О вас я подумаю завтра

Виктория Чуйкова

Эдгар и Валери более десяти лет в браке. На первый взгляд их супружество идеально. На самом же деле между ними всегда была ревность. Его ревность, ставшая болезнью.«О вас я подумаю завтра» – третья часть трилогии «Эдден».

Глава 4

Вел делала пятую ходку к холодильнику. Брала кусочек сыра и возвращалась назад. Съедала его с таким аппетитом, что Эд давился слюной, но из-за боли, которая все еще не покидала его, тут же терял желание подкрепиться.

— Дорогая! Возьми тарелку сюда и поешь нормально! — не выдержал он, когда жена, в энный раз, направилась за лакомством.

— Спасибо, но нет! — остановилась, оглянулась, поясняя: — Так я быстрей устану ходить за ним. А ты, родной мой, не строй из себя партизана! Давай я позову Дэна, он уколет.

— Обойдусь. Скоро пройдет!

— Ты не выносим! — рассердилась, насупилась, постояла и все же пошла за очередной порцией сыра. — Совсем не бережешь мои нервы и фигуру! Вот видишь же, что я переживаю!

— Правда?! Я думал, ты просто проголодалась. — шутка не получилась, ее глаза наполнились слезой и он обнял ее крепко, на миг забыв о ноге. Как же он ее любил! До настоящего беспамятства. Когда-то, очень давно, в такой же поздний осенний вечер, в скорости после их свадьбы, она жалобно посмотрела на него и сказала: « — Так хочу есть!

— Солнце мое, ты же после шести не ешь. — воскликнул он тогда, не подумав и тут же испугался, что обидел ее, но все обошлось, она надула свои губки, прищурила лисьи глазки, говоря:

— Так это после шести… Эд, уже двенадцать! Я не ела целых шесть часов! Пожалуйста, — сложа руки у подбородка, молила: — кусочек сыра!»

Именно с той ночи, в их холодильнике всегда была нарезка сыра и что-нибудь вкусненькое, для успокоения нервов. В прочем, как и у Ев, только сыр заменяло простое украинское сальце, и Дэн хохотал, наблюдая за неподдельным удовольствием, когда жена, без хлеба, отправляла в рот кусочек, другой: «кролик — свиноед!»

Да, давно началось, но вошло в традицию.

Эд поцеловал жену в макушку, погладил по спине:

— Теперь я понимаю, почему у Дэна открылся третий глаз. — он прервал их молчание, унесшее его в воспоминания, а Вел неизвестно куда.

— Я не понимаю, ты о чем?

— Радость моя, давай поговорим завтра.

— Да, да, конечно! — она тут же, с такой заботой помогла ему лечь, укрыла, поставила рядом воду, улеглась и погасила свет.

— И не обнимешь?

— Я так боюсь сделать тебе больно.

— Но обнять-то, можно. Нога-то, с другой стороны.

Наутро, вся семья собралась на завтрак в их комнате. Эд допрыгал к столу, заверив всех, что уж к вечеру пойдет в столовую, но Дэн только бросил на его ногу взгляд, усмехнулся:

— Ну, ну! — большего ничего не добавил, принялся за кофе. Эд же продолжил.

— Я вчера понял, почему у Дэна прояснились глаза.

— И почему же? — поинтересовался Жан.

— Ларец!

— Странно. — сказала Виен. — Я даже не подумала об этом. И вообще, у меня со вчерашнего вечера, в голове такое твориться, что, мама-дорогая!

— О да! — только и сказал Дэн, бросив на нее взгляд, не скрывая ухмылки. — Жуть!

— Он еще и подначивает! — Той же монетой ответила ему Виен.

— И что у тебя с головой? — Жан был удивлен, почему ему ни словом не обмолвилась? А на остальное просто не обращал внимания.

— Рев животных, дикие возгласы, шум машин и ни одного ясного слова!

— Значит, моя догадка верна! — Эд опять перевернул ногу, не зная как ее лучше уложить. — Это все он, ларец Знаний!

— По орешку определил? — усмехнулся Дэн. — «Орешек знаний тверд! Нам расколоть его поможет»… — процитировал хохоча и не утихомириваясь продолжил: — Вспомнил лозунги СССР? Но, в таком случае, может, пояснишь, что у нас спрятано в тайниках? Я не ошибся, она ведь, последняя?

— Возможно! — Эд измерил его пронизывающим взглядом. — Отвечу! У нас ларец, орешек, в единственном исполнении, а еще хрустальное ядро и сфера!

— Я думал, что это шкатулка памяти… — пожал плечами Дэн, отбросив все веселье и даже немного взгрустнув: — У меня, если еще помните, именно память заклинивала.

— Мы можем только гадать. — Жан, обдумывая слова сыновей, приподнял немного руку, прося всех помолчать, уставился в угол, но уже через пару секунд, обратился ко всем сразу: — А можем, выделив время, сядем все вместе, подумаем, очень серьезно. Если, конечно, вы решите, что это нам очень важно. Только мыслить надо, не над отдельным ларцом, а над общей картиной. Почему они все вернулись в этот дом, для чего вообще они человечеству и нам в частности? А главное, почему именно мы выбраны для этой миссии и чего нам ждать, от такого «подарка»! — последнее слово он определил в кавычки, показав их руками. — Судя только по первым вопросам, возникшим у меня, можете представить размеры списка, а главное, сколько времени мы потратим на это понимание. Но есть и второй путь — принять как должное и жить, как жили раньше. Определив этот «кладезь знаний» на его законное место!

— Мне лично не мешает то, что я не знаю ответы даже на первые твои вопросы. Я принимаю вариант два! — подняла руку Виен, дочери последовали за ней.

— Жан! Мама права. — сказала Вел. — У нас и так не радужная жизнь. — Облака нависают порой кучные. Давай оставим как есть. Ну, хотя бы пока. А думая над тем, как вы именуете ларец, скажу одно. Что есть наши ЗНАНИЯ? — она посмотрела на всех, заставляя задуматься и сама же ответила. — Память! Дорогие, задумайтесь и согласитесь со мной.

— Точно, точно! — воскликнула Ев, не упустив возможности ущипнуть мужа, да посильнее. — Помнишь, как наш препод говорил? «Мы не учимся, мы вытаскиваем забытое, из прошлой жизни»!

— Ах, как я устал от всех этих умных вещей и рассуждений! — Дэн скривил свое прекрасное лицо. — Никто не дает расслабиться, а тут еще и Ларец Ума подсовывают.

— Значит, Великий Гудвин решил, что тебе его не хватает! — съязвил Эд.

— Прости, Брут, но Страшило у нас ты! Тебе же Гудвин дал мозги. — парировал Дэн. — Но если кладезь тут, получается, что мозги-то у тебя, были фальшивые!

— Прекратите! — на этот раз парней остановила Виен. — Натешитесь языками, потом.

— И, правда, что вы как пацаны на улице! — Ев стукнула мужа. — Нам открылась шкатулка, необычная шкатулка, заметьте, первая. И если мы правильно ее поймем, то приобретем вдвое больше! А главное — узнаем без проблем, что в остальных. Как бы мы не отнекивались, нам все равно очень интересно их содержание. Да, мы не будем сидеть над ними, и ломать из-за них свои головы. Но эту-то, прежде чем убрать, изучить можно?

— Значит, это из-за нее у меня третий глаз открылся? — повторил предположение брата Дэн, посмотрел каждому в глаза, ища у остальных подтверждение.

— Ах, какое разочарование? — не удержался Эдгар, — Дэн-то, подумал, что сам допетрил, а тут бац, и неувязочка! Ой! — сразу же дернулся. — Больно же!

— Правда? — удивленно подняла брови Вел. — А я думала — приятно!

— Все-таки, ты его любишь больше! — надул губы Эд и погладил свою ногу, которая меньше, но все же болела.

— Естественно! Эд, давайте, пять минут, поговорим серьезно, а потом вы останетесь вдвоем и посоревнуетесь в глупости.

— Вел! — перебил ее Жан. — Отложим, пожалуй, до выздоровления Эда. Вижу необычно долго затянувшаяся боль, сильно сказывается на них обоих. — поднялся, взял ларец.

— Ты куда его уносишь? — испугался Эд и потянулся к отцу.

— Тебе он уже не поможет! — уловив взгляды женщин, добавил. — Я поставлю его в кабинет. Подальше от этих двух, великовозрастных детей. А то их, маленько, переклинило. Одному на ногу упало, а сразу у двух сдвиг серого вещества. Мало ли что, им еще в голову стукнет, от ее влияния.

Всю речь отца Эд и Дэн мимикой подначивали друг друга. Вел смотрела на них молча, но как только дверь за родителями закрылась, они оба были мокрыми, а пустой графин стал на стол между ними.

— Может, хватит развлекаться? Заняться нечем? — повысила она голос.

— Конечно нечем! У Страшилы же игрушку отобрали! — Дэн, собственным рукавом, вытер лицо, струсил с волос воду и не собирался отбросить свой шутливый настрой. Только у Вел было не очень игривое настроение.

— Так займись братом! — приказала она. — И поставь его на ноги.

— Запросто! — подскочил к нему, подхватил, и поставил. — Алле-ап! Еще что-то изволите, барыня?!

— Клоун! Думаешь, мне легко? — спросила, не конкретизируя, что именно ей трудно дается.

— Я и сам могу. — не понял ее Эд и допрыгал к дивану.

— Вы на них только посмотрите! — приняла она в штыки действия мужа: — Смотрю тебе, муженек, пришлось по вкусу болеть.

— Солнышко! Всего сутки. И заметь — без осложнений. Но так и быть, признаюсь честно — это ж кайф! Все рядом. Агния читает, Рыбки ухаживают, вот если и вы с Ев присоединитесь, то вообще будет блаженство. А то несправедливо получается, за Дэном так всем двором ходили.

— Не всем дано! — усмехался Дэн, поглаживая себя по голове.

— Да, Эд, не всем! — сдвинула бровки Ев, не понимая резвости мужа. — Только больным на голову!

— Ев! — опешил Дэн. — Я так стараюсь, а вы!

— Да! — Вел поставила руки в бока. — Видно в семье у нас, началась эпидемия. Мужья, вы не заигрались? Эд, а ты, кажется, филонишь!

— Я?! Как ты можешь так думать? На ногу посмотри, а! Ну да, Дэн колит, мажет и руки прикладывает, поэтому легче. Ничего себе, заявка!

— Ну, вот и здорово! Вы тут можете с ума сходить, в детство впадать, поубивать друг друга, или наоборот — вылечиться! — И они с Ев, взявшись за руки, вышли, оставив мужчин в растерянности.

****

Возмущение жен, толкнуло братьев, отнестись к здоровью Эда немного серьезней, чем сразу, после случившегося. Не прошло и часа, как они убедились в том, что у Эда перелом ладьевидной кости. В чем Дэн не сомневался, увидев это сразу, как только все произошло. Было небольшое смещение в тыльную сторону, это случилось от того, что он пытался сразу, после получения травмы идти, а связки, расположенные между клиновидными и кубовидными костями, у любого человека, менее прочные, чем на подошвенной поверхности стопы. Однако полное выздоровление было в руках Дэна и он, сквозь скрежет зубов брата, все исправил.

— Не рычи! Не рычи, женщины наши перенесли намного больше боли и держались.

— Ну, ты и коновал! Это ты в отместку?

— Балда! Хотя спасибо, что не матом обложил. Все! Укольчик, и болей в свое удовольствие.

Оставшись один, Эд принялся за то, что мог в данный момент — размышления, которые оттягивал несколько дней, как только оставался сам: «Неужели и правда, все было запрограммировано и мир катится к разрухе? Да нет! Все эти предсказания — ерунда! Никто и ничто не может предсказать! Так, одни догадки. А мы все, эти догадки подсовываем под события. А ведь в шкатулке могут быть все ответы. Да, только в ней!» — Его все больше тянуло ее открыть. Обзаведясь тростью из коллекции Виен, он понемногу напрягал ногу и ходил, но пока по собственным комнатам. После того, как он очередной раз воспел дифирамбы ларчику, его потянуло на подвиги, и он, недолго думая, покинул свои покои и принялся расхаживать по этажу, в своей части дома, плюс большой зал. Проходя мимо большого кабинета, так и норовил зайти, занавесить все шторы и открыть ларец, просмотреть ну, если не до конца, то хотя бы до дней, которые ему были знакомы не понаслышке.

— Ах! Как же хочется. Сил нет сдерживать себя. А с другой стороны — страшно. Если увижу то, что пророчат? Как смогу спокойно смотреть на семью и молчать? А если выпущу наружу невиданные силы и они закончат, начатое людьми и сотрут землю в пыль? Нет, нет! Надо себя держать! Держать в рамках и всех убедить не открывать его больше! Я ничего не смогу изменить. Даже если вся семья объединится, даже если поднимем Род, не сможем модифицировать разъяренную Природу. Но как же хочется!

Прошло двое суток, он начал худеть, не внимательно слушать жену и пропускал разговоры детей, переспрашивая, чем сильно их печалил.

— Эд! Ты, где отсутствуешь?! — одергивала его жена. — Ну, сколько можно витать в облаках? Я тебе принесла новые книги, просила их прочесть, мне это очень важно.

— Да прочел я их!

— Интересно. — она взяла первую попавшуюся книгу, из стопки ему данных, а в ней даже странички были склеены. — Ты ее хоть открывал?

— Вел, я тебе врал, хоть раз? Хочешь проверить?

— А давай! Проверю тебя, ну если не процитируешь мне и строчки, то.… Вот не знаю пока, что, но обязательно придумаю. — Эд не смотрел в ее сторону, опять летая в раздумьях. Она уселась рядом с ним, положила книгу на коленки, и уже было собралась его стукнуть, возвращая к себе, как он опустил руку и положил ее на книгу.

— Прости! Задумался. — посмотрел он ей в глаза. — Так что, экзамен будет?

— Будет! — Совсем рассердилась Вел.

— По Цветкову? — Спросил он, так и не опустив глаз к книге. Вел не дернулась, подумав, что он по обложке узнал, или заметил, какая книга была верхней. — А почему и нет?! Можешь даже отойти. — его милая улыбка озарила лицо, Вел еще больше осерчала:

— Да, пожалуйста! — поднялась, раскрыла книгу, нашла не тронутые, склеенные странички. — И так, да, Эрнест Цветков, «Имагинатор», страница 66. Что скажешь?

— «Вечер исчерпан — исчерпан судьбами. Вечер истлел, а мы — дым, ускользающий в завтра». — Начал Эд, улыбаясь. — Продолжать, или найдешь новое задание?

— Новое! — заявила Вел, поражаясь, но подстегивая саму себя. — Давай, с 12 строки, соседней, 67 страницы.

— Ох, любовь моя! Как скажешь. Значит, 12 строка? — он прищурил глаза.

— Да, сверху! — хмыкнула Вел.

— «… И балкон открытый настежь, в теплом воздухе парил. Ночь лизала черной пастью пальцы прутьев и перил. Млечный Путь летел эскортом, освещая линий ряд — четкой графики офорта — черный форточки квадрат…» Дорогая! — перебив цитирование, серьезно глянул на жену, та была неподдельно удивлена, даже обе бровки, чайками взлетели ввысь на ее челе. — У тебя трудности? Отчего выбираешь такие книги?

— Нет. — промолвила она, уставилась на него. — Мне давно нравится этот автор, хотела узнать твое мнение. Вот и. Но, как? Как ты можешь знать, что тут написано, ты же ее даже не открывал. Постой! Ты читал его раньше. Почему не сказал?

— Не читал. Да, кажется, я видел у тебя пару лет назад одну из его книг. Не открывал.… Говоришь, я их не открывал?… — Ее не доверие и экзамен не обидел, а дал новый толчок к размышлениям, но уже не о ларце, который его зазывал, а о себе самом. Что-то с ним, все эти дни было не то и он, внимательный к себе и всем близким, пропустил это, нечто важное! — Вел, родная, дашь мне немного времени, понять, как я это сделал?

— Дам, родной, мой. Только не изменяй мне с каменной принцессой! — бросила и добавила: — Хорошо, что ты не Данило-мастер.

Он задумался, очень серьезно задумался над тем, что только что произошло. Вел ушла к детям, бросив на столе несколько новых журналов и газет, приобретенных для работы, которые он никогда не открывал. Эдгар, взяв их, переложить на рабочий стол, тут же заметил, что знает содержание от корки до корки.

— Интересно, и зачем это Вел принесла старую прессу? — Он бы выбросил их, если бы не одна деталь — журналы были запакованы! — Не понял! — наклонился, перепроверил дату и обомлел — он прочел их скопом, не открывая, а лишь мимолетным касанием руки! Принялся проверять. Забыв о палочке, прихрамывая, пошел к столу, присел и прагматично, строчка за строчкой, проверил всю прессу. Закончив с ней, пошел дальше, беря все, что было ему не знакомо на вид, и проводил рукой, слегка касаясь обложки. Затем, открывал и проверял себя. Переполненный радостью, поплелся к жене:

— Вел, родная!

— Ты чего раскричался? — она оторвалась от учебника девочек. — А с лицом что? И где трость?! Опять хочешь в постель?

— Подожди! Лисенок, тут такое…

— Лисенок! — прыснули девочки. Он только бросил на них строгий взгляд и добавил:

— Рыбки, не надо смеяться. Это не красиво.

— Они поняли. — вступилась Вел, — Так что ты нам хочешь сказать?

— Свершилось нечто необыкновенное! Я, как Дэн кости, вижу книги насквозь!

— Что ты делаешь?

— Вижу или читаю, называйте, как хотите! Не верите? Дайте мне любой журнал.

— У меня есть новенький роман! — закричала Владка и побежала к полке.

— Я не читаю женские романы! А тебе не рановато? — Опомнился он.

— Не рановато! Это подростковое чтиво. Бери, папуля, так мы точно узнаем, что ты нас не надуваешь. — она подала ему «Люсю Лютикову», которую с удовольствием читала. Эд рассмеялся. — Я же говорила, прикольная книга, а вы мне не верили!

— Прости дочь, наверное, для тебя так и есть. — Он не мог сдержать слезы.

— Не томи. — спокойно сказала Вел. — Что тебя так рассмешило.

— Вспомнил, как мы с отцом пошли на балет и тот каждые пять минут поглядывал на часы, ожидая антракт. Тут такая же ситуация описана. Страница…, 283, в начале 36 главы. — Владка быстро нашла указанную им страничку и прочла:

— «У меня не было ни того, ни другого. Каждые пять минут я поглядывала на часы: сколько еще до антракта? Казалось, минутная стрелка намеренно прилипла к циферблату…» — Бросив читать, девчонка уставилась на отца. — И что, ты вот так взял и прочел?! И пересказать можешь?

— Не хочу я пересказывать девичьи сказки! Ладно, — уступил он любимым взглядам, — если так хотите, то спроси любую строчку, из любой страницы, я прочту наизусть, но рассказывать вам содержание книги — увольте! Лучше уж, что там у вас за учебник, я его перескажу.

— Нет! — не унималась Влада. — Учебники это пройденный этап. Я спрошу, сейчас, никто же не возражает?

— Да валяй! Я папуле и так верю. — Встала на его сторону Мира. Агния молчала, переводя глазки от одной к другой и косясь на взрослых. Ей уж больно хотелось послушать, о чем эта книга, Владка ей запрещала брать. Эду она верила. Решила воздержаться, Эд все равно всем докажет, а Влада может сжалиться, и даст ей почитать красочную книжку, где нарисованы на обложке мышата.

— Давай папочка, начни, — она наобум открыла книгу, — 21 главу! Это…

— На 171 странице. — уточнил он сам и выдал: — «Сколько человека не воспитывай, он все равно хочет жить хорошо. И в понятие „хорошо“ — битком набитый вагон подземки явно не входит.» — Он остановился, глянул на Вел и спросил. — Продолжать, или экзамен закончен?

— Закончен! — обняла его дочь. — Ты научишь меня вот так же?

— Попробую, когда подрастешь.

— А я Эду и так верила. — наконец подала голос Агния. — И не давай мне свою книжку, она не интересная! — Сделала заключение Ния, чем рассмешила всех.

— Пойдем, мой Цезарь, проведу тебя. — поднялась Вел и подставила плечо. — И за какие заслуги мне все это? — Помахав детям и получив от них воздушный поцелуи, они вышли за дверь, и уже через мгновение она укладывала его на диван. — Нормально, ногу не расплюснуло?

— Кажется, нет, но разболелась. — Признался Эд и скривился — место перелома явно напомнило о себе.

— Меньше бегать надо! Рассказывай, как ты это проделал?!

— Сам не знаю. Ты же сказала — думай, вот я и принялся анализировать, а оно само собой получается. Мне кажется, это ларец усиливает способности.

— Если так, то я скоро проведаю луну. Или восстановлю Помпеи! — бурчала Вел.

— А вот так, дорогая моя, шутить не стоит, а тем более насмехаться! Мы ее силы не знаем.

— Хорошо, не буду. — и тут Вел поняла, что он то, прав! Если Дэн стал видеть у человека скелет, а Эд читать, не открывая, то ей надо опасаться, даже голос повышать. Ведь силу своего голоса она знает — змею просто разорвало, от одного только испуга! А уж о технике и говорить нечего. — Намекаешь, — продолжила она, — что мне теперь на вытянутых руках и с закрытыми глазами к компу подходить?

— Ни на что я не намекаю, просто будь внимательна и осторожна. Вот и все.

— Да, уж! Придется нам проверить основательно твой феномен, ну и Дэна конечно.

Тут Эд сморозил. Положил руку ей на голову и разочарованно сказал:

— Пусто!

— Что? — она увесисто врезала ему.

— Ой! Гелио, я же о своем рентгене. Мне, видно, одни печатные поддаются.

— На технике пробуй, а я и разобидится, могу!

— Прости, пожалуйста, глупая шутка. — он взял мобильный, но тут же отбросил его в сторону. — Не интересно, простейшие микросхемы. Но, выходит, я и их вижу! Прикол. Мог работать микро-камерой.

— Скорее МАКРО, чем микро. Размерчик не тот. — засмеялась Вел, а Эд, забыв, что минут назад его нога разрывалась о боли, поднялся говоря:

— Пойду, «полапаю» еще чего-нибудь!

— Эд! Убью за такие слова.

— А как мне еще говорить, если я только касаюсь и все вижу? Ну, хорошо, поглажу все подряд.

— Эд!

— Прости любовь моя, но путь к успеху лежит через стену ошибок!

— Ты к чему это сказал? — Спросила она, однако Эд исчез за дверью. — Вот неугомонный! Нога не зажила, а он кузнечика изображает.