Эпоха раздела. Начало. Книга вторая

Владислав Картавцев, 2016

Насколько может быть разрушительной внезапная и всепоглощающая любовь? Чанг не знал, но чувствовал: любовь сейчас завладела им и не оставляет ему выбора. Напротив него стоит Илия, ее глаза полны слез, она с робкой надеждой смотрит на него. Чангу кажется, что она вот-вот упадет без чувств, ее как будто разом покинуло счастье, ее руки опущены, а голова поникла. От Илии веет ощущением безысходности и скорого конца. Илия в совершенстве владеет искусством настройки, и сейчас она видит, что от серого братства нет спасения, и ходячие мертвецы очень скоро окажутся здесь, у стен ее города. Кто может им противиться, кто может их одолеть? Неужели вот этот суровый степной воин, пришедший издалека и оказавшийся их прямым родственником? Но так ли он силен? Илия внезапно прижимается к нему, словно маленькая девочка, а Чанг робко обнимает ее за плечи и очень тихо шепчет ей на ухо: – Не бойся (Чанг хотел добавить «милая», но не решился), Илия. Все, что я рассказал – правда, но я уверен, что есть способ, позволяющий нам победить. Отец что-то говорил об этом, но только я слушал в пол-уха, и теперь мне нужно просто постараться вспомнить все в подробностях. И если у меня будет немного времени, я обязательно покопаюсь в памяти, и тогда у нас будет оружие против них!.

Глава 2

Выбор

…Много раз Чанг расспрашивал отца о заклинаниях, существующих на свете. Отец знал столько, что мог рассказывать о них днями напролет и ни разу не повториться. Но некоторых тем он явно избегал. И всегда у него была одна и та же отговорка — это невозможно, потому что противоречит законам вселенной. Так было и с памятью.

Чанг верил своему отцу беспрекословно. Он считал его самым мудрым человеком на всей земле, и для этого у него были все основания. То, что отец рассказывал ему далеко не все, он стал догадываться еще будучи совсем молодым, но не придавал этому особого значения. Однако теперь пришла пора глубже покопаться в памяти и вспомнить случаи, когда отец отказывался отвечать на заданные ему вопросы.

Чангу еще предстоит разобраться во всех магических хитросплетениях, что были так искусно сотканы его отцом, ну а пока перед ним стояла более насущная задача — выиграть поединок стрелков.

— Ладно, слушай! И хорошенько запоминай! Ты, наверное, думаешь, как и все кочевники, что память хранится у человека в груди? Это не так! Память хранится у человека в голове, поэтому, чтобы стереть человеку память, нужно, прежде всего, проникнуть в его голову через глаза. Это очень просто — но только для тех, кто уже достиг определенного искусства в магии.

Для захвата глаз нужно уметь манипулировать очень тонкими материями, из которых состоит сущность всего вокруг. Если ты дружен с ними, они помогут тебе спеленать туманом взор твоего врага в нужный момент и обездвижат его глаза. Человек как будто леденеет, он лишается зрения, лишается возможности управлять своими зрачками и впадает в панику. Пока он находится в таком состоянии, он ничего не видит и ничего не может с этим поделать.

Тебе знакомо чувство, когда после сильного удара по голове в глазах темнеет, в ушах звенит, и ты перестаешь что-либо понимать? Если да, то ты, примерное, можешь представить, что творится с человеком, на которого совершена колдовская атака через глаза. Кроме того, от внезапности и бессилия справиться со своей слепотой человеком овладевает дикий страх, который почти невозможно побороть. Человек перестает воспринимать все, что с ним происходит, но судорожно пытается вернуть себе зрение.

Да, вот еще что — сначала я говорила тебе о заклинаниях, предназначенных для стирания памяти. А потом подслушала твои воспоминания, в которых отец рассказывал тебе, что стереть память нельзя. Он прав, но вместо стирания памяти, которую, конечно, стереть невозможно, не повредив человеку голову, мы используем заклинания временной слепоты. Они не стирают память о прошедших событиях, но могут отключить возможности человека запоминать то, что с ним творится сейчас. Это я говорю тебе на всякий случай — если ты пока сам не догадался. Мы ведь можем называть наши заклинания, как хотим? Верно? — Инга снова нацепила на себя маску умудренного опытом учителя, а Чанга выставила никудышным учеником. И ему приходилось спокойно выслушивать ее поучения.

— Кстати, умение взаимодействовать с тонкими материями ты получил еще в самом детстве — насколько я могу судить по тому, что вижу. Тогда мне тем более странно, что твой отец ничего не рассказывал тебе о таких простеньких заклинаниях, как насылание слепоты и вызванной после этого потере памяти. Однако, как ты, наверное, уже понял — простенькие то они простенькие, но очень эффективные — особенно для неподготовленных и несведущих в магии.

Ага, а вот и ответ! Как, оказывается, все просто! Твой отец не рассказывал тебе о них, исходя из соображений твоего дальнейшего обучения. Он не хотел давать тебе в руки смертоносное оружие, владению которым и учиться-то особо не нужно, а хотел, чтобы ты изучал тонкие материи, именно как суть всего происходящего вокруг. Я, кстати, его целиком поддерживаю. Принимая во внимание, что ты простой необразованный кочевник (ха, ха, шучу, шучу!), ты мог начать применять колдовство направо и налево и тем самым выдал бы свои магические способности. И даже если бы ты и не хотел применять его намеренно, то мог бы, например, не сдержаться, когда в очередной драке со своими сверстниками получил бы по голове. И что бы тогда с тобой было? А сожгли бы тебя на костре, да и вся недолга! Так что благодари своего отца за то, что он был таким мудрым! И тебе до него еще весьма и весьма далеко!

Но слушай дальше. Итак, атака через глаза очень проста, но здесь есть одна небольшая тонкость. Для того, чтобы от нее укрыться, не нужно использовать никаких заклинаний, но нужно иметь просто определенный общий магический уровень знаний. Если уровень высок, то атака не пройдет. Я уверена, что, например, в отношении тебя здесь ее пытались применить уже несколько раз, но у нападавших ничего не получилось, потому что твоя магия очень сильна, и она не по зубам никому из местных. А вот ты можешь спокойно попробовать, заодно и поупражняешься! Ха-ха! — очередной громоподобный смешок Инги заставил Чанга оторваться от ее рассказа и оглянуться вокруг.

Рядом никого не было, Чанг чувствовал, что с момента начала их разговора прошло совсем немного времени. Отсутствие людей поблизости было Чангу на руку — оставаясь вне поля зрения, он мог спокойно все обдумать, и никто из посторонних наблюдателей не смог бы проследить его перемещения и понять его намерения. Судя по рассказу Инги, способность насылать временную слепоту была доступна почти любому колдуну, оставалось только понять, как это сделать и разрешено ли ее применять.

Не успел Чанг подумать, что нужно опять обращаться к Инге за советом, как она сама ответила ему:

— Да, возможность есть у всех, но применять это заклинание не нужно. По крайней мере, в обычной жизни. Этому есть две причины — первая, заклинание доступно всем, и его сила определяется только общей магической силой того или иного колдуна. Ты же не станешь бить с размаху младенца только потому, что он гораздо слабее тебя? Так и здесь — безосновательное применение силы по отношению к слабым ведет за собой неминуемый ответ. Теперь второе — если ты еще не понял, то любое применение магии всегда учитывается, и ты можешь не сомневаться — есть существа, которые очень внимательно наблюдают за каждым колдуном, который когда-либо рождался на свет.

Эти существа определяются самой Истинной Пустотой, которая и назначает их следить за магическим равновесием. Они могут взаимодействовать с ней, как никто другой, и она всегда прислушивается к их мнению. Если колдун один раз шагнул за грань дозволенного, ему простят, несколько раз — предупредят, но если он не услышит, то тогда пусть пеняет на себя. В покровительстве Истинной Пустоты ему будет навсегда отказано, и тогда ему придется искать помощи у других сил — например, из царства мертвых, что и произошло с колдунами из Серого братства. Их гордыня завела их слишком далеко, они отказались от своей первоначальной природной сущности и теперь пожинают плоды.

— Так что же делать? Или ты мне все это рассказала только для того, чтобы в конце предупредить, что это заклинание применять нельзя?

— Именно так, но только если речь не идет о чем-то очень важном. Например, о жизни или о победе над врагом. Если ты сумеешь убедить Истинную Пустоту и существ, которые наблюдают за использованием магии, что твоя цель достойна того, чтобы кратковременно применить заклинание слепоты, то тогда его можно применять спокойно, не боясь быть наказанным.

Теперь вот еще что. Как ты уже понимаешь, для его использования необходимо просто знать нужные слова. А мощь заклинания и его способность наводить слепоту будет зависеть только от твоей личной магической силы. Слова я тебе скажу — сейчас в этом нет никакого секрета.

Пора бы и тебе уже узнать то, что знает каждый ребенок! Так вот, принимая во внимание, что ты по-настоящему сильный колдун (что, конечно, не является твоей заслугой, но исключительно заслугой твоего отца), ты можешь ослепить даже ведунью Тон. Но тебе нужно быть очень осторожным. Тебе еще предстоит объясняться с Истинной Пустотой, которая может не простить тебе бессмысленную колдовскую атаку, направленную на слабых. Берегись! А теперь слушай само заклинание!

Инга принялась неторопливо произносить слова отлично знакомого Чангу колдовского языка, которые, действительно, были очень простыми. Чангу потребовалось всего несколько раз их повторить, чтобы запомнить. Одновременно со словами заклинания к нему пришли знания о его сути — когда имеет смысл его применять, что происходит в момент применения, и как дозировать магическую силу в момент произношения заклинания.

Теперь он мог спокойно ослепить на время любого, кто встретится ему на пути (если, конечно, встреченный будет слабее его), но тут же почувствовал, как его как будто занесли в отдельный пергаментный свиток, специально приготовленный для записи случаев применения этого заклинания.

На Чанга словно налепили ярлык, который теперь всегда будет при нем, а записи на ярлыке будут определять, достоин ли он милости Истинной Пустоты, или пора уже с ним заканчивать.

Чанг воспрянул духом. У него еще оставалось время, чтобы добраться до леших и познакомить с ними свои стрелы. Но через какое-то мгновение он снова ощутил, что задача, стоящая перед ним, вновь становится неразрешимой. Если он не может применять заклинание слепоты, то как ему поступить? Отгадку следовало искать теперь уже в самой Истинной Пустоте, и Чанг поспешил настроиться на нее.

Ответ лежал прямо на поверхности. Чанг вспомнил, что лешими управляют старейшины и их помощники. Все восемь леших в предыдущей стрельбе двигались одновременно, из чего можно было сделать вывод, что количество человек, задействованных в их перемещении, тоже никак не меньше восьми. А, может, и больше. Чангу следовало атаковать их всех одновременно, и тогда Истинная Пустота сочтет, что силы примерное равны. Кроме того, у Чанга была замечательная отговорка, которая уповала на принцип справедливости. И, действительно, если все вокруг пользуются колдовскими стрелами, то почему он должен утратить положенные ему преимущества — только потому, что хозяева заранее не предупредили его об изменении в правилах состязаний?

Обратившись к Истинной Пустоте, Чанг почувствовал доброжелательный отклик и уверился в своей правоте. В таких условиях ему разрешалось использовать заклинание временной слепоты, и он бегом ринулся к концу площади, чтобы быть рядом со старейшинами, когда они начнут перетаскивать леших.

Он успел вовремя. Женщины только что закончили стрелять, туман вокруг леших рассеялся, и старейшины и их помощники уже тащили тяжелые, утыканные разноцветными стрелами деревянные чурбаки по направлению к краю центровища. Чанг не стал мешкать и начал действовать незамедлительно. Он нанес по ним одновременный удар, дозируя применение силы. Удар был тщательно выверен и состоял из нескольких колдовских потоков, впереди которых шла разделенная магическая сила Чанга, поддерживаемая одобрением Истинной Пустоты.

Удар был нанесен внезапно — Чанг даже не появился в поле зрения атакуемых, он действовал из-за возвышения. Ему не нужно было видеть, сколько людей находится вокруг, он воспользовался внутренним зрением, ощутил их присутствие и движение и захватил в магический кокон намерения, который позволял Чангу взаимодействовать с тонкими материями всего сущего.

Оставалось только прочитать заклинание, и Чанг уже было собрался это сделать, как внезапно его озарила догадка, что как только люди, перемещавшие мишени, ослепнут, на их крики, вызванные паникой, тут же сбежится масса народа, которые начнут искать человека, атаковавшего их соплеменников, и, конечно, быстро наткнутся на Чанга.

Ему нужно было не только ослепить этих людей, но и заставить их какое-то время замолчать, а лучше — совсем обездвижить, лишить возможности передвигаться. Это было ему по силам — одним из первых боевых заклинаний, которые он выучил под руководством отца, было заклинание паралича — человек на некоторое время терял возможность двигаться и говорить, и тогда на полностью парализованном теле живыми оставались только одни глаза.

В совокупности с заклинанием ослепления это могло привести к полному кратковременному выведению старейшин и их помощников из строя. Однако невозможно было представить, как они отреагируют после того, как поймут, кто использовал против них эти заклинания. Возможно, они посчитают (и будут совершенно правы), что Чанг сильно злоупотребил их гостеприимством, и потребуют его наказания. Конечно, его поступок не останется незамеченным, и Чанг уже вряд ли сможет принять дальнейшее участие в состязании.

Он вышел из-за возвышения и сел на скамью. Он понял, что не станет атаковать старейшин, потому что в любом случае — подвергнутся они колдовской атаке с его стороны или нет — его шансы выиграть стрельбы были ничтожно малы. А если он нападет, то его положение очень осложнится, и тогда уже сама его жизнь будет висеть на волоске. А ведь ему еще предстояло добиться признания и уважения среди своего народа и позаботиться о солдатах, которых он привел с собой!

Тихо хихикнула Инга:

— Ну что, командир Чанг? Ты все-таки решил не использовать мое заклинание? И зачем я его тебе так долго рассказывала? Эх, только время зря потратила! — из голоса Инги можно было легко слепить сладкий пирог, до такой степени он был наполнен патокой и медом (через толстый липкий слой которых, однако, сквозило некоторое понимание).

— Сколько мне приходилось общаться с вами, людьми, я всегда стараюсь понять, что вами движет. Некоторые очень сильно желают богатства, некоторые — славы, а некоторые — власти и почестей. Вот скажи мне командир Чанг, что ты желаешь? И можешь не торопиться, до твоей стрельбы еще далеко, тем более, что ты все равно ее проиграешь!

Чанг задумался. Он и сам не знал, что ему нужно. По правде говоря, сейчас ему больше всего хотелось спать.

— Мне хочется добраться до дома и как можно скорее уснуть! И можно даже не есть! — потом подумал и добавил, — а, знаешь, наверное, мне нужно на кого-нибудь опереться!

Чанга потянуло на откровенность. Он хотел рассказать Инге о своем детстве, о том, что всю свою жизнь он всегда был одиноким, а после того, как умер его отец, долго не мог смириться с утратой. Чанг вспомнил, как ему предлагали одну женщину за другой, но он не желал иметь с ними ничего общего, не желал обзаводиться хозяйством и жить, как остальные кочевники. Он подолгу в одиночестве бродил по степи, пытаясь понять, какую дорогу выбрала для него судьба. И когда его вызвал Повелитель, у него возникло чувство, что он оставляет эти земли навсегда. Но сейчас ему вспоминались уютный племенной очаг, табуны лошадей, раскинувшиеся в степи юрты и тихие спокойные вечера, коротаемые за распитием ачачи и неторопливыми разговорами.

Чангу очень хотелось с кем-нибудь поговорить, но он понимал, что не с кем. Он не мог себе позволить проявить слабость, и Инга была не исключением. Она, конечно, чувствовала, что с ним происходит, и хоть и являлась магическим амулетом, все же несла в себе элемент женской натуры и поэтому судила, как женщина. А ему очень не хотелось сейчас отбиваться от ее женских насмешек и слушать обвинения в простодушии и неотесанности…