, пока крышу ветром не снесло, — хмыкнул альбинос.

— Меня, знаете ли, терзают смутные сомнения, — прочавкал старческими губами дьякон. — Не видел, чтобы вы помогали горожанам тушить пожары и восстанавливать здания.

— Помчались отследить путь дракона, — ответил ему Мельхиор. — Должны же мы хоть о чём-то существенном архиепископу доложить.

— И на обратном пути всё равно не пересеклись с той чародейкой? — скривил брови священник.

— Всякое в жизни случается, знаете ли… — прикусил губу монсеньор.

— Я бы попросил вас зайти и кое-что объяснить архидьякону собора и моим братьям, — сурово глядел на них старик с лампадой, уже готовый созвать других монахов себе на помощь.

Маркус нервно сглотнул, с опаской глянув на Мельхиора. Всем было очевидно, что развернуться и уйти просто так им не дадут. Предстояло соорудить из тёмного колдовства какую-то дымку, заслон, применить маскировку, затерявшись среди, правда, пустых ночных улиц.

И больше всего альбинос явно боялся, что Шорье попросту убьёт сейчас этого дьякона, чтобы было поменьше проблем. Заодно опасался и вампирши. Раз уж та явилась сюда, чтобы сражаться, она тоже могла сейчас почуять неладное и напасть первой. А ему вот жизнь этого старика казалась достаточно ценной, чтобы отнимать её просто так.

— Но вы ведь очень устали и очень хотите спать, — выскочила вперёд Морриган, стянув назад капюшон и сверкая алыми глазами.

— А… я… — вздрогнул, чуть не выронив лампаду, испугавшийся священник.

— Очень устали, о-о-очень устали, — пристально всматривалась в него гипнотическим взглядом девочка.

— Очень устал… — выпрямился, опустив руки, и повторил за ней дьякон.

— Вы услышали шум за дверью, зажгли лампаду и поспешили проверить. Вас разбудил скрежет, словно кто-то просит войти, — произнесла Морри.

— Меня разбудил шум за дверью… Я встал, зажёг лампаду и пошёл проверить… — пробормотал старик.

— И не нашли никого на пороге. Ветер гоняет ветки и мелкие камушки после разрухи. Вы никого не видели, — заверяла его девочка.

— А на пороге не нашёл никого, — поглядел старик поверх голов троицы, как бы осматриваясь, и пожал плечами. — А с кем же я тогда здесь разговариваю? — задался он логичным вопросом, отчего Морри вздрогнула, да и взор дьякона начал меняться с слегка затуманенного на привычный.

Было видно, что он вот-вот выйдет из-под гипноза, что эта возникшая мысль способна вывести из-под вампирского контроля его рассудок. Ещё сильнее ощущалось, как сильно занервничала Морриган, опасающаяся, что план вот-вот провалится.

— Вы всегда разговариваете сам с собой, брюзжите под нос, ворчите, как любой старик, — не слишком уверенно произнесла она.

— Никого не нашёл и брюзжал, как старый дед, — произнёс, размышляя над всем этим, судя по движению глаз, церковный дьякон.

— Ага, на пороге — никого. Погасили лампаду и пошли спать, — строгим монотонным голосом гипнотизировала его вампирша, взяв себя в руки.

— Не нашёл никого… — задул старик лампаду. — И отправился дальше спать, — развернулся он и, не закрывая дверь, медленно, словно зомби, побрёл по мраморному коридору.

— А мы тихо уходим, — настойчиво произнесла девочка, схватив за рукава нарядов и Маркуса, и Мельхиора.

Стараясь не наступать на камни, не производить много шума, троица неспешно, но постепенно ускоряя шаг, двинулась подальше от красивого собора. Главного здания Квинтесберга, в котором сохранились даже мозаичные витражи, несмотря на поднятый гигантским драконом сегодня шквал ветра.

— А теперь покажете магические фокусы? — прикусив губу, просила Морри.

— Всему своё время, малышка. Почему Роза помчалась в столицу? — не понимал Маркус.

— Потому что обломалась здесь так же, как и мы, — процедил ему Мельхиор. — Не нашла архиепископа, не пожелала двигаться к войскам на границах, куда проще отсюда добраться до императора.

— Умно, он тоже сгодится, чтобы всучить ему твою дочь и дать тем самым полную власть над тобой и всем культом. Станут манипулировать, — смекнул альбинос.

— Дочь? — не поняла Морри.

— Мою старшую похитила одна бывшая подруга, с которой мы воевали то за Империю, то против, — ответил глава Гончих Псов. — И теперь она захотела так заслужить себе прощение, видимо. Для неё это возможность вернуться сюда. Кажется, уверена, что Лор де Рон победит.

— Вот ещё! — притопнула Морри, сжав кулачки. — Бальтазар победит! Он и не таких побеждал! Даже самого Волдриани перехитрил!

— Я боюсь, император будет пострашнее тысячелетнего вампира, — скривил губы Шорье. — И не забывайте, что в его армии и воины, и маги, и священники…

— А теперь ещё и архиепископ, контролирующий силу божественных артефактов, — напомнил Маркус. — Представить не могу, на что он теперь способен. Одних Часов Хроноса Анфисе вон было достаточно…

— А можем мы не о ней? — остановил его, коснувшись плеча, Мельхиор, скорчив недовольную гримасу.

— И это был один артефакт! А представь, их там десять! А представь ещё больше! Стихии, циркулирующие потоки, тьма и свет, эфирные и астральные силы… Он сам стал подобен не просто богу, а десяткам богов в одном теле! Ты их пробуждал, ты можешь представить, какова мощь Квинта теперь! — восклицал альбинос.

— Да уж, — оскалился рассерженный монсеньор.

— Я помогу, — взяла Морриган его за руку. — Сестра подождёт. На войне Бальтазар со всем справиться. А мы вернём вам дочку!

— Это не весёлое приключение, — обернулся на неё негодующий Маркус. — Это Империя! Здесь всюду поклоняются Творцу. Освящённая вода, всякие средства против нечисти! Вон весь морозный воздух травами пропах, отгоняя обитателей мрака от жилищ. Маленькой вампирше не место здесь! Возвращайся домой!

— Нет-нет, дружище, — похлопав его по спине, обогнул и прошёл вперёд Мельхиор с удивлённым видом, чуть задирая голову и шумно вдыхая. — Это не зверобой, не чертополох… Это то, чем Марлен балует деревенских кошек, засушивая пучки. Кошачья мята.

— И что дальше? Может, её жгут кругом тоже с какой-то целью. А с валерьянкой чай пьют, чтобы успокоиться после нашествия дракона, — предположил Маркус.

— Да уж как-то прям сильно пахнет, — с подозрением проговорил монсеньор. — А ну-ка, — постучался он в дверь местного травника.

— Кому там ещё чего надо вдруг посреди ночи? — вышел недовольный коренастый бородач с лысеющим лбом и уложенными назад длиннющими волосами.

Из открытой двери валерианой и кошачьей мятой пахнуло так, что Маркус аж слегка закашлялся. Мельхиор с любопытством заглянул внутрь, но в тёмных коридорах ничего не узрел. В доме нигде не горел свет, его хозяин давно спал, пока путники его не разбудили.

— Помощь какая нужна? — протерев глаза, мужчина уставился на девочку в сопровождении двух чародеев.

— Да, но не нам, а, судя по всему, вашей гостье, — проговорил ему монсеньор с серьёзным видом.

— Нет у меня никаких гостей! Убирайтесь! Спать не даёте, — собрался хозяин избы уже закрыть дверь, но Мельхиор не позволил, подставив свою тросточку, так что череп-навершие оказался прямо перед лицом у мужчины.

— Любите кошек? Что скажут церковники, узнав, что вы укрываете у себя странствующую женщину-фелина? — полюбопытствовал монсеньор.

— А что они скажут, узнав, что в святом городе бродит некромант? И не один. И, быть может, с похищенным ребёнком? Творец всемогущий, да она же вампир! — вгляделся травник в Морриган.

— И если будешь себя хорошо вести, останешься при своей крови, — вытащил грубым и резким жестом его Мельхиор на мороз и толкнул в сторону Маркуса. — Приглядите за ним. Я скоро вернусь, — сотворив сине-бирюзовые сверкающие шары, парящие в воздухе и сопровождающие своего создателя, он вошёл внутрь дома, отправившись вглубь расступавшейся от сияния темноты.

Дом был не такой уж и большой. От центрального коридора две двери справа вели в спальню и комнату для изготовления мазей с настойками, проход слева же был в кухню и смежную с ней столовую. За следующей дверью скрывалось хранилище с сушёными травами, а прямо располагался спуск в подвал с разными склянками.

Некромант отворил как раз вторую дверь слева. В помещение, откуда и доносился столь яркий аромат. Там, в окружении как сухих, так и вымоченных в горячей воде пучков, валялась на лежаке, полном душистой зелени, особа женского пола с кошачьей головой.

— Что, весело тебе здесь? Мне очень, — хмыкнул Мельхиор. — Не думал, что застану в таком виде.

— Ты просто плод моего воображения, — взглянула на него Баст зелёными кошачьими глазами.

— Что, так вштырило, что уже даже башка не соображает? — приблизился к ней некромант.

— Ты повежливее со мной, — сверкнула та когтистой лапой подле его горла. — Я вообще-то богиня.

— Домашних радостей и веселья, — напомнил Мельхиор.

— И что? Добро тоже может быть с кулаками. Так всегда Тот говорил, когда я его подразнивала, — улыбнулась богиня-кошка.

— Ну, и какого ж беса ты тут забыла? Не слышала, что из Империи выселяют теперь всех нелюдей? Увидят — распнут, обезглавят, повесят! — заверял некромант.

— Это дорого им обойдётся, — продолжила собеседница зарываться в листья кошачьей мяты.

— Хватит, Баст! Прекрати! — приподнял её из ложа мужчина. — Приди в себя! Лежишь тут в дурмане… Что нашло на тебя?

— Я не могла вернуться к Нэм! Не могла признаться, что упустила ещё и тебя. Где ты шлялся? Почему не телепортировался с нами?! Вернулась, а тебя нет даже там… Я впала в отчаяние! — заявила богиня-кошка.

— Ты впала в зависимость, — взяв пучок сушёной зелени, что была здесь повсюду, шлёпнул слегка Мельхиор её по треугольному носу.

— Отдай сюда, — потянулась та, но выхватить не сумела.

— Видели бы сейчас тебя твои собраться… — вздохнул и покачал головой некромант.

— Да плевать мне на них… Не хочу ни на какую войну, хочу просто мур-мур-мур в валерьянке! Помогает забыться… — отвела Баст глаза.

— Словно спившаяся алкоголичка, забывшая друзей и детей. Самой-то не стыдно? — хмыкнул мужчина.

— Я кошка, я гуляю сама по себе! — сладко потянулась богиня-кошка.

— Сам по себе может только Уроборос гулять, скрутившись спиралью… — поставил Мельхиор её на ноги.

— Уроборос! — вскочила та на стол на четвереньки, выставила хвост трубой и зашипела. — Ненавижу всех этих змей… Меня даже урей раздражал и эти кобры в подчинении Ра.

— Давай, идём. Не спасла одну девочку, так поможешь спасти другую, — поманил чернокнижник её пучком трав.

— Оставь меня, я старая ленивая кошка… — решила та не идти за пучком, когда кругом таких множество. — Я даже мышей тащить из нор не хочу, с чего ты взял, что я смогу вытянуть из беды твою девочку.

— Старушку-то спасла для архимага. Можешь ты всё, давай, — вновь пошелестел Мельхиор пучком сухих трав.

Вид зелёных глаз с постепенно сужавшимися в тонкие полоски зрачками говорил, что Баст более-менее приходила в себя. Было видно, сколь она ленится пошевелиться, сколь не охота ей куда-либо выходить. И всё же даже богиню что-то сподвигло увязаться за простым человеком.

— Брр, какой тут мороз! — воскликнула богиня-кошка, оказавшись снаружи. — Освежает и отрезвляет! Насколько плоха я была там?

— А по какой шкале меряем? Где-то на тринадцать из десяти, я бы сказал, — пообмахивался пучком трав Мельхиор, словно веером.

— И не смей никому говорить, как низко я опустилась. А ну дай сюда! — вырвала она у него связку кошачьей мяты.

— Как же вы долго, — подлетела к ним левитирующая Морриган. — А это что, фелин? Она женщина? — оглядывала изящные формы богини девчонка. — А это точно не маска? А можно потрогать ваши усики? А хвост у вас есть?

— Вот тебе и девочка, её надо было спасать? Тогда мы закончили, — развернулась Баст, взмахнув хвостом, и собралась уже вернуться в дом травника, но Мельхиор её остановил. — Мальчик, птичку мне зажаренную принеси, будь так добр, — завидела она травника, стоящего здесь же, на морозе.

— Ого! Хвост! А его можно потрогать? А он выражает эмоции, как у настоящих кошек? — засыпала вопросами её Морри.

— А я что, не похожа на настоящую? — оскалилась богиня-кошка!

— Ого! Вот это клыки! У меня тоже есть! — показала малышка.

— Вампир? — удивилась Баст и перевела взор своих зелёных глаз на Мельхиора. — Ты мне клялся, что завязал связываться с упырями ещё после провала, где там… в Уислоу?

— Что-что там про Уислоу? — нахмурившись, прошагал к ним Маркус.

— А я… пожалуй, пойду… — продрогший снаружи и хватавшийся, обнимая сам себя, дабы согреться, за локти травник поспешил внутрь своего дома, закрыв за собой дверь.

— Как приятно пахнет, — отметила Морриган. — Как у аптечного дома господина Саррата.

— Ты богиня веселья, уюта и радости. А я тебя сколько знаю, так ты только скалишься и шипишь на всех и на всё, — отметил Мельхиор Баст.

— Видишь же, у меня сложный период в жизни, — отвечала та ему, поглядывая больше на дразнящий пучок трав в руке некроманта. — Анфиса пропала, с Нэм поссорилась, здесь фелинам не рады, в Таскарии для меня слишком жарко, так что решила просто развлечься. Полежать, побалдеть… А ты на мороз вытащил! В такую погоду хорошие хозяева, наоборот всё зверьё со двора в дом запускают, где печка топится. Всех собачек и кошечек.

— Это Маркус. Мы в детстве дружили, потом наши пути разошлись. Несколько раз пытались друг друга убить. И вот снова вместе, — представил Мельхиор друга.

— Это временно, — добавил с недовольным видом альбинос.

— А это Морриган. Дочь какой-то там чародейки, — указал монсеньор на девочку.

— Сестра! — поправила та.

— Ну, сестра. Какая разница? Она вампир, западный некромант поучаствовал, — рассказывал Мельхиор.

— Обратил ребёнка? Он и вправду настолько жесток, как о нём говорят? — оглядела девочку Баст.

— Вовсе нет! — возмутилась Морри. — Я могла умереть, а он спас! И не он обратил, а слуга Волдриани! Монах!

— Так в тебе последняя кровь Волдриани? — ещё внимательнее вгляделась в неё богиня-кошка. — Тебе бы убраться отсюда. Разные нехорошие люди могут открыть на тебя охоту.

— Да знаю я! Я искала сестру, а она уже улетела, по всей видимости, порталом забрали. Надо теперь обратно, искать её где-то там… — фыркнула вампирша, опустившись на ножки.

— Уже и детей в честь стервозной богини войны называют. Когда она была Фата Моргана, от её интриг страдали все королевства. А теперь, когда она обрела божественные силы… Они с Локи стоят друг друга. Парочка подстрекателей. Набеги гномов на Норд, флот северян на Лонгшир, тёрки орков со Страгенхолмом… Всё их рук дело. И мы живём в самый разгар очередного конфликта. Боги, смертные, вампиры… Ей-то вот хорошо, ей не холодно, — подметила Баст, косясь на Морри. — А вот ты меня вытащил под снегопад, — недовольно оскалилась она на Мельхиора.

— Не нравится в Квинтесберге? Значит, поедем в столицу, — заявил тот и первым направился прочь по ночной заснеженной улице.

— А вы всегда приземляетесь на лапы? А на задние или на все четыре? А у вас правда девять жизней? — тем временем продолжала новую знакомую засыпать вопросами Морриган. — А можно я вас поглажу? У-у, я так не дотянусь! Вы такая высокая! Надо снова взлететь! А вы летать умеете? А вам стригут когти? Нянечка Клара всегда стригла когти домашним кошкам, чтобы не царапали мебель, но не трогала тех, что во дворе обитают, чтобы они хорошо ловили мышей! А вы? Вы едите мышей? Хоть обжариваете или прямо так? А они вкусные?