Зимний цветок

Архелая Романова (2025)

Боги бросают жребий. Боги решают, кем тебе быть. Боги жестоки, если их не слушать. Пойти против них или покорно служить — что выберет юная Мелисса, когда ее противником окажется сама судьба, а неправильный выбор может привести к катастрофическим последствиям?

Глава 5

Комната, в которой проходили мои занятия с лекарем Легустом, больше напоминала мастерскую — здесь вдоль стен стояли узкие столы, заваленные травами и книгами, многочисленные шкафы были заполнены склянками, колбочками и инструментами, а в воздухе разливался пряный аромат цветов и специй.

Я не видела преподавателя с того самого бала и никак не объяснилась по поводу своего отсутствия на уроках — хотя он, полагаю, и сам все понял. Однако к комнате я приближалась с нервно бьющимся сердцем, стук которого заглушал все мои мысли.

Даррел любезно проводил меня в восточное крыло и удалился по своим делам, попросив дождаться его у лекаря. В том, что мне не разрешено передвигаться по дворцу в одиночестве, я не сомневалась — стража, расставленная везде, искоса поглядывала на меня, но дальше немых укоров дело не шло — очевидно, их ввергала в трепет фигура лорда Вилмота, вышагивающего рядом со мной.

Оказавшись перед двустворчатой дверью с узорами, я нерешительно постучала. Голос, донесшийся из-за дверей, был таким, каким я его помнила — живым, торопливым и слегка грассирующим.

— Одну минуточку!.. Я сейчас разберусь тут… Входите!

Я толкнула створки и вошла внутрь. Легуст, суетливо убирающий свитки в шкаф, обернулся с неизменной улыбкой на лице, которая тут же пропала при виде меня. К чести лекаря, он мгновенно пришел в себя, скрыв удивление за вежливым:

— Здравствуй, Лисса.

Я поморщилась от сокращения моего имени. Раньше это казалось трогательным, сейчас — вызвало раздражение.

— Доброго дня, господин Легуст, — церемонно проговорила я, давая понять, что настроена враждебно. — Я пришла за вещами.

Он кивнул.

— Знал, что придешь, но ничего собирать не стал. Сама тут…

Легуст махнул рукой — сухонькой маленький старичок с седыми бровями и выбеленными временем волосами. Кожа его была смугла и тонка, как высохший пергамент, борода заплетена в косичку. Несмотря на правила, установленные во дворце, Легуст всегда носил чудаковатые широкие штаны и кафтан, который был ему не по размеру — в бездонных карманах с собой он таскал кучу склянок.

Я прошла к столам, начав складывать свои вещи, принесенные за время обучения, на край: пара книг, шляпка, сумка с свитками, заполненными моим ровным почерком…

— Ты упражняться не бросай, — вдруг заговорил Легуст. — Твой дар велик, Лисса. Негоже ему пропадать.

— Сама решу, — огрызнулась я.

— Злишься, — понимающе кивнул он. — Дело твое. Право имеешь… Да только и я право имею — обещал всякую жизнь пытаться сберечь. Мы, целители, лечим, души вытаскиваем, тела латаем. Каким бы плохим человек не был — хоть злодей, хоть убийца, а не нам решать, когда ему к богам отправляться. Не нам, Лисса. Не твоему отцу.

Я молча собирала вещи. Мои руки дрожали, выдавая внутреннее состояние, но внешне я казалась спокойной.

— Продолжай учиться. Не отказывай другим в помощи, — гнул свое Легуст. — Твой дар…

— Я его не просила, — не выдержала я. — Такой ответственности.

— А боги тебя не спрашивать не должны. Богам виднее. Хочешь, не хочешь, а судьба твоя такова. Раз дано — надо пользоваться, — отрезал Легуст.

Я шумно выдохнула, а затем посмотрела на него.

— Скажите, боги помогут мне спасти моего отца?

— Боги — нет. А вот ты сама — сможешь, — загадочно ответил лекарь.

— Как?

Я замерла, пытливо глядя на него.

— Как мне его спасти?

— Твоя сила, — повторил Легуст. — Твой дар. Верни то, что твой отец забрал — так справедливо будет.

— Как я могу вернуть то, что он забрал? Король Фредерик без сознания и…

Я осеклась, не договорив. Ошеломленно пробормотала:

— Без сознания… Вернуть — значит вылечить!

Легуст кивнул, одобрительно заметив:

— Ты всегда была умницей. И самой способной из всех, кого я учил. Лашнан щедро одарила тебя.

— Раз вы не смогли, то я и подавно не справлюсь, — горько усмехнулась я. — Да и кто подпустит меня к королю? Я дочь преступника.

— Я могу это сделать.

Мы с Легустом оба вздрогнули и повернулись к двери. А затем синхронно поклонились, в голос сказав:

— Ваше Высочество.

На пороге стоял принц Дариан.

Мои ноги подкосились от страха и волнения. Человек, приказавший бросить моего отца в темницу, стоял в двух шагах от меня. Человек, который едва не лишился своего отца по вине моего. Человек, который мог все исправить.

Принц Дариан — высокий, с глазами цвета холодного ручья и каштановыми волосами, отливающими золотом. Он сдержанно улыбался нам — выверенная, фальшивая улыбка, созданная специально для подданых, но в светло-зеленой радужке опасно сверкал лед.

Я приоткрыла рот, в изумлении глядя на принца. Никогда еще я не оказывалась так близко к нему — наблюдала лишь издалека во время королевских приемов и балов, и всегда поражалась тому, как горделиво, но вместе с тем достойно держится принц. В отличие от деспотичного отца, Дариан не вызывал чувства омерзения или ужаса — напротив, рядом с ним хотелось быть обворожительной и красивой.

Я невольно выпрямила спину и закрыла рот, думая, что выгляжу глупо. Легуст, знакомый с принцем ближе меня, пришел в себя первым и вежливо спросил:

— Чем могу быть полезным, Ваше Высочество?

— Вы — ничем, — спокойно ответил Дариан. Его темно-зеленые глаза оценивающе оглядели мою фигуру. — Мне нужна госпожа Рэнфли.

Я сглотнула, стараясь не подать виду, как меня напугали его слова. Неужели принц лично явился, чтобы обвинить в преступлении, совершенным отцом? Он хочет меня допросить? Бросить в темницу?

«Нет, — я еле слышно выдохнула, — за его спиной нет охраны. Хотел бы навредить — пришел бы с ней».

— Окажите мне любезность, госпожа Рэнфли, — принц жестом указал на выход. — Я хотел бы поговорить с вами наедине.

— Конечно, Ваше Высочество.

Я склонила голову в знак уважения и двинулась вслед за принцем, который, даже не дослушав, устремился прочь из лекарской.

Похоже, в положительном ответе он не сомневался. Напоследок я посмотрела на Легуста — тот озадаченно уставился в спину принцу, неодобрительно шевеля густыми бровями. Во взгляде, которым бывший наставник наградил меня, читалось явное предостережение быть осторожной.

Шурша юбками, я пошла за принцем Дарианом, который быстрым шагом удалялся в глубь восточного крыла. Я догадалась, куда он идет — в самом конце коридора был выход в сад; должно быть, именно там принц и желал вести беседу со мной, не боясь быть услышанным кем-то.

За время, что я провела внутри дворца, снаружи потеплело — солнце поднялось высоко, осветив цветущий и благоухающий сад, пение птиц потерялось в шуме, который создавали слуги, охрана и садовники. Дождавшись, пока я догоню его, принц Дариан неспешно двинулся по широкой мощеной дорожке, вдоль которой разрослись синие гиацинты. Я молчаливо шагала рядом, не решаясь начать говорить первой.

— Предлагаю отбросить формальности, — наконец нарушил тишину принц. — Мелисса… Ничего, что я так? Сначала я бы хотел поздравить вас с помолвкой.

Было бы с чем поздравлять, — едва не ответила я, но вовремя прикусила язык. А вслух ответила:

— Благодарю вас, Выше Высочество.

Он поморщился, услышав собственный титул.

— Лорд Вилмот — мой близкий друг. Знаю, слухи о нем ходят нехорошие. Но Даррел вас не обидит, поверьте.

— У меня и в мыслях такого не было, — осторожно заметила я. — А что до слухов… Я сама сейчас одна из самых обсуждаемых персон высшего света.

Мои ладони вспотели от страха — фраза прозвучала дерзко, и мне явно не стоило заводить эту тему до тех пор, пока ее не поднял бы сам принц. Вопреки всему, Дариан не стал меня отчитывать — лишь кивнул, соглашаясь:

— Верно. Господин Рэнфли покушался на жизнь своего короля. К счастью, мой отец оказался сильным, и яд не убил его. Но состояние, в котором он находится… Он мучается, Мелисса.

Дариан остановился и прямо взглянул на меня. В его темно-зеленых глазах мелькнула боль.

— Он страдает от ужасных мук — ежеминутно. Агония, в которой он пребывает… Невыносима. К сожалению, никто из лекарей не может облегчить его страданий. Даже лекарь Легуст, который не раз спасал наши жизни.

— Мне… Очень жаль, — я опустила глаза вниз, нервно теребя платье.

По вине моего отца король Фредерик сейчас умирает. Возможно, он был отвратительным правителем… Но он был отцом Дариана, и я бы не удивилась, возненавидь принц меня. Но в его словах не было и капли отвращения — только чувство вины и печаль.

— Даррел рассказал мне, что вы несколько раз лечили его.

— Это были пустяковые царапины, — сказала я.

— И все же, — Дариан поджал губы, — Даррел сообщил, что ваш дар велик. И Легуст не стал бы брать вас в ученицы, будь это не так. Мелисса…

Я догадывалась, о чем он попросит. Догадывалась и страшилась того, что мне придется отвечать. Но все было иначе — Дариан просить не стал. Он приказал мне:

— Вы пойдете и вылечить моего отца. И тогда вашего не станут пытать, а смерть его будет безболезненна и быстра.

Тон, которым он произнес это, не оставлял никаких сомнений — отказа принц не потерпит. И, тем не менее, я осмелилась возразить:

— Ваше Высочество… Лорд Вилмот чрезвычайно высокого мнения обо мне. Я всего лишь ученица лекаря, боюсь, вылечить вашего отца мне не под силу.

— Вы постараетесь, — ласково улыбнулся мне принц, но в этой улыбке таилась угроза.

Я вспомнила просьбу отца, одно из его наказаний — ни в коем случае не исцелять короля. Ни за что. Никогда.

— Разве не хотите исправить содеянное вашим отцом? Не хотите быть полезной своей стране и королю? — продолжил давить Дариан. — Может… Вы считаете поступок вашего отца справедливостью?

Я содрогнулась всем телом.

— Нет! Нет, конечно, я так не считаю, — торопливо ответила я. — Я осмотрю короля Фредерика. Сделаю все, что смогу. Попробую… Вылечить его.

— У вас непременно получится, — пообещал Дариан. Что-то хищное мелькнуло в его зеленых глазах — словно змея, притаившаяся в траве. — Предлагаю не откладывать. Идемте, Мелисса, я провожу вас до покоев короля.

Он сделал шаг назад, но тут же остановился. Не понимая, что заставило его замереть, я выглянула из-за широкой спины принца и испытала нечто вроде облегчения — Даррел.

Идя навстречу к нам, он выглядел как хищник, подкрадывающийся к добыче на мягких лапах. Обычно бесстрастное лицо стало грозным, словно бы Даррел увидел что-то, что ему не понравилось.

— Совершаете прогулку? — осведомился он, подойдя ближе.

— Я просил твою невесту помочь моему отцу, — спокойно ответил принц.

— Полагаю, Мелисса согласилась? — мельком взглянул на меня Даррел. — Она очень милосердна.

Я натянула на лицо улыбку, которая должна была появиться у любой невесты при виде жениха, но сделать мне это стоило больших усилий.

— Да, она была так добра, что согласилась, — со смешком произнес принц Дариан. — Раз уж ты нашел нас, Даррел, пойдемте все вместе.

Он первым направился к дверям, ведущим внутрь замка, а лорд Вилмот, как подобает, предложил мне локоть. Я вцепилась в него чуть крепче, чем следовало, чувствуя напряжение и — знакомое покалывание, как происходило всегда, стоило мне коснуться его.

Охрана почтительно склонялась, едва завидев нашу процессию — конечно, виной тому был принц. Поднявшись по лестницам, мы миновали еще один коридор, где стражи было намного больше, и оказались перед двустворчатыми резными дверьми, которые охраняли пять человек с внушительными мечами.

Они расступились, опустив взгляды, двое из них синхронно потянули за ручки, открывая створки. Принц Дариан не обратил на них внимания — он даже не замедлился, зная, что ему не придется открывать двери самому.

С каждым шагом моя хватка на предплечье Даррела становилась все цепче. Воздух в коридоре был пропитан чем-то едким и удушливым, но когда я вступила в королевские покои, то едва сдержалась, чтобы не зажать нос — концентрация чего-то ядовитого тут превышала все допустимые пределы. Дышать стало тяжело — я в ужасе огляделась, не понимая, почему остальные так спокойны, и только услышав слабый стон из огромной кровати, поняла — этот аромат исходил от короля.

Аромат смерти. Сладостно-гнилостный, отвратительный, проникающий в каждую клеточку моего тела.

— Прошу вас, Мелисса, — принц Дариан нетерпеливо кивнул в сторону ложа.

Бросив тоскливый взгляд на запертое окно, я шагнула к лежащему королю, боясь свалиться в обморок от нехватки чистого воздуха. Все мое естество протестовало, чтобы подходить к умирающему — а уж тем более касаться его, но принц Дариан не оставил мне выбора.

Я должна хотя бы сделать вид, что пытаюсь. Другого варианта не было.

Приблизившись, я наконец смогла разглядеть лицо того, кто долгое время измывался над своими подданными, грабил казну и отправлял жителей на верную смерть. Смогла увидеть жестокого тирана близко — так, что без труда разглядела запавшие блеклые глаза, всклокоченные седые волосы и тонкую линию губ.

Передо мной лежал несчастный умирающий старик.

Болезнь сожрала остатки его былой красоты, изъела лицо, оставив на коже гниющие язвы, из которых сочился желтоватый гной. От короля Фредерика пахло страхом, болью и смертью — одного взгляда мне хватило, чтобы понять: если кто и поможет королю выжить, то только сами боги.

Принц и Даррел ждали возле дверей, не смея мешать мне, но я чувствовала, как внимательно они следят за каждым моим движением. На мгновение мне стало смешно: уж не думают ли они, что я осмелюсь причинить вред королю прямо на их глазах?..

Прикасаться к умирающему правителю мне не хотелось. Все мое нутро сопротивлялось этому, но дар — тот крохотный огонек в центре грудной клетки, разливающийся теплом по телу, — дар отчаянно рвался помочь. В этом предназначение всех, кого одарила богиня Лашнан — ты можешь хотеть быть кем угодно, но часть тебя будет рваться спасать других людей.

Глубоко вздохнув, я дотронулась пальцами до предплечья короля Фредерика. Несколько томительных секунд ничего не происходило, а потом я ощутила это — яд, пожирающий его тело, отравляющий кровь и плоть. Его было так много — чудовищно много, — что я не понимала, как король еще жив. Он должен был умереть сразу.

Вены под его кожей имели темно-бурый оттенок, тело покрыли многочисленные язвы. Судя по тонкому горькому запаху, их промывали и обрабатывали ежечасно, однако толку от этих процедур не было — нужно искоренить причину, а не следствие. Причина — яд, содержащийся в турцине. Интересно, в каком виде он был подан королю? Экстракт? Сок стеблей?

Я обернулась, заметив напряжение на лицах обоих мужчин.

— Ну что? — проговорил Дариан. — Вы вылечите его?

Я мягко покачала головой.

— Вряд ли я смогу, Ваше Высочество. Яда очень много, и он уже захватил тело. Необходимо вывести его или нейтрализовать, но турцин чрезвычайно силен. Моих сил не хватит на такое, впрочем, думаю, что их не хватит ни у кого.

— Вы сказали — вряд ли я смогу. То есть, ваш ответ не окончателен? — нахмурился принц.

Я взглянула на Даррела, который не принимал участия в беседе. Вид у него был равнодушный — складывалось впечатление, что его жизнь короля не волновала.

— Если я узнаю больше о том, как и чем именно отравили Его Величество, то может быть, — туманно начала я, морща лоб, — я попытаюсь снизить концентрацию яда.

— Каким образом? — вступил в разговор Даррел.

— Заберу часть яда себе, — спокойно объявила я.

Воцарилась гробовая тишина, которая не продлилась долго — лорд Вилмот рявкнул:

— Да ты с ума сошла!

— Это весьма… Рискованно, — заметил принц, который отреагировал куда более спокойно.

Конечно, для него готовность рискнуть жизнью ради короля не является чем-то особенным — с детства всем подданым внушалась мысль, что важнее коронованных особ нет ничего. Я выпрямилась, твердо взглянула в лицо принцу. Сейчас или никогда — другого такого шанса у меня не будет.

— Ваше Высочество, мой риск оправдан. Я пойду на это, но только при одном условии.

Глаза принца одобрительно заблестели.

— Позвольте узнать, каково же оно?

— Я спасу вашего отца от смерти, а вы взамен не казните моего.

— Это чрезвычайная наглость, — мягко отметил принц. — Он покушался на правителя.

— Я не прошу о помиловании. Я прошу о снисхождении, Ваше Величество. Оставьте моего отца в темнице, но не отнимайте у него жизнь, — смиренно попросила я.

Несколько секунд принц обдумывал мои слова, затем кивнул.

— Хорошо.

Я не поверила своим ушам. Хорошо? Так просто?

— Но все это при условии, что мой отец выздоровеет, — добавил Дариан.

Я кашлянула. Пока что я понятия не имела, каким образом мне удастся почти поднять короля из мертвых, однако знала — я сделаю все, что в моих силах, и даже больше. Лекарь Легуст не раз отмечал мои способности — богиня и впрямь щедро одарила меня; я же была склонна обычно их преуменьшать, поскольку сопротивлялась желанию окружающих сотворить из меня целителя.

— Прошу прощения, Ваше Высочество, но… Должна предупредить, что здоровье вашего отца сильно пошатнулось. Вряд ли он когда-то сможет вернуть былую силу и мощь.

— Ничего страшного, — заверил меня принц, и тут же спохватился: — То есть, конечно же, целители приложат все усилия, чтобы облегчить его существование.

Такой ответ меня более чем устраивал, поэтому мы с принцем еще раз повторили условия договора, скрепляя его рукопожатием. Свидетелем выступал Даррел, который выглядел жутко недовольным, но возразить не мог. Однако, едва мы вышли из покоев короля и удалились на достаточное расстояние, он прошептал:

— Вы действительно сошли с ума. Отравление турцином нельзя вылечить.

— Не знала, что ты лекарь, — в тон ему ответила я.

Даррел скривился, словно его мучила зубная боль, но не стал продолжать разговор. Он лишь поинтересовался:

— Ты хочешь вновь пойти к лекарю Легусту? Он был тем, кто оказывал первую помощь королю, и расскажет тебе все, что нужно.

Я отрицательно качнула головой. Нет, лекарь мне не помощник, поскольку не он готовил яд. Это сделал мой отец, следовательно, говорить нужно с ним. Но если я скажу ему, для чего спрашиваю это… Мысль о том, чтобы соврать отцу, была невыносима, но я уже заранее оправдала себя — ведь делала я это для него, для мамы, для Нессы.

— Хочу еще раз увидеться с отцом. Мне нужно посоветоваться.

— Твой отец — садовник, — напомнил Даррел.

— Мне нужны сведения о яде, а не о первой помощи. Даррел, пожалуйста, — кротко добавила я. — Я не смогу помочь, если не буду знать необходимые сведения.

— Сегодня увидеться с ним не получится. В темницах есть правило: одно посещение в день.

— Разве ты не можешь его нарушить?

— Даже принц не может. Это древний закон, который мы соблюдаем.

— И много таких законов? — удивилась я, впервые слыша об этом.

— Достаточно, — сквозь зубы процедил Даррел. — Стало быть, тебя отвезти домой?

— Да, пожалуй. Я что-то очень устала, — рассеянно заметила я, прикладывая руку ко лбу.

Несмотря на то, что мы уже приближались к выходу, в носу все еще стоят тот мерзкий запах, витавший в королевских покоях. И, хоть я ничего и не делала, чувство у меня было такое, словно я весь день без устали лечила больных.

— Все в порядке? С тобой все хорошо? — встревожился Даррел, беря меня за руку.

По коже побежали мурашки, на кончиках пальцев будто закололи маленькие иголки — но ощущение было приятным. Я не стала отнимать ладонь, кивнув:

— Да. Просто устала… Много всего было.

К счастью, Даррел больше не стал расспрашивать ни о чем, а мне не терпелось вернуться в дом и рассказать хорошие новости. Помогая мне залезть в экипаж, он обмолвился:

— Даже учитывая сделку, твоей семье придется покинуть столицу.

— Уверена, они все поймут, — тактично ответила я.

Я хотела, чтобы мама и Несса были рядом, но в то же время понимала, что вдали от города они будут в большей безопасности. Если что-то пойдет не так… Лучше им быть подальше от королевских стражников.

Но я ошиблась, сказав, что сестра и мама все поймут — Несса, услышав о том, что им потребуется уехать, учинила целый скандал. Мама тоже осталась недовольна — поджала губы и сухо произнесла:

— Ты взваливаешь на себя непомерную ношу, дочь.

— Скажи мне, как поступить по-другому, — взмолилась я. — Скажи, как спасти папу, и я сделаю это.

Леди Далия молчала. Ответа у нее не было.

Наспех пообедав, я удалилась в кабинет отца — исследовать записи. Спустя час ко мне постучалась Несса — зайдя с виноватым видом, она буркнула:

— Прости за то, что кричала.

Я подняла голову от бумаг.

— Ничего. Мы все не в себе сейчас.

— Как папа? — тихонько спросила она, усаживаясь в кресло.

— Плохо, — честно ответила я. Нессе можно было не врать — маме я преподнесла рассказ о моем визите в темницу значительно мягче, опустив некоторые детали. — Он просил меня ни в коем случае не исцелять короля.

— И ты это делаешь.

— Пока я ничего не сделала.

— Мелли, что, если король придет в себя и решит казнить отца? Ведь ты заключила сделку с принцем, а не с королем, — мудро заметила Несса.

Я призадумалась.

— Я решу этот вопрос, — пообещала я сестре. — Не беспокойся.

— Я не хочу уезжать, — помолчав, сказала Агнесса.

— Из столицы?

— От тебя. Мысль о том, что мы будем далеко друг от друга, невыносима. Я очень за тебя переживаю, — призналась сестра.

Я растрогалась. От Нессы слышать такое — редкий случай. Встав, я приблизилась к ней — Агнесса без колебаний, угадав мои намерения, распахнула объятия. Мы обнялись, в полной тишине слушая, как звучат наши сердца.

— Мне нужно кое-что сделать, — сообщила я, когда Несса чуть отодвинулась — долгие объятия она терпеть не могла. — Поедешь со мной?

— Разумеется. А куда?

Я мрачно выдохнула.

— В храм.

— Решила второй раз почтить богиню Лашнан? — удивилась Несса.

Я помотала головой.

— Нет. Я хочу посетить храм Кайлаша.