Кровь и вино

Анни Гор (2024)

Невзгоды, казалось бы, закончились и жизнь Иоланты Газенкампф возвращается в привычное русло. Её помощь Роланд фон Рихгофен высоко оценил и предложил ей работать на себя. Но главный праздник Винной марки омрачился очередным убийством, и виноватым оказывается сам Роланд. Иоланте вновь надо его спасать, но поиски безнаказанности любимого раскроют совсем не те секреты, которые хотелось бы.

Глава 2

Когда Иола вернулась домой, родители еще не закончили ужин. Мама сразу же засуетилась и усадила её за стол. Она все еще переживала за то, что с дочерью последнее время приключаются различные неприятности. Но как и обещал отец — мама не ограничивала свободу, но стала вдвойне опекать её стоило Иоле переступить порог дома.

Пока мама возилась с тарелками, накладывая порцию ароматного рагу из кролика, папа кидал многозначительные взгляды на саму Иолу. Видимо, он понял что у неё опять что-то случилось, и не знает как сказать. Но он не торопил события.

— Вина? — он приподнял бутыль из темного стекла.

Иола задумалась дольше обычного — она рассматривала этикетку с эмблемой «Хрустальной росы», и её захватило чувство яркого осознания что теперь она будет причастна ко всему вину, которое производится в Винной марке.

— Меня нанял Роланд новым управляющим, — выдохнула Иола.

Мама ахнула и прижала руки ко рту, а папа расплылся в улыбке. Он взял бокал и от души плеснул и Иоле, и жене, и конечно же себе.

— Так выпьем за твою новую работу! — он поднял бокал.

Иола тоже несмело пригубила. Мама пить не спешила, она села рядом с дочерью и внимательно её рассматривала, затем погладила по щеке и начала расспрашивать подробно про условия работы. Видимо, чтобы прикидывать насколько теперь жизнь Иолы подвержена опасности. Когда разговор дошел до условия трех ночей в неделю, лицо матери посмурнело. Она возмущенно вздохнула и нахмурилась, но отец положил ладонь на её руку.

— Неужели это так необходимо? — выдохнула наконец она. Иола понимала, что первой реакции матери было запретить это.

— Роланд предпочитает работать ночью, так что ему будет удобнее, если я буду оставаться в его особняке при винокурне, — повторила его слова Иола.

— Очень неприлично! — высказала свое мнение мама. — Молодой незамужней девушке оставаться ночевать в особняке неженатого мужчины!

Иола опустила голову и постаралась отвлечься рагу, которое начало остывать. Щеки вновь начали гореть от смущения. Отец налил себе еще вина и отсалютовал бокалом.

— Это по работе, — примирительно сказал отец, но в его голосе звенел смех. — Никто не усомнится в добропорядочности Иолы. И герра Рихгофена.

— Иоле недавно исполнилось девятнадцать, — все еще бормотала мама, нервно крутя в пальцах бокал с вином.

— Ты ушла жить в казармы Ордо Корвус когда тебе исполнилось шестнадцать, — напомнил отец.

— Это другое! — мама округлила глаза и возмущенно посмотрела на него.

Иола рассмеялась. Мало того, что мама сама ушла жить отдельно от своей матери раньше Иолы, так и сразу же там познакомилась с отцом! И обвенчались они как только ей исполнилось восемнадцать. А меньше, чем через полгода родилась сама Иола, что придавало пикантности ситуации. И Иола это решила напомнить. Ганс рассмеялся, а Виола залилась краской и выпила залпом бокал.

— Мы с отцом совершенно другое дело, — проворчала она и встала со своего места. По давней привычке она постаралась избавиться от своего негодования, перемыв всю посуду после ужина.

— Но я не доела, — запротестовала Иола, притягивая тарелку с рагу и прикрывая её рукой.

— Ешь быстрее, время уже ложиться спать!

Иола переглянулась с отцом и они вновь рассмеялись. Наверняка ей будет не хватать таких ужинов с родителями, но с другой стороны — она уже достаточно взрослая, и пора учиться жить самостоятельно!

***

Ровно в девять утра следующего дня Иола вошла в кабинет своей начальницы. Не смотря на высокую должность, этот кабинет был очень тесным: ведь по всем трем стенам стояли высоченные шкафы с документацией. Иола всегда терялась в догадках что именно там хранится, да и еще в каком количестве.

— Проходи, садись, — отрывисто бросила начальница, не поднимая головы от заполнения очередного документа.

Иола села на жесткий деревянный стул и сцепила пальцы в замок. Она еще какое-то время подождала, вдруг начальница решит поднять на неё взгляд. Но. видимо, она решила что вопрос у Иолы не особо достойный её безраздельного внимания.

— Мне предложили другую работу с лучшими условиями. И я хочу уйти из счетной палаты сегодня же, — выпалила Иола.

Почему-то увольняться было ужасно страшно. Она понимала, что не самый лучший момент — работников не так много, а сезон выставления счетов в полном разгаре. Внутри засело чувство стыда перед начальницей. Стыд за то, что она подводит её.

— Сегодня же?

Начальница отложила перо и документ и посмотрела внимательно на Иолу. Под строгим и несколько неприятным взглядом стало неуютно, и Иола нервно заерзала на стуле. Это расценилось как слабость, и начальница начала давить:

— Но я не могу тебя отпустить сегодня же! Ты же знаешь, в счетной палате не хватает людей, скоро Вайнлиз и окончание общего расчетного периода. А ты, между прочим, то тянула с расчетами, — начальница выразительно посмотрела на Иолу, намекая на ситуацию с исправлениями счетов герра Роланда фон Рихгофена, — то в отпуске была. По… Особым причинам. Нет, — она покачала головой. — И не проси. Поговорим о твоем уходе после праздников. Можешь возвращаться к работе.

Начальница махнула Иоле рукой и вернулась к документации. Иола вздохнула, но с места не сдвинулась. Как её взбесило такое пренебрежение! Сейчас она ей покажет.

— Я уже заключила контракт. Сегодня мой последний день работы в счетной палате, — отчеканила Иола.

— Послушай, Иоланта, — раздраженно бросила начальница. — Ты сама знаешь правила — если тебе, и твоему новому работодателю, — она насмешливо выделила последнее слово, — так важно чтобы ты закончила работать сегодня же, надо оформлять отступные. У нас сейчас нет времени возится с этим!

— Направьте запрос герру Роланду фон Рихгофену на «Хрустальную росу», и он более чем удовлетворит ваш запрос на отступные.

Иола получила ровно такую реакцию, какую ожидала. Рука начальницы дрогнула и она посадила чернильную кляксу на почти доделанный документ. Но она даже не заметила этого — она со смесью страха и зависти глядела на Иолу.

— Р-рихгофену? — переспросила она и откинула перо. — Тебя нанял герр Рихгофен?

Иола кивнула. Начальница одним резким движением открыла нижний ящик стола и достала кипу шаблонов. Она перебрала их и протянула ей бланк на увольнение одним днем.

— Заполняй, а я пока… — Бумага опять зашелестела. — Отправлю документы на отступные.

Тишину нарушал лишь скрип пера да стула под начальницей. Иола то и дело кидала взгляды из-под полуопущенных ресниц. На бледных скулах начальницы появились розовые пятны: свидетели сильного нервного возбуждения.

— Держите, — Иола протянула ей заполненное заявление.

Начальница едва глянула на него, подписывая и ставя печать.

— Отнеси его в нашу расчетную бухгалтерию и забери расчет.

Иола не стала ничего уточнять, встала и направилась к двери.

— Спасибо, — произнесла Иола, взявшись за ручку двери.

— Спасибо за твою работу, — бросила начальница, вновь не глядя на Иолу.

Иола вышла, оставив позади неприятную начальницу.

Все получилось даже быстрее, чем она думала. Уже через полчаса Иола покинула стены счетной палаты. В сумке у неё была всякая личная мелочевка с рабочего места, а в руках чек. Руки чесались сразу же потратить все, и она поняла, что не находит ни одной причины так не делать. Иола провела рукой по невзрачному платью: почти весь её гардероб подчинялся внутреннему дресс-коду счетной палаты.

Теперь у неё его нет и она работает на богатейшего и красивейшего человека Винной марки. И она собирается выглядеть под стать ему. Хотя бы чуть-чуть!